-Нет, мне надо чтобы ты принес живой воды от Смерти. -Задумчиво покачивая головой произнес Кощей.
-Да ты издеваешься! Где я тебе эту красавицу найду?
-Где, где...
-Эээй! Без мата! -Остановил я его.
-А что такое мат?
-Потом объясню. Но пока давай, расскажи, как мне пройти дальше, и как у Смерти можно выпросить Живой воды... Да и вообще...
-Её зовут Морана, и она моя жена, - прервал меня Кощей. -Она дочь Лады...Сестра Живы и Лели...
Я уселся на песок рядом и мы начали беседовать...
"А если молчать не можешь,
не можешь не врать и не петь,
красиво спросить не можешь,
так нечего здесь, брат, свистеть.."
Исскуственный Интеллект, песня.
Больше всего на свете я ненавижу ложь. Признаю ложь во имя спасения, но именно простую, бытовую ложь ненавижу и презираю. Только в словах, сказанных в гневе, почти всегда таиться ложь. Она съедает ум, извращает душу, и заставляет переворачивать с ног на голову весь твой мир. И только любовь способна вернуть все на свои места. И если у тебя в душе остается только одна ложь, то любовь уже не будет бальзамом на нее, а станет тягостью в твоем жизненном пути.
Отмахиваясь от решения проблем, ты начинаешь врать сам себе, откладывая на потом решение, ты начинаешь лгать и окружающим. Ведь только скорость достижения цели - это и есть единственно правильное решение в любой ситуации. Не верь, не бойся, не проси. И если ты готов пожертвовать своей жизнью, подумай, а настолько ли цены жизни у тех, для кого ты не жалеешь свою...
Мне приходилось сталкиваться в жизни с предательством, приходилось врать, изворачиваясь, приходилось убивать не задумываясь, но только один, один единственный раз я смог соврать сам себе. И теперь оплачиваю эту ложь, временем, деньгами, чувствами, надеждами, нервами, собой.
Прошел месяц с тех пор как я ограбил ту чертову организацию. Прошел грёбанный месяц, как гном отдал мне документы, и теперь я прячусь ото всех. Мир так сильно изменился после произошедшего со мной приключения. Меня стала преследовать неудача. Пришлось уволиться с официальной работы, и вот у меня отказали почки.
Это только кажется, что прикольно проснуться утром - а никуда не надо идти, потому что ты уже пришел, ты в больнице на диализе. И не думайте, что вас там ждут, держат для лично тебя-любимого кровать с пол аэродрома! Нет, ты тут как побитый пёс валяешься в коридоре у проссатого туалета. Корчишься от боли в ожидании таблетки ношпы. И тебе не будут колоть дорогущие заграничные препараты, потому что ты никто и звать тебя никак. Всандалять дешевый дротаверин, на который у тебя может быть аллергия, и который не факт, что поможет именно тебе. Мне он не помогал. И я лежа на кушетке, у двери в туалет, яростно грыз от боли кончик подушки. Больничка была просто забита такими же, как я больными. Деды, бабки, взрослые и еще подростки...Мы все были в равных условиях, три дня на все, а потом если есть полис, то тебя оставляют на долечивание, если нет, то после диализа выпинывают в мир, иди куда хочешь, мил человек. Я был последним. Вот только боли ни как у меня не кончались. Спина будто огнем полыхала. Опухли руки, ноги, тело будто налилось водой, и кровавая слеза, что шла из моего веселого друга так и пела: "Конец тебе, мальчик, конец..."
Вчера обещали разрезать меня и посмотреть, что внутри. Извращенцы, резать живого человека. И если бы не начатые в уколах наркотики, которые слегка приглушали боль, то я б уже давно чёкнулся от боли. Хотя, и так чувствую - кукушка едет конкретно. Все, этот уголок сжевал, переворачиваем подушку и начинаем жевать следующий.
-Эй, на синей каталке, как тебя там. - Позвали меня из процедурки. - Иди сюда, подготовим тебя, через час начнем.
Я начал потихоньку подгребать по стеночке, держась за поручни каталок, стоявших вдоль стен, останавливаясь переждать особо сильные боли, идти к процедурке.
-Сейчас пару укольчиков сделаем тебе, кровь, по-быстрому, возьмем. И к операционной отвезем. Не отходи ни куда... -Сказала медсестра.
Сделала мне укол, взяла кровь на свертываемость, и группу, и махнула рукой к крайней, не занятой никем каталке.
-Там подожди. Сейчас отвезем тебя.
Я подошел к ней с трудом. Влез и улегся поудобнее на белую в печатях простынь, что была на этом средстве по доставке к коновалам. Тело было как будто не мое. Все опухшее, отекшее, с какими-то подтеками. Кожа была как расплавленный воск, выглядело это страшно, даже для меня.
-Заждался, поди. Поехали. -Как Гагарин приветствовала мед сестра вновь, и взяв за ручки, толкнула каталку со мной к выходу из отделения, к лифтам. До хирургического доехали без приключений. Я усталый и еле сдерживающийся от крика боли, ровно две минуты ждал решения врача у операционной.
-Так, значит режем? - веселым голосом поприветствовал меня этот коновал. И одел дебильную маску с нарисованной улыбкой. Мля... Да тут от окружающих можно чёкнуться! Я еле-еле нахожусь в своем разуме от страха ожидания, а этот козел еще и ржет надо мной. Однако страх я не показал - я умею ждать, чтобы отомстить, даже если это вот такое невинное оскорбление.
-На стол его. -Скомандовал врач, и два санитара вцепившись за простынь, перенесли на стерильный операционный стол. -Наркоз, и поехали.
Мне в вену воткнулась игла, и чей-то звонкий голос произнес:
-Считайте от десяти до нуля...
-Десять, девять, восемь...
-Начинаем... мажем поле...Скальпель...
"Семь, шесть!" - уже про себя проговорил я и увидел ее. Тяжелыми, закрывающимися от наркоза глазами я смог лицезреть самое страшное в своей жизни. Огромная женщина с большими обнаженными грудями в поблескивавших чашуйках, с волосами из змеек, убранных в затейливую прическу восседала на мне, поправляя мне чашуйчатым же хвостом упавшую челюсть и заботливо спросила:
-Ну, поговорим?!
-ААААААаааа. -Заорал я, приподнимаясь с операционного ложа.
-Валя, ты там что, не ввела? - Спросил хирург.
-Да уже прокапала, сейчас добавлю маленько.. - Ответил звонкий женский голос.
И я провалился во тьму.
-Доброй ночи, вор. Ты украл то, что не принадлежит тебе. Если не вернешь, я тебе кое-что откушу!! -раздался в темноте полу сознания шепчущий шипящий голос. А потом я отрубился.
Глава 3
"-Как ты хочешь умереть? - Спросила меня Смерть." С сайта Победишь.ру.
Я вынул нож из его тела. Швейцарский, с выкидывающимся лезвием, он очень удобно лежал в руке. И сейчас, стряхнув те несколько капель крови, что налипли на клинок, вытер об одежду убитого. Он был шестым. Еще пятеро валялись по всему лесу и у их домика. Они шли убивать меня, но сами стали добычей. Грязная, специально вымазанная в глине одежда с налипшими листьями и веточками, служила прекрасный камуфляжем среди деревьев. Несколько веток на шапку, плечи и ноги, и вот перед вами Леший во плоти. Это были не первые мои люди, отправленные за Грань. И, надеюсь, не последние.
Нет, я не маньяк, но мне, конкретно этих, заказали. Заказ исходил с Даркнета, там есть свой сайт Морда, и вот именно на нем я и беру своих подопытных. Последних брал полгода назад, теперь стали нужны деньги, и пришлось вновь нырять в темноту инета. Так-то я вор, причем со стажем и своими заморочками. Но эти... Заказчик целенаправленно искал меня, и когда я откликнулся скинул шесть досье. А дальше был уже вопрос техники.
Они поехали на охоту, а я следом за ними. Да, случайно вскрылся, они меня поймали и сутки пытали в загородном охотничьем домике. Кто из них вычислил меня? Да уже не важно. Главное- я смог выбраться из этого дурмана обманом. Пообещал привести их к своей лежке. Где пушка моя лежит. Якобы снайперское ружжо. Ага. Поверили балбесы, и как собачки на поводу пошли за мной. Ну конечно, решили, что человек, которого бьют шестнадцать часов попеременно то один то другой, уже сломан. А у меня тут три нычки было, с оружием, вокруг их делянки. Ну до ножичка и дошли, а там все как в кино- бросился в лес, и полз как мой прадед под пулями в заранее вызнанной ложбинке. Повезло, ушел сразу, а потом ...Суп с котом. Ну не кот, а несколько грибочком, и вот уже первый труп поддергивается на моем ноже. И все закрутилось, завертелось. Кто вам сто раз говорил - не разделяйтесь, идите парами, тройками, но только вместе. А эти балбесы как Шварцнейгеры бессмертные поперлись в лес за мной охотиться. Опомнились, когда их осталось трое. Скомпоновались, и по-быстрому передислоцировались в избу. Там обдумали, выпили, закусили и вынесли вердикт - добить! Ну и полезли добивать меня вечером. Вот на что ум людям был дан? Правильно - думать! А эти как волки покружили, поворочались возле избушки, постреляли в воздух по любому подозрительному шороху, и вновь воткнулись в избу. Решив спрятаться за запертую дверь... А туалет то на улице. Под утро их стало минус четыре.
Оставшиеся двое как пуганные вышли, изображая десантников, стволами вперед. Мне оставалось только кинуть нож и стало минус пять.
"Последний негритенок на все взглянул устало, повесился, и никого не стало." Нет, Агата конечно замечательно придумала, но тут пришлось повозиться. Вначале поработал с машиной, да, да проколол ей на кой все четыре колеса и запаску. Измазал в своем дерьме ручку от машины, а как еще вонь оставить, для отслеживания объекта. Выложил замысловатые круги из листьев на подходе к машине - пусть баран обходит их, пугаясь. Подвесил к березе небольшую деревяшку чтобы она под порывами легкого ветерка пугала его, а сам в противоположной стороне залег. Ну и вот. Работа выполнена. План сработал на все сто.
Перевернул холодеющее тело и замер - это был я.
"Верни, что украл Вор!" - Прошелестело в мозгах. И я проснулся. Это было всего лишь навеянным воспоминанием шальной молодости. Только не понятно, что за шелест? Неужто реальность стала истончаться, как говорил мне однажды хороший друг-язычник. Но тогда мне крышка.
Чертова змеюка. А не хочешь ты подавиться два раза одним...? Весь кайф от наркоза испортила. Я попробовал встать и понял - у меня закрыты глаза, и я привязан. Ну как закрыты, они просто затянуты. Тяжелым чем-то. То, что навалилось и стянуло мне голову, прикрыв глаза. Повязка? Нет, я помнил ощущение бинтов, это было другое, теплое, живое. Ах, блин, я же в больничке. Наверное мед.сестра мне наложила повязку, но почему на глаза? Операцию то делали на животе. И привязан я как-то странно. Мало того, что руки-ноги зафиксированы, так и еще поперек тела меня стянуло нечто. При чем так даже эластичный бинт не притянет, он все -таки давит изрядно на место фиксации. А тут нечто тягучее такое, но если ослабить натяжение, то оно не сразу возвращается на место. Хм, а, что если..., а это идея! И я громко, как мне показалось, позвал:
-Сестра, подойдите. -И услышал шелест высохшего рта. Язык, как тяжелая гиря, еле ворочался во рту. Однако меня услышали. С шорохом павших листьев обвивающее меня тело задвигалось и освободило глаза. Я открыл их и увидел Это. Да, это была Она. Вся сотканная из дымки, едва проступившая в нашей реальности, некий уже не дух. Но еще и не нормальное тело.
-Какая же ты красивая! Интересно, а ты когда танцуешь , сиськи колышатся и подпыгивают?
-Я уничтожу тебя! - Заверещала она шепотом. Но видимо от своей злости потеряла концентрацию на воплощение в реальность, и стала более прозрачной на вид.
-А еще я люблю упругие накачанные попки, как накачаешь - приходи! Устрою тебе день-забег на длинные дистанции...
Она уловила сексуальную подоплеку слов, но не поняла мое предложение.
-Ты поплатишься за свои слова!
-Тебе в какой валюте? Или деревянными тоже сойдет?
Она еще больше истончалась и со страстным выдохом исчезла из реальности. Злодейка. Не умеешь, держать себя в руках - не чего играть в игры взрослых дядь.
Я подвигал руками и ногами. С исчезновением змеи появилась легкость во всем теле. И появилась боль от шрама на животе, с левого бока. Хорошо, что той, старой, боли нет. Я поднял руки и посмотрел на них. И тут заметил браслет на левой руке. Змейка с мой мизинец, обвитая вокруг запястья, в медном исполнении, с тщательными прорисовками чешуи и глаз.
-Больной, вам еще нельзя двигаться! - Услышал я чей-то женский голос... -Не вздумайте вставать.
-Сестра, а мне там ничего лишнего не обрезали?
-Вы про свой инструмент? - Рассмеялась сестричка.
-Про него... Вот вдруг...
-Бросьте, больной. Ну, каждый второй спрашивает об этом. Кому нужен ваш друг? Если жене только...-Расхохоталась она.
-Ну вы тоже...Да и не женат я. - Улыбнулся сквозь появившуюся боль.
-Вообще, все на месте, про операцию вам расскажет хирург, но насколько я знаю- опухоли вам вырезали. Так что отдыхайте и набирайтесь сил. -Послышался шум ее шагов, уходящих к другим пациентам.
Я закрыл глаза. И начал обдумывать ситуацию. Змея на руке, разрезанное брюхо, опухоли, вырезанные хирургом, и ... восемь чешуек на моих кроссовках...Кстати, а где они?
-Сестра, сестра! - Вновь позвал я сестричку.
-Да, больной. Надо что?
-Воды бы попить, и скажите пожалуйста. А где мои вещи? И обувь..
-Все храниться в пакете в камере хранения. Не переживайте, у нас не пропадает ничего, все под замком храниться и только под роспись с наличием документы выдается.
Она попоила меня из обитого горлышка эмалированного чайника, и, поправив простынь, ушла дальше по своим делам.
Лежа под тонкой простынкой, глядя на трещины в больничном потолке, я решил, что теперь то постараюсь исправить свою жизнь. Хотя, я вру себе. Стоит только выйти из этих покоев Панацеи, и я начну вновь воровать, обманывать и убивать. Невозможно выйти из этого порочного круга, и вот эти, непонятные сны о сворованных чешуек - видимо от усталости.
"Но если хоть сколько-то дойдут... Я такой же, как и вы..." Штрафбат...
На выпуклом щите была прибита снятая с лица кожа, вместе с развернутым скальпом. Были отчетливо видны в мельчайших подробностях ноздри, открытые веки и приоткрытый рот. В сами глаза были вставлены голубоватого цвета каменья, из раскрытого рта свисал свалявшийся от воздействия времени и жары, сушенный язык. Сам образ прибитого над воротами града щита навевал страх. Этому способствовали столбы ворот, состоящие из множества бедренных костей, попеременно связанных в вязанки, и составленные в сам столб. На стыках тут и там торчали свисающие привязанные за длинные волосы отрубленные людские головы. Одним из самых непонятных пучков было прибитое в левом углу ворот ожерелье. Только присмотревшись, можно было понять -это нанизанные на медную толстую проволоку отрубленные кисти рук. И вот теперь, когда вы понимали в какой ужасный град входите, то открывали для себя самое ужасное, все эти части тел слегка шевелились. Если они прекращали двигаться, то выходил человек с длинным кнутом, и начинал охаживать им врата и все что было на них, и тогда приходили в движение застывшие части тел. Это выглядело страшно и противно, но видимо главе града нравилась подобная красота. Потому, что дальше по входной улице виднелись сотни стоящих пик, на которых были нанизаны и головы и части тел как людей, так и нелюдей . Подойдя к воротам, я замер от ужаса, но голова над ними спросила меня, шевеля свалявшимся высунутым языком:
-Кто?
И я ответил: - Сергей.
-Куда.
-К Смерти.
-Зачем?
-Кощей послал, за водой.
-Иди.
И я пошёл. Как вошёл в открытые врата, они со скрипом начали закрываться за мной. Стараясь не оглядываться, направился по пустой улице в сторону видневшегося замка с острым длинным шпилем. И был остановлен шепотом слева:
-Дай попить, Странник...
А у меня с собой ну ни глоточка нет. Все выпили с Усом когда шли к Древу Кощея. Приглядешвись, я отшатнулся, головы на пиках тоже были живыми, изнеможденными, с полувысохшими белками глаз. Они иногда потряхивали гривою напрягая и расслабляя мышцы на шее, что выглядело ужасным.
-Кто с вами то сделал? - Спросил в ужасе у заговорившей головы я.
-Госпожа была милостива, она даровала нам еще несколько дней жизни. - Ответил мне обрубок. -Воды, странник... Дай попить.
-Нет ни чего. Но я постараюсь принести на обратном пути... -Пообещал я.
-Я подожду, но помни, и ты о своем обещании. -Прошептала голова.
Город был полупустым. Стражники в основном своем были скелетами, носившими полурассыпавшуюся от времени одежду и съеденную ржой доспехи. Торговцы представляли собой странный собирательный образ умудренных жизнью остатков частей людей. Зомбаки, так назвала бы их нынешняя молодежь, а мы говорили - тело в поссмертии. Я видел страшное на пути к замку самой из милостивых богинь. Тут и заживо сжираемые люди, души; выпиваемые как коктейль мысли и подаваемые как особо шикарные блюда мечты людей. В торг шло все. Ничем не гнушались истинные владетели послесмертия. Они поставили на широкую ногу торговлю частями людей, и тем, что составляло саму суть человека.