Вдруг они услышали красивый женский голос, который возвестил, что сегодня, буквально перед этой премьерой, пришло известие из столицы, подписанное самим королём, в коем сообщалось, что их согорожанин Жомби был признан членом королевской семьи и ему дарована честь быть призванным ко двору, а также высшим королевским волеизволением жалован графский титул!
Маруи, Сибли, Гобзи, а с ними и другие, находящиеся в фойе зрители повернулись в сторону, откуда доносился голос.
Говорила молодая, весьма симпатичная и по-деловому одетая женщина. Рядом с ней стоял молодой человек, тоже весьма симпатичный, и одетый аккуратно, изысканно, и без излишеств. Очевидно, что это и был сам счастливчик Жомби. Он, немного смущаясь, склонял голову, то направо, то налево, как бы желая показать, что он благодарен этим людям, за то, что он жил вместе с ними в одном городе.
А женщина, которая по всей видимости была его доверенным лицом или адвокатом, продолжала, что завтра после полудня в порт прибудет яхта ─ подарок Жомби от самого короля, на которой субботним вечером Жомби даёт бал с банкетом и с фейерверками в честь прощания с городом. Потом добавила, что все, присутствующие здесь граждане, приглашены! Просьба подходить по одному и получить пригласительные карточки… И, после небольшой паузы, пояснила, что в силу того, что яхта хоть и велика, но всё же не безразмерна, при выдаче пригласительных карт взимается символическая плата в размере всего лишь десять долларов. И ещё добавила, что пригласительные карточки выпущены на предъявителя, поэтому у каждого имеется возможность приобрести пригласительные карточки не только на себя, а и на родственников или друзей, с которыми будет приятно провести вечер на борту комфортабельной яхты.
Несколько секунд публика была в нерешительности. Однако, один из находившихся рядом с Жомби, зрителей, почтенно поклонился, поздравил Жомби и купил сразу четыре билета. После этого зрители наперебой стали приобретать пригласительные карты. И вскоре образовалась целая очередь.
Гобзи протиснулся сквозь плотно обступившую Жомби и его спутницу толпу, и довольно громко крикнул, обращаясь к Жомби, что он, конечно рад за него, но он не сможет к нему обращаться с приставкой «ваше сиятельство», потому что Жомби был хорошим парнем и ему, Гобзи хотелось бы запомнить его именно таким!
Гобзи заметил, как Жомби смутился, а его спутница вопросительно посмотрела на своего господина, но Гобзи уловил в этом взгляде некоторое волевое превосходство…
Гобзи немедленно вернулся к своим, и те наперебой стали спрашивать, откуда тот знает этого Жомби?
Гобзи засмеялся и пояснил, что он также, как и они, впервые видит этого Жомби. А сказал он ему всё это потому, чтобы тот, становясь чопорным и напыщенным аристократом, хоть иногда, но вспоминал, что когда-то он был хорошим парнем. Может быть это не позволит ему окончательно испортится как человеку, попавшему трясину надменности и бездушия.
До начала второго акта больше половины зрителей приобрели пригласительные карточки. Маруи с грустью заметил, как много ещё холуёв в обществе. Сибли добавила, что она их всех глубоко презирает, но не хочет портить себе настроение думая о них.
Во втором акте жестокий король приказал своим охранникам перебить всех воронов в королевстве. Но в этой кровавой бойне нескольким птенцам удалось уцелеть. Совы и филины, с которыми дружили вороны, ночью отыскали попадавших из разорённых гнёзд ещё живых воронят, принесли их в свои гнёзда и вскормили вместе со своими собственными птенчиками.
Когда воронята подросли и научились летать старый филин рассказал молодым воронам о том, как их родители спасли израненного короля, как помогли ему вернуться в своё королевство и снова утвердиться на троне. О том, как потом король вступил в сговор с крысами, которые пообещали королю показать лаз в хранилище бриллиантов, среди которых был большой бриллиант под названием «перст власти». Взамен за эту услугу крысы требовали истребить всех воронов.
Услышав этот рассказ, молодые вороны готовы были немедленно отомстить вероломному королю. Но мудрый старый филин сказал, что если они попытаются отомстить сейчас, то погибнут глупо и бесславно, и уже некому будет совершить справедливое возмездие!
Мудрый филин посоветовал молодым воронам перелететь в другую страну, и там проложить свой род. И учиться боевым искусствам у соколов и чаек. И только тогда, когда воронов будет более трёх сотен, и все они будут уметь камнем падать на добычу и, ухватив добычу, молнией взмывать в небо, они смогут отомстить за своих родителей! Молодые вороны, поблагодарив мудрого филина, один за другим улетали на север…
Когда все молодые вороны улетели, в зале погас свет и на секунду стихла музыка. Затем послышались аккорды, напоминающие шум дождя, затем завывания ветров, затем журчание ручьев, затем пение птиц, затем жужжание пчёл, затем раскаты летних гроз... Всё это сопровождалось игрой цветных лучей, озаряющих верхний фон сцены. Было понятно, что прошло несколько лет. И когда в зале снова дали свет, на сцене находился тронный зал коварного короля, который ужасно растолстел и в очередной раз пировал со своими друзьями жирными крысами.
Вокруг стояли золотые колонны и рабы, закованные в кандалы, подносили кушанья и напитки королю и крысам. Играла увеселительная и даже глупая музыка. Внезапно, на самом высоком аккорде раздался клич ворона. Король и крысы встрепенулись, они ведь были уверены, что все вороны в королевстве истреблены. Но клич повторился снова и снова. И уже через несколько секунд мелодичная перекличка воронов заглушила увеселительную мелодию, сопровождающую пиршество. Ещё через секунду, одна из крыс заплясала в агонии, будучи обезглавленной пролетевшим как комета вороном. Король и его дружки крысы мгновенно протрезвели и с ужасом ожидали дальнейшего развития событий. Ждать им пришлось не более нескольких секунд. И вот уже у второй крысы отлетела голова, отрезанная мощным клювом отважного ворона. В ужасе, презренный король попытался спрятаться под свой трон. Но его растолстевшее тело не позволило ему это сделать. Но даже, если бы ему это и удалось, это не спасло бы его от атаки воронов, которые, словно ураган налетали со всех сторон и обезглавливали крыс. Настала очередь короля. Он упал на колени и молил о пощаде, предлагал воронам бриллианты, и даже готов был отдать «перст власти».
Но вороны вихрем закружились вокруг предателя, живьём вырывая у него куски мяса. Король, трясся о ужаса и боли в каком-то жутком предсмертном танце. И через минуту от проклятого короля остался только скелет, который рассыпался на глазах у изумлённых зрителей. Это было сыграно так естественно, что сидящие в зале люди издали вопль ужаса, настолько натурально был поставлен этот сценический приём.
По тексту сказки, вороны, совершив возмездие, улетают снова в ту страну, которая стала их новой родиной. Но Скуфи решила изменить финал сказки. И вот на месте разрушенного дворца мерзкого властелина стали подниматься зелёные деревья и вскоре сцена превратилась в великолепный лес, где вольно стали жить птицы, звери, растения и другие живые существа... И всё это торжество сопровождалось красивой сочной мелодией, которая завершала это фантастическое зрелище. Когда отзвучали последние аккорды, зрители встали, и стоя аплодировали выходящим на авансцену артистам.
Скуфи была счастлива! Она сама исполняла партию короля, и все до конца спектакля были уверены, что эту роль играет мужчина. Но когда, после реверанса, с короля упали и голова, и одежда, все увидели, что под этой оболочкой скрывалась стройная и изящная Скуфи, зрители просто ахнули от удивления и восхищения!
После спектакля в фойе был устроен фуршет по случаю премьеры, где зрители общались с танцовщиками, музыкантами, осветителями и другими работниками сцены, которые даже не успели переодеться и снять грим. Разумеется, что всё внимание было сконцентрировано на Скуфи, но сама Скуфи не признавала никаких восхвалений и отчётливо утверждала, что этот спектакль ─ это результат работы всего коллектива театра, среди которых нет ни прим, ни статистов. Ещё Скуфи поясняла, что все сотрудники театра, будь то дворник или солирующая танцовщица являются равноправными членами одной большой семьи, которых объединяет и роднит любовь к искусству и, конечно же, к зрителям.
Гобзи, который обычно не стремился к общению со Скуфи, в этот раз сам подошёл к ней и сказал, что теперь уже он не сможет утверждать, что терпеть не может балет.
Скуфи с улыбкой склонила голову и ответила, что рада поздравить Гобзи с переходом на новый уровень сознания.
Сибли хотела сообщить подруге о том, что она собирается в экспедицию вместе с мужем и братом, но потом решила, что лучше всего будет рассказать обо всём, когда они вернутся…
Утром в субботу они втроём взошли по трапу на пассажирский лайнер и расположились в каютах. Причём, каюта Гобзи находилась по правому борту, а каюта Маруи и Сибли по левому.
До отхода лайнера они договорились встретиться на юте и полюбоваться своим городом.
Когда Маруи и Сибли выходили из своей каюты, в соседнюю каюту заходила молодая пара. Женщина была повязана длинным широким платком, и при этом на ней были большие пляжные очки, закрывающие большую часть лица. Сопровождающий её молодой человек, одетый в дорожный костюм, держал два баула, в то время, когда женщина открывала каюту. Маруи и Сибли поздоровались со своими временными соседями. Женщина, не поворачивая головы, глухо поздоровалась, а молодой человек, с улыбкой склонил голову и пожелал всем приятного путешествия.
Когда они шли к корме, Сибли спросила Маруи, о чём он задумался? Маруи ответил, что пытается вспомнить, где он видел этого парня? Сибли попыталась подсказать, что возможно они встречались на предыдущем семинаре, или же вчера, в театре...
Маруи хлопнул в ладоши и сказал, что это тот самый Жомби, которому присвоен какой-то высокий титул! Но Сибли весело напомнила, что у того самого Жомби теперь есть свой собственный корабль, который, вероятно, более комфортабельный, чем этот лайнер, и, что сегодня вечером этот самый Жомби даёт там бал в честь своего отправления к королевскому двору!
Маруи пожал плечами, и сказал, что возможно он ошибся, хотя он готов утверждать, что это и есть тот самый Жомби!
Гобзи, как опытный путешественник, довольно быстро разложил вещи в своей каюте и уже минут десять прогуливался по кормовой палубе, поджидая Маруи и Сибли.
Едва они вступили на ют, как заиграла весёлая мелодия "Мы поплыли по реке, дом остался вдалеке" и проворные матросы ловко приняли швартовы и лайнер начал медленно отходить от причала. Когда катер вывел лайнер на середину реки, заработали турбины, и город стал быстро удалятся, и вскоре скрылся из виду. Друзья перешли на правый борт откуда открывался прекрасный вид на крутой, поросший кустарником берег. Через несколько минут объявили об открытии ресторана, где пассажиры могут позавтракать под лёгкую музыку, сопровождающуюся пением птиц, которые порхают прямо в зале ресторана.
Гобзи предложил откликнуться на приглашение. И Сибли с Маруи охотно приняли это предложение. Они заняли столик около небольшой пальмы, растущей в обширной бадье, и сделали заказ.
Вскоре зал стал заполнятся посетителями и официантам приходилось очень быстро двигаться, чтобы успеть обслужить каждого.
Птиц, действительно, было множество, самой различной расцветки. И все они разноголосым, но стройным хором подпевали мелодии, которую исполнял небольшой оркестр.
За соседним столиком разместилась парочка, в которых Сибли и Маруи узнали своих соседей по каюте. Сибли, на этот раз, более внимательно, хотя и не показывая виду, рассмотрела молодого мужчину.
Она признала, что Маруи был прав, и это действительно был тот самый Жомби, или по крайней мере его брат близнец, которого почему-то не признали родственником короля и он с супругой решили уехать подальше от столицы.
Затем взгляд Сибли несколько раз пролетел мимо его спутницы. Этих нескольких раз для Сибли было достаточно чтобы получить необходимую информацию об образе дамы и уже мысленно начать его изучать. Вчера в театре всё внимание Сибли было сосредоточено на премьере, и она лишь мельком взглянула на даму, объявившую Жомби графом. Она успела лишь заметить, что дама весьма симпатична, ухожена, имеет отличную осанку и прекрасно говорит.
Дама, сидящая сейчас за соседним столиком, тоже, весьма симпатична и прекрасно себя держит. Но та ли это дама или нет, Сибли с уверенностью сказать не могла.
Но когда к ним подошёл официант и дама стала заказывать завтрак, Сибли ещё раз взглянула на неё и увидела её зубы. Сомнений не было!
Это была та самая дама, а это означало, что мужчина, который был с ней, тот самый Жомби.
Но что они делают на лайнере? Ведь сегодня вечером, как было заявлено, Жомби даёт прощальный бал, перед отъездом в столицу.
Сам же Жомби тоже оглядывал посетителей ресторана и его взгляд остановился на Гобзи, который сидел боком к нему. Жомби смотрел на Гобзи, пытаясь определить, тот ли это мужчина, который вчера в театре, обратился к нему как к давнишнему знакомому, хотя Жомби видел его впервые?
В свою очередь Гобзи, почувствовав на себе пристальный взгляд, повернулся и от удивления поднял брови. Он, конечно же, узнал Жомби. В первый момент Гобзи захотел подшутить и крикнуть, что в зале присутствует его сиятельство граф Жомби, но одумался и не стал этого делать. Это было бы слишком балаганно, к тому же он сам говорил, что не сможет к нему обращаться с приставкой «ваше сиятельство». Поэтому Гобзу лишь широко улыбнулся и помахал рукой в знак приветствия.
Жомби, в ответ на приветствие, склонил голову, да так и застыл глядя куда-то вниз. Теперь он точно знал, что это был тот самый мнимый знакомый. Но как он здесь оказался? Возможно, он его преследует! Это мысль и обездвижила Жомби. Его хотелось провалиться куда-нибудь в глубокий трюм, а лучше даже, под дно корабля и там под водой поскорее уплыть отсюда подальше…
Маруи с улыбкой посмотрел на Сибли, как бы говоря, что он всё-таки не ошибся, и это действительно Жомби.
Все трое, одновременно представили, как сегодня вечером, толпа напыщенных и самодовольных холуёв, в предвкушении полакомится от графского стола всего за десять долларов, и тем самым удостовериться в своём достоинстве быть приближенными к «высшему» обществу, соберётся в порту и с нетерпением будет ожидать прибытия феерической яхты.
А когда выяснится, что никакой яхты и не ожидается они будут тупо поглядывать друг на друга и успокаивать себя тем, что не слишком и дорого заплатили за свою попытку стать хоть ненадолго причастными к аристократическому кругу. Представив себе их глупые физиономии, друзья прыснули от смеха.
Этот смех ещё более напряг Жомби. Он сидел словно окаменевший.
После того, как официант поставил на их столик заказанные блюда и напитки, Дукси, так звали спутницу Жомби, незаметным толчком локтя вывела Жомби из оцепенения и сказала, чтобы тот расслабился и приступал к завтраку. Затем, она добавила, что тоже узнала этого весельчака, который вчера был в театре, только это ─ никакой не полицейский и даже не детектив! Жомби немного оживился и спросил, почему она так полагает? Дукси усмехнулась и ответила, что для полицейского, он слишком остёр на язык, к тому же кожа на его лице, хотя и ухожена, но слишком обветрена, что говорит о том, что он либо моряк, либо лесник. И Дукси весело хихикнула. Только после её хихиканья, Жомби немного успокоился и приступил к трапезе.
Во время еды Дукси постоянно бросала взгляды на соседний столик, где Гобзи, Маруи и Сибли весело и даже с восхищением говорили, об афере, которую затеяла эта парочка. Несмотря на то, что они были мошенниками, они были достойны аплодисментов, за то, что придумали такой вот изящный способ наказывать тщеславных холуёв.
Гобзи высказал сожаление, что они брали всего лишь по десять долларов. Но Сибли пояснила, что это вполне обоснованно, ибо прежде всего они должны заботиться о своей безопасности. Конечно же, все эти холуи очень жадные и будут скрипеть зубами из-за того, что лишились десятки. Но вряд ли кто-то из них пойдёт в полицию с жалобой, на то, что его так незатейливо оболванили. Да если даже кто-то и пойдёт, то полицейские и пальцем не пошевелят в поисках этой парочки, ради нескольких сотен долларов…