***
Наследник начал посылать несколько отрядов одновременно, благо теперь число и специализация наёмников это позволяли. Так ценности стали добываться ещё быстрее, но и требовал подобный подход гораздо больше — некоторые возвращались с болезнями, другие — почти сошедшими с ума, а самые невезучие — и с тем, и с этим. Над последними Наследник думал особенно долго, непривычно для себя решая, отправить ли таких несчастных прочь, или всё же оплатить восстановление. Пока что людям везло — бараки покинул только Тардиф, вконец оскотинившийся до полной потери чувства меры касательно собственной безопасности. Полезная профессиональная паранойя у него как-то незаметно переросла в паранойю маниакальную, и однажды охотник за головами вернулся один, усталый, но несказанно довольный собой. Как выяснилось, он воспользовался нападением свиноподобных отродий катакомб, чтобы улизнуть с поля боя, бросив отряд на произвол судьбы. Оставшиеся выбраться без главного бойца ближнего боя не смогли — и на кладбище городка пришлось устроить ещё три могилы. Пусть и пустых. Наследник не желал думать, как именно погибли старый псарь, немного пугавший своими силами оккультист и молодая арбалетчица со взглядом бывалой убийцы.
И всё же он не мог не замечать некоторых “особых” странностей у нанятых людей. К примеру, Дисмас никогда не ходил в лечебницу, предпочитая вверять себя рукам исключительно Вивиан. А также, как и Рейнальд, ещё ни разу не возвращался с сумасшествием. Иногда Наследнику казалось, что очередная вылазка всё же поселила безумие в них, тех, кто некогда приехал вместе с ним в разорённый городок, но потом несколько лаконичных фраз и такие разные, такие одинаковые взгляды в очередной раз разбивали эти мысли. Эти двое даже начали казаться своего рода константой, пугающей и… вселяющей надежду?
Поэтому именно они вошли в следующий отряд в катакомбы — по голову Свиного Короля, которую не смогла добыть погибшая команда.
А Наследник вновь погрузился в чтение. Мемуары Предка пугали, вызывали отвращение, оторопь, непонимание — но изучить их было необходимо. И с каждой прочитанной страницей, с каждой новой найденной записью Наследника охватывал безнадёжный ужас.
Он не желал наследовать этому.
***
Тардиф молча забрал вещи и покинул бараки, ни с кем не попрощавшись, лишь плюнул на порог. А потом Рейнальд обнаружил, что угол, где совсем недавно сидел разбойник, опустел.
— Осуждаешь? — Дисмас неторопливо вытирал трость хорошо знакомой “паранджой”, стоя перед рыцарем. Позади него колыхался грязный, тёмный лес пригорода. И Рейнальд с каким-то тёмным удовлетворением понял, что охотник за головами никогда не доберётся до “большой земли”.
— Жалею, что не успел первым, — неожиданно признался рыцарь.
Похоже, под своей маской Дисмас оскалился, блеснув неожиданно голодной пустотой своего взгляда:
— Не переживай. Лёгкой смерти я ему не подарил.
— И на том спасибо, — низкий голос Барристана за спиной оказался для Рейнальда неожиданностью. Разбойник же лишь прикрыл глаза. И вдруг бросил непонятную фразу:
— Эта кровь была поганой, — после чего растворился в густом сумраке.
Вопросы, вопросы… И никаких ответов.
========== 9. ==========
Тоскливый вой в опасной близости от группы заставил всех вздрогнуть. Рейнальд повёл плечами, а вот Дисмас почему-то принялся вслушиваться, только что в струну не вытянулся, вызвав недоумённый взгляд Джунии. А потом вдруг уверенно зашагал в сторону.
— Куда?! — Барристан попытался поймать разбойника за плечо и застыл, когда у его горла оказался клинок “трости”.
— Эй, — предостерегающе подал голос рыцарь, но тут стеклянный от хищной ярости взгляд Дисмаса прояснился, и разбойник опустил оружие.
— На будущее: пытаться схватить меня сзади — очень плохая идея, — с почти незнакомой неприятной мягкостью оповестил он. — Я могу не остановиться.
И скользнул дальше, первым ныряя в дверной проём.
— Ну здравствуй, девочка, — а вот раздавшееся в ответ срывающееся рычание Рейнальд почти узнал. И правда — питомица Фергуса. Грязная как последняя крыса, но всё ещё опасная, блестящая на людей настороженными влажными глазами.
— Узнаёшь меня? — тихий голос Дисмаса, оказывается, мог быть действительно мягким, успокаивающим. Молодая волкодавица сдержанно рычала на присевшего на корточки разбойника и поскуливала. Затем потянула носом и оскалилась, когда Дисмас медленно поднял руку. Но — всё же обнюхала.
— Отведёшь нас к хозяину?
В ответ раздался пронзительный скулёж, до дрожи напомнивший Рейнальду плач, и верная спутница псаря потрусила в дальний угол комнаты, где села и вновь взвыла. Отчаянно. Тоскливо. Надрывно.
У стены лежал полуобглоданный труп хорошо знакомого отряду бородатого мужчины, сломанными руками прижимавшего к груди вымазанную в крови и грязи темнокожую девушку.
Верхнюю её половину.
Оглядевшись, Рейнальд заметил и третьего мертвеца — Аль-Хазред так и не расстался со своим черепом, свечка на котором прогорела до конца, закоптив кость. А вокруг неестественно иссохшего тела оккультиста вповалку лежали вонючие туши свинолюдов и культистов. Раздавленные, разорванные неведомой могучей силой.
Они погибли вместе со своими врагами.
И Рейнальд поймал себя на том, что до хруста сжимает кулаки. Если бы Тардиф не сбежал…
— Я хочу закончить их миссию, — хриплый голос Барристана удачно попал в момент тишины аккурат после собачьего воя. Старый ветеран держал себя в руках, но рыцарь видел эту ненависть в единственном уцелевшем глазу. Бессильную жажду справедливости. Бесполезную и такую болезненную.
— Закончим, — это Рейнальд и Джуния произнесли вместе. Весталка бросила быстрый взгляд на рыцаря и скупо улыбнулась одними губами.
— Обязательно закончим, — вой питомицы Фергуса прервался неспроста: вновь присевший на корточки рядом с ней Дисмас теперь держал грязную собачью голову в ладонях и смотрел волкодавице в глаза. — Ты поможешь нам выполнить их задание?
В ответ раздалось тихое рычание, а затем она вырвалась из хватки разбойника и поддела носом полусъеденную кисть своего хозяина, опять надрывно заскулив.
— Не бойся, — почему-то зрелище Дисмаса, разговаривающего с собакой как с человеком, совершенно не смешило. — Мы не оставим их так. Мы их сожжём, когда будем уходить. Никто не съест их кости.
И когда отряд двинулся дальше, разбойника вскоре нагнала слегка хромающая, отныне “ничейная девочка”.
— Мелкую тварь не трогать! — заорал Рейнальд, прежде чем его чуть было не сшибло с ног сотрясением земли от перемещения гигантской туши.
— Вилья, фу! — хлыстом щёлкнул приказ Дисмаса.
Волкодавица вовремя увернулась от огромного тесака разжиревшей твари и на удивление послушно отпрянула назад, вздыбив слипшуюся шерсть. Низкое, злобное рычание рокотало в её глотке, а на карлике-поросёнке алели глубокие рваные борозды от клыков. Впрочем, такие же украшали толстую шкуру “свиного короля” — так эту образину назвал Наследник, когда собрал отряд на уничтожение этого отродья.
Рейнальд кромсал толстую шкуру мечом, Барристан пытался сломать кости булавой и умело парировал выпады тяжёлого тесака своим щитом, вызывая у рыцаря искреннюю зависть, а Джуния поливала неимоверно живучую тварь молниями, когда не требовалось окатить союзников светом исцеления. В свою очередь Дисмас и Вилья, воистину подобно двум псам, кружили вокруг монстра, как вокруг вепря, и рвали его плоть, заставляя визжать, истекать кровью, метаться — но не попадать по прытким врагам, так неожиданно похожим друг на друга. Истерический, пронзительный, как раскалённое шило, визг мелкого свина действовал на нервы, но Рейнальд держался. Наследник выразился вполне ясно, и они подтверждение увидели — стоило тронуть мелочь, как крупный впал в бешенство. Хорошо, кратковременное.
— Вилья! — захлёбывающийся скулёж, а следом — очередной рёв измождённого монстра, на сей раз лишившегося глаз от удара трость-хлыста. Он и так уже хорошо замедлился — пора!
Поднырнув под жирную руку, Рейнальд молча рванул прямо к обезображенной харе тяжело опёршейся оземь твари, зажигая в кулаке пламя. Провести по лезвию, заставляя клинок вспыхнуть ярче факела — и всадить глубоко в пасть, навалившись всем весом. На руки хлынула багровая волна, “свиной король” как-то уже жалко заорал, попытавшись мотнуть башкой, бесцельно и слабо махнул ручищами — и осел набок, увлекая за собой сдавленно ругнувшегося Рейнальда, не сумевшего вовремя выдернуть клеймор. А спустя пару мгновений застывший на высокой ноте, ввинчивающийся в мозг визг мелкого свина оборвался навсегда. Барристан с ухмылкой закинул вымазанную в крови и мозгах булаву на плечо.
Пока Дисмас накладывал шину и перевязывал раздробленную лапу волкодавице, Джуния в очередной раз прошлась по отряду благословением, так хорошо освежающим после выматывающих прыжков. А потом даже расщедрилась на лёгкое исцеление для слабо вилявшей хвостом и порыкивающей Вильи. Что и говорить, зверюга действительно полезная!
Заслужила.
Как и её хозяин заслужил хотя бы относительно достойное погребение. Разлучать их с Вилли никто не стал — Барристан и Рейнальд бережно перенесли тела в центр комнаты, а Дисмас, окинув взглядом место последнего боя Аль-Хазреда, отрицательно качнул головой. Пожалуй, в этом он действительно прав — не стоит отбирать врагов у этого не самого приятного, но знакомого и всё-таки довольно надёжного человека.
Рейнальд глубоко вдохнул.
Пламя.
Как можно горячее.
Вложить всю боль несправедливости, всю ярость прошедшего боя, всё торжество свершившейся победы.
Отдать частицу всё ещё вонючей свиной души — ”ваш долг исполнен”.
От тел людей остался лишь пепел, который после осторожно собрала Джуния. И вновь тоскливый собачий вой прорезал низкие тоннели катакомб.
***
Дисмас смотрел на волкодавицу. Волкодавица смотрела на Дисмаса. Пока они выбирались из загаженных подземелий, разбойник не задумывался над тем, что будет дальше со спасённой животиной, и теперь неожиданно для себя столкнулся с последствием: уходить Вилья не пожелала.
Сильно хромающая на заднюю лапу даже после полного залечивания, проведённого сердобольной Амалией, волкодавица неожиданно оказалась никому не нужна. И пришла к Дисмасу. Почему не к Барристану? Почему именно к нему? Ведь Фергус разбойника недолюбливал, в целом не без причин. Но вот она — сидит, моргает влажными тёмными глазами и СМОТРИТ.
— Ну и что мне с тобой делать?
— Ввуф.
— На вылазках ты теперь бесполезна.
— Гррр.
— Скажешь, неправда?
Вилья почти по-человечески вздохнула и чихнула. А потом вдруг поднялась на лапы, прихромала вплотную и уткнулась мордой в колени Дисмаса, глядя ему прямо в глаза. И тихо, коротко заскулила.
Доверие.
Заслужил ли он его? Или просто стал для покалеченного зверя эдакой суррогатной заменой вожака?
Дисмас не знал. И сдался, с тяжёлым вздохом положив ладонь между полуобвислых ушей, пропуская между пальцев жёсткую шерсть.
— Я об этом пожалею.
— Ввуф! — тонкий хвост мотнулся из стороны в сторону.
— Но сперва тебя нужно вымыть.
Вилья насторожилась.
Он не смог бросить никому не нужного зверя.
А потом вдруг почувствовал нужным уже себя. Когда хромая волкодавица в первый раз встретила отряд после очередной вылазки и ткнулась под ладонь уставшего разбойника, радостно колотя хвостом.
========== 10. ==========
— Здоров, — на стол со стуком приземлилась кружка с пивом.
Дисмас поднял взгляд на самовольно усевшегося напротив Рейнальда.
— Чем обязан?
— Поболтать захотелось.
— А место-то подходящее? — приподнял бровь разбойник.
— В самый раз, — ухмыльнулся Рейнальд и отсалютовал кружкой. — Кто будет прислушиваться к пьющим с победы соратникам.
— Мы не соратники.
— Да брось, — отмахнулся рыцарь. — В глазах прочих наша шайка давно уже вся передружилась и перетрахалась.
— Во второе можно и поверить, — хмыкнул Дисмас. Не заметить несколько спевшихся парочек в бараках мог только глухой и слепой. А за неуклюжими ухаживаниями Карла, пытающегося подобрать ключ к сердцу веселящейся от этого мародёрки, наблюдали многие и даже делали между собой ставки.
— Не суть. Суть в том, — Рейнальд поставил локти на стол и совсем без смеха посмотрел разбойнику в глаза, — что ты слишком странный. Даже по местным меркам.
Дисмас отпил из своей кружки и улыбнулся рыцарю. Не выдержал-таки. Хотя, стоило признать: ещё немного — и вопросы начал бы задавать уже разбойник.
— То же самое могу сказать и о тебе.
— А я что? — прикинулся дурачком Рейнальд. — Пламя даёт мне вера…
— А кто там говорил про то, что на религию ему плевать? — ехидно перебил Дисмас, показательно не заметив помрачневшего взгляда собеседника. — Да и просто для человека ты слишком силён и вынослив.
— Как и ты.
— Как и я, — не стал спорить разбойник, не спеша добавлять: “но ты сильнее”.
Рейнальд вздохнул и вновь отхлебнул.
— Ты поэтому лечишься только у Вивиан?
— Я тоже не видел, чтобы ты захаживал в больницу.
Два разных взгляда. Два одинаковых взгляда. Под столом недовольно завозилась Вилья.
— Ты не скажешь, кто ты.
— Как и ты.
Дисмас видел, как раздражается рыцарь. Гадал, к чему приведёт этот разговор. Он знает, что он знает, что он знает. Правда, безо всякой конкретики с обеих сторон. А Рейнальд мрачно потягивал пиво и сверлил разбойника тяжёлым взглядом.
— А здесь тебе ничего странным не показалось?
Опасная тема была оставлена, и Дисмас вновь откинулся на спинку стула, оказывается, даже не заметив, что успел подобраться, как готовый к броску зверь.
— В дерьмо влип наш заказчик со своим наследием, — озвучил очевидное он.
— Он понимает в происходящем гораздо больше, чем мы.
Дисмас хохотнул, правда как-то зло.
— Держу пари, он ночами сидит над бумажками своих предков. Но не нам, наёмникам, об этом думать. Главное, что важные для выживания сведения не замалчивает, — он отхлебнул из кружки и с непонятной интонацией протянул. — Иногда мне даже кажется, что он действительно переживает, посылая людей в эти проклятые места.
— Может, так и есть, — пожал плечами Рейнальд. — Но я бы хотел знать, что здесь такое произошло. Столько гадости в одной точке — это же ненормально.
Дисмас чуть поморщился. Какие же знакомые речи. Какие знакомые мысли.
— Не думаю, что это та правда, до которой стоит докапываться.
Спорить Рейнальд не стал, правда непонятно, оставшись ли при своём, или нет. И к концу вечера выяснилось, что он точно так же почти не пьянел от выпивки.
Дни сменялись неделями, месяцами. Регулярная опасность, напряжение, смерти людей, чьих имён разбойник порою даже не успевал услышать — и всё же городок продолжал неуклонно оживать. Всё меньше заколоченных окон. Всё громче и смелее голоса. Дисмас неожиданно для себя обнаружил, что их с Рейнальдом, да и других “старожилов” из наёмного люда уже на улицах узнают. Это было… странно. И иногда даже грело самолюбие.
А однажды пришла Вивиан.
С самого начала она как-то сразу стала “личным доктором” Дисмаса, с циничным любопытством пытаясь докопаться до его особенностей и странностей, и бурно огорчалась, когда встречала непреклонное “нет”. А этих “нет” было и много, и мало одновременно: по сути всё, что касалось крови Дисмаса. И Вивиан оказалась достаточно умна, чтобы с первого раза понять — за сохранение своих секретов разбойник убьёт без колебаний. Иногда ему казалось, что это ей льстило — ведь иных врачей Дисмас к себе так и не подпустил, а магия весталок не в счёт.