— Духи не помнят тебя? — заинтересованно склонила голову, наблюдая, как Люси устало откидывает голову, вглядываясь в небо.
— Некоторые догадываются. Особенно Король, но пока безосновательно, — тихо вздохнула. — Знаешь, я ведь не ангел, да? Но все равно получается так, что именно я создала большую часть магических предметов.
— Ты спасла жизнь многим.
— И у многих ее отобрала, — парировала Хартфилия. — А Зереф всегда называл меня феей, когда был маленьким.
На ласковую улыбку Люси Мавис лишь хихикнула.
— Я никогда не говорила, но именно в честь тебя названа гильдия Хвост Феи.
— Бред, — уверенно кинула в ответ, но щеки ее покраснели.
— Можешь не верить, Люси-сан, — Вермилион подошла к наставнице, — но что бы там ни говорили, за всю свою жизнь ты спасла тысячи людей. Ты действительно фея для меня.
— Фея-крестная?
Мавис хихикнула и отзеркалила ее улыбку.
— Можно и так сказать, Люси-сан.
Хартфилия провела рукой по ее волосам. И Мавис зажмурилась, наслаждаясь ее прикосновениями.
— Я все равно не могу понять, почему ты можешь прикасаться ко мне.
— Я некромант. Для меня это нормально.
— Нормально работать с мертвыми?
Руку она отдернула, словно от прокаженной. Плечи ее опустились.
— Люси-сан…
— Знаешь, я так жалею, что оставила тебя.
— Глупости не говори! Я сама виновата в этом!
— Вот именно, что сама, Мавис. Юрий как был идиотом, так и оставался. А чем думала ты, когда читала то заклятие?
— Прости, — почему-то почувствовала она себя словно перед ругающей ее мамочкой.
— Акнология с тобой, — махнула рукой.
— Не, он с Зерефом, Люси-сан, а не со мной.
Хартфилия погрозила ей кулаком.
— Когда это ты язвить научилась?
— Ой, Люси-сан, — рассмеялась Вермилион, — да поживешь с тобой, и не такому научишься!
Смотря на то, как Люси смеется, сбрасывать постепенно, шаг за шагом эту надоедливую, пропитанную фальшью маску, Мавис не сдерживает грустной улыбки. В памяти свежи моменты былых времен. Когда они жили, как настоящая семья, когда могли довериться друг другу не смотря ни на что. Когда Люси-сан заменяла для нее маму, папу и сестру, когда Зереф, скрывая свои нежные, далекие от слова «дружба» чувства, с затаенной нежностью и любовью смотрел на такую домашнюю Хартфилию, щеголяющую перед ними с половником в руках.
Мавис верит, что, возможно, когда-нибудь, они снова будут вместе. Что они снова станут семьей.
Мавис просто верит, что все станет на свои места.
Комментарий к ВМИ. Люси и Мавис.
П.Б. Вычитано
========== Прошлое. Люси и Мавис. ==========
Мавис бежала, размазывая слёзы по лицу и прижимая к себе единственный уцелевший мешочек с золотыми.
Бежала из полыхающего огнём здания, запинаясь и падая по пути, сдирая коленки в кровь, слыша крики оставшихся там людей. Оно горело, пламя пожирало гильдию Красная Ящерица, не щадя никого и ничего, сжигало заживо волшебников — никто не мог оттуда выбраться.
Мавис повезло — она была как раз на улице, когда праздник пошёл не по сценарию. Когда темная гильдия забаррикадировала входы и выходы, запечатала заклятиями окна и подожгла Красных. Огонь распространился слишком быстро; не прошло и минуты, как люди внутри начали задыхаться, молить о помощи и пытаться спасти свои жизни.
Мавис бежит по лесу в надежде попасть в город. Ей всего лишь семь, но она слишком умна, чтобы не понять — в живых не останется никто. Никто не сможет выбраться из огня.
Мавис останавливается около небольшого поселения, выбегая из леса и пытаясь отдышаться. Кажется, это какой-то пригород Ишгара, но она в этом не уверена. Она вообще сейчас ни в чем не уверена.
Мавис хочется оказаться рядом с мамой и папой, спросить их — почему именно ей досталась такая жизнь? Почему ее родители оставили ей такие беды, несчастья? Почему именно ей расплачиваться за опрометчивый характер матери, слишком наивной для взрослого человека, и глупые забавы отца, не постеснявшегося продать собственную дочь в рабство мастеру гильдии? Почему Мавис должна терпеть насмешки и унижения, почему должна жить ради кого-то, перебиваясь жалкими подачками добродушных, желающих помочь малышке, а не ради себя, делая то, что ей хочется?
Вермилион устало падает на колени, закрывая глаза и прижимая к груди единственный оставшийся у нее мешочек. До деревни еще половина километра, и Мавис кажется, что она не пройдет и десяти метров, ведь ноги подкашиваются, а дыхание не хочет восстанавливаться. Она падает на спину и равномерно дышит, смотря в безоблачное темно-синие небо, чувствуя голыми ногами осеннюю листву, смягчающую настил и холодную землю.
Болят ноги из-за множества царапин и ссадин на ступнях, валяющиеся на дороге ветки и сучки сильно поранили нежную детскую кожу, причиняя боль. Мавис хватает ртом воздух и спокойно выдыхает, пытаясь скрыть подступающую истерику.
Что ей делать?
Как теперь ей жить?
***
Сознание возвращается резко.
Не в силах открыть глаза Мавис остается лишь беспомощно сжимать край одеяла.
Где она? Зачем она здесь?
Ноги все так же болят, но теперь это терпимо, коленки ободраны и немного саднят, но заботливо перебинтованы, предварительно их намазали заживляющей мазью.
Но кто это сделал?
— Эй-эй-эй! Не нужно таких резких движений!
Когда Вермилион таки пересиливает себя и открывает зажмуренные глаза, она сталкивается со взглядом.
Очень красивым взглядом.
Она как завороженная смотрит за нехитрыми манипуляциями девушки — может, женщины? — которая ловко смешивает какие-то зелья и лекарства, бурчит что-то себе под нос и смотрит на нее.
Ласково и нежно, как раньше смотрела мать.
У нее золотые волосы и пронзительный взгляд карих глаз, светлая кожа и аккуратные черты лица, как у кукол. Движения девушки — плавные, аккуратные и четкие, руки постоянно что-то рисуют в воздухе и в них возникают короткие золотые искры. Видно невооруженным глазом — магичка.
— У тебя сильный недовес, малышка, — вплетенные в длинные косы ленты качаются из-за движений, Мавис следит за ними, как за чудом. — Я нашла тебя около окраины соседнего поселения, когда делала обход. Тебе повезло, что ты не нарвалась на мантикор.
— Я… — Вермилион берет из рук блондинки небольшую чашечку с чем-то ароматным и неловко кивает головой. — Я не знала, где я находилась.
— Потерялась? — живо интересуется незнакомка и скидывает одеяло с ног девочки. — Я тебя подлечила, но не до конца. Пока ты была без сознания, магия не работала.
— Да, что-то вроде того, — она отпивает из чашки вкусный травяной чай. — Вы — маг?
Блондинка смеется.
— Ага, маг, — и в подтверждение на ее руке золотыми лепестками распускается магнолия, — злой и нехороший темный маг, Люси Хартфилия. Будем знакомы, малышка.
— Мавис Вермилион, — девочка счастливо улыбается, ни капли не боясь. — Я рада с вами познакомиться, Люси-сан.
***
— Гильдия Красная Ящерица? — задумчиво протянула Люси, откусив яблоко. — Слышала о ней, но никогда не была. Значит, ты в ней состояла?
— Я там работала, — Мавис отодвинула от себя пустую тарелку и вздохнула. — Люси-сан, мне хватит.
— У тебя огромный недовес! — недовольно фыркнула магичка, забирая у гостьи тарелку. — Я вообще поражаюсь, как тебя ветром не сдуло!
— Я сильнее, чем кажусь!
— Да я не спорю, малышка, — Хартфилия улыбнулась. — Но все же послушай меня. Тебе нужно набраться сил, чтобы полностью вылечиться.
Люси-сан оказалась магом, которому уже вот-вот стукнет сотня лет. И — почему-то — она все равно была шестнадцатилетней красавицей с золотыми волосами и карими, лукаво смотрящими на жизнь глазами. Люси-сан любила удобные плотные платья глубоких оттенков с разрезами от бедер, сочетая их с шортами или бриджами. Люси-сан была очень милой, доброй и отзывчивой, любила сладкое и прекрасно готовила. Люси-сан предложила ей остаться, узнав, что ей некуда идти, и не взяла ни капли.
И после этого она — темный маг?
— Зачем ты разрешила мне остаться, Люси-сан?
— В каком смысле?
— Ты могла бросить меня там, около леса. Или выгнать прямо сейчас, когда я проснулась.
— Дело в том, что у тебя есть зачатки магии, — смотря в никуда, отозвалась девушка. — На самом деле это довольно-таки сложно, но ты нейтральный маг, такой, каким когда-то была я. И я решила взять тебя в ученицы.
— Что значит, — она попыталась выговорить слово, — не-тра-льный?
— Такого обращения, конечно, нет, но я так называю людей, которые могут сами решить, какой магией пользоваться.
— Э-э-э?
Блондинка покачала головой.
— Есть два типа магии — черная и белая. Нейтральный маг может сам выбрать, какой магией хочет пользоваться, и развивать ее, — Люси растрепала волосы девочки. — Видишь ли, таких людей очень и очень мало, мы живем намного больше, чем остальные маги, но не бессмертны. Очень многие погибли на заданиях, кто-то не выдержал груза времени и покончил с собой.
— А ты?
— Я сразу решила стать темным магом. Глупо, наверное, но я искренне люблю свою магию.
— Если я останусь с тобой и стану учится у тебя, то стану темным магом тоже? — Мавис осторожно подняла взгляд на девушку.
— Не обязательно. Ты можешь развить светлую магию, а я тебе помогу.
— Правда?
— Правда, — Люси присела на край стула, посмотрела на свою почти-ученицу. — Я научу тебя пользоваться магией, малышка, можешь мне довериться.
Мавис со счастливо горящими глазами бросилась к Люси в объятия.
— Конечно!
Комментарий к Прошлое. Люси и Мавис.
П.Б. Вычитано
========== Первая встреча. Зереф и Люси. ==========
Зереф держал на руках маленького Нацу, стоя около окна и с безудержным интересом наблюдая за приближающейся к их дому женщиной. Чёрный плащ окутывал фигуру, глубокий плотный капюшон скрывал лицо. Она уверено вышагивала к выходящим к ней навстречу родителям, приковывая взгляд прохожих людей.
— Ну наконец-то!
Мама подбежала к ней, заключая в объятия и не давая пройти дальше. Отец рассмеялся, стоя рядом, и похлопал женщину по плечу, когда та, чуть отодвинув капюшон назад, приложила ладонь к губам. Мальчик успел разглядеть лишь красивые карие глаза.
Зереф отошёл от окна, заметив желание Нацу побыстрее спуститься вниз к родителям. Его самого, к сожалению, больше привлекала та гостья, которую с улыбкой на губах заводили в дом родители, и потому он, набравшись смелости и гордости, отпустил Нацу и пошел следом, разрываясь от желания узнать незнакомку.
Конечно, черноволосый слышал от родителей, что сегодня к ним придёт особая гостья, давняя знакомая матери, которая очень редко бывает в здешних краях. Отец для этого даже отложил все дела главы селения, чтобы помочь жене в приготовлениях, чем значительно озадачил семилетнего Зерефа, слишком хорошо знающего характер своего отца.
Нацу с диким визгом бросился на руки к отцу, когда они спустились на первый этаж. Раздался тихий смех мамы и…
…Зереф, словно зачарованный, с восторгом смотрел на пришедшую к ним девушку. Тонкие, идеальные черты лица, светлая кожа без единого изъяна — нет родинок, нет шрамов; чистая, нежная, словно лепесток сакуры. Аккуратный носик, пухлые губы, растянувшиеся в легкой улыбке, тонкие бровки чуть приподняты в странном удивлении при взгляде на хохочущего в объятиях отца Нацу. Большие карие глаза, невероятно красивые, с янтарными искорками на дне зрачка. Длинные, густые, словно шелк, волосы цвета солнца.
Когда она сняла свой плащ, Зереф с удивлением заметил, что одета она довольно-таки просто и даже как-то неподходяще для такой невероятной красавицы — синее платье с разрезом от правого бедра, из-под которого виднелись сетчатые черные бриджи, а на ногах — непримечательные походные сандалии из плотного материала.
— Так это твои дети, Изабель? — чарующий сладкий голос вывел мальчика из оцепенения, заставив наконец-таки отмереть.
— Да, — мать кивнула головой, потрепав Зерефа по макушке, чмокнув в румяную щеку Нацу. — Это Зереф и Нацу Драгнил.
— Мы ждали тебя намного раньше, — его отец, чуть улыбнувшись, отпустил младшего сына и с беспокойством посмотрел на блондинку. — Что-то случилось?
— Нет-нет, — она покачала головой, — я не успела закончить одно зелье ночью, пришлось его доделывать и отправлять заказчику.
Зереф с интересом заметил, что она не простая девушка — слишком явная аура кружила вокруг нее, будто оберегая от остальных.
— Так ты Зереф? — она гибким, слитным движением опустилась перед ним на колени. Мальчик кивнул, не в силах отвести взгляд. — Рада знакомству, я — Люси. Люси Хартфилия.
Он смотрит на нее и понимает, что никогда не встречал девушки красивее и идеальнее. Плавные черты лица, мягкая улыбка. Она словно создана из солнечных лучей и молочного шоколада, такая же яркая, такая же сладкая.
Девушка тихо смеется и переводит взгляд на Нацу. Тот что-то смешно лопочет, не выговаривая и половины своих слов, размахивает тонкими ручонками, вызывая у Люси смех. Она гладит его по голове, тискает за щеки и улыбается.
— У вас прекрасные дети, Изабель.
***
Все было словно в тумане. Голова болела настолько, что невозможно было открыть даже глаза.
Зереф четко помнил, что последнее, что было перед его сном, — мягкое прикосновение Люси к его лбу и теплое свечение. А потом темнота…
-… это плохо? — послышался обеспокоенный голос матери за дверью комнаты. Зереф с трудом поднялся, оглянулся и увидел спящего на своем месте Нацу с мягкой игрушкой дракона в половину его роста.
— Нет, — в голосе Люси слышалась усталость, — это даже хорошо, Изабель. Не каждая семья может похвастаться тем, что их дети пробудили магию в таком раннем возрасте. Это большая редкость. И дар.
— Мы бы хотели, чтобы Нацу и Зереф прожили счастливую жизнь, Люси, — в голосе матери — паника на пополам с горечью. — Мы не сможем обучить их правильно, в конце концов, ни я, ни Ренджи не потомственные маги.
Зереф приоткрыл дверь. На стульях, смотря друг на друга, сидели его мама и Люси. Отца почему-то не было.
— Изабель, я понимаю тебя. Но если вы не дадите им развиваться, то это может закончиться очень и очень плохо.
— Но…
— Зереф, — мальчик вздрагивает, видя, как блондинка поворачивается в его сторону, — подслушивать нехорошо.