«Прости», — одними губами прошептал он.
— Брок… — тихо выдохнул Баки ему на ухо, прижимая к себе, желая вплавить его в себя, остаться рядом с ним навсегда. И хотелось дать в морду за то, что оставил, за то, что не попросил помощи, за то что… — Почему ты ушел? Почему ты мне ничего не сказал? Что мне теперь делать?
Баки, который так долго был Зимним Солдатом, что забыл, что такое слезы, готов был разрыдаться во сне, стискивая Брока в объятиях, понимая, что тот ничего ему не скажет, что он просто фантом его больного мозга, но сейчас на это было плевать, потому что Баки чувствовал Брока рядом. Он ощущал под ладонью тепло его тела через ткань футболки с пошлым принтом, которую сам же ему купил.
Сжав ладонями лицо Баки, Брок коснулся его губ своими, целуя впервые, хоть и не так он хотел проявлять инициативу, но сейчас-то чего терять? Он был практически мёртв, а потому наслаждался каждым мгновением, возможностью побыть рядом. Когда его дёрнуло и потащило назад, Брок со всех своих сил вцепился пальцами в плечи Баки, повторяя безмолвно одно и то же:
«Помоги мне! Помоги!»
— Брок! Нет! — Баки пытался ухватить его за руки, чтобы удержать, но ничего не получалось. Брока отнимало у него что-то, чего Баки не понимал. Но Брок просил помощи. Первый раз в жизни он о чем-то его просил. — Брок!
И Баки проснулся с полузадушенным криком, подскакивая на диване. Плед, которым его заботливо укрыл Стив, упал на пол. Баки озирался по сторонам, ища Брока, словно тот должен был оказаться рядом.
— Я помогу тебе, — тихо сам себе сказал Баки. — Я узнаю у этой твари, что она с тобой сделала.
Стив оказался рядом почти мгновенно, едва он уловил шум в гостиной, где уснул Баки, влетел в комнату готовый защищать друга от любых опасностей.
— Баки? — спросил он, разом сбрасывая сонное оцепенение, заглядывая в глаза. — Что-то случилось? Тебе приснился кошмар?
— Брок, — помотал головой Баки, отрицая предположение Стива. Он коснулся своих губ пальцами, словно мог продлить ощущения. — Мне снился Брок, и ему нужна моя помощь.
То, что это мог быть всего лишь сон, всего лишь игра больного вымотанного мозга, Баки не верил. Он просто знал, что Брок жив, что пришел к нему, потому что только Баки может его спасти. Был уверен в том, что Брок реален потому, что чувствовал его прикосновения, руки на своей спине, губы на губах. Как Баки мечтал об этих губах, залипал на них, когда Брок говорил, обводя их языком. Как же он хотел узнать их вкус, и никогда не думал, что Броку для этого придется умереть.
— Не буду спрашивать, точно ли ты в этом уверен, — отозвался Стив и побрёл на кухню, по пути ткнув кнопку кофемашины. — Разберёмся и вытащим его, где бы он ни был. Бак, я всё равно не понимаю почему Рамлоу, но это и не моё дело, — он поставил чашку с крепким кофе на журнальный столик рядом с Баки. — Хоть у меня и много к нему вопросов и претензий, если он тебе нужен — помогу, сделаю всё, что в моих силах. У меня будет только одна просьба, — Стив выжидательно заглянул в глаза Баки. — Ты только потом не пропадай с концами и хоть иногда звони. Мне важно знать, что ты в порядке.
Хватило всего одного сна, одной встречи, одного прикосновения, чтобы Баки из совершенно разбитого, потерянного и отрешенного превратился во вновь живого, слегка мечтательного и очень-очень злого. Но теперь он был готов говорить со Стивом, потому что к нему вернулся смысл жить дальше, что-то делать. Вернулось желание этой самой жизни.
— Похоже, твоя ведьма будет жить, — сказал Баки, беря кофе и делая глоток. А потом спросил. — Стиви, ты не понимаешь, почему мужик, или почему именно Брок?
— Пол твоего партнёра, пока ты счастлив, меня не волнует, да и время сейчас такое — всем всё можно. Но вот почему Рамлоу — это да, дёргает и достаточно сильно, — Стив обхватил свою чашку руками и она потерялась в его больших ладонях. — Я лишь по верхам знаю, что происходило в Гидре. Но и того, что Наташа успела вытянуть с серверов, пока они не схлопнулись, хватило, чтобы возненавидеть всех причастных и Рамлоу… — Стив пожевал нижнюю губу и продолжил, — подходил как никто на роль главного злодея. Но ты живой, сидишь рядом со мной, и ты не только веришь ему, ты его любишь, а значит, мне остаётся смириться и не выступать со своим ценным мнением, — немного грустно улыбнулся он и пожал плечами.
Посмотрев на настенные часы, Стив про себя удивился, почему до сих пор к нему на квартиру не нагрянул целый отряд Мстителей, почему не оцепили район и по соседним квартирам не рассадили спецназ. А потому, подхватив телефон, набрал Наташу.
— Не благодари, — только и ответила она и тут же повесила трубку.
Нет уж, тут поблагодарить точно нужно будет.
Баки и сам не знал, почему Брок. Сначала к нему тянулся Зимний, потому что тот относился к нему по-человечески. Но там не было ни желания, ни какого-то яркого чувства, Брок просто нравился Зимнему, насколько это было возможно. Это потом, когда мозг восстановился достаточно, чтобы более-менее здраво соображать, когда Зимний схлынул, позволяя Баки снова становиться человеком, Баки понял, что ему кого-то отчаянно не хватает, и это был не Стив. Стив был человеком из прошлого, ярким, любимым приятным воспоминанием, не более. А не хватало Баки Брока. Почему? Он бы и сам хотел знать ответ на этот вопрос, пока искал его по всему миру, и страшно волновался, что не может найти. Что остался один на один с этим чертовым миром.
Это была какая-то всеми забытая деревушка в Мексике, на берегу залива, отмеченная не на всякой карте. И это было последнее место в списке Баки, которое он еще не проверил на наличие там Брока. Это было вообще последнее место, дальше Баки просто не знал, где искать.
На дом чужака ему указали не сразу, местные говорили на каком-то странном диалекте, который давался Баки с трудом, но все же он договорился.
— Брок, — несмело позвал Баки, стоя на пороге занавешенной выцвевшей тряпкой хижины.
— Ну входи, чего встал на пороге, — приглушённо донеслось из сумрака.
Брок сидел прямо напротив импровизированной двери в старом глубоком кресле, устроив тяжёлый дробовик на коленях так, чтобы хватило одного движения… хотя кого он обманывал, если Зимний пришёл по его голову, то проще самому застрелиться, да и плотно перемотанные бинтами пальцы отказывались нормально служить хозяину.
— Не думал я, что настолько важен, чтобы посылать за мной лучшего из лучших, — усмехнулся он, неловко дёрнув уголками губ, от чего его будто бы оплывшее от сильного жара лицо стало ещё сильнее похоже на гротескную маску скорби.
Баки растерялся, не зная, что сказать, потому что да, важен, да, он пришел за ним, только не по приказу Гидры, а по велению сердца. Броку нужна была медицинская помощь, какая-нибудь лучше той, что могли оказать ему в этих всеми богами забытых краях. Броку нужно было в больницу, хоть в той же Мексике, но в городе, потому что за деньги и тут многое можно сделать. У Баки были деньги, он достал их у некоторых деятелей Гидры, которых не нашел ЩИТ. Они прятались гораздо хуже Брока.
То, что Брок выглядел, мягко говоря, стремно, Баки не волновало, он просто хотел быть рядом с ним, потому что считал, что знает, какой он. Хотел в это верить, и верил, но сейчас наступал момент истины.
— Собирайся, — скомандовал Баки, решив не пускаться в долгие объяснения и просто взять нахрапом. — Ты едешь со мной.
Оба понимали, что лучшее оружие Гидры, если захочет, скрутит в бараний рог и унесет на плече, походя положив при этом всех, кто захочет ему помешать. Но Баки не собирался поступать так радикально. Он надеялся на благоразумие Брока, хотя и знал, что благоразумия там чуть.
Брок зло оскалился, с кристальной ясностью понимая, что и застрелиться теперь проблематично будет, но обратно он не хотел, всё, навоевался, и до сих пор от отдачи прийти в себя не может, спуская и без того скудные средства на бинты и обезболивающие. Да и нетрудно догадаться, зачем он Гидре — видимо, надо было для поднятия боевого духа у оставшихся сектантов кого-нибудь показательно казнить.
— Снежинка, ты ведь понимаешь, что срать я хотел на твои приказы и тех, кто сейчас тебя дёргает за ниточки и, кстати, о хуях — кто теперь всем заправляет?
Нахрапом взять не вышло, Брок всегда был своевольный до безобразия. Вот и сейчас он предпочел сгнить заживо в этой дыре, чем получить нормальное лечение. И вообще счел, что Баки прислала Гидра. Баки бы рассмеялся, если бы не хотелось плакать.
— Брок, — Зимний никогда не обращался к нему по имени, всегда только сухое “командир”. А Баки вот мог. Это было даже приятно. — Я больше не принадлежу Гидре. Я сам по себе и пришел за тобой, потому что ты нужен мне.
Откровенным быть было просто, потому что Брок действительно был ему нужен, он словно придавал смысл его жизни, которая сейчас была что наспех склеенная из осколков ваза, которая, может, и будет смотреться в интерьере, но уже никогда не будет использована по назначению.
Если бы Баки знал, в каком Брок состоянии… А он даже не предполагал, и теперь понимал, что и он нужен Броку, дело было за малым, чтобы тот признал это, и они смогли помочь друг другу.
Баки сделал шаг от входа, приближаясь к Броку.
Рука непроизвольно дернулась к дробовику, но Брок остановил ее на середине движения, понимая всю бесполезность любых попыток отбиться. То, что Зимний мог вдруг оказаться без крепкой хватки на холке, и пугало, и радовало одновременно.
За те годы, что они работали вместе, он успел прикипеть и душой, и сердцем к этому бестолковому супероружию, с десяток раз хотел самолично подорвать лабораторию и увезти Зимнего. Но куда? До ближайшего мотеля? Или местной больнички, когда того начнут попускать препараты и что-то придётся делать с ломками и детоксикациями? А Брок кто угодно, но не врач. Да и что может один вояка с винтовкой наперевес против такой организации, как Гидра, у которой люди везде — от Белого Дома до общественных уборных в Центральном Парке. Да и это «нужен» напрягало без меры.
Брок прекрасно знал, как выглядит, понимал, что к ночи лекарства перестанут действовать, и он снова будет выть в низкий потолок хижины, подражая койотам, знал, что ему недолго осталось и, скорее всего, недели через две он не выдержит и застрелится. А ещё знал, что наконец обретшему свободу Зимнему нахуй не нужна такая обуза, как подыхающий от боли бывший хэндлер.
— Знаешь, что я тебе скажу, сладенький? — Брок немного привстал с кресла, опершись руками о подлокотники, от чего дробовик скользнул по коленям вниз и с глухим стуком упал на пол. — Иди-ка ты отсюда. Хуй за щеку и в добрый путь, как говорится.
Баки подошел к нему почти вплотную и, медленно нагнувшись, поднял дробовик и положил обратно ему на колени. Он не знал, как уговорить Брока, потому что видел, что тот уговариваться не хотел совершенно. А еще по скупым движениям, по кривящимся губам он видел, что Брок совершенно не в форме и, скорее всего, ему больно. Очень больно.
— Знаешь что, кончилось твое время выебываться, — Баки разобрало зло от такого похуистичного отношения даже не к нему, а к себе. — Или ты едешь со мной добровольно, или будет по-плохому.
— Староват я для подобных практик, — огрызнулся Брок и мысленно махнул рукой. Что он, собственно, теряет? Метафорическую свободу? Нахуй она сдалась ему, эта свобода, со всем тем дерьмом, из которого попробуй выгребись.
Брок вздохнул и тяжело поднялся, скрипнув зубами. Он отчетливо чувствовал, как прилипшие к мясу повязки натянулись, раздирая плоть заново. Сегодня будет весёленькая ночка. Единственное, что Брок никак не мог понять — что вообще здесь делает Зимний, почему не умчался в светлые дали к Роджерсу и иже с ним? Зачем ему нужен такой доходяга? Но спорить не было никакого желания.
На плечи давила свинцовой тяжестью усталость, Брок неловко наклонился над узкой койкой и, кое-как, через оглушающий приступ боли, вытянул за лямку свой рюкзак, который так почему-то и не разобрал, откладывая каждый раз на потом.
— Сначала больница, — категорично заявил Баки, подавляя желание помочь Броку, понимая, что если он это сделает, тот может его и нахуй послать, а калечить остатки самолюбия Брока Баки не собирался.
Стив допил остатки холодной бурды из чашки, постучал пальцами по подлокотникам. Эта история выбивала из колеи, сдвигала что-то важное в голове, лишний раз подтверждая, что он с самого начала сделал правильный выбор, решив помочь Баки. Хотя когда Стив поступал по-другому?
— До полудня в ЩИТ соваться всё равно нет никакого смысла. Пропуск я на тебя оформлю и проблем быть не должно. — Он уселся удобнее, окинул взглядом явно повеселевшего Баки, которому какого-то сна хватило поверить, что не всё ещё потеряно, и улыбнулся. — А где вы обитали, пока Рамлоу не сбежал?
— Сначала в Мексике, — вынырнул из воспоминаний Баки. — Потом, когда Броку стало лучше, уехали в Европу.
Идея приходить в ЩИТ по пропуску, как к себе домой, Баки не очень обрадовала, он вообще не хотел там появляться, особенно после своего первого визита. Хотелось лечь и снова уснуть, чтобы увидеть Брока. А потом дать в морду ведьме, которая что-то сделала с его Броком.
— Гидра же никуда не делась, и если Брока не особо-то и искали, то я был нужен, — ответил он.
— Понимаю, — кивнул Стив, попутно отправляя сообщения в ЩИТ, запросы на пропуска и узнавал, всё ли прошло по плану в Вашингтоне. Успокоился он, только получив отовсюду утвердительные ответы. — С Европой вы зря, кстати. Там Гидре некого сейчас опасаться, это здесь, в Штатах, мы их немного поприжали, а там, — Стив махнул рукой. — Одному Богу известно, что вообще творится. Но не мне тебя учить.
Стиву ещё очень многое хотелось спросить, узнать подробнее про сыворотку, за которой Рамлоу сунулся в Лагос, откуда у него вообще такая информация, где достал амуницию и прочее-прочее-прочее, а ещё он всем сердцем не мог нарадоваться сидящему рядом Баки, хотя и не мог сбрасывать со счетов, насколько тот изменился. Но у лучшего друга была своя жизнь, и наплевать, что у Стива ничего, кроме работы и редкого, не обремененного отношениями секса, не было.
Баки спокойно наблюдал за метаниями Стива, узнаванием всего и вся, его друг, как обычно, пытался все контролировать. Это было так привычно, что почти снова делало их близкими друг другу людьми. Людьми, которых на самом деле больше не было.
— Не вся же поголовно Гидра обо мне знала, — напомнил Баки. Он был суперсекретным оружием. Даже для своих. — Стив, что, по-твоему, случилось в Лагосе? Я видел только выпуск новостей.
Только сейчас Баки понял, что ни черта не знает о случившемся. Лишь короткий ролик со взрывом и Мстители во всей красе. И найденные им планы Брока.
Стив снова сел, как-то ссутулившись, слишком выбивало из колеи его предательство Ванды, подстроенная операция, да и вообще он слабо понимал, каким из своих воспоминаний можно верить.
— Бак, все не так просто. Я сам не знаю, как там было, лишь только то, что показала нам Ванда, — он поморщился, сцепил пальцы в замок, не поднимая взгляда. — Мы прилетели брать известного террориста, понимаешь, это теперь ясно могу вспомнить, что не слышал вообще ничего о Броке с Озарения, а тогда, в Лагосе, всё было логично и правильно. Почему-то целью был полицейский участок, но тут даже магия Ванды, похоже, дала сбой, и мы начали сомневаться, стараясь найти более подходящую мишень, и нашли. Маленький исследовательский центр больше подходил, хотя никто не знал, что там изучали, но Рамлоу двинул именно туда. — Стив потёр правый висок, простреливший болью. Сейчас он видел, как дрались ребята Рамлоу, понимал полную картину событий — ни одно ранение у охранников комплекса не было смертельным, пока не подоспели бравые Мстители. Вот тогда-то закрутилось по-настоящему. — Он забрал что-то в лаборатории и попытался уйти. Мы не дали. В голове билась мысль о том, что у него в руках какой-то опасный вирус и миру теперь точно конец. Бак, я не знаю что было дальше. Помню, как он оскалился, кто-то заорал о бомбе. И, веришь, зная Рамлоу, я даже не попытался усомниться в этом, пока не пришёл ты, пока не рассказал. Он был мудаком и психом, но не самоубийцей, нет.