Ничего из этого не выйдет.
Дверь в альтернативную реальность выплюнула тесную группку студентов и захлопнулась. Устало хихикающие, жмущиеся друг к другу, они поплелись прочь.
Я отступил в полумрак. У меня в семнадцать были лишь Кларисса и книги. Впрочем, я не рвался к другому.
Тень ножом потянулась за компанией. Сдержал ее, не дав коснуться нежной живой маленькой добычи. Но нечто другое, такое же холодно-хищное, развернулось от группы детей и огрызнулось. На этот раз держать Тень пришлось сильнее – она рвалась в схватку. Виски взмокли, накатила слабость. Нужно съесть что-нибудь. С сахаром, а не с кровью.
Я ошибся, приняв компанию за обычных тусовщиков. Из семерых трое – немертвые. По лицам кто есть кто не понять, я лишь чувствовал голодные вихри пустоты в группе. Ленивые – немертвые питались недавно. А люди теряли кровь. Что здорово лучше, чем если бы обезумевшие вампиры их разорвали на части.
Может быть, я ужасный маг города. Не справляюсь с тем, что должен делать (не очень даже представляю, в чем состоят обязанности), но с того времени, как я победил Эракана, вампиры Принца никого не загрызли.
Улица была одна, так что, подождав недолго, я двинулся за молодежью. На перекрестке они разбились на три пары и одного, и разошлись в разные стороны.
Я вновь остался на улице в одиночестве, но город больше не казался покинутым. Он казался притаившимся.
Под воротник пальто забирался ветер и гладил кожу скользкими пальцами. Чудилось, что шлепки шагов двойные – как будто кто-то идет следом, совсем чуть-чуть не попадая в ритм. Я поднял плечи, убеждая себя, что оглядываться глупо. Никого там нет. Нервы.
Оглянулся через двадцать секунд.
Молниеносно быстрый преследователь прильнул к стене здания. Тень его выдавала. Вихрь голода его выдавал. Немертвый сделал крюк и зашел мне за спину, а я даже не заметил.
Притворился, что и сейчас не замечаю, хотя его взгляд щекотал шею. До ближайшего фонаря – десять метров. Если не подходить впритык, свет усилит Тень.
Но я не сдержался. Обернулся еще раз. И в этот миг вампир прыгнул, преодолевая расстояние длинным скачком. Меня словно машиной сбило.
Мы покатились по грязи. Я ударил его кулаком в зубы. Как если бы это был пес, и ты жертвуешь чем угодно, лишь бы уберечь горло.
Вампир пискнул и сымитировал удар лбом в лицо. Я отшатнулся и треснулся затылком об асфальт. В голове словно качнулся беззвучный колокол, а в глазах потемнело.
В следующий миг оказалось, что я лежу спиной в сугробе, и вода пропитывает волосы, остужая голову. Немертвый, с лицом белоснежным, как бумага, сидел на мне верхом, прижав руками мои предплечья и угрожающе скалясь.
Готский макияж вампира потек, тени размазались фингалами вокруг глаз. Помада, кажущаяся черной в полумраке, испачкала клыки. Грязные волосы торчали во все стороны. Тальк, которым она выбелила лицо, осыпался на ворот водолазки, слишком большая куртка сползла на локти. Она была худой и низкорослой – но я все равно не смог бы ее сбросить. Если физической силой. Даже пытаться не стоит.
– И вновь ты, Лиз. – Я шевельнулся под легким весом. – Слезь, будь добра.
В голове все еще гудело, а во рту стоял привкус железа. Кажется, щеку прикусил. Только этого не хватало. Я сглотнул слюну с кровью.
Маленькой ядовитой змеей Лиз подалась к моему лицу. Шевельнула ноздрями, втягивая запах.
Я накинул два отростка Тени, как лассо, на ее щиколотки и потянул. Не сильно. Намекая, что могу отшвырнуть если захочу. Просто вот пока решил не делать этого. Если немертвая всерьез вцепится, отдирая ее, я разорву себя на две части.
– Слезь. – Я сжал и разжал кулаки. – Сейчас же.
– Слабак. – Прошептала вампир, нюхая мой рот. – Зачем она с тобой возится? Думает, типа, будет какая-то польза?
Лиз хлопнула ладонями меня по плечам. Так, что я охнул от боли. Просто боли. Не сломала.
– Бесполезный. – Глаза девушки нехорошо сверкали, а губы сжимались, выплевывая обвинения. – Что от тебя нужно было? Всего лишь порядок. Порядок в этом сраном городе!
Лиз двинула меня коленом в живот. На этот раз – вообще не больно, Так, толчок. Я притворился, что задохнулся.
Она молодая и только учится соизмерять силу.
Лиз зашипела и замахнулась, в свете фонаря блеснули шипованные перстни на пальцах. Я дернул теневым лассо ее запястье, а рукой схватил за горло. Толкнул сам себя Тенью под спину и вскочил, удерживая немертвую подвешенной на черном дрожащем тросе. Ее собственная тень металась, пытаясь освободить хозяйку.
Одна секунда. Полторы. Еще чуть-чуть. Ком снега, отвалившись от пальто, с чавканьем упал в лужу.
Я аккуратно поставил Лиз на землю.
Вампир дышала быстро и неровно. Шумно.
– У тебя насморк? – Глупейшее, что можно было спросить. Но именно это пришло мне в голову прежде, чем я прикусил губу: у нее истерика.
Самое странное, что случилось сегодня. И я понятия не имею как на это реагировать.
Вампиры не плачут. Вампирам не бывает так отчаянно плохо, как людям. У них нет Искры.
Об этом легко забыть, когда перед тобой девчонка с размазанной косметикой.
Затянутое снежными облаками небо опасно порозовело. До солнца полчаса. С каждой секундой немертвая будет слабеть, пока не уснет. Магам, впрочем, восход тоже не сулит приятного.
Я отступил – девушка осталась на месте, всхлипывая и неотрывно глядя на меня. Попятился еще. И еще. Затем развернулся и широкими шагами пошел прочь, удерживая внимание на немертвой.
Лиз потянулась следом, словно бездомный щенок.
Здание, где я снимаю офис, называется пафосно: "Золотой Берег". Но это всего лишь четырехэтажная коробка из красного кирпича с тремя входами и запутанными, словно мышиный лабиринт, внутренними помещениями. В Каррау почти у всех зданий есть имена. Мой вход – с бронированной дверью и домофоном. Маленькая лампа над крыльцом уже погасла. Я поправил резиновый коврик, отворил дверь ключом и развернулся:
– Ты следишь за мной по приказу Принца? – Крикнул я немертвой. – Или Терции?
Лиз сказала что-то, но я не расслышал. Качнул головой отрицательно.
– Это ты – глухое недоделанное создание. – Процедила вампир. – Не я. Не обязательно так вопить.
– Так по приказу?
– Нет.
– Тогда зачем?
Лиз сжала тонкие губы. Отвернулась, глядя в сторону смертоносного солнца.
– Мне нужна помощь. – Наконец произнесла она. Раздула хищно ноздри: – Ты, котлета ходячая, налажал. И теперь мне нужна твоя помощь, чтобы это исправить.
По крайней мере она больше не плакала. И не кусалась.
Я отворил дверь шире и отступил:
– Третий этаж, седьмая комната. Проходи, тебе все равно нужно укрытие.
Лиз потопталась, стряхивая с гренадеров комки снега, а затем стремглав бросилась в помещение.
С этого входа на первый и второй этажи нет пути, на четвертом располагаются классы дизайнерской школы. На третьем, рядом со мной – вечно закрытая адвокатская контора, кабинет частнопрактикующего психолога-гештальщика, склад-магазин бытовой химии и еще одно пустующее помещение. У дизайнеров сейчас ремонт, и мебель сгрузили во все возможные места – в том числе на площадки между этажами. Догоняя Лиз, я споткнулся о вытянутую руку манекена. Их бесформенная пластиковая куча топорщилась умоляюще сложенными ладонями и лысыми головами. Если я когда-нибудь стану мэром Каррау, то запрещу кукол, столь похожих на людей.
Вампир ждала у моего кабинета, съежившись и прислонившись к стене – как можно дальше от единственного окна коридора. Я отворил дверь и впустил ее.
Пока я развешивал на батарее мокрое пальто, Лиз закрывала жалюзи. Спрятавшись за дверцу шкафа, я сменил влажный свитер на рубашку. Немертвая, вместо того чтобы скромно сесть на табурет для посетителей, плюхнулась в мое кресло.
– Так каким дерьмом ты тут занимаешься? – Трогая кончиком пальца книги на столе. – Ктулху вызываешь?
Это угловой офис, так что окна с двух сторон – с севера и востока. Мой стол развернут по диагонали, чтобы было светло как можно дольше, а стена защищала спину. Стол Адрианы – у входа и ближе к северному окну. Между нашими рабочими местами – доска для записей и маленький диван для посетителей. Книжные полки заставлены справочниками и папками с бумагами. Другие книги я храню в маленьком железном сейфе, который Адриана закрыла вязаной плотной салфеткой, а сверху поставила денежное дерево. Пока что растение не работало.
Лиз подвинула к себе мой ежедневник. Прищурилась, пытаясь разобрать кодированные записи.
– Иногда и Ктулху. В основном – юридическими переводами. Что тебе нужно, Лиз?
Вампир откинулась на спинку кресла, уставившись неподвижным светло-серым змеиным взглядом. Затем медленно прикрыла глаза.
– Мне нужно найти одного человека. – Очень тихо. – Да, чтобы убить.
– Я не помогаю в охоте.
Странно, что ей вообще нужна такая помощь.
Лиз все еще сидела с закрытыми глазами. Как будто пряталась в мертвой неподвижности. Ее тень на полу, наоборот, извивалась змеей, в которую тычут палкой. В нашу первую встречу Лиз была идеальной: ни незавершенных дел, ни сомнений, – ни тени. Совершенная дочь, безупречный солдат. Теперь она психует и ищет помощи.
– Он причинил мне вред. – Мягко произнесла девушка. – А теперь я не могу его найти.
Лиз открыла глаза:
– Говорят, ты разыщешь что угодно.
– Говорят, что я слабак. – Напомнил я. – Зачем с таким связываться?
Девушка обхватила себя руками за плечи. Обернулась к восточному окну. В комнате царил полумрак, но она слышала приближение солнца. Нарастающий праздничный гул нового дня.
Я передвинул табурет для посетителей и сел – лучше иметь опору, когда светило выглянет из-за горизонта и ударит грузом долгов, суммируя скопившееся за сутки. Нога об ногу, чтобы Лиз не видела, стянул сначала туфли, затем мокрые носки. Вытер стопы о ковер. Стало чуть-чуть теплее.
– Перестань, – я передвинул к себе ежедневник и заглянул, сверяясь с сегодняшним планом. Документы на собственность, три главы из учебника для Адрианы, трактат Сормея – для меня. Вписал еще два пункта: пересмотреть записи по городу, сходить на вокзал. Уже ясно, что не успею все это. – Никто из людей не способен тебя даже на пальцах победить. Не то, что причинить вред.
Я поднял взгляд на Лиз:
– И ты сама это знаешь. Вы сильнее нас в десятки раз.
– Я помню его запах. – Треснувшим шепотом. – Он человек.
– … маг?
В конце-концов, я тоже человеком пахну. Может быть, еще один из непрошеных гостей города? И поэтому Лиз злится?
Я поднял брови:
– Ты думала, я причастен? – Поэтому это дурацкое нападение на улице. Оказаться близко, узнать насколько я сильнее – и принюхаться. В прошлый раз ей было не до этого. Лиз опять передернула плечами.
– Человек. – Упрямо. – И ты обязан его найти.
– Если бедняге хватило ума не дать прокусить себе вену, я только рад за него.
Я все еще не видел причин искать для нее человека. Более того, причин, почему она его хочет найти.
Я был идиотом.
Лиз потянула ремешок, уходящий под потертую кожанку, и достала камеру, размером с ладошку ребенка. Видимо, ту самую, которую требовала Принц.
– Надеюсь, ты не сняла, как Ее Высочество питается. Для своих подписчиков.
Лиз отщелкнула камеру от ремешка, включила и покрутила настройки.
Я чуть отодвинулся. Все чувства вопили, предупреждая о маленьком злом и сильном духе, плененном в камере и готовом впиться разъяренной крысой. Литиевые батареи, электросхемы из технического серебра, медь. Всё это бурлило и воспаленно подергивалось. Не зря дух в бешенстве.
Лиз поставила устройство экраном ко мне и скрестила руки на груди.
– … Кровавая Мэри так себе. – Воспроизвел дух голос Лиз на фоне грохочущего техно. – Так что, собираясь в "Эридан", захватите свои коктейли.
Дух хихикнул. Из уст вампира фраза звучала… многозначно.
На темном экране прорезались желтые и синие лучи, облака искусственного дыма, пышная девушка, извивающаяся на подиуме в эпилептически мигающем свете. Человеческие тени, внезапно очень большие. Лиз держала объектив на уровне лица, и мир высокорослых выглядел угрожающе. Кроме того, камеру (то есть – Лиз) шатало. Вампиры, получается, пьянеют? Что (или кого) она для этого выпила?
Дух шершаво закашлялся и задал баритоном неразборчивый вопрос. Затем переспросил "Что?" голосом Лиз. Музыка заглушила всё – немертвая прошла мимо колонок. Мелькнула барная стойка и стакан с коктейлем – было непонятно, что именно она пьет. Собеседник Лиз не появлялся в кадре – лишь тень, мелькающая то справа, то слева. Высокий бритоголовый бармен спросил, не много ли девушке. Девушка воинственно пискнула "нет!"… и рванула через толпу, подергивающуюся в ритм музыки.
Люди, люди, дверь, которую она дернула на себя, смяв ручку, и лишь после этого сообразила толкнуть. Вид на пустую серую стену, мусорные баки, снежный сугроб. Ладонь закрыла камеру. Через треск помех было слышно, как ее тошнит.
Лиз сидела за столом, словно мраморная статуя. Без всякого выражения на лице. Я наклонился к экрану, на котором вновь появилось изображение.
Освободившаяся от Кровавой Мэри вампир выпрямилась, тяжело привалившись к стене. Как будто мир вращался, а она пыталась удержаться за него пальцами.
– Порядок? – Появился сбоку тот же мужчина.
Лиз матом велела ему убираться.
В следующий миг камера дернулась, изображение перевернулось трижды, и застряло вверх тормашками, внизу – белые кристаллы. Судя по всему, камера полетела в сугроб. Незнакомец не то сорвал ее и бросил, не то ударил Лиз, а устройство само отлетело.
Я наклонился еще ближе, вглядываясь в маленький экран.
Вот стена, вот дверь, вот вспыхивающий и гаснущий свет. Вот темный абрис мужчины – а где Лиз? Человек был высок и широкоплеч – но это всё, что я мог о нем сказать. Он полностью загородил Лиз собой.
Я не понимал, что происходит, пока дух не откорректировал видео под изменившееся освещение. Рука, нога. Мелькнувшее колено девушки – почему-то обнаженное. Он прижимал ее к стене, Лиз отбивалась. Сначала вяло, затем – яростно. Ее ногти впились мужчине в шею, и только тогда он обратил внимание на сопротивление, прижав ее руку к стене.
– Он сдавил мне горло. – Произнесла спокойно Лиз. – Сильно. Я должна была потерять сознание. Прежняя бы отключилась. Но я – не я старая. Он был… сильным.
Сильнее, чем та, которая сама – как удар капотом автомобиля.
Я заставил себя смотреть на экран. Нервный узел в солнечном сплетении пульсировал и болел – как будто в живот ткнули тупой палкой. Ткнули и давят не отпуская.
Незнакомец насиловал Лиз. И даже злобный дух, запертый в камере, метался недовольно. Лиз была его хозяйкой.
Звук внезапно стал лучше. Музыка громче. Всхлипы девушки. Скрип снега. Двигатель подъехавшего авто. Озноб у меня по спине.
Не хочу этого видеть. Не хочу смотреть. И не могу оторваться.
Потому что маленькой, гадкой и самодовольной моей части нравилось зрелище: власть, насилие, тело. Сладкое чувство контроля.
– Сейчас. – Предупредила Лиз.
Но я все равно вздрогнул, когда дух заскрипел, воспроизводя громкость выстрела.
Мужчина отшатнулся, хватаясь одной рукой за стену, а вторую прижимая к животу. В театре теней, которым стала сцена, мелькнули профиль человека, обнаженное бедро, все еще эрегированный член, бьющая струйкой кровь. В свободной руке Лиз держала маленький пистолет.
Вампир бросила его в снег. Постояла немного. Поправила одежду. И, шатаясь, ушла из кадра.
Я отодвинулся от камеры.
Сидеть напротив Лиз стало до крайности неуютно. Наверняка не так как ей. И ведь она не знает про Боаза.
– Зелье? – Спросил я хрипло. – В напитке?
Вампир прищурилась:
– Смотри на экран.
Ничего не происходило. Стена. Сугроб. Свет, пульсирующий из-под двери клуба.
Мужчина, в которого выстрелила Лиз, и который упал, встал. Выругался, швырнув на землю что-то. Поднял камеру, покрутил, не наводя на свое лицо. Запись прервалась.
– Он передал камеру через бармена. – Лиз выключила устройство и прикрепила к шнурку на шее. – Но забрал пистолет. У этого. Урода. Мое оружие.
В кабинете медленно светлело. Лиз спрятала камеру под куртку и вновь уставилась на меня змеиным взглядом. Только сейчас он уже не казался таким мрачно-угрожающим. Просто мрачным. И ожидающим. Она ждет, что я решу.