Мужчина садится на землю, обнимает женщину.
Жестом показываю Фезу, чтобы тот сел напротив.
- Я спешу! - возмущается старик.
- Жди!
Еще раз выглядываю наружу, смотрю на небо - все тихо. Возвращаюсь. Прислоняюсь спиной к камню. Наблюдаю за новыми соседями.
Женщина дрожит и закрывает лицо руками. Чую в ней боль и... безысходность. Похоже, они застряли здесь, не могут уйти. Боятся или не знают, как. Мужчина медленно укачивает женщину и гладит по волосам. Интересно, какова их история? Встретились здесь? Вряд ли, призраки обычно одиночки. А может... были вместе еще при жизни? И когда ушел он, за ним пошла она...
Вспомнил о жене. Очень по ней скучаю. Чертов Рамнир, я уже стал забывать, как она выглядит! К моменту, когда возвращаешься назад, уже мало что помнишь. Затем память постепенно восстанавливается. А потом снова уходишь в Рамнир, и все по новой... Скорее бы это закончилось.
Подсаживаюсь к Пираму. Кляну себя за то, что скажу, но не могу их здесь оставить.
- Я выведу вас отсюда. Как ветер утихнет - пойдете за нами. Молча. И будете делать ровно то, что я говорю. Без вопросов, без размышлений.
Мужчина не отвечает, думает.
- Уговаривать не стану. Мне же проще, если не пойдете. Но другого шанса не будет.
- Хорошо, - отвечает он через несколько мгновений. - Спасибо.
Огонек недовольно скачет под потолком, но молчит: не хочет лишний раз шуметь.
Вскоре ветер начал стихать. Нужно двигаться. Наша задача - добраться до вихря, он должен быть уже где-то рядом. Затем спрятаться и ждать сопряжения с новым рифом.
***
Все сразу пошло наперекосяк.
Едва мы прошли сотню шагов, как услышали вой. Он разнесся по округе звенящей вибрацией. Чертыхнувшись, оборачиваюсь. Куаранак с рыком несется в нашу сторону.
- Фез, бегом до вихря! Спрячьтесь в дольмене!
Приняв форму Къерхэ, бросаюсь наперерез твари. Нужно ее заткнуть пока...
Слышу утробный низкий гул. Бездны потрох! Замираю. Из ближайшей раковины показывается черное щупальце, за ним еще несколько и, наконец, голова спрута. Старое женское лицо с пустыми глазницами. Синяя кожа пронизана пульсирующими ядовито-желтыми артериями. Реаракх, кормилица пустоты.
С мерзким хлюпаньем тварь отделяется от раковины и начинает парить в воздухе. Ищет добычу.
Невдалеке раздается вопль девушки. Молчи, дура!
Куаранак врезается в меня на всей скорости и швыряет о землю. Потом кидается в погоню за стариком. Поднимаюсь.
Реаракх начинает двигаться в сторону беглецов. Понимаю, что нужно уводить ее и надеяться, что Фез и Аджура справятся с псом сами.
Набираю в легкие побольше воздуха, встаю на задние лапы, рычу. Тварь в небе разворачивается. Бросаю в нее ментальный крик. За ним еще один. Из пасти спрута раздается гневное бульканье. А вот теперь нужно бежать. Инстинкт охотника делает свое дело, и бестия кидается за мной.
Устремляюсь к ближайшему дольмену. Хромаю: повредил лапу при падении. Тварь, рассекая воздух, мчится следом. В метре от укрытия на меня обрушивается склизкое, дьявольски тяжелое щупальце. Агхррр! Падаю, заваливаясь мордой в пыль. Резкая боль пронзает раненую лапу тысячами игл. Инстинктивно отпрыгиваю в сторону, рядом ударяет так, что вздыбливается земля. Пошатываясь, прячусь на противоположной стороне мегалита. Спрут огибает строение и атакует. С трудом уклоняюсь. Щупальце хлестнуло над головой. Хромая оббегаю дольмен. Замечаю, как в небе появляется еще одна синяя фигура. Она движется в сторону, куда умчался Фез. Да чтоб вас! Хотя... возможно, удастся стравить бестий. Правда, нужно как-то догнать старика, а для этого - восстановить лапу.
Ныряю под каменный свод, спасаясь от атаки Реаракх. То, что я собираюсь сделать, неправильно, но другого варианта не вижу. Сосредотачиваюсь и вонзаю когти в сердце души минуя покровы тела. Вырываю кусочек. Сжимаю его и прислоняю к больному суставу. Формирую приказ. Лапу окутывает белесая дымка, боль уходит.
Спрут ударяет сзади - меня кидает о камни. Встаю, кажется, цел. Бросаюсь вдогонку за беглецами. Реаракх следом. Отчаянно хлещет щупальцами по земле, но не дотягивается: теперь ему меня не догнать.
Вижу в отдалении: над одним из дольменов парит вторая тварь. Там же искрится желтый огонек, рассекает воздух огненными бичами. Виляю в сторону и мчусь к соседнему мегалиту. Замедляюсь прямо перед строением, чтобы спрут почувствовал близость жертвы. Запрыгиваю внутрь и следующим прыжком выскакиваю с противоположной стороны. Слышу грохот позади: бестия врезалась в камни. Второй спрут тут же взмывает выше, оборачивается в поисках источника шума. Давай же, тварь, защищай добычу!
Обе Реаракх замирают в воздухе. Затем одна поднимается выше, угрожающе гудит, расставляя щупальца. Вторая отвечает, взмывая вверх. Повезло! Возвращаюсь в форму дайри.
Вбегаю внутрь дольмена - меня встречает Фез, сжимая в руке Белый осколок. Куаранака не вижу. Пирам и его женщина стоят рядом.
- Прогнал пса?
Умерший кивает в ответ.
- Так, быстро и тихо в следующий дольмен! Там разберемся. И чтобы ни звука!
Выходим из мегалита, бежим вперед. Завихрения пространства усиливаются, обозначая границу рифа. Пока твари из раковин выясняли, кто кому уступит добычу, у нас был шанс найти новое укрытие и там дожидаться сопряжения.
Это был не самый лучший план. У него были все шансы провалиться. И, к сожалению, так и случилось.
В небе возник третий Реаракх, темно-алый. Он появился не из раковины - спустился, прорезая облака, медленно и величаво. Громадный даже по меркам местных тварей, он заслонял собой треть неба. Спрут отличался от собратьев наличием частично оформившейся грудной клетки, из которой, наряду со щупальцами, росли человеческие руки.
Казалось, что остальные твари разлетятся в страхе, уступая добычу гиганту. Но вместо этого алый Реаракх издал пульсирующий высокий клекот - малые спруты вмиг прекратили склоку, развернулись и бросились на нас.
- В вихрь, - обреченно кричу я. - Живо!
Бью по спутникам ментальным хлыстом, выводя их из ступора, хватаю Феза за шиворот и мчусь вперед, в обитель Отраженных.
***
Грязная зеленовато-сизая дымка лезет в глаза, ноздри, прилипает к коже. Тягучая и плотная, она мешает идти, неохотно расступаясь под ногами. В нескольких шагах от меня едва различимый огонек Аджуры. Фез двигается рядом.
- Как ты с ним справился? С Куаранаком? - спрашиваю я умершего.
Старик не ответил, лишь указал на Осколок.
- И все-таки, почему он тебя преследует?
Фез нахмурился и тихо произнес:
- Слишком много причин, камнеглазый. Слишком...
Он изменился: выпрямился, расправил плечи, и в голосе... будто стало больше осознанности. С лица и шеи сошла почти половина струпьев.
Едва мы вышли из рифа, Аджура продолжил свою молитву:
- Ощути истину. Без боли, без страха, без лжи. Ощути истину и не убоись ее - прими ее в радости.
Умерший близок к тому, чтобы, наконец, осознать смерть. Но совершенно понятно: именно Куаранак - ключ к тому, чтобы очистить душу от грязи прожитой жизни.
Продолжаем идти, кажется, мы двигаемся уже несколько часов.
На самой границе восприятия едва уловимый голос. Он порождает тысячи слов, которые угасают, едва родившись: "Веч...голо...за... смерт...л...прид...разум...та...сладок".
Перед глазами проносится тень. За ней еще одна. Затем еще и еще. Они появляются сбоку, поднимаются из земли, падают сверху. Что-то ухватило меня за ногу, слышу крики спутников.
Одергиваю старика за плечо.
- Фез! Давай вперед!
Тени бросаются на нас, цепляют, пытаются схватить. Их становится больше, но мы все же продвигаемся сквозь болотистую пелену.
Наконец, добираемся до участка, где земля под ногами прочнее и суше. Теней вокруг почти нет. Командую короткий привал, несколько мгновений переводим дыхание. Затем встаем и отправляемся в путь.
Едва мы ступили на твердую землю, как стало легче. Появились новые силы. Продолжаем идти вперед. Сворачиваем на перекрестке и выходим на широкую улицу. Туда-сюда снуют люди: кто-то торопится по своим делам, кто-то неторопливо прохаживается. Их сапоги звонко цокают по брусчатке. По сторонам возвышаются дома в несколько этажей, невдалеке лавка со стряпней - оттуда доносится веселое и аппетитное шкварчание.
- Я узнаю это место! Мы пришли! - улыбается старик. - Ты молодец, камнеглазый!
- Родной, мы в безопасности? Здесь так хорошо и спокойно! - спрашивает девушка.
- Да, все закончилось! - Пирам крепко обнимает возлюбленную.
Насколько же было приятно оказаться в обычном городе после всех этих ужасов. Теперь они представлялись таким далекими и неважными. Мы справились!
- Как же вкусно пахнет! - указываю на лавку. - Фез, может заглянем ненадолго?
- Конечно, почему бы и нет!
Восхитительный аромат растекается по улице, и я, словив ободряющую улыбку проходящей дамы, шагаю вперед.
***
Вошли в уютную, крошечную харчевню. Широкой улыбкой нас встретил высокий, толстоватый мужчина в грязном переднике.
- Присаживайтесь, присаживайтесь, друзья! Отличный день, не правда ли?
На столах появились тарелки с румяной вареной картошкой и грибами, утка в зелени и восхитительный золотистый сазан, который пах деревней, снастями и старой дедовой лодкой.
За многое можно поругать пятипалых, но кухня у них отменная!
- Надеюсь, получилось сносно, - проворчал трактирщик, опуская на стол кувшин с вином.
Мы принялись за угощения.
На мгновение отрываюсь от потрясающей картошки и замечаю, что над столиком висит небольшой фонарь, туго оплетенный цепями. Внутри мечется какой-то светлячок. Странно, но он мне показался знакомым. Дивный запах возвращает меня к угощениям, и мы продолжаем пировать.
Через какое время Фез заявляет, привставая:
- Эх, вкуснотища! Жаль, что нужно идти. Спасибо, хозяин!
- Да бросьте, уважаемый! Посидите, я вас еще сладостями не потчевал!
Старик почесал в затылке и, засмеявшись, хлопнул в ладоши.
- А и в самом деле, что это я. Успеется!
- Забавный камешек! - вижу, как трактирщик держит в ладонях Белый осколок Феза.
Зачем он его взял?
- Повешу-ка его над стойкой. Любопытная безделушка! - мужчина щелкает пальцами и камень исчезает. - Мастер Ойкар, вы ведь не против? Уважите повара в благодарность за скромную стряпню?
- Забирай конечно! - отвечает Фез, осушив стакан вина. - Он мне уже не нужен, все в порядке!
Что за...?! Мы ведь в Рамнире! Проклятый морок! Пытаюсь вскочить, но... в нос ударяет дивными запахами. На столе появляются все новые блюда: супы, гарниры, фрукты, орехи, пироги... Ах, как бы я хотел, чтобы мой желудок был бездонный!
В последний миг мне удается сохранить разум. Фокусируюсь. Вскакиваю...ноги не слушаются. Кричу! Изо горла не доносится ни звука.
Трактирщик смотрит на меня холодно улыбаясь.
- Не понравилось? Может, откупорить бочонок твоей любимой выпивки?
- Ты не он! Ярваг умер пятнадцать лет назад!
Глаза трактирщика суть два зеркала - без зрачков, без радужки.
Собираю все, что во мне есть, и бью по нему ментальным клинком - трактирщика дернуло, он покачнулся, а затем, осклабившись, сжал кулаки - меня скрутило на стуле, желудок будто вывернуло наизнанку.
- Тебе разве не говорила мама, что переедать вредно?
- Ничего... банальнее... придумать... не мог?
- Слушай, психопомп, я знаю, что у тебя есть шансы вырваться. Вырваться, но не победить. А значит, всех тебе не увести отсюда. Я даже знаю, что ты сейчас скажешь. Что за тобой придет подмога, ее пришлет твой напарник, - трактирщик указал на огонек, трепыхающийся в фонаре. - Но успеют ли они прежде, чем я разберусь со стариком? Нет.
Молчу. Боль в желудке стихла ровно настолько, чтобы слышать его слова.
- Знаешь, я считаю себя цивилизованнее других Отраженных, поэтому... просто назову цену. Отдай мне этих двоих! Твоя задача ведь провести старика. Их ты просто подобрал в нагрузку. Наверное, жалел, когда взял, но смотри-ка, пригодились! - трактирщик глупо хихикнул. - Они не твоя забота, тебе заплатят за старика, а я на него и не претендую, он мне не нужен. Он не представляет, скажем так... гастрономического интереса. А эти двое, напротив: здесь и насыщенный пряный вкус страсти, и нотка горечи из-за того, что родня была против, и аромат трагической смерти! И даже она не смогла их разлучить! Просто вершина психической кулинарии! Осталось приготовить на медленном огне страдания, приправив ноткой предательства их спасителя. Что скажешь? Вернешься домой, получишь свою плату, уверен, не маленькую, и все будет хорошо!
Я смотрю, как Пирам любовно убирает опавший локон за ухо свой женщины. Та улыбается ему и предлагает вкусить с ладоней виноград.
- И вот еще что, психопомп, - заберу память об этом. Забудешь о них, как выйдешь отсюда. Не будет тебя ничего мучить. Как тебе, хорошая сделка?
- И найти тебя будет потом сложнее...
- Да, именно так - взаимная выгода!
Хорошая сделка... И себя вытащу, и работу выполню. А эти двое... Я ведь не святой... Если я что-то и понял, водя тридцать лет мертвецов по океану Рамнира, так это то, что всем помочь нельзя. Их слишком много. Но почему-то я не мог согласиться. Всплыли в памяти слова жены. Мол, любит меня за то, что я добрый. Не хочу ее предавать.
- Нет... не пойдет, Отраженный...
Трактирщик раздосадовано хлопает по столу.
- Ай, скучный ты! Эх... Вот знаешь, жалко... ладно. Новое предложение, - он делает паузу и добавляет холодно, - в этот раз последнее! - упирается когтистым пальцем мне в грудь. - Хочу половину.
Коготь впивается и пронзает кожу. Тянется дальше, будто врастая в тело сквозь кости. Сердце испуганно сжимается, отчаянно трепещет, предчувствуя беду. Зверь внутри, будто почувствовав слабину клетки, принялся стучаться о стены.
Он хочет половину... Половину того, что отличает нас от них...
Я опускаю глаза. Нечего тут торговаться, и думать нечего, и жалеть нечего. Нужно уходить, пока есть шанс. Главное - вернуться домой. А сердце... справлюсь.
- Согласен.
- Вот! Вот! Молодец! Другое дело, камнеглазый! - облизывается.
Касаюсь рукой груди, сосредотачиваюсь и погружаю ладонь сквозь плоть. Мягко охватываю сердце души пальцами и достаю его наружу.
Бог мой! Замираю в недоумении... В схватке со спрутом не заметил, но теперь, глядя на маленький пульсирующий энергетический сгусток, понимаю: какое же оно крошечное! Как мало его осталось...
- Ндаа... - протянул Отраженный. - Как говорят персонажи одной странной книги, знал бы прикуп, жил бы... ну, не важно. Договорились так договорились.
Я только хотел разделить сердце как трактирщик прервал:
- Э, нет, давай-ка я сам, выберу половинку повкуснее.
Разжимаю кулак.
Отраженный деловито принялся перебирать пальцами воздух, будто не зная, с чего начать. Подносит руку к сердцу, замирает. Затем грубо вырывает кусок.
Боли не было. Просто... стало очень пусто. А затем пришло понимание, что крошечный, не больше виноградины, кусочек, что я держу в руке - это все, что теперь отличает меня от существ Рамнира.
Зверь внутри будто бы сошел с ума! Стал яростно биться о стены души, пытаясь вырваться на свободу.
Трактирщик взвесил в руке добычу, а затем спрятал ее в карман.
- Ну вот и все. Как говорится, приятно, что заглянули, гости дорогие, а теперь проваливайте. Это тебе! - Трактирщик снимает цепи с фонаря, и из него вырывается огонек Аджуры. - Кыш!