Он понуро опустил голову и вошел в кухню.
— Простите.
Изабель покачала головой и поставила перед ним чашку с чаем. Хартфилия улыбнулась:
— Тебе не за что извиняться, в конце концов, именно твоя судьба решается сейчас.
— Судьба?..
Мама закусила губу, вымученно смотря на своего сына.
— Видишь ли, дорогой, Люси — потомственный маг, — она запнулась на полуслове, — она сильнейший некромант нашего времени. И один из лучших магов нейтрального цикла.
Глаза Зерефа горели восторгом.
***
— Поговорим?
Зереф обернулся на подошедшую к нему Люси и вздохнул.
Преобладает темная магия. Даже нет, не так — в нем преобладает черная магия. Он закусил губу и тихо заскулил.
— В этом нет ничего такого, Зереф, — волос коснулась нежная рука, мягко перебирая темные вихри. — Когда-то я и сама была такой-же.
— Я не хочу… становиться злым.
Люси покачала головой.
— Магия тут ни причем, — она вытянула вперед руку и на ней, искрясь, появился красивый цветок. Магнолия, не полностью распустившаяся, но все такая же красивая. — Если душа человека чиста, а намерения — искренни, если он хочет творить добро и желает стать лучше, то мрак никогда не станет его сердцем.
— Что? — он поднял голову и посмотрел в ее глаза.
— Эту фразу мне сказала моя мама, — Люси нежно провела кончиком пальца по лепестку. — Я тоже была, как ты, у меня тоже был значительный перевес в сторону темной магии. Однако…
Цветок заискрился сильнее, закружилась золотая пыль вокруг бутона. Цветок распустился, нежные лепестки касались рук девушки, и Зереф с восторгом коснулся их.
-… однако, несмотря на это, я всегда считала, что человек — сам хозяин своей судьбы, Зереф. И если ты не захочешь, то никогда не станешь злым и беспощадным.
***
Зереф провожал свою новую знакомую счастливым взглядом и доброй улыбкой. Люси оставалась у них всего на день, чтобы помочь местным жителям и познакомиться с семьей своей давней подруги.
Хартфилия была светом, ярким лучиком солнца, который никогда не смогут погасить ни жизнь, ни смерть.
И Зереф даже не осознает, насколько он был прав тогда.
Комментарий к Первая встреча. Зереф и Люси.
П.Б. Вычитано
========== Осознание. Зереф и Люси. ==========
Зерефу четырнадцать, и у него в голове полный бедлам.
Подростковый максимализм затмевает разум, бьёт по нервам и выматывает и без того усталый организм. У него ломается голос, полностью меняется телосложение, характер становится более жестким. Чёрные волосы и глаза, немного худощавый, но все-таки жилистый благодаря тренировкам отца, Зереф пользуется вниманием девушек своего поселения, но верность хранит лишь одной.
Он становится все более красивым, развивает свою магию и не забывает её.
Люси. Его свет в тёмные сутки, его одержимость и любовь.
Он любит так, как любят подростки — пылко и одновременно нежно, срываясь в истерики, когда вот уже как четыре года о ней совершенно ничего не слышно и не видно. Он ждёт её целыми днями, лелея надежду услышать, что с ней все хорошо, что она жива-здорова.
Влюбится в десять — не приговор ли? Знать и осознавать, что ты для неё лишь смышленый ребёнок, которому она помогла высвободить магию, и сын давней подруги; понимать, что такая красавица, как она, никогда не посмотрит на тебя, как на парня всего лишь из-за глупого возраста. Ведь ты младше её, ты всего лишь жалкий хлюпик, не достойный даже её руки.
Из-за этого Зереф тренируется. До боли в мышцах и костях, до белых кругов перед глазами и красных разводов на коже, стертых в кровь рук. Он становится сильнее, умнее, все лучше контролирует магию и не даёт темноте выйти наружу.
Нацу смеётся, хвалится, какой у него хороший брат. Нацу счастливо улыбается, когда Зереф выигрывает свой первый Бой Магов их деревни. У него светятся глаза, сверкает улыбка. И Зерефу кажется, что он счастлив вместе с ним.
Но воспоминания все равно врываются в его жизнь огромным вихрем.
***
Зерефу шестнадцать, когда он встречает ее.
Он принимает поздравление после очередного сражения магов и слушает, как очередной старейшина сватает ему свою внучку, когда золотые волосы мелькают среди толпы, а карие глаза, с янтарными всполохами на дне зрачка, бегло оглядывают его, действуя как ушат ледяной воды с самого утра. Девушка, тонко усмехаясь в ответ на откровенный шок, читающийся в глазах, подмигивает ему и, тряхнув копной волос, собранных в причудливую мальвинку, удаляется в сторону холма около поселения. Зереф, пытающийся пробраться сквозь разинувших рот прохожих и свидетелей его очередного магического боя, пожимает руку всем — лишь бы его пустили к ней.
Только через десять минут он оказывается рядом со своей мечтой, смотря на нее, такую красивую, и понимая, что в очередной раз он просто-напросто пропал.
И потом, обнимая ее и чувствуя, как нежные ладошки прижимают его к себе, Зереф понимает, что он сейчас — самый счастливый человек на всем свете.
***
— Ты хорошо контролируешь магию, — улыбается Люси, когда он наконец-таки отпускает ее. Зереф лежит на ее коленях, словно наевшийся сметаны кот, практически мурлычет и подставляется под маленькие аккуратные ладошки. Люси, как обычно, одетая в свое излюбленное платье с разрезами по бедрам, удобно расположившись на покрывале, пропускала сквозь пальцы его волосы, не забывая упоминать о том, что у него, Зерефа, волосы почему-то намного мягче и шелковистее, чем у нее, поэтому скоро она найдет новый повод для зависти.
— Я пытаюсь.
— Ты смог найти золотую середину между добром и злом, Зереф, — Люси аккуратно, почти невесомо, убирает с его лба прилипшую челку. — У меня это не получилось.
— Но ты все равно пользуешься и той, и другой магией, — разомлевший Зереф практически мурлыкал. — Мне это так и не удалось. Магия сразу же выходит из-под контроля, а светлая почти не поддаётся. Так и пользуюсь нейтральной.
— Ну, ты и учишься не так много. Мне понадобилось несколько десятилетий, прежде чем магия стала абсолютно полностью покоряться.
— Неужто ты настолько старая?
Люси щурится и мстительно проводит руками по его бокам, зная, насколько Зереф ненавидит щекотку. Тот завывает от неожиданности, подскакивает на колени и отползает как можно дальше от улыбающейся магички, с ехидным оскалом приближающейся к нему.
Люси подползает к нему, опирается руками по бокам от его талии и смотрит прямо в глаза, в глубине которых черти танцуют румбу. Она заискивающе улыбается, замечая реакцию юноши на близость, заметно упирающуюся ей в бедро; видит расширенные зрачки, сливающиеся с радужкой, подрагивающий от волнения кадык, который ей так хочется прикусить, провести языком по тонкой, сильной шее. Люси, в конце концов, физически только-только восемнадцать стукнуло, — пусть биологический возраст зашёл за отметку «пятьдесят», — и она все равно подросток с затянувшимся пубертатным периодом. И сейчас перед ней практически лежит раскрасневшийся от физического контакта и собственной слабости, — заметно выпирающей из штанов, — тяжело вздыхающий от приливающего к щекам и телу жара парень, которого её магия явно отметила ещё пару лет назад. Люси неожиданно хихикнула, заставив Зерефа чуть отойти от прежнего оцепенения, вызванного практически сидящей на нем девушкой, и приподнять бровь. Хартфилия закусила губу, придвинулись к нему ближе — теперь ей ничего не мешает.
В конце концов, она ведь не педофил?
— Ты красивый.
Зереф сглатывает и следит за тем, как Люси садится на его бедра, фиксируя, чтобы не рыпался. Руки плавно скользят по предплечьям, ближе к шее, вверх, зарываясь в мягких прядях смоляных волос. Она приближается, прикасаясь носом к его и щурясь. Улыбка у неё хитрющая.
— Твоей маме невестка не нужна?
Комментарий к Осознание. Зереф и Люси.
Писалось под: Александр Рыбак - Котик. Да, я отбитая идиотка.
Автор в честь победы над Испанией в ЧМ 2018 дописал эту главу)
Автор пипец как болел в этом матче, он просто счастлив.
П.Б. Вычитано.
========== Точка невозврата. Зереф и Люси. ==========
Мавис испуганно отшатывается от двери, когда тяжело дышащий, судорожно прижимающий руку с кровоточащей раной черноволосый парень с чересчур бледным лицом и черными безднами провалов вместо глаз с силой толкает ее в плечо, бешеным взглядом смотря на спустившуюся со второго этажа Люси.
Мавис смотрит, как в глазах Хартфилии медленно зарождается ужас пополам со страхом, как ожесточенно сжимаются кулаки и золотой вихрь магии полыхает вокруг. Люси бросает на Вермилион предупреждающий взгляд, подлетает к стоящему и практически не дышащему уже парню, на ходу залечивая пострадавшую кисть и тут же, прошептав срывающимся шепотом заклинание, куда-то телепортируясь вместе с ним. На их месте остается лишь золотая и черная магическая пыльца.
Застывший в дверях кухни Юрий с бутербродом в зубах недоуменно таращится на искрящуюся и переливающуюся магию, переглядывается с не менее ошарашенным Претчем и выдает:
— И что это сейчас было?
*****
Впервые ей по-настоящему страшно.
Деревня сгорела практически дотла, в воздухе витал запах сожженной плоти, крови и странной магии, оседающей на языке привкусом горечи. Зереф рядом с ней — ни жив, ни мертв, бледный, словно сама смерть. Он судорожно рыщет в поиске своих родителей, но натыкается лишь на обгорелые останки жителей. Невозможно опознать. То тут, то там валяются трупы, когда-то живые и здоровые люди, чьи жизни прервались так внезапно.
— Возьми себя в руки, — хлестко, словно пощечина, летит ему со стороны Хартфилии. Рука в его ладони чуть подрагивает от нервов, напряжения и страха, а он даже не замечал этого. — Сейчас им уже не помочь. Хочешь сделать хоть что-то — ищи живых.
Драгнил выдыхает раскаленный воздух сквозь зубы, стирает с щек непрошеные слезы и бегом направляется в сторону дома. Возможно, что его брат жив. Родители сражались с нападавшими на передовой, как бы душа за них ни болела, как бы сердце от боли ни разрывалось на кусочки, а их уже не вернуть. Но вот брат… Возможно, что Нацу выжил.
От вида когда-то цветущего сада и яркого дома становится тошно.
Обгорелое нечто с порушенной крышей и фасадом. Зереф останавливается около разрушенного до основания крыльца не в силах сдвинуться с места. В душе нарастает паника, магия беспокойно колыхается от каждой лишней эмоции.
— Приди в себя, — теперь пощечина уже настоящая. Люси ожесточенно бьет его по красным щекам и обхватывает их, когда взгляд проясняется. — Ты — маг, Зереф. Это тебе не в куколок-волшебниц играть, это — жизнь. Если ты не готов пережить смерть своих близких, то грош тебе цена как настоящему магу.
Ему хочется сказать, что она не понимает, каково это, когда родители умирают, насколько это больно и ужасно, — но он осознает, что она-то как раз таки это может понять. Драгнил знает историю ее рождения, знает, как тяжело пришлось ей, аристократке, в детском доме. Где каждый второй тебя ненавидит не только за происхождение, но и за наследование магии. Зереф в пару секунд приходит в себя, смотрит в наполненные слезами родные глаза и резко проходит в дом.
Люси бросается сразу же на второй этаж — в детскую комнату, где должен был находиться Нацу. Зереф задерживается — становится физически больно находиться здесь, в своем когда-то родном доме, где уже витает запах и аура смерти. Он хватается за сердце, но тут же отдергивает руку, срываясь туда, откуда слышен крик Люси.
В комнате Нацу — огромный кратер, с обожженным ребенком внутри него. Нацу почти цел — несколько ожогов и порезов, все по пустякам. Рядом — несколько почти до костей сожженных врагов, которые посмели напасть на его деревню. Зереф опрометью бросается к телу брата, прижимает к себе сквозь хрипы дышащее тело и смотрит на Люси. Слезы на ее щеках блестят, капают на ткань платья, но она складывает руки в особой печати и переносит их в свой дом.
Последнее, что помнит Зереф из всей этой вереницы ужасающих событий, — высокий девичий крик протеже Люси и ее хриплый от слез командный голос.
*****
— А ты молодец, — сквозь сон слышит он уже знакомый голос девочки. — У тебя было магическое истощение, твои эмоции практически до максимума испили твой резерв.
— Что?
Приподнимаясь на локтях с кровати, первое, что он чувствует, — ноющую боль в висках. Девочка-блондинка недовольно испускает обреченный вздох, укладывает его на высокие подушки и поправляет тянущуюся к венам капельницу. Зереф жмурится от света, но осматривает стоящую перед ним девчонку. Лет тринадцать максимум, блондинка с ярко-зелеными глазами.
— Где я?
— Типичный вопрос, — хмыкает она и чуть улыбается. — Вы с Люси-сан телепортировались с разрушенной деревни в Драгнове.
Зереф жмурится, стискивая в руках покрывало.
— Не знаю уж, что там случилось, — тяжело вздыхает Мавис и тут же продолжает, — Люси-сан молчит уже несколько дней, заперлась в своем кабинете и не выходит. Как только удостоверилась, что с тобой все в порядке и не нужна медицинская помощь, то тут же засела за книгами по магии, только и ест.
— Сколько дней?
— Три, — поджимает губы девчонка и снова вздыхает. — Твой брат сейчас спит, но с ним все хорошо.
Драгнил раскрывает глаза, с шоком глядя на девочку. Его брат… Хвала богам.
— С ним все в порядке? Что случилось?
— Я не медик, — хмуро бросает Вермилион, когда парень подается вперед. — Перестань дергаться! У тебя полное опустошение резерва, тебе вообще прописан постельный режим.
— Ты не сказала, что с ним.
— Магическое истощение. Только у тебя оно на фоне эмоций и полного отсутствия контроля, а вот у брата твоего — всплеск магического резерва. Люси-сан сказала, что с ним все хорошо, — вздыхает Мавис, когда глаза парня становятся совсем уж бешеными, — Успокойся. Сейчас я схожу к Люси-сан и скажу, что ты проснулся.
— Ага.
И только когда Мавис выходит из комнаты, он отзывается:
— А зовут-то тебя как?
— Мавис Вермилион, — девочка улыбается и закрывает дверь.
*****
— Зереф!
Когда младший брат бросается к нему на руки, стирая с щек соленые слезы и громко всхлипывая, Драгнил-старший лишь вздрагивает от неожиданности, но все же ласково гладит его по волосам, что-то шепчет, когда истерика на младшего накатывает с новой силой и сам пытается украдкой вытирать слезы. Нацу ластится к руке, как маленький котенок, прижимается к плечу и сидит в самый притык. Маленький, но уже столько пере…