Тут он сообразил, что оба рейнджера смотрят на него: Холт – изогнув бровь, Джилан – с непонятной улыбкой, блуждающей в уголках губ.
– Я хотел сказать… – Он запнулся, не уверенный, может ли сомнение в здравом уме короля считаться изменой. – Я не имел в виду оскорбить достоинство короля, ничего такого, просто…
– О, я уверен, король бы не оскорбился, узнай он, что ничтожный ученик рейнджера думает, что он сумасшедший, – заметил Холт. – Обычно короли любят выслушивать подобные вещи.
– Но, Холт… после стольких лет и выпустить его? Похоже на… – Уилл снова хотел произнести слово «сумасшедший», но вовремя остановился. Он вдруг вспомнил недавнюю стычку с уорголами. При одной мысли об этих мерзких тварях, которые лавиной могут беспрепятственно хлынуть в королевство, его затошнило.
Холт произнес:
– В этом-то все и дело, Уилл, после стольких лет. Шестнадцать лет мы провели в страхе перед Моргаратом, гадали, что он там затевает. Тем временем мы лишили свои силы подвижности, стянув их к ущелью и Перевалу Трех Ступеней. И он мог нападать на нас, когда ему вздумается. Калкара были тому примером. Ты и сам это прекрасно знаешь.
Джилан с восхищением посмотрел на прежнего своего учителя. Холт мгновенно раскусил хитрость плана короля. Каждый раз он с удивлением убеждался, что Холта не просто так считают одним из ценнейших советников Дункана.
– Холт прав, Уилл, – сказал Джилан. – Есть еще и другая причина. За шестнадцать лет относительного мира люди успокоились. Конечно, рейнджеры всегда начеку, но простые жители, из которых набирают воинов, мастера ратных дел, да даже бароны отвыкли от войны.
– Ты сам видел, как неохотно многие покидают родные дома, чтобы идти сражаться, – вставил Холт.
Уилл кивнул. Всю прошлую неделю они с Холтом объезжали земли замка Редмонт и набирали людей, годных пополнить ряды армии королевства. Не раз и не два их встречали с враждебностью – враждебностью, которую, однако, старались скрыть, когда узнавали Холта.
– По мнению короля Дункана, пришла пора уладить это дело, – продолжал Джилан. – Сейчас мы сильны, и сильнее не будем, а любая отсрочка нас только ослабит. Это самый подходящий случай избавиться от Моргарата, раз и навсегда.
– Что по-прежнему оставляет без ответа мой изначальный вопрос, – отозвался Холт. – Что привело тебя сюда среди ночи?
– Приказ Кроули, – отчеканил Джилан, выкладывая на стол депешу.
Бросив испытующий взгляд на Джилана и развернув пергамент, Холт погрузился в чтение. Кроули был командором рейнджеров, старейшим из пятидесяти членов ордена. Дочитав, Холт отложил депешу.
– Итак, ты везешь донесение королю кельтов Суиддниду, – заговорил он. – Полагаю, ты будешь апеллировать к союзу, который заключил с ним Дункан несколько лет назад?
Джилан кивнул, с удовольствием прихлебывая ароматный напиток.
– Король считает, нам понадобятся все воины, которых мы сможем призвать.
Холт задумчиво кивнул.
– Он рассуждает правильно… – вполголоса проговорил он, разводя руками.
– Так-с, официальное посольство в Кельтику, – произнес Джилан, сделав акцент на последнем слове, и Холт кивнул в знак понимания.
– Конечно, – отозвался он. – Добрая кельтская традиция.
– Скорее уж, суеверие, – качая головой, отвечал Джилан. – Смехотворная трата времени, если хочешь знать мое мнение.
– Так оно и есть. Но кельты на том настаивают, что тут поделаешь?
Уилл переводил глаза с Холта на Джилана, не понимая, о чем вообще речь.
– Все это прекрасно в обычное время, – продолжал Джилан. – Но со всей этой подготовкой к войне нам и так не хватает людей. Просто нет ни одного лишнего человека. Вот Кроули и подумал…
– Думаю, я на голову тебя обошел, – заговорил Холт, и тут наконец Уилл не выдержал.
– А вот я – в самом хвосте! – выпалил он. – О чем, скажите на милость, речь? Вы оба говорите по-аралуински, правда же, а не на каком-то чужом языке, который только звучит похоже, а понять ничего нельзя?
Глава 2
Холт медленно развернулся к своему невыдержанному ученику и приподнял брови, удивившись его вспыльчивости. Сникнув, Уилл пробормотал:
– Прошу прощения, Холт…
Рейнджер кивнул:
– Еще бы ты не просил. Очевидно же, что Джи-лан спрашивает, отпущу ли я тебя сопровождать его в Кельтику.
Джилан утвердительно кивнул. Озадаченный неожиданным поворотом, Уилл нахмурился.
– Меня? – недоверчиво проговорил он. – Почему меня? Что мне делать в Кельтике? – Не успели слова слететь у него с языка, как он о них пожалел.
– Скорей всего, нечего. Вопрос в том, можно ли тебя освободить от твоих дел здесь? И на это ответ – безусловно.
– Тогда почему… – И тут Уилл сдался.
Либо они объяснят, либо нет. И спрашивать можно сколько угодно – ничто не заставит Холта дать объяснение хоть на секунду раньше, чем он захочет. В самом-то деле, думал Уилл, чем больше вопросов он задает, тем больше удовольствия получает Холт, держа его в неведении. Сжалился над ним Джилан, возможно, припомнив, как несловоохотлив бывает Холт, когда захочет:
– Ты мне нужен для количества, Уилл. По традиции посольство должно состоять из троих. И честно говоря, Холт прав. Тебя можно освободить от военной подготовки Аралуина. – И с сокрушенным видом он улыбнулся: – Если тебе от этого полегчает, то эту миссию возложили на меня только потому, что я в ордене самый младший.
– Но почему из троих? – спросил Уилл, обрадовавшись, что хоть кто-то смилостивился и решил удовлетворить его любопытство. – Разве один человек не может доставить послание?
Джилан вздохнул:
– Как мы говорили, это суеверие, бытующее у кельтов. Оно восходит к старинным временам Совета, когда кельты, скотты и иберийцы составляли единый союз. Тогда ими правил триумвират.
– Смысл в том, – перебил его Холт, – что Джилан, конечно, может доставить послание, но, если он будет единственным посланником, они заставят его долго ждать, станут отмахиваться от него дни или даже недели, волноваться из-за протокола и прочих формальностей. У нас нет столько свободного времени. Есть старая кельтская поговорка, которая все объясняет: «Один может обмануть. Двое могут устроить заговор. Троим можно верить».
– Значит, ты отправляешь меня в Кельтику, потому что здесь вы можете и без меня обойтись? – обиженно уточнил Уилл, немало задетый таким положением вещей.
– Конечно, мы без тебя обойдемся, Уилл. Но кого попало мы тоже отправить не можем. Трое посланников должны что-то собой представлять, занимать какое-то положение в этом мире. Простолюдины, например, не подойдут.
– А ты, Уилл, – добавил Джилан, – ты – рейнджер. На кельтов это произведет впечатление.
– Всего лишь ученик, – уныло поправил Уилл и, к своему удивлению, увидел, что оба рейнджера качают головой.
– Ты носишь дубовый листок, – твердо сказал ему Холт, – неважно, бронзовый или серебряный. Ты – один из нас.
После этих слов учителя Уилл заметно приосанился:
– Ну, если ты так считаешь, я с радостью к тебе присоединюсь, Джилан.
Холт взглянул на мальчика и решил, что перехвалил его.
– Ну-с, тебе кто-то еще приходит в голову, из самых ненужных людей, кто сможет стать третьим посланником? – обратился он к Джилану.
Тот пожал плечами, улыбаясь при виде того, как Уилл снова поник.
– Кроули послал меня сюда еще и поэтому. Поскольку Редмонт – один из больших уделов, он подумал, что ты сможешь выделить кого-то еще. Есть какие-нибудь соображения?
Холт глубокомысленно потер подбородок:
– Думаю, есть у нас тот, кто тебе как раз нужен. – Затем, обращаясь к Уиллу, улыбнулся: – Тебе, пожалуй, лучше пойти поспать. Я помогу Джилану управиться с лошадьми, и мы двинемся в замок.
Уилл кивнул. Как только Холт произнес это, мальчик почувствовал, как сильно устал. Он поднялся, направляясь в свою комнатку:
– До завтрашнего утра, Джилан.
– До раннего утра, – ухмыльнулся Джилан, и Уилл в притворном ужасе закатил глаза.
– Так и знал, что ты это скажешь, – отозвался он.
В дружелюбном молчании Холт и Джилан шли через поля к замку Редмонт. Джилан, хорошо знавший бывшего учителя, чувствовал, что тот хочет с ним что-то обсудить. И точно, вскоре Холт нарушил молчание.
– Это посольство в Кельтику, может быть, как раз то, что требуется Уиллу, – начал он. – Он меня немного тревожит.
Джилан нахмурился – ему был по нраву неугомонный молодой ученик.
– А в чем дело? – отозвался он.
– Когда мы на прошлой неделе нашли уорголов, ему пришлось худо, – продолжал Холт. – Он думает, что испугался и потерял самообладание.
– А он правда испугался?
Холт покачал головой:
– Конечно нет. В нем больше мужества, чем во многих взрослых. Но когда уорголы напали на нас, он поспешил с выстрелом и промахнулся.
– Не так уж это и стыдно, правда? – Джилан пожал плечами. – Ему, в конце концов, нет и шестнадцати. Он же не ударился в бегство?
– Нет, отнюдь нет. Он держался молодцом, даже сделал еще один выстрел. Потом Тягай ударил уоргола, пока я не подоспел. Хороший конь…
– И хозяин у него хороший, – отозвался Джилан, и Холт согласно кивнул.
– Это правда. Тем не менее пара-тройка недель подальше от всей этой подготовки к войне пойдут мальчишке на пользу. Он отвлечется от волнений, если пробудет какое-то время с тобой и Хорасом.
– С Хорасом?
– Я предлагаю его в посольство третьим. Один из учеников ратной школы и приятель Уилла. – На минуту задумавшись, Холт продолжил: – Да, неделька-другая с тем, кто ближе ему по возрасту, Уиллу не повредит. В конце-то концов, верно ведь говорят, что я бываю порой мрачноват.
– Это ты-то? Кто додумался сказать подобное? – поразился Джилан.
Холт с подозрением взглянул на него – Джилану с трудом удавалось сохранить серьезное выражение лица. Его так и распирал смех.
– Знаешь что, Джилан, – заметил Холт, – сарказм – это даже не низкопробное остроумие. Это вообще не остроумие.
Когда Холт и Джилан достигли замка, почти настала полночь, однако в кабинете барона Аралда еще горел свет. Барон и сэр Родни, ратных дел мастер Редмонта, были заняты подготовкой к выступлению. Двигаться собирались к Равнине Утала, где предстояла встреча с остальной частью королевской армии. Холт быстро объяснил, что́ им с Джиланом нужно.
– Хорас? – уточнил сэр Родни, обращаясь к Холту, который в ответ лишь кивнул. – Да, мысль совсем не дурная, – произнес он, расхаживая по кабинету в раздумье. – У него есть то, что для этого требуется: он ученик ратной школы, хоть и новичок пока. Мы можем обойтись и без него какое-то время, и… – тут он сделал паузу и многозначительно посмотрел на Джилана: – Возможно, ты даже обнаружишь, что такого паренька полезно иметь при себе в опасном путешествии. – Молодой рейнджер смотрел на него с интересом, и сэр Родни пояснил: – Он один из моих лучших учеников – прирожденный мастер меча. Он уже многих превзошел в ратном деле. А вот в жизни он бывает слишком упрямым и порой важничает, так что общение с молодыми рейнджерами пойдет ему на пользу. – Он улыбнулся, желая показать, что просто шутит. Тут взгляд его упал на меч Джилана – необычное оружие для рейнджера. – Ведь это ты учился у Макнила, верно?
Джилан кивнул:
– Да, сэр. Это был я.
– Хм-м-м… – Сэр Родни повнимательнее присмотрелся к высокому юноше. – Что ж, пока вы будете в дороге, найди несколько минут, чтобы показать новичку кое-какие приемы. Ему будет полезно. Я бы счел за одолжение, и ты сам увидишь – он схватывает на лету.
– Буду рад, – отозвался Джилан, ему уже захотелось увидеть Хораса.
Еще когда был учеником Холта, он знал, что сэр Родни никогда не преувеличивает заслуг своих подчиненных и не хвалит их напрасно.
– Стало быть, дело решенное, – вмешался барон Аралд, снедаемый нетерпением вернуться к военным делам. – В котором часу ты отправляешься, Джилан?
– С рассветом, сэр. Не хочу задерживаться, – отвечал Джилан.
– Хорас скоро явится к вам, – сказал сэр Родни. Джилан кивнул, поняв, что аудиенция окончена, и следующие слова барона лишь подтвердили это.
– А теперь, с вашего позволения, мы вернемся к составлению плана сражения, – заключил Аралд, от нетерпения потирая руки.
Глава 3
Небо заволокли тяжелые, хмурые тучи. Солнца было почти не видно, лишь тусклый серый полусвет неохотно пробивался сквозь плотную пелену.
Когда маленький отряд преодолел последний холм, оставляя замок Редмонт позади, наконец пошел дождь. Поначалу он сбегал с шерстяных плащей, но в конце концов начал впитываться в ткань. Минут через двадцать трое всадников съежились в седлах, пытаясь как можно дольше сохранить тепло тела.
Джилан посмотрел на своих спутников, которые ехали, сгорбившись и уставившись в землю. Кони шли медленной поступью. Усмехнувшись, он обратился к Хорасу, державшемуся чуть позади, бок о бок с вьючным пони, которого Джилан вел на поводу:
– Ну-с, Хорас, достаточно с тебя приключений на данный момент?
Стирая с лица водяную пыль, Хорас сокрушенно поморщился:
– Меньше, чем я рассчитывал, сэр. Но это все-таки лучше, нежели строевая подготовка.
Джилан кивнул, улыбаясь ему:
– Думаю, да, между прочим. – И добродушно добавил: – Знаешь что, незачем тащиться где-то там позади. У нас, у рейнджеров, не принято церемонничать. Давай присоединяйся к нам.
Коленом он подпихнул Блейза в бок, и гнедой ступил в сторону, открывая зазор, куда Хорас живо направил коня, оказавшись между конями рейнджеров.
– Спасибо, сэр, – благодарно проговорил он. Приподняв бровь, Джилан взглянул на Уилла.
– Учтив, не правда ли? – проговорил он. – В ратной школе сейчас явно прививают манеры. Приятно, когда тебя постоянно величают сэром. – Уилл ухмыльнулся в ответ. Но улыбка сбежала с его лица, когда Джилан задумчиво продолжал: – Недурная мысль – проявление некоторого уважения. Пожалуй, ты тоже можешь называть меня «сэр», – произнес он, отвернувшись от них и внимательно изучая деревья, окаймлявшие обочину.
Уилл не мог поверить своим ушам.
– «Сэр»? – наконец выдавил он. – Ты правда хочешь, чтобы я называл тебя так, Джилан? – И когда тот взглянул на него, хмуря брови, он торопливо поправился, придя в полнейшее замешательство: – В смысле, я хотел сказать, «сэр»! Вы хотите, чтобы я называл вас «сэр»… сэр?
Джилан отрицательно покачал головой:
– Нет. Думаю, «сэр-сэр» не пойдет. «Сэр Джилан» – тоже. Одного «сэра» будет достаточно. А ты как считаешь?
Уилл молчал, не зная, как вежливо выразить то, о чем он думал, и беспомощно всплеснул руками. Джилан между тем продолжал:
– В конце-то концов, хорошо бы вам помнить, кто отвечает за этот отряд.
К Уиллу наконец вернулся дар речи:
– Ну, наверное, да, Джи… в смысле, сэр.
Он потряс головой, пораженный подобным требованием со стороны молодого рейнджера, да еще, как он надеялся, и друга. Несколько минут протекло в молчании, потом кто-то внезапно расхохотался. Это был Хорас, который больше не в силах был сдерживать смех. Уилл хмуро посмотрел на него, потом с подозрением повернулся к Джилану.
Молодой рейнджер во весь рот улыбался:
– Шучу я, Уилл. Шучу.
Уилл понял, что его в очередной раз надули.
– Я так и знал… – обиженно протянул он, желая выказать Хорасу свое пренебрежение.
Хорас и Джилан разразились дружным хохотом.
Весь день они двигались на юг. К вечеру решили устроить привал около первой гряды. Дождь наконец прекратился, но земля была сырой.
Путешественники с трудом отыскали немного сухого валежника под густыми кронами деревьев. Этого хватило на небольшой костер. Вскоре они сели ужинать.
Хорас испытывал благоговение перед высоким молодым рейнджером, и Уилл быстро сообразил, что, подсмеиваясь над ним, Джилан изо всех сил старается разрядить обстановку. Он не хотел, чтобы Хорас чувствовал себя чужим. Уилл обнаружил, что прежний ученик Холта нравится ему все больше и больше. Юноша задумался над тем, сколько всего еще предстоит узнать, чтобы научиться вести себя с людьми.