– Трамдин! – окликнул его Троин.
– Да, Троин! - отозвался Трамдин.
– Пойдём в замок, - предложил Троин, - выпьем вина, закусим, а заодно обсудим кое-что.
– Ты о предстоящем походе?
- А ты откуда знаешь?
- Отец рассказал. Он же был сегодня на заседании. Он считает, что этим походом ты сделаешь только хуже.
– Нет, Трамдин, хуже, чем есть уже быть не может. И потом, эту проклятую книгу похитили именно в Арксторне. Значит, это отчасти и наша вина, ведь мы позволили Сугнаку и его своре совершить своё страшное деяние. И я готов искупить свою вину перед Ваосом. Ладно, пойдём в замок.
– Пойдём.
Троин провёл Трамдина по широкому коридору, освещённому факелами. Стены коридора были украшены барельефами арсторнских воинов, высеченными из белого камня. Между ними через один были двери, а на стенах, где не было дверей висели щиты и знамёна с эмблемами древних королей Арксторна. Дойдя до конца коридора, Троин и Трамдин вошли в пиршественный зал. Это было просторное светлое помещение с большими высокими окнами. Пол в зале был выложен мраморной плиткой. Стены были украшены искусно выполненной резьбой по камню. Посередине зала стоял длинный и широкий стол, накрытый белой льняной скатертью, шитой по краям золотым узором. Троин и Трамдин сели за стол. Через некоторое время в зал вошли двое поваров с королевской кухни и принесли два подноса. На одном подносе стояла бутыль гильднорского вина и две кружки из голубой глины. На другом лежала тарелка с горячей ароматной золотистой жареной курицей с грибами под сливочным соусом. Троин и Трамдин принялись за еду. Когда обед был съеден до крошки, а вина осталось всего несколько капель на донышке, Троин достал из-за пазухи карту и расстелил её перед Трамдином, сидевшим с ним на одной стороне стола.
– Что это? – спросил Трамдин.
– Земли Ваоса.
– А эта линия? - Трамдин показал пальцем на небрежно проведённую от Арксторна до Гаррабада, черту.
- Это кратчайшая дорога от Арксторна до Пустыни Смерти, отмеченная мною. Оркхи, как известно, из всех дорог выбирают самую короткую. Значит, скорее всего, они пошли именно по этой дороге. И мы пойдём по этой дороге. Из Арксторна мы пойдём через Дикую Степь, обогнём Бронбардовы холмы, пройдём через Гильднор, потом через Лес Вековых Дубов, переплывём через реку Флаорин и доберёмся до Пустыни Смерти, где, надеюсь, и настигнем Сугнака и его оркхов. Что думаешь?
- Дорога и, вправду, короткая, но Дикая Степь, земли короля Бьёрна, а его народ племя лютых язычников. Они ненавидят всех, кто не принадлежит к их племени, и особенно, гномов. Они считают нас подобными животным. Если мы попадёмся им на глаза, то они, как пить дать, захватят нас в рабство или принесут в жертву своим лжебогам.
– А мы постараемся не попадаться им на глаза. Конечно, идти через поселения этих дикарей – самоубийство, но если их обходить, то риск попасть к ним в лапы не велик. В Вольных Полях, к примеру, можно проскочить мимо них.
– Но всё же риск есть...
– Если мы будем осторожны, то не попадёмся. И потом, ты забываешь, что Единый Творец благоволит тем, кто верен Ему. А если же нас постигнет неудача, значит, такова Его воля. Так пойдёшь ли ты со мной, - Троин тяжело вздохнул, - может быть, даже в последний раз?
- Конечно. Мы всю жизнь ходили в походы вместе, и ты всецело можешь доверять мне, как брату.
– Тогда, займёмся сборами. Выходим завтра с утра.
– Договорились.
– Да поможет нам Единый Творец миров...
Троин допил вино и молча вышел, направившись к своим покоям. А Трамдин покинул зал и ушёл к себе в кибитку. Жилище его было скромным, но всё, как он часто говорил, необходимое, там было. И было небрежно разбросано и распихано по разным местам. В правом от двери углу стоял большой деревянный сундук, накрытый старой потрёпанной волчьей шкурой. В левом углу лежали два мешка с луком и морковью, с ними соседствовали старый глиняный кувшин с маслом и бочонок пива. Там помещалась и маленькая кухонная печь с плитой, на которой он сам себе стряпал незамысловатое кушанье, есть которое был в состоянии только сам он. У печи стояла корзина с хворостом, а рядом валялись охапка поленьев и топор. Под окном стоял грубо сколоченный им когда-то, стол, накрытый старой, покрытой жирными пятнами, скатертью. Окно Трамдин круглые сутки держал открытым, чтобы в помещении не воняло жжёным маслом и старым залежавшимся барахлом. Маслом, действительно, не пахло, но в окно летело столько непрошеных гостей, что днём и ночью его жилище наполняли жужжание и писк на все лады, как в большом церковном хоре, от густых раскатистых басов шмелей до тонких голосков мошкары. На них он скоро нашёл, хоть и не особо действенную, но всё же, какую-никакую управу, развесив по стенам сухие пучки душистых лечебных трав, на коленях, вымоленных «для чрезвычайно важного дела» у Мастера Кроина. Травы не особо спасали от надоедливой мошкары, но неплохо выручали холодными зимними вечерами, когда он заваривал их с мёдом и вареньем. Совершенно не разбираясь в травах, Трамдин заваривал всё подряд, путая успокоительные со слабительными и наоборот, но вскоре научился отличать одни от других.
Трамдин открыл сундук, и громко чихнул, вдохнув облако пыли. Смахнув грязные тенёты с края крышки, он разгрёб ворох старых рубах, портков и прочего барахла, из которого извлёк старый отсыревший плащ, пару раз встряхнул его и повесил во дворе сушиться. Ещё много чего он достал из старого сундука: латаный-перелатанный походный тюк, кожаную суму, медную флягу с помятым боком, пару-тройку рубах, старое пальто и много чего ещё, что может пригодиться в длительном походе. Уложив всё в тюк, он облегчённо выдохнул и вышел погулять. Шумный двор. А напротив окна. Одно окно подолгу притягивало его. Большое, с дубовыми резными ставнями, одиноко выглядывало из густого цветущего плюща. Он лезет по плющу, цепляясь за толстый стебель, запрыгивает в заветное окно и видит её. Зелёные, как свежая листва, глаза, огненные пряди. Как эти грёзы сладостны.
- Или сейчас, или никогда. – повторял он, взбираясь по плющу.
Вот он и там. Там, где живёт любовь. Там, где зелёные озёра чистых, как гранёные самоцветы, глаз, где её тёплое, как летний ветерок, дыхание, где её нежные, мягкие, как бархат, руки.
– Трамдин! – вскрикнула Фрея, подпрыгнув от неожиданности. – Ты… ты… что тут делаешь!
Лицо молодого гнома пылало багрянцем. Не сказав ни слова в ответ, он метнулся к ней и, упав на колени, припал губами к её рукам. – Фрея! – повторял он, как молитву, целуя её руки. – Фрея!
– Трамдин! – подавляя смущение, закричала Фрея. – Что с тобой! Ты не в себе! У тебя жар!
– Да, милая… - отвечал он, не выпуская её рук. – Я смертельно болен!
– Остынь! – воскликнула Фрея, вырывая свои руки из его плена. – Ты весь горишь! Я немедля скажу Мастеру Кроину, он даст тебе трав. Ты поспишь, и рассудок к тебе вернётся.
– Да что может этот старик со своими травами против любви! – отвечал он.
– Трамдин!!! – что было духу закричала Фрея.
Звонкий крик, разрезавший воздух, вернул Трамдина в сознание. Бедняга вздрогнул и упал на пол у её ног. Фрея присела рядом с ним, дотронулась рукой до его лба и ощутив его жар, встревоженно спросила:
– Что с тобой? Тебе плохо? – Да… - отвечал Трамдин, склонив голову. – Мне очень плохо. Я испугал тебя?
– Да… - ответила Фрея. – Я ещё никогда тебя таким не видела.
– Фрея… - Трамдин глубоко вдохнул и крепко обнял её.
Фрея почувствовала, как к её лицу приливает жар. Робко обняв его, она прильнула к его груди, и даже через толстую кожаную кирасу Трамдина было слышно, как неистово колотится его сердце.
– Я… - начал, было Трамдин.
– Ничего не говори. – резко оборвала его Фрея, дрожа и краснея от волнения. – Я знаю… - Совсем потеряв самообладание, юная принцесса крепко сомкнула свои объятия на могучей спине Трамдина. - Я тож… - хотела она сказать, но вовремя остановилась, и вместо этого произнесла совсем другое. – Не уходи в Пустыню Смерти.
Едва сказав это, залилась слезами, всё крепче прижимаясь к груди Трамдина, как маленький ребёнок к родителю.
Глава VI. Впереди дорога
Над Арксторном поднималось солнце. В воздухе ещё стояла приятная утренняя прохлада и свежесть. В саду уже замолчал старый филин. Троин уже давно был на ногах и уже закончил сборы и, оседлав пони, направился к харчевне, где его ждал Трамдин. Рано утром так приятно ездить верхом по приветливым улицам Арксторна. Свежий влажный воздух придавал сил и бодрости Троину и его скакуну. Пони Троина, стройный, белый с длинной чёрной гривой, бодро шагал по сырой каменистой дороге, весело мотая головой. Улицы Арксторна имели вид весьма умиротворяющий и, в какой-то степени, довольно таки уютный. Не очень высокие двухэтажные каменные дома, в большинстае своём, с синими крышами и резными ставнями на окнах стояли стройными рядами по обе стороны неширокой каменистой дороги. Стены этих домов были побелены снаружи и изнутри извёсткой. У дверей их висели фонари. На некоторых домах висели вывески, изображающие, например, сапог, если это дом сапожника или молот, если это дом кузнеца, ну и тому подобное. Рядом с домами стояли повозки, бочки с водой, прилавки, или же просто пустые прохудившиеся бочки, ставшие негодными в хозяйстве, но отлично подходящие под столы для игры в кости и распития хмельного. На обочине кое-где пучками росла трава и разные цветы, такие, как ромашка или одуванчик. На арксторнских улицах было много перекрёстков и поворотов. Троин ехал верхом пока не увидел перед собой старую, потемневшую от дождей, слегка покачивающуюся деревянную вывеску, на которой была выкована надпись: «Добрый пивовар». Это была харчевня, где условились встретиться перед выходом Троин и Трамдин. Троин постучал кулаком в дверь. Маленькое окошко на ней открылось и оттуда выглянуло круглое красное лицо с глубокими морщинами, мясистым носом и густой русой бородой. Это был стражник. Его большие близко посаженные серые глаза пристально оглядели Троина. Затем он вышел, поприветствовав Троина словами «Доброе утро, милорд!» и почтительно кивнул головой, на что тот ответил ему тем же самым. – Поставьте, пожалуйста, моего пони в стойло. – попросил Троин.
– Конечно, сир! – ответил стражник и, взяв Алмаза (так звали пони Троина) под уздцы, повёл его в стойло, откуда раздавалось бодрое ржание и стук копыт. Троин вошёл в харчевню. Это было не большое, но и не маленькое помещение, освещённое пятью фонарями, висящими по углам и посередине. По бокам от двери располагались широкие, круглые, как иллюминатор слюдяные окна. Всё пространство было заставлено небольшими столами, табуретами и лавками. Напротив входной двери располагалось большое прямоугольное окно с крепкими дубовыми ставнями. Это было окно, через которое посетители могли разговаривать с хозяином. Там же находились кухня и кладовая. Народу, как всегда, было много. Это были не только гномы, но и люди, причём многие были с соседних королевств. Рыцари, воины, охотники, работяги, мужчины и женщины, старые и молодые. Компания была весьма разнообразная, и все шумели, шутили, смеялись, разговаривали, подпевали бродячим музыкантам, игравшим какую-то весёлую, задорную мелодию где-то в углу харчевни. Отовсюду раздавались смех, разговоры, стук глиняных кружек. Воздух был пропитан запахом вина и пива, курева, жареного мяса и чужаков, пахнувших потом и дорожной пылью. Троин без труда нашёл Трамдина среди кучи народа, и сел напротив него.
– Доброе утро, Троин. - задремавший за столом, Трамдин, оживился.
- Доброе утро. Ты уже готов?
- Да, а ты?
- Конечно готов. Всю ночь не спал.
– Ну, тогда, выпьем, пожалуй, по кружке, и в путь. Трамдин встал из-за стола и направился к хозяину харчевни. Через пару минут он вернулся с двумя деревянными кружками в руках. Осушив кружки до последней капли, друзья поднялись, отнесли их хозяину и, пожелав ему удачного дня, направились к стойлу. У них было четыре лошади. На двоих они нагрузили свою поклажу, на двоих поехали сами. Пони Трамдина Крепыш был довольно крупным коренастым молодым пони рыжей масти с широкой костью и крепкими ногами. Итак, наши путники покинули харчевню «Добрый пивовар» и направились в путь. На Троине была надета кольчуга, а поверх неё длинная стёганая куртка синего цвета без рукавов, подпоясанная широким кожаным ремнём с круглой железной пряжкой, на котором висела кожаная сума с фляжкой воды и небольшим запасом пищи до первого привала и кожаные, отделанные железом по краям ножны с мечом. На ногах его были надеты серые льняные штаны и черные кожаные сапоги с железными пряжками. Спину его покрывал длинный светло-коричневый плащ с капюшоном. На Трамдине была его обычная воинская броня состоящая из тонкой стеганой куртки синего цвета, поверх которой была надета динная прочная кольчуга с двумя бляхами на груди и большим прямоугольным щитком. Щитки у него также были на ногах, на руках, и на плечах. За широкий кожаный ремень была заткнута заточенная, как бритва, двуручная секира, над которой Трамдин старался пол ночи. На спине его был синий дорожный плащ с капюшоном, почти как у Троина. Путники весело ехали верхом по длинным, широким улицам, приветливо кивая прохожим. Пони шагали бодро и весело, иногда даже, в припрыжку. И вот, друзья сами не заметили, как выехали из столицы. Путники направились дальше, ни на секунду не теряя бодрости духа. Мимо них проносились золотые пшеничные и ржаные поля, мельницы, небольшие деревенские дома и усадьбы, стада тучных свиней и коров, колодцы, озерца и высокие разлапистые ели – самое распространённое дерево Арксторна, ставшее его символом. Это всё – тоже Арксторн.
Глава VII. Приют.
Темнело. Пони Троина и Трамдина утомились, да и сами путники не прочь были заморить червячка и всхрапнуть часок-другой. К тому же, ещё и дождь пошёл. Местом для ночлега они выбрали дом фермера. Это был относительно большой дом, по крайней мере, для одного, а он жил один, если не считать нескольких работников. Его дом окружал высокий дубовый частокол с крепкими тисовыми воротами на мощных железных петлях. Троин и Трамдин подъехали к дому. Трамдин спешился и постучал в ворота своим мощным тяжёлым кулаком. Небольшое окошко на воротах открылось, и в нём показалось широкое скуластое лицо привратника - гнома средних лет с грубоватыми чертами лица, квадратным широким подбородком, маленькими серыми глазами, сурово смотрящими из-под густых косматых бровей, мясистым носом, сдвинутым набок, шрамом на правой брови и густой рыжей бородой с подпалиной.