Ни вечер, ни утро не принесли неожиданностей. После завтрака, приготовленного Болдером на скорую руку, караван тронулся в путь.
«Если так и дальше пойдет, — рассуждал Руперт, откидываясь на мешки в повозке и устраиваясь удобнее, — то к концу пути у нас будут деньги, заработанные лишь Болдером. Хоть самому устраивай нападение на караван».
Он проснулся от грохота, бряцания оружия и сдавленных криков. Тренированное тело тут же приняло боевую стойку, а руки привычно завращали мечами, одним уверенным движением выхватив их из ножен. Открывшиеся чуть позже глаза смогли разглядеть, что возле второй от головы каравана повозки происходит нечто странное — огромный рыжий мужик с секирой в руках крушил ее, видимо, стараясь добраться до тех, кто внутри. Если бы ему удалось это сделать, то седокам не поздоровилось бы. Его подручные сдерживали натиск воинов охраны, не позволяя тем добраться до мужика.
Быстро оценив ситуацию, Руперт пригнулся и, петляя между повозками, побежал на помощь Куно и его отряду.
Перед рыжим мужиком он выскочил совершенно неожиданно и нанес удар своим детским мечом, но тот на удивление среагировал, подставив под меч древко секиры.
— Не балуй, — покачал он недовольно головой и замахнулся уже на Руперта.
А тому только этого и надо было — он, как молния, метнулся к открывшимся для удара груди и живота мужика. Правой рукой с размаху Руперт воткнул меч в грудь гиганта, раскалывая пластинку его защиты, и проворачивая оружие там, и одновременно левой полоснул по животу, не закрытому кольчугой. Он отвернулся, стараясь не смотреть на кровь, бьющую из раны и вывалившиеся кишки.
— Ой, — только и сказал мужик и, выронив секиру из рук, которая при своем падении чуть не задела Руперта, опустился на землю.
Бой мгновенно прекратился — несколько минут стояла полная тишина, раздавался только скрип колес повозок и фырканье лошадей, которые продолжали шагать неспешно вперед, не обращая никакого внимания на сражение.
— А-а-а! — истошно закричал Руперт, приходя в себя и бросаясь на ближайшего к нему верхового грабителя.
Если удастся его одолеть, то он разживется неплохим конем. А в его ситуации это немаловажно. Руперт знал, как ударить, чтобы убить с одного удара: его этому учили, и он это сделал не в первый раз — и мятежников убивал, и бродяг, не желавшим подчиняться его приказам, и разбойников, которые рисковали нападать и на герцогские кортежи. Он скинул с коня мертвое тело и ринулся уже верхом в гущу сражающийся.
Но те быстро поняли, на чьей стороне удача, и, не дожидаясь других потерь, тут же кинулись наутек врассыпную, оставив тела товарищей на поле битвы.
— Они не вернутся? — поинтересовался Ланзо, высунув нос из своей покореженной повозки.
По голосу казалось, что он нисколько не испугался, и только невероятная бледность его пухлых щек свидетельствовала, насколько ему было страшно.
— Нет, — покачал головой Руперт, оказавшийся рядом.
Он не кинулся вместе с доблестной охраной вслед за разбойниками, а спрыгнул с коня и, стоя возле колеса повозки, вытирал свои окровавленные мечи пучками травы.
— А я, грешным делом, подумал, что они игрушечные, — проговорил Ланзо, кивнув на мечи.
— Так и есть, — усмехнулся Руперт, — на другие у меня денег не было.
Не мог же он признаться, что эти мечи самые настоящие, хоть и маленькие, с которыми совладеет даже младенец, но невероятно острые и легкие, чтобы на самом деле обучаться военному ремеслу с пеленок. Они ему еще послужат — настоящий боевой меч стоил дорого, и непонятно, когда он на него заработает.
Весь день Руперт прождал хотя бы благодарности от главного караванщика, но тот молчал. Не появись он внезапно со своими детскими клинками, непонятно, как окончилось бы сражение возле его повозки. Но Ланзо продолжал вести себя так, словно ничего не произошло и лишь поздно вечером, когда укладывались на ночлег и выставляли дозорных, он разыскал Руперта.
— Вот, — Ланзо при нем отсчитал и протянул ему десять медяков за стряпню Болдера и один серебряный талер — обычную плату рядовому охраннику. — И ты переберешься ближе к моей повозке.
— Стану вашим личным телохранителем? — скептически поджал губы Руперт.
— Нет, — фыркнул главный караванщик, — и без тебя есть кому охранять мое тело. — он двумя руками потряс свой живот и изобразил смешок. — Хочу, чтобы ты охранял повозку, едущую за моей следом.
— Понял, — кивнул Руперт и рассовал по кошелькам деньги, чтобы не путаться, где его честно заработанное, а где Болдера. — Я могу на ту же повозку пересадить своего слугу?
— Валяй, — махнул рукой Ланзо и сразу отошел от него.
Их беседа затянулась, могли пойти ненужные кривотолки. А это абсолютно лишнее в их сплоченном коллективе. Доберутся до места, он с ним поговорит отдельно.
========== Глава 8 ==========
Комментарий к Глава 8
Тема главы - https://vk.com/audios231070728?performer=1&q=Scorpions
После разбойного нападения на караван тот стал петлять по дорогам, то выходя на широкий тракт, то углубляясь в леса, но, несмотря на довольно замысловатый маршрут, продвигался на юг достаточно быстро. По всему чувствовалось, что Ланзо опасался новых встреч с разбойниками. Он ни с кем не делился, в какую сторону направит лошадей рано утром и где остановит вечером.
— Боишься? — спросил его Руперт, подойдя к повозке.
Они остались одни — Болдер готовил обед, а у него по обыкновению не было никаких определенных обязанностей в отличие от остальных членов каравана.
— Очень, — честно признался Ланзо, заерзав на месте. Были времена, когда он никого и ничего не боялся. — Для меня стало полной неожиданностью нападение бандитов. Я позволил им разграбить караван, который отправил несколькими днями ранее. Но они, похоже, не удовлетворились.
— Честно скажу, что тоже был весьма удивлен, когда меня разбудили звуки сражения, — покачал головой Руперт. — Думал, мне так и не удастся заработать ни одного талера, все медяки Болдера буду ссыпать в кошелек.
— Это ты их накликал, — хохотнул главный караванщик и подмигнул ему.
— Ага, — фыркнул Руперт. — Делать мне нечего, как вспарывать брюхи людям.
— Да, — задумался главный караванщик, — серьезная у тебя подготовка. Видел, как ты с тем здоровяком расправился. Я уже намеревался смерть от его рук принять.
Руперт неопределенно пожал плечами — помирать им рановато.
— Еще одна ночевка в лесу и прибудем на место, — сообщил Ланзо.
Руперт догадывался, что конец пути близился — сосновые леса сменились широколиственными, ветер стал суше и жарче, а осень, казалось, отступила — словно снова воцарилось лето.
Караванщик вынул из мешочка, висевшего у него на животе, два крупных камня — рубин и изумруд — и протянул их Руперту на раскрытой ладони. Тот изумленно взглянул на него. Это что, плата за спасенную жизнь?
— Нет, — покачал Ланзо головой, словно прочитал мысли Руперта. — Это рекомендации амиру Файзулле ибн Басиму. Служи ему верой и правдой. За деньги верным быть так просто.
Руперт усмехнулся — он уже пытался стать преданным и верным. И что из этого вышло? Ни чести, ни достоинства, ни денег — ничего.
— А друга своего, Болдера, оставь мне, — попросил Ланзо. — Я его не обижу, приближу к себе.
— Он свободный человек, даже не мой слуга, — проговорил Руперт. — Я не волен распоряжаться им и решать за него. Как он решит, так и будет.
— Я переговорю с ним, — похлопал караванщик его по плечу. — А камни возьми. Не поступишь на службу, продашь их — на какое-то время вырученных за них денег на жизнь хватит.
Руперт улыбнулся и кивнул.
— Спасибо, — произнес он дрогнувшим голосом.
Посторонний человек сделал ему такой богатый подарок, можно сказать, ни за что. А лорд Дитмар… Нет, на него он не в обиде — тот одевал его, обувал, выучил военному ремеслу, обучил грамоте. Нет, жаловаться грех. И все же… Лорд Дитмар ничего не сделал по велению сердца. Или он, Руперт, ошибается? Хочет объяснить и оправдать поступок своего господина тем, что тот его нисколько не любил? Или тому было проще пожертвовать его честью, чем леди Абигейл или собственной? В сущности, какое он имел право осуждать его? Ведь это не лорд Дитмар лишил девственности невесту Руперта, а он совершил мерзкий поступок. Правда, совсем не помнил, как такое могло произойти…
Ланзо закряхтел и стал выбираться из повозки. Руперт протянул ему руку, пытаясь помочь.
— Я еще в состоянии слезть на землю самостоятельно, — вздохнул караванщик. — А вот на коня уже взгромоздиться не смогу. Ноги… Совсем не держат порой. А сила в руках еще имеется. Даже обидно. Да… — он порылся среди мешков своей повозки, — это тебе.
Ланзо протянул Руперту сверкающий сталью кривой шамшир в ножнах.
— Настоящий? — не поверил тот и отступил на шаг назад.
Руперт много слышал о таком оружие, о которое можно было порезаться, настолько острое оно, лишь взглянув на него, но ни разу даже не прикасался к эфесу и теперь с завистью взирал на сокровище, не смея взять в руки.
— Бери, — приказал караванщик. — Тебе нельзя явиться к амиру с теми потешными мечами на поясе, что у тебя.
— Но как? — удивился Руперт. — Не могу, — потупившись, покачал он головой.
— Можешь, — усмехнулся Ланзо. — Еще как можешь, — повторил он. — Если не ты, то кто? Пока я не встретил более достойного воина. Я назову тебе имя мастера и укажу его адрес. Тех талеров, что у тебя завалялись в кошельке, хватит, чтобы заплатить ему за уроки владения сим оружием. А теперь пошли обедать…
Руперт благоговейно принял меч из рук караванщика и сразу подвесил его лезвием вниз к левой стороне пояса на двух ремнях — оставлять его в повозке, как это делал до него Ланзо, он не был готов. Рубину с изумрудом он обрадовался гораздо меньше, чем шамширу. Теперь можно предстать и перед амиром не стыдясь.
Только вот расставаться с Болдером не хотелось — он привык к нему, его болтовне, стряпне, сопению по ночам. Как они будут друг без друга? А с другой стороны, Болдер не воин. Что ему делать у амира? Руперт зажмурился и, чего не делал очень давно, чуть не заплакал, как в детстве.
— Ну-ну, — потрепал его по волосам Ланзо. — У тебя будет еще время привыкнуть к мысли, что друга придется оставить при мне. Не говори ему ничего — я сам сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться…
Легендарная столица Патисиды встретила входящий в городские ворота караван проливным дождем.
— Это к удаче! — прокричал Ланзо, подставляя под небесные струи лицо и грозя кулаком тучам.
— Да, уж, — недовольно проворчал промокший вмиг до нитки Руперт.
Болдер же с первыми каплями дождя юркнул в идущую следом повозку, попробовали бы не пустить повара, оставив друга, на повозке которого не было тента, мокнуть под ливнем.
Может, и вправду, к удаче.
Дождь разогнал по домам праздношатающихся, и караван без особых заторов прошел по узким кривым улочкам с бесконечными торговыми рядами к караван-сараю, где заканчивался их долгий путь.
Руперт ругал себя последними словами — он так и не поговорил с другом. А сейчас во всеобщей суете не представлял, как это лучше сделать. Он взглянул на Ланзо, пытаясь понять, сказал тот Болдеру, что тот остается с ним, а с Рупертом ему придется расстаться буквально сейчас. Но главному караванщику было не до него.
— Пойдем, прогуляемся по столице, глянем на достопримечательности, — потянул Руперт друга за рукав. — Когда еще удастся вот так беззаботно побродить по городу?
В чем-то он был прав — в их услугах Ланзо больше не нуждался, жалованье им выплачено сполна. Почему бы не пройтись после непрерывной тряски либо в повозке, либо в седле. К тому же в Брассере было на что взглянуть. Город представлял собой удивительную смесь древних глинобитных домов, узких улочек и шумных рынков, а также кварталов с булыжными мостовыми. Руперт бывал здесь с лордом Дитмаром единожды, правда, очень давно, сопровождал его в поездке, будучи еще пажом. Хотел посмотреть, как сильно изменился с тех пор город. Но больше он желал затащить своего друга в какое-нибудь тихое местечко, где можно было поесть, выпить чая — вино в здешних харчевнях не подавали — и поговорить об их дальнейшей судьбе.
— Пойдем, — неожиданно согласился Болдер, хотя еще минуту назад, поддавшись всеобщей суете, кидался помогать таскать мешки с товарами.
Уютный дворик с тенью и дастарханом нашли не сразу, пришлось на самом деле погулять по городу и попялиться на дворцы и мавзолеи. Чайханщик выставил перед друзьями искусно разрисованное блюдо с бриани, пиалы с чаем, халву, орехи и засахаренные фрукты в вазочках. Они глазами съели бы и больше, но в последний момент все же разум возобладал над желудком, и от тикки пришлось отказаться. И к тому же возлежать долго рядом с накрытой скатертью они не собирались. Им требовалось лишь поговорить и пойти либо в одну сторону, либо в разные.
Руперт вздохнул, он так и не смог начать неприятный для него разговор, и подцепив рис рукой, стараясь захватить побольше миндаля и изюма, в не только баранины, отправил его в рот. Пока жевал, придумывал слова, которые все не шли на ум.
— Мне надо с тобой поговорить, — первым не выдержал напряженного молчания Болдер.
— Мне тоже, — покачал головой Руперт.
Он снял с пояса кожаный кошелек, туго набитый медяками, и выложил его перед другом.
— Что это? — спросил тот изумленно.
— Это твое, — сказал Руперт, — честно заработанное.
— Но… — не понял его Болдер. — Со мной главный караванщик рассчитался сполна.
И он кинул на дастархан такой же туго набитый кошелек с вензелем Ланзо.
— Ты не украл его? — испугался Руперт.
— Брось, — расхохотался Болдер, — никогда не брал чужого. А теперь вдвойне не смог бы взять. Главный караванщик всем выдал жалование в таких кошельках. И…
Он замялся.
— Даже не знаю, как сказать тебе…
— Да говори уж, как есть, — вздохнул Руперт.
— Он предложил мне сопровождать с ним караваны, — выдохнул Болдер. — И положил жалованье за сезон такое, что теперь я смогу купить дом, жениться на порядочной девушке, родить детей.
— Это же хорошо, — грустно улыбнулся Руперт, осознавая, что он опять остается один, — просто отлично.
— Да… Но… — в ответ ему точно так же улыбнулся Болдер, — тогда я не смогу пойти с тобой к амиру в качестве твоего слуги.
— Зато я буду знать, — зажмурился Руперт. Ему не хотелось, чтобы друг заметил, как подозрительно заблестели его глаза. — Что меня встретит не слуга, а друг, когда я вернусь с очередного задания амира, что у него все хорошо и ему не нужно думать о хлебе насущном, что у него в кошельке не только медь, но и серебряные талеры. А слугу мне не надо… Я рад, что у тебя все сложилось. Дорога, которую мы выбрали, оказалась верной. Спасибо тебе…
— За что? — изумился Болдер. — Я ничего такого не сделал, за что можно меня благодарить.
— За ложку, за шляпу, за науку… — Руперт взглянул ему прямо в глаза. — За то, что оказался рядом, когда мне было особенно плохо, и подставил свое плечо. А теперь давай выпьем чаю со сладостями, обнимемся на прощание и пойдем каждый своей дорогой — в этом месте они расходятся. Но пообещай мне, что станешь заходить в эту чайхану всякий раз, как снова окажешься в Брассере. И я буду заходить, и оставлять у чайханщика записки для тебя. Не стесняйся, пиши, если понадобится помощь — на то мы и друзья, чтобы оказаться рядом в трудную минуту.
Болдер покачал головой — так и есть. Незаметно они сблизились во время пути, стали заботиться друг о друге, приходить на помощь в нужный момент.
Руперт со своей лежанки поднялся первым, следом встал на ноги Болдер. Они обнялись, похлопали друг друга по спине, вместе подошли к выходу на улицу. Дальше один пойдет налево, другой направо. Так надо — Болдер выбрал свою судьбу, а Руперту к ней еще идти и идти.
========== Глава 9 ==========
Комментарий к Глава 9
Тема главы, чтобы почувствовать восточный колорит — https://vk.com/audios231070728?genre=0&q=%D0%94%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B4%D0%B0
Мастер, которого порекомендовал Ланзо, оказался очень стар. Руперт в первый момент даже засомневался, что тот сможет его чему-то научить еще, кроме того, что он знал и умел сам.
— Заходи, — прохрипел старик вместо приветствия, тряхнув косматой седой головой.