Да, оказалась сидящей на земле, покрытой нежной невысокой и ровной травкой. И моя рука сама собой потянулась сорвать цветок. Кажется, он назывался маргариткой. Сорвала, поднесла к носу и понюхала. Заодно еще отметила взглядом рукав платья, а потом и все его рассмотрела… в общем, наряд на мне был из приличной ткани, расшитой нарядно шелковой нитью, и еще украшен мелким жемчугом. Из-под подола выглядывала ножка в туфельке из мягкой кожи. И это все. Кто я такая, как оказалась на этом лугу, почему сидела на земле – никаких мыслей. Пу-сто-та! В голове. Только глазами хлопать и могла. А тут за спиной раздались голоса, и очень скоро на меня легла тень. От наездника. Да, отчетливо рассмотрела две головы: лошадиную и человечью.
– Откуда здесь взялась девушка? – спросил приятный мужской голос. Грубоватый, но слегка. – По наряду и прическе не крестьянка, хм. Курт, сколько отсюда до ближайшей крепости? И посмотри же уже, почему она нам не отвечает и, вообще, игнорирует.
Выходило, что меня окликали и пытались разговорить, а я была как бы еще не в себе тогда, наверное. Сидела себе кулечком на травке и собирала цветочки. И сейчас еще чувствовала некоторую заторможенность. Например, голоса звучали со спины, а у меня как все равно сил не было развернуться.
– Слушаюсь, господин, – вздрогнула от более хриплого голоса.
Тогда же сдвинулась двухголовая тень. И я пришла к выводу, что это тот самый Курт сидел на лошади, а теперь объехал меня сторонкой по приказу того, кому принадлежал понравившийся голос. Сделал он это, чтобы заглянуть в мое лицо. Его скакун вмиг оказался передо мной. Гнедой конь беззастенчиво топтал маргаритки, а наездник, молодой коренастый мужчина, уставился прямо в глаза, хоть перед этим успел всю меня обежать взглядом.
– Ух, какие глазищи! – издал он восторженный возглас. – Серые! Грозовые! Ресницы длинные густые и черные. Брови вразлет. Кожа нежная, губы…хм, в общем, дворянка, не иначе, судя по всему. Но какая-то не от мира сего.
– С чего это взял? – снова приятный голос спросил из-за спины.
– А как иначе? Мы ее окликали – никакой реакции. Я ее сейчас рассматриваю и вам, господин, описываю, а у нее ни румянца на щеках, ни возмущения на устах. Разве так бывает? Опять же, продолжает сидеть и только моргает. Другая бы…
Тут я вскочила на ноги. Получилось это сделать резко и четко и даже из неудобной позы в один момент. Правда, голова, было дело, немного закружилась. Но не каждая девушка и на такое-то способна, да еще на покатом травяном склоне и в туфельках на каблучке. А значит, мое тело было тренировано физическими упражнениями. Вот и Курт это понял. Или просто отшатнулся от неожиданности.
– Ух, ты! Шустрая какая! – он откинулся к крупу коня, а тот под ним заходил ходуном, вот и пришлось мужчине его успокаивать. – Да вы только на нее взгляните!..
Но я уже и сама во все глаза смотрела на всадников, что остановились на дороге, которая оказалась в пяти метрах за моей спиной. Один впереди и двое чуть поодаль. Похожи были на господина и его свиту. Да и Курт не раз повторил «господин». Главенство приписала тому, что выдвинулся. К нему и решила обратиться с приветствием. По нарядам, своему и их, поняла, что очень к случаю будет поклон. Изобразила книксен и потом хотела выразить словами, что рада пожелать всадникам доброго дня. Но тут произошло непредвиденное. Оказалось, у меня не только мысли о себе любимой в голове отсутствовали, но и голоса не имела. И что с этим было делать? Я как закашлялась и схватилась за горло.
– Похоже, девица немая, – озвучил некоторым образом мои мысли Курт. – Отсюда вполне возможно объяснить и другие ее странности. Ушла от дома, заблудилась, дорогу спросить не может. Еще, вероятно, и глухая к тому же.
Я на эти его слова интенсивно закрутила головой. Мужчины, все четверо, не отрываясь, следили за этим. А один, чья лошадь стояла дальше всех, приблизился и сказал:
– Угу! И цветочки тут при этом сидела собирала. Просто у нее с головой не того!..
Очень захотелось сказать, что это у него самого «не того». А я нормальная, просто…просто мне надо было время, чтобы понять, кто я такая. Но решение в их компании, похоже, принимал «господин». Кстати, он рассматривал меня все это время очень внимательно. Это я отвлекалась то на одного говорившего, то на другого, то на лошадь третьего всадника, что подалась в мою сторону, пожелав полакомиться букетиком в руках. А как на него взглянула, так точно разучилась бы говорить, если ранее голос не пропал бы.
– А, ы и у!.. – вот что получилось, вместо «а ты красавчик».
И подумалось тогда, что может во благо лишена возможности говорить? Что-то подсказывало, что здесь был принят другой стиль общения, за мою раскованность и несдержанность могли по головке не погладить, а… в общем, надо было к окружающим еще присмотреться. Вон как зеленоглазый господин напрягся на мои возгласы. А в подсознании откуда-то появилась мысль, что я «нездешняя». В каком плане, не осознала, но тревога от этого возросла. И если так удивилась своей немоте, то кто же лишил меня возможности говорить? Ответов не было, а господин смотрел явно оценивающе. Заметив это и еще раз вздохнув на его мужскую красоту, опустила взор к самой земле и снова наклонила спину в поклоне.
– Так что здесь за поместья есть поблизости? – щурился тот господин на меня, а вопрос задал снова Курту.
– В трех километрах. Небольшой замок есть. Ваши вассалы, что уже принесли присягу.
– Отвезем тогда ее туда, – послал легкий кивок в мою сторону главный. – Возьми к себе в седло. И не лапай очень-то, кто ее знает, чьей дочерью окажется.
Я хотела еще попытаться заговорить, но получались прежние никчемные звуки. Хотя, что могла поведать-то? Что себя совсем не знала? Что мира вокруг нисколько не узнавала? Тогда точно признали бы умалишенной. А так всего лишь немая. Но додумать мысли не успела, потому что Курт поддел меня ловко и усадил впереди себя.
– Смотрите-ка, притихла, – задышал мне в ухо этот мужчина, и тогда смогла различить его запах, табака и мяты. – Наверное, и правда, она из тех мест, куда направляемся.
– Сейчас выясним, – заставил ускориться своего вороного зеленоглазый красавец.
Нет, действительно же хорош. Мне все в нем понравилось: внешность, телосложение, даже властность в манерах и голосе. Так бы смотрела и смотрела…
– Хм, эта особа глаз с вас не сводит, милорд, – вдруг выдал мои наблюдения тот тип, чья лошадь любила букеты из маргариток.
– И чего здесь странного? – повел плечами Курт. – Как и все женщины окружения нашего господина.
– Дурочка дурочкой, а туда же, – захохотал тот, неприятный тип, который плохо отозвался ранее о моей голове, и теперь вот снова…
Они ехали и шутили сначала надо мной, а потом и про других девушек вспомнили. Я же далее слушала в пол уха – окрестности изучала. Вдруг бы что-то знакомое увидала? Но нет, ничего такого. Природа красивая, но мне виды ни о чем не напоминали. А потом нечаянно повернула голову и увидела, что зеленоглазый господин пристально изучал мой профиль. Как если бы что-то хотел рассмотреть и вспомнить.
– Кого-то ты мне напоминаешь, – проговорил он задумчиво и продолжил изучать каждую черточку лица.
И отчего-то стало лестно такое внимание к моей особе. А еще очень захотелось всегда быть рядом с этим мужчиной. Хоть по дорогам вот так ехать, хоть что. Возможно ли такое было? Скорее всего, вряд ли, но помечтать никто не возбранял. Вообще же будущее мое выглядело туманным. И не просто, а еще и окрашенным в серые тона. Потому что не было совершенно никакой определенности. И мне бы вспоминать свое имя, хотя бы, а не витать в облаках при таком раскладе. Но получалось, что присутствие милорда очень смущало и сбивало. Я ощущала зеленоглазого рядом даже тогда, когда и не видела его. Смотрела в другую совсем сторону, а кожей и сердцем чувствовала его присутствие. И даже будто бы запах его тоже ощущала. Если Курт пах смесью табака и мяты, то его милорд воспринимался мной смешением запаха молодой листвы, древесной коры и какой-то цветущей луговой травы. Сложный и чарующий запах.
– А вот и то поместье, про которое говорил, – зазвучал голос Курта над ухом, а его рука будто невзначай прошлась у меня под грудью. – Девица, узнаешь ли свой дом?
Девица ничегошеньки не узнавала. Я то есть. Но посчитала правильным никак не дать этого понять. Кто его знал, как могло бы все повернуться?.. Оно и повернулось. Совершенно неожиданно для меня.
– Ауа…
– Еще бы понять, что это ты сказала, – хмыкнул Курт и будто случайно коснулся ладонью уже моей груди.
– Ау!
– Сиди тихо – сейчас подъедем.
Завидев неказистый дом на взгорке и каменную изгородь вокруг него в полтора человеческих роста, очень удивилась, что это вот было названо замком. Ну да, стена защищала от непрошенных гостей еще несколько домов попроще и какие-то хозяйственные постройки, но чтобы зваться замковой… И тогда до меня дошло, что знавала сооружения, куда более значительные. Уже кое-что! Возможно, скоро бы и имя свое вспомнила?
– Милорд! – выскочили навстречу люди и стали низко кланяться, как только мы миновали распахнутые настежь ворота.
– Милости просим, господа! – раздвинув всех, на первый план вышли хозяева, дородный мужчина старше среднего возраста и под стать ему женщина в кружевном головном уборе, наверное, супруга.
Она же, эта женщина, как увидела меня на коне Курта, так уже глаз не спускала. Ее взгляд следил, как миновала, восседая перед мужчиной, совсем короткую улицу и въехала на мощеный камнем двор. А только всадники начали спешиваться, женщина не выдержала и заговорила.
– Где вы нашли ее, милорд? Нашу племянницу. Мы с ног сбились, разыскивая ее с самого утра. Ардамира обычно гуляет неподалеку от замка, а сегодня скрылась из вида и пропала.
– Ардамира? – переспросил имя зеленоглазый. – Ваша племянница?
– О, да, милорд Вальтерлинг Кнауфорт. Дочь моей сестры, – при этих словах супруг ее снова поклонился. – Бедняжка осиротела. Кроме нас у нее никого из родни больше не осталось, – и женщина, сделав робкий шаг к высокому господину, понизила голос почти до шепота, чтобы сказать, что родители Ардамиры и прочие родственники выступили в минувшей войне не на той стороне, вот и поплатились за это своими жизнями.
– А девушку помиловали из-за ее неполноценности? – влез в разговор Курт.
Нет, он много себе позволял. Взял и вклинился в разговор господина. Но милорд никак не отреагировал. Возможно, что были в дружеских отношениях, поэтому.
– Что вы имеете в виду? – подняла брови «тетка». – А!.. Немота! Нет, господа. Мира потеряла возможность говорить из-за горя. Шок всему виной. На ее глазах казнили отца с матерью. А девочке нынешний властитель пожелал оставить жизнь. Пожалел, наверное. И отправил к нам. Земли-то ее рода отошли короне…
– Нищая родственница… – фыркнул тот, вредный из господ, вроде бы тихо сказал это, но женщина услышала.
– Да, ни монеты теперь в ее приданом нет, а была завидная невеста. Замок Ньютленд знаете? Вот!
Теперь вредина из сопровождения милорда Вальтерлинга присвистнул. И покосился на меня с совсем другим выражением лица, чем во время всей нашей поездки сюда. Понятно, до него дошло, что имел дело с леди. Да, обнищавшей, но кровь знаменитых предков тоже ведь чего-то стоила? Только вот я нисколько не почувствовала сердечного трепета ни при узнавании собственного имени, ни при напоминании о трагической кончине родни. Отчего бы это? Шок? Не верилось, что он настолько способен выхолодить все внутри. Или выжечь? Не знала, как все это назвать, но ощущала внутри просто пустоту.
– И приходится нам теперь о ней заботиться. А это непросто, знаете ли. Племянница порой бывает очень…неспокойной. В последнее время взялась покидать замок. Вот как сегодня. Ушла, и нет ее. А лишних людей, чтобы отправить на поиски, у нас нет. Как видите, живем более чем скромно.
– Хотите сказать, что она вам в тягость?
Милорд Кнауфорт на женщину в кружевах уже больше не смотрел. Гораздо больше его заинтересовал Курт, в тот момент протянувший ко мне руки. Его друг, как бы желая помочь спустить на землю, довольно откровенно прошелся руками по моим бедрам и лишь потом ухватил за талию.
– Не спеши снимать ее, – произнес неожиданно, как для тетки и ее мужа, так и для меня.
– Что вы хотите сделать, милорд?! – как закудахтала «родственница». И настолько притворно изобразила беспокойство за меня, что на нее поморщился не только лорд Кнауфорт, но и собственный муж. – Девочка мне дорога. Она моя кровиночка…
– Десяти золотых, думаю, хватит, – бросил ей такие слова милорд и заодно деньги в быстро протянутый передник. – В расчете? Отлично! По коням, господа! Хочу сегодня закончить с инспекцией своих новых земель и вернуться в замок.
Я, ни жива – ни мертва, так и осталась сидеть на коне Курта. Он за секунду взлетел в седло после того, как только получил такой приказ. И было чувство, что решение друга доставило ему удовольствие. Во всяком случае, руки его оглаживать мое тело принялись с удвоенным старанием. Но радовался мужчина недолго. Ровно до остановки на отдых и во время нее. Тогда же начал уже собственнически прижимать меня к себе, надо и не надо. А потом Вальтерлинг приказал посадить меня на его собственного коня. И Курту пришлось подчиниться. Хмурился и чуть ни скрипел зубами на решение господина, но исполнил его волю. А там еще и другие мужчины принялись над ним посмеиваться. В общем, стал выглядеть мрачнее тучи, как снова двинулись в путь.
Я же сидела мышкой впереди зеленоглазого красавца и сильно дышать боялась – вдруг бы спугнула интерес к себе. Чувствовала, будто мне лет двенадцать и вся такая несмышленая, но восторженная девица. Но на самом деле могла дать себе не менее девятнадцати. Все же грудь и бедра у меня были развиты скорее на этот возраст, тут и размышлять особенно не приходилось. Только сердце трепетало от такой вот близости с Вальтерлингом как-то совсем уж восторженно, вот отсюда и мысли имела подобные. И вот же, хотелось мне, чтобы милорд прижал к себе. Пусть при всех и другие мужчины кривили бы рты в глумливых улыбках, как в случае с Куртом. Но Кнауфорт без надобности ко мне нисколько не прикасался. Это приводило в замешательство. И не только меня. Наши спутники лишь в начале пути понимающе хмыкали, но потом уже посматривали на своего господина с недоумением. Зачем ему понадобилось выкупать бедную и опальную родственницу у тетки? Если не для удовольствия друга или своего, то для чего? Они, скорее всего, ломали головы над этими вопросами, а я просто сидела и млела. Ну не глупо ли?
Глава 4. Сердечная привязанность
Замка Кнауфорт наш маленький отряд достиг поздно ночью. Густая темень скрывала от взора многое, но величественные замковые стены и башни были вполне различимы и на фоне звездного неба. А встретил нас сначала окрик дозорных, потом многоголосый собачий лай, и лишь за тем на стенах и площади за открывшимися массивными створками ворот загорелись факелы, которые осветили путь прибывшему хозяину.
– С возвращением, милорд, – слуга взял под уздцы коня Кнауфорта.
Вальтерлинг соскочил на землю, а про меня будто забыл. Хотела уже сама сползать по боку вороного, да тут подскочил Курт и помог спуститься на землю.
– Насчет милорда не обольщайся, – шепнул он мне. – У него любовниц не счесть. Да и невеста имеется. А что к себе на коня посадил, так чтобы меня на место поставить. Это у него бывает. Немногословен мой господин, но делом дает понять, что почем. Идем! – дернул за руку. – Я тебя себе возьму – ты мне понравилась. А там видно будет…
– Курт! – вдруг позвал его милорд от входа в главное замковое строение, словно услышал эти слова. – Ардамиру отведи в комнату, что на моем этаже. Знаешь, последняя в конце коридора? Туда! Все понятно?
Курт вжал голову в плечи. И что это значило? До меня ему стало не добраться? Милорд хозяин замка захотел оставить немую девушку себе? Сердце так и забилось. Глупое, оно хотело любви зеленоглазого красавца.
– Мало ему других девок? – процедил меж тем Курт через зубы. – Мог бы по-дружески и уступить.