Выбор Метея - Маранин Игорь Юрьевич 2 стр.


Речь карлика проняла даже сурового Орина. Он прикоснулся пальцами к красочному рисунку, висевшему здесь же, на ограде и быстро-быстро зашевелил губами. Совсем несложный алфавит, всего тридцать три буквы.

- Сегодня, - сообщил Орин. - Сегодня на закате солнца на этой арене состоится бой. Кроме того, я чувствую, что браслет вот-вот проснется. Место, что мы ищем, где-то совсем рядом….

Самоходных повозок было так много, что улицы не успевали освобождать им место. Повозки работали на огне - было видно, как дымят их маленькие трубы, и оттого воздух в городе был удушлив и несвеж. Словно тебя с головой засунули в дымоход печи и держат там, заставляя дышать гарью и копотью. На перекрестках улиц стояли невысокие фонари, мигающие разноцветными огоньками, и, подчиняясь им, повозки то останавливались, то снова приходили в движение. Но особенно поразило Орина то, что горожане постоянно разговаривали. Эти люди просто не умели молчать, даже оставаясь в одиночестве! Если не было собеседника, они вынимали из одежды маленькие коробочки и разговаривали с ними. Некоторые даже затыкали уши и тихонько что-то напевали себе под нос.

Таверну путники нашли по запаху. Под натянутым пологом, прямо на улице, мужчина жарил на огне мясо, тут же были расставлены небольшие столики, за которыми люди пили пиво и вкушали пищу с небольших блюд из плотной бумаги. Орин устало опустился на хрупкий стул, с трудом впихивая свое тело между двумя подлокотниками, и попытался натянуть безрукавку на живот. Та затрещала и порвалась, прямо посреди пасти ужасного монстра. Недовольно заворчав, Орин вытащил из кошеля несколько помятых бумажек и отдал карлику.

- Спроси, нет ли у них хорошего вина, - попросил он. - И пусть не сожгут мясо, не люблю пригорелого.

Вина в уличной таверне не оказалось. Пришлось запивать трапезу пивом. Соседи с любопытством поглядывали на странно одетую компанию и негромко зубоскалили между собою, выдвигая версии одна нелепей другой. Несмотря на голод, Ивлин ела совсем мало, зато ее спутники уминали мясо со скоростью стрелы, летящей в мишень. Первым до цели - дна тарелки долетел маленький карлик, бросил победоносный взгляд на своего более внушительного соперника и отвалился на спинку шаткого стула, поглаживая живот. Жизнь - прекрасная штука, когда ты сыт. Даже если вокруг непривычный и чужой мир.

- Теперича можно спокойно икать…ик….искать …ик…до самого вечера, - речь карлика едва ли можно было разобрать, но тут путешественники одновременно подскочили на стульях от удивления. Карлику ответил чей-то Голос.

- …до самого вечера, - подтвердил он и после паузы добавил. - А помогут вам в этом ведущие нашей радиостанции Бунгало и Турняшкина.

- Привет, город! - к мужскому голосу добавился женский.

Голоса были громкие и не принадлежали никому из сидящих. Карлик стремительно обернулся и уставился на смуглого мужчину, который жарил мясо. Тот молчал. Голоса - то женский, то мужской - звучали по-прежнему, но никто, кроме Ивлин, Яки и их предводителя, не обращал на это никакого внимания. Горожане явно их не слышали! Они пили пиво, ели жареное мясо и рассказывали друг другу странные истории о видениях из загадочных домашних ящиков. Судя по всему видения были важной частью их жизни, столь важной, что они не жалели прекрасных летних вечеров и проводили у ящиков время целями семьями.

- …обещают на завтрашний День города прекрасную погоду, и мы принимаем первый звонок от наших радиослушателей. Напоминаем, сегодня мы разыгрываем два билета на футбол, а тема нашего эфира - самые невероятные истории, случившиеся сегодня лично с вами. Победителя определит смс-голосование наших радиослушателей. Итак, мы принимаем первый звонок.

Карлик завертелся на стуле, словно какая-то особо коварная пчела подкралась снизу и ужалила его в то место, на котором обычно сидят.

- Алло… Здравствуйте! - пожелал кому-то здоровья женский голос. - Представьтесь, пожалуйста.

- Сержант Петров.

Это голос карлик узнал сразу. Им разговаривал стражник в парке, что требовал от них документы.

- Приветствую вас, сержант Петров! - весело сказала женщина. - Наша служба и опасна, и трудна? Все по-прежнему?

- Еще хуже, - доложил сержант. - Я это… насчет невероятных историй…

- Слушаем вас.

- Ну, в общем…несу я сегодня дежурство. В парке. И тут замечаю троих странно одетых граждан. Ну, как бы бомжи, то есть это… лица без определенного места жительства. Мужик такой с длинной бородой, в джинсах, майке и с голым животом. Рост примерно метр девяносто, глаза карие, татуировок на видимых местах нет…

- А на невидимых? - вмешался голос, что называл себя Бунгалом.

Сержант Петров смутился.

- Эта… - сказал он. - На невидимых мы на улице не проверяем.

И замолчал.

- Ну, рассказывайте, рассказывайте, - подбодрила его женщина.

- Там еще собака бежала, - выдавил из себя сержант. - А с нею лилипут и баба…то есть не с нею, а с мужиком без татуировок. И эта… я их попросил документы предъявить, а они меня гипнозом заставили за этой собакой гоняться. Вот такая невероятная история.

- Догнали? - мужественно сдерживая смех, поинтересовался Бунгало

- Кого? - не понял сержант.

- Собаку.

- А-а-а…ну это. Я быстро бегаю, догнал. От сержанта Петрова еще никто не уходил. Укусила только, зараза…

- За что? - прыснула Турняшкина.

- За это… - снова смутился сержант. - За невидимое место.

Теперь уже смеялись все. Оказалось, что горожане прекрасно слышали голоса, но раньше они их просто не интересовали. Теперь же, отставив пиво, их соседи вовсю потешались над незадачливым стражником. А потому следовало как можно быстрее покинуть таверну. Угораздило же Яки заставить стражника гоняться за собакой! В каком городе и в каком мире стража стерпит такое унижение? Карлик еще пытался разобраться, откуда идет голос, обнаружил и перевернул какой-то ящик, стоявший сбоку от стойки, но Орин уже подхватил его рукой за ворот рубахи и потащил за собой, подальше от этой ужасной таверны, в которой из пустоты слышны голоса, рассказывающие о злополучном происшествии в парке. Нужно было купить новую одежду, изменить внешность и сбрить бороду. Иначе нигде в этом городе не будет им покоя. Не время связываться со стражей, у них есть цель более важная для их собственного мира.

5

Маленькие весы с двумя чашечками на дужке, сувенирные песочные часы из магазина подарков и цветы сирени…. Веточку сирени Метей осторожно срезал прямо в парке. Здесь же и расположился на скамейке, в дальнем углу, куда забредают влюбленные, чтобы не смущать гуляющую публику объятиями и поцелуями. Аккуратно вскрыл часы и высыпал маленькие желтые песчинки на одну из чаш. Сорванные цветы подбросил в воздух, словно отпускал пойманную птицу, и они закружились, образуя над весами ароматный цветочный зонт.

Умение ценить мгновение, наслаждаться им - вот чего всегда не хватало Прежнему миру. Наверное, поэтому Метей так стремился изменить его. И, в конце концов, изменил. Теперь этот новый мир окреп, с каждым веком он отвоевывал себе всё больший кусок свободы, но, даже совершая ошибки и стоя на краю гибели, мир учился делать правильный выбор. Так учатся ходить дети, так протягивают они руку к огню, который обжигает их, так они шалят - иногда скверно и жестоко, но Время, как заботливый родитель, воспитывает их. И когда-нибудь они вырастают, становясь зрелыми и мудрыми.

Сирень все кружилась и кружилась над весами и постепенно их чаши - одна с песком, а другая пустая - стали выравниваться. И когда, наконец, установилось равновесие, время в парке остановилось. Всего на несколько секунд. Метей перевернул чашу с песком себе в ладонь, сжал кулак и тонкая струйка песка потекла на землю, смешивая события и вероятности…. Если ты не можешь уйти от встречи, попробуй переубедить своих оппонентов.

Маленькие весы с двумя чашечками на дужке, разобранные песочные часы из магазина подарков и облетевшие на скамейку цветы сирени… Вечером сюда придут влюбленные, но вряд ли им будет дело до каких-то разобранных часов. Любовь дольше, чем вечность, даже если она длится всего один поцелуй.

6

Денег хватило, чтобы переодеться в лавке старьевщика, торгующего одеждой на развес. Не бог весть что, но бывало и хуже.

В свой первый переход они попали в дикое племя - люди жили в пещерах и охотились на свирепых животных с огромными бивнями. Мир, измененный Метеем, стремительно вырождался и, казалось, существовать этому миру совсем недолго. Но Метей в ответ на обвинения лишь улыбался - в звериной шкуре, с костяным ножом на поясе, он сам напоминал дикаря. Затем повел их в пещеру, показал примитивные рисунки и, тряхнув гривой спутанных волос, исчез. Трое суток они отбивались от дикарей, пытаясь найти его след во времени. А когда нашли, оказались в шумном городе, по мощеным улицам которого гуляли люди в светлых туниках. Рим. Столица древнего мира. Пещерные рисунки обернулись свитками папируса, огромными каменными зданиями и логически безупречными речами ораторов. Затем было европейское средневековье, живопись и деньги, музыка и быстроходные парусники… Ветреный, переменчивый мир, текучий и не желавший остановиться.

В воздухе пахло сиренью, словно кто-то разлил душистый аромат и пропитал им весь город. Даже прохожие и те недоуменно оборачивались, пытаясь понять, откуда появился этот непривычный для городских улиц запах. Тусклый рубиновый свет браслетов то появлялся, то вновь исчезал, и путешественники разошлись, условившись встретиться завтра поутру. Ивлин долго бродила по центру, и когда вновь вышла к арене, ахнула от изумления. Такого количества людей в одном месте она никогда еще не видела. Многотысячная толпа подхватила ее и увлекла к воротам, в самую давку, где дежурили стражники, обрывая протянутые им прямоугольники бумаги. Как ни странно, но в этой толчее стражники не обратили на нее внимания, просто упустили, и людской поток внес Ивлин на арену и тут же стал распадаться, растекаться отдельными ручейками. Девушка остановилась, растерянно озираясь по сторонам. И что же теперь делать?

Браслет снова слабо засветился. Засветился и погас. Возможно, место было здесь, на арене, на одной из косых каменных стен с установленными на них стульями. Ивлин взглянула на зеленую поляну, на спешащих занять свои места людей и…

- Девушка, идемте с нами!

Небольшая группа молодых парней проходила мимо, размахивая сине-белыми флагами. Не ответив, Ивлин, отвернулась, но тут от парней отделился один - высокий, улыбчивый, с вьющимися волосами. Осторожно тронул ее за локоть и спросил:

- В первый раз на стадионе?

И тут случилась странность - Ивлин и незнакомому парню одновременно что-то попало в глаза. Они синхронно заморгали, а затем посмотрели друг на друга и рассмеялись.

- Вы без спутников? - поинтересовался незнакомец.

- Со спутниками, но они…- Ивлин замялась, не зная что ответить.

Парень понял ее по-своему.

- Ну, так идемте с нами! - воскликнул он. - Мы в шестнадцатом секторе сидим, оттуда весь стадион видно. Не переживайте, найдем мы ваших спутников!

Под столбом с презренным Знаком Метея на маленьком раскладном стульчике перед мольбертом сидел художник с длинными седыми волосами. Карлик и сам любил рисовать, а один из его пейзажей украшал Стену Рисунков, куда отбирали лучшее из лучших. Мало кто умел добиться такого потрясающего сходства, и Яки не без оснований считал себя тонким ценителем. Подошел к художнику, взглянул на его картину… Увы, седой господин оказался никудышним живописцем. Он просто беспорядочно клал краски на холст.

- Вам не нравится? - не поворачивая головы, спросил художник.

- Мммм, - ответил Яки. - А смысл-то в чем? На что это похоже?

- Вы считаете, что картина обязательно должна быть на что-то похожа? - господин отложил кисть и с любопытством обернулся к карлику. - Эдакое “застывшее мгновение”? Застывшее мгновение это фотография, молодой человек. Живопись это чувственное восприятие. Вы посмотрите на этот набросок, только не глазами. Глаза это для ориентации на местности. Смотрите тем, что у вас внутри, душой своей. Неужели ничего не чувствуете?

Какая-то соринка попала в глаз карлику, и тот усиленно заморгал. Прикрыл веко, осторожно провел пальцем, и соринка исчезла. Посмотреть иначе…. Как это иначе? Может быть, картина не так проста, как кажется на первый взгляд? А седой господин вовсе не художник, а маг, который в порыве откровенности предложил первому встречному постичь его искусство? Такой момент упускать было нельзя.

- Еще вчера я думал, что предвкушение белое, - неожиданно произнес художник. - Я живу тут, через дорогу, и каждый матч мимо моих окон проходят толпы фанатов. Кричат, поют, машут флагами… Я сам не болельщик. Если во мне и есть азарт, то только творческий, да и того с возрастом все меньше. Чувства, знаете ли, тоже стареют. Ветшают, словно старые выцветшие шторы, что никак не соберусь поменять на окнах. А тут подумал, что если я хочу нарисовать страсть - настоящую, живую страсть - ожидание, предвкушение, надежду на успех - нет лучше места, чем стадион.

- И что с цветом этого самого предвкушения? - с любопытством спросил карлик.

- Видите вот эти огненно-алые всполохи? Это оно и есть.

Яки взглянул на полотно и … Картина, еще несколько мгновений назад казавшаяся совершенно бессмысленной, начала оживать. Она не имела четких очертаний, это был сгусток эмоций и чувств, большой разноцветный ком, в котором то тут, то там вспыхивали те самые робкие язычки предвкушения. Зрелище настолько поразило карлика, что, забыв про свою шутовскую насмешливость, он не мог отвести от холста восторженных глаз. Стоял и смотрел, смотрел, смотрел…. Так много хаоса было в этом незаконченном эскизе, но от него не веяло привычным запахом смерти. Это было невероятно - живой хаос, хаос-созидатель или… нечто совершенно иное и пока непонятное. Творчество…такое слово оставил ему, уходя, художник.

В начале Ивлин не понимала ничего. Люди вокруг говорили о том, как мало шансов на победу, а кто-то и вовсе сообщил ей жуткую новость, что на арене состоится избиение младенцев. Лицо у него при этом было веселое, и девушка в ужасе отвернулась.

- Давайте знакомиться, - улыбнулся парень с голубыми глазами, сидевший рядом. - Меня зовут Павел, можно просто Паша.

Он тоже был весел, и ей не верилось, что этот открыто улыбающийся человек пришел сюда смотреть на столь страшное зрелище. Где-то выше и левее гулко застучал барабан, заскандировали трибуны, невидимый оркестр заиграл бравурный марш, и девушка едва слышно выдохнула:

- Ивлин…

Совсем тихо, одними губами. Но Павел услышал.

- Красивое у тебя имя, - также тихо произнес он, и Ивлин тоже услышала, несмотря на громкую музыку и рев трибун.

-…в розыгрыше Кубка России встречаются… - долетел сквозь этот рев чей-то незнакомый голос.

На поле выбежало десятка два молодых мужчин в разноцветных рубахах и смешных коротких штанишках. Но где же оружие? Оружия в руках мужчин не было. Впереди шли трое людей постарше, у одного из которых, видимо, самого главного, в руках был небольшой светлый шар. Очевидно, это были судьи, ибо какое ристалище без благородных судей, в чьей воле находится судьба поединка. Правда, выглядели они ничем не лучше воинов. Те же короткие штаны, те же голые ноги, никакой солидности.

- Наши в белом! - прокричал на ухо Павел.

Наверное, рукопашный бой, решила Ивлин. Но тут судья в коротких штанишках положил шар в центр поляны и громко, по-разбойничьи, свистнул. Один из воинов пнул шар другому и началось странное нелепое действо: мужчины бегали по полю, стремясь догнать того, кто захватил шар. Один из белых догадался, наконец, просто сбить противника с ног, но к удивлению Ивлин, судья тут же отчаянно засвистел и остановил схватку. После чего повел себя еще более нелепо: достал из кармана желтую бумажку и показал ее смельчаку. Тот сильно огорчился и, понурив голову, побрел куда-то в сторону.

Назад Дальше