— Поделись, не пожалеешь, — между тем говорил хозяин, — я за халявой не гонюсь… и не кидаю, если че. Расплачусь по-честному. Или хочешь о цене сначала договориться?
Даже эти уверения Федю не успокаивали. Из общения с братом Лехой он успел понять, что для людей, воспринимающих закон как дышло, существует три сорта двуногих: подельники, потом участники других банд — с ними лучше считаться, и, наконец, все остальные. Иначе говоря, лохи. Которых можно и обмануть, и даже убить. Можно… а временами и нужно.
Поэтому лоху по имени Федя (даром, что пока фартовому) Аркадий Данилович мог хоть золотые горы наобещать. Все посулы свои он без малейших терзаний забудет, как только получит желаемое. И будет по-своему прав.
И что Феде остается? Что делать, чтобы избежать несчастливого для себя конца? Сбежать? Что ж, на первый взгляд это было вполне осуществимо, в том числе технически. Обыскать пленника тем двум бугаям-обалдуям отчего-то в их низколобые головы не пришло. Скорее всего, они просто не сочли Федю опасным. Оружия у него при себе точно не было — в этом подручные Аркадия Даниловича хоть косвенного, но убедились, захватив Федю сравнительно легко, почти без боя. До перестрелки ведь дело точно не дошло, студент спасовал при виде единственного, направленного на него, пистолета. Так чего опасаться?
Благодаря этой оплошности бугаев чудо-гаджет Ярика Савельева оставался у Феди. С его помощью пленник Аркадия Даниловича мог в любой момент удрать куда угодно, хоть на другое полушарие. Вряд ли хозяин дома успел бы ему помешать.
Но дальше-то что? Руки у Аркадия Даниловича оказались длинными: он успел не только установить личность человека, умыкнувшего банкомат, но и узнать, где живет этот человек. Ведь бугаев-то он подослал не абы куда, а к крыльцу общаги.
А что еще этот тип знает о Феде? Вдруг ему известно, кто родители плененного студента, где они живут. Тогда он наверняка на них отыграется. Особенно если сам Федя сбежит куда-нибудь за бугор, где его самого достать будет трудновато. Если же Федя останется в этом городе… или даже просто в пределах области или России, тогда и его самого настигнут. Причем наверняка очень быстро.
Итак, бежать окажется себе дороже, а принимать предложение Аркадия Даниловича — значит, конкретно лохануться. В таком случае Феде оставалось одно. Последовать не лишенному здравого смысла изречению одного политического деятеля прошлого века. «Нет человека — нет проблемы». Под человеком, являющимся источником проблемы, понимался в данном случае, разумеется, Аркадий Данилович.
Оставалось продумать детали. Прибить криминального дельца здесь же, на месте, едва ли бы прокатило. И дело было даже не в отсутствии у Феди оружия. В конце концов, в качестве последнего можно было использовать хоть бутылку коньяка, а хоть и даже стеклянный столик, на котором она стояла. Проломить Аркадию Даниловичу голову любым из этих предметов — и финита ля комедия.
Вот только не факт, что сам Федя в этом случае сумеет покинуть особняк-уродец живьем. Что если кто-то из давешних бугаев и вообще из подручных здешнего хозяина караулит под дверью? Тогда, почуяв неладное или услышав подозрительный шум, этот «кто-то» ворвется в комнату и изрешетит Федю пулями — если не в процессе убиения Аркадия Даниловича, то уж точно перед попыткой удрать.
И вот тут-то Федю осенило — так же, как, наверное, когда-то самого Исаака Ньютона после падения тому на голову яблока. Припомненное мимоходом имя великого физика тем более пришлось в тему, поскольку в замысле своем Федя рассчитывал на помощь закона всемирного тяготения.
Но прежде он вспомнил про высотку, видимую из окна общаги. Про то, как в первый день пользования Приборчиком хотел с его помощью попасть на крышу этой громадины, но передумал, поскольку не знал, зачем. Теперь знал. Этажей у высотки было целых двадцать пять. И всякому предмету… включая живое тело, лететь с ее крыши предстояло долго. Причем непременно с фатальными последствиями.
А главное — вряд ли в данном случае кто-то сможет отличить убийство от самоубийства или просто несчастного случая.
Это лихорадочное обдумывание заняло считанные секунды, по истечении которых Федя ответил Аркадию Даниловичу:
— Почему нет, — говорил он медленно и вполголоса, чтобы скрыть дрожь нетерпения и предвкушения, ибо так загорелся посетившей его идеей, — насчет цены… тыща долларов меня бы вполне устроила.
— Ну вот и славно, — хозяин хлопнул в ладоши, — только, пойми… в общем, прежде чем заплатить, я должен убедиться, что оно того стоит. Не в моих правилах вперед платить.
«Во-во, иного и не ожидал, — с мрачным торжеством от собственной догадливости подумал Федя, — сейчас он увидит Приборчик и решит отобрать его и юзать самому, а меня пришить, или просто отобрать, не платя очередному лоху ни копейки».
Как бы то ни было, а допускать, чтоб до этого дошло, студент не собирался.
— Собственно, вот, — произнес он, доставая из-за пазухи Ярикино изобретение, — какого-то особого дара у меня нет… все он. Это с его помощью я перемещаюсь… предметы перемещаю. Не сам по себе, в общем.
— Ну-ка, ну-ка, — Аркадий Данилович подался вперед и присмотрелся к Приборчику.
Затем он протянул к нему руки, но Федя не дал коснуться гаджета. Опасливо отдернул, чуть ли не прижимая его к груди.
— Не доверяешь, — изрек хозяин дома с ноткой укоризны, — да не боись, не кину. Только… не вполне понимаю, что тут может стоить штуку баксов. А главное: как это помогает мгновенно перемещаться? Насколько понял… ну, судя по виду, это очередной новомодный телефон. Из тех, куда любят пихать разные свистелки и перделки, чтоб потом всучить втридорога лохам. И называют еще это «инновациями».
— Э, не совсем, — возразил Федя, пытаясь придать лицу выражение оскорбленной невинности, — точнее, когда-то это и вправду было просто смартфоном. Но один гениальный, хоть и молодой изобретатель…
— …у которого такой реальный пацан эту штуку отработал, — с иронией перебил Аркадий Данилович, — поначалу приняв за обычную мобилу. Предлагаешь тебе поверить?
— Да я показать могу! Продемонстрировать! — голос Феди звучал чуть ли не умоляюще… и вроде бы вполне искренне.
— И сбежать у меня из-под носа, — хмыкнул хозяин, — на всякий случай: не советую.
— То есть все-таки верите? — продолжал ломать комедию, будто бы упорно настаивая на своем, Федя, — допускаете возможность, что эта штука может переносить?
А про себя радовался — немудрящий план успешно претворялся в жизнь. В точности, как и задумывалось.
— Допускаю? Нет, скорее, не отметаю с порога, — сухо молвил Аркадий Данилович, — но, как говорится, доверяй, но проверяй. Я бы предпочел сам испытать… это.
— Я называю его Приборчиком, — сказал Федя. И еле удержал в себе торжествующее «Да-а-а-а!», готовое вырваться из глотки.
— Этот Приборчик, — хозяин кивнул, — объяснишь, как пользоваться?
И снова рев торжества едва не вырвался изо рта Феди. Но студент из последних сил сохранял по-деловому спокойный вид.
— Вот, смотрите, — произнес он, пододвигаясь к Аркадию Даниловичу поближе и протягивая Ярикино изобретение ему в руки.
А сам водил пальцем по маленькому экрану.
— Сперва запускаем специальное приложение… вот так. Теперь выбираем на карте, куда хотим перенестись. И, наконец…
— Погоди! — веско перебил хозяин, следивший за Федиными манипуляциями, — куда это ты собрался… что это ты выбрал?
Федя выбрал достопамятную высотку, Аркадия Даниловича это, похоже, совсем не устраивало, но он ничего не успел сделать. Юрким движением пальца Федя ткнул в кнопку запуска, а затем одной рукой схватился за Приборчик, а другой вцепился в запястье хозяина дома.
Мгновение — в течение которого оба смотрели на окружающий мир будто через отражение на волнующейся воде — и гостиная-кабинет в доме Аркадия Даниловича сменилась крышей высотки: промаха не случилось.
На высоте двадцати пяти этажей гулял ветер. Да и про декабрьский мороз не следовало забывать. Федя зябко поежился и запахнул пуховик. Его невольному спутнику приходилось куда хуже — шелковый халат давал не больше тепла, чем папиросная бумага.
— Че еще за канитель?! — попробовал угрожающе рявкнуть, но на деле лишь дрожащим от холода голосом пролепетал Аркадий Данилович, рефлекторно обхватывая себя руками. Приборчик, правда, успел выхватить и не выпускал.
— А вот что! — куда более уверенным голосом выкрикнул Федя и врезал хозяину дома-химеры кулаком в нос. Тот, растерянный и мгновенно продрогший, даже блок выставить не успел.
Удар вышел не слишком сильным — Аркадий Данилович просто отшатнулся, но на ногах устоял. Зато хватка его ослабла, так что в следующий миг Федя вырвал Приборчик у него из рук.
— И вот еще что, — свободной рукой студент ухватил Аркадия Даниловича за шею и потащил к краю крыши. Криминальный делец сопротивлялся, пытался вырваться, даже едва не достал своего противника ударом локтя… но прошел удар вскользь.
На эту судорожную попытку отпора Федя ответил ударом ноги по босой ступне жертвы. Тот взвыл от боли. Не давая ему опомниться, Федя швырнул Аркадия Даниловича спиной в направлении края крыши, до которого осталось меньше метра. И, наконец, со всей силы толкнул дельца в грудь обеими руками.
Попятившись от толчка на шаг, другой, Аркадий Данилович споткнулся о низенькую загородку и, отчаянно завопив, полетел вниз. Ничего в его крике, больше похожем на блеяние козла, уже не напоминало прежнего «хозяина жизни» при деньгах, особняке и вооруженных подручных.
— Ну и кто теперь лох? — пробормотал Федя, подойдя к загородке и наблюдая за падающим телом. На лице сброшенного человека он успел разглядеть выражение обреченности и ужаса.
Дожидаться, пока Аркадий Данилович достигнет асфальта, Федя не стал. Отошел от бортика и принялся водить пальцем по карте города, выбирая, куда переместиться на этот раз. В общагу? Или завалиться в кабак — разбавить спиртным то чувство тоскливой опустошенности, что пришло к нему после первого его… убийства. Убийства! Даром, что жизни Федя только что лишил человека далеко не безвинного.
В итоге студент решил отправиться на городскую набережную. Просто побродить, отрешившись от мира суеты и предаваясь неторопливым размышлениям о всяких пустяках. Федя поступал так и прежде — хоть и при обстоятельствах куда менее драматичных. Но все равно надеялся, что психотерапия посредством прогулки по набережной сработает и на этот раз.
Нажимая на кнопку, Федя устало прикрыл глаза. А когда открыл вновь — сразу понял: произошло что-то не то. Вместо открытого всем ветрам простора набережной вокруг высились, теснясь, серые бетонные дома… нет, какие-то нежилые здания вроде складов, без единого окошка.
Между бетонными строениями пролегала полоса асфальта — частично искрошившегося и заждавшегося ремонта. Стояла тишина, людского присутствия Федя не заметил… за исключением фургончика, вроде тех, на которых ездят съемочные группы с телевидения. Только логотипа ни одной из известных Феде телекомпаний на корпусе фургончика не было. Зато антенна имелась: параболическая, она торчала над крышей, словно корона на голове.
Фургончик припарковался в паре метров от места, куда занесло Федю. Дверца в задней части кузова была приоткрыта… студент увидел, как отворив ее, наружу вылез немолодой мужчина в сером пальто. Головного убора на нем не было, несмотря на мороз. Видимо, в фургончике имелось хорошее отопление. Волнистые волосы мужчины были светлы от изрядной седины. А вот лицо оказалось на редкость неприметным. Не сильно узкое, но и не широкое, ни пухлое, ни худощавое. А также без усов, бороды, густых бровей и иных, бросающихся в глаза, черт.
Человек в пальто приветственно помахал Феде.
«Ну ёпрст! — с досадой подумал тот, — ну кому чего опять от меня надо? Неужели снова… из-за Приборчика?»
Схватив в очередной раз Ярикино изобретение, Федя… нет, не швырнул его в сердцах о бетонную стену. Чай, не баба какая-нибудь истеричная. Владел собой — по крайней мере, в достаточной степени, чтобы отвечать за доверенные ему вещи. И потому просто принялся искать на карте общагу.
— Не стоит, — окликнул Федю человек в пальто, — только время потеря…ем мы оба.
А затем, обернувшись, проговорил что-то в дверцу фургончика. Не иначе, обращался к находившимся внутри спутникам-коллегам.
Предупреждения человека в пальто Федя не послушался — все-таки активировал приложение Приборчика. На мгновение мир вокруг мигнул весь разом, подернулся рябью… но ни серые бетонные стены, ни изуродованный асфальт никуда не делись. Как и фургончик с антенной да вылезший из него тип с седыми волосами.
О предназначении антенны, кстати, Федя уже смутно догадывался. Как-никак на Физтехе учился, а не на филфаке, скажем, или в Институте культуры. Но не всегда стоит демонстрировать свою осведомленность и сообразительность. Да и убедиться не мешало — заодно прикинувшись глупее, чем было на самом деле.
— Как… почему? — воскликнул Федя, недоуменно осматриваясь.
— Как парень смышленый, — проговорил в ответ седеющий типчик, неспешно направляясь к нему, — технически грамотный, вы вряд ли удовлетворитесь ответами типа «магия» или «это все карма» или «черная полоса, не тот день»…
На последних словах он еще иронически усмехнулся.
— …поэтому напомню кое-какие истины, для таких людей как вы настолько очевидные, что вспоминать о них лишний раз как-то не принято. Итак, истина первая. Любым высокотехнологичным устройством с возможностью программирования можно управлять программными методами. Знаете, например, что компьютер лучше выключать, запустив соответствующую процедуру в операционной системе? А еще определенная опция в той же системе позволит запретить выключение компьютера через нажатие соответствующей кнопки.
Ну а теперь истина номер два. Если наше устройство способно соединяться с другими устройствами, в том числе дистанционно, любой, управляющий им, программный код может быть дистанционно же изменен. Возможно и вмешательство в его выполнение — путем корректировки входных параметров. А смартфон… и, соответственно, гаджет на его основе обычно имеет и соединение с Интернетом, и подключение к мобильным сетям, и доступ к GPS. Точнее, это GPS имеет доступ к нему.
Собственно, с помощью Системы Глобального Позиционирования мы и отслеживали ваши перемещения. Не лично я и мои сотрудники… просто наша группа оказалась к вам ближайшей. И получили сигнал, принялись разбираться — после того, как по чистой случайности обнаружилось, что некий житель этой страны способен бесследно исчезать, а затем появляться из ничего.
Говорил человек в пальто без малейшего акцента. Но Федя все равно почувствовал в его голосе, взгляде и манере держаться что-то чуждое, непривычное для этих мест. Едва уловимую, но стойкую уверенность человека, который, где бы, в каком бы уголке планеты ни оказался, всегда чувствовал за своей спиной целую сверхдержаву — с крупнейшей экономикой, с кучей военных баз по всему миру и, конечно, с почти десятком авианосцев, готовых-де в случае надобности двинуться ему на помощь.
— Вы шпион, — полувопросительно проговорил Федя, но человек в пальто, казалось, не услышал этих слов.
— Способ, каким вы это делаете, мы установили, как вы успели убедиться, — говорил он, — хоть и в довольно общих чертах. А еще раньше мы узнали о том, как именно вы воспользовались такой фантастической возможностью. Как и о проблемах с Шигиным, в определенных кругах известным как Каштан.
— Аркадием Даниловичем? — уточнил Федя, и его собеседник кивнул, — о, это уже не проблема. Только что сбросил его с крыши… с двадцать пятого этажа. После такого полета обычно не выживают.
— Эх, забыл, что разговариваю с молодым парнем, — седеющий человек в пальто вздохнул, — который слишком легкомысленный и не ведает о некоторых важных вещах. Например, о том, что у меня на родине называют «омертой», а в этих краях — «понятиями».
Федя насторожился, а тип в пальто продолжал:
— Поясню применительно к вашей ситуации. Вы убили человека, пользующегося авторитетом в криминальных кругах. Теперь его подручные и те, с кем он вел дела, должны отомстить — в противном случае они сами потеряют авторитет. Особенно в свете того, что убил Каштана… ничего личного, но какая-то мелкая сошка. Лох залетный. Надо ли объяснять, что если попадетесь — синяком не отделаетесь?