– Бесчеловечно.
Арос кивнул:
– До скорого, Воджи, – когда за служителем закрылась дверь, Диас услышал: – А он неплохо ориентировался.
Близнец пожал плечами:
– Служители забирали отсюда камни. Глаза-то у Воджи есть – грех не запомнить, что где лежит.
– Вот именно. Их работа – следить за камнями. И как так вышло, что часть аметистов осталась в комнате?
Диас не нашел, что ответить. Вместо этого он выдвинул остальные ящики, просмотрел их содержимое. Арос вдруг спросил:
– У Тиммета же не было врагов?
Диас задумался:
– Насколько знаю – нет. Конечно, кроме Велибриума. Но они у нас у всех уже поперек горла.
– Тогда вопрос: почему именно он?
– Ну, во-первых, он – драгоценный офицер, – Диас загнул палец. Это было первое, что приходило в голову: послушники не признавали хранителей и силу, которую они черпали не от бога, а от магических камней. Не признавали настолько, что наверняка были рады смерти аметистового офицера. – Во-вторых, я слышал, что в Велибриуме принесли в жертву не чужих ему людей. Может, Тиммет разозлился и попытался нарушить соглашение. Вот нам и показали, что будет, если переступить через данное Варлоу обещание.
Все то время, пока Диас говорил, брат покачивал головой:
– Звучит складно. Только как они попали в замок? Почему аметистовый офицер не сопротивлялся? И зачем вообще впустил их в покои?
– Может, он их знал? – предположил Диас.
– Как минимум одного из нападавших. Тот постучал, Тиммет его впустил. Повернулся спиной, и это стало его ошибкой. Можно было схватить что-нибудь тяжелое и ударить по голове. Тут бы и аметист не помог. Пока ты без сознания, к камню не обратиться.
– А потом зашли остальные. Прикончили, забрали с собой глазные яблоки, прибрались…
– И оставили послание, – напомнил Арос.
– И послание.
Клочок бумаги, который Арос забрал, прежде чем рувимы унесли тело, оказался одной из главных подсказок. Содержимое послания не разглашалось по понятным причинам: слухов и так хватало. Убийство аметистового офицера оставило обитателей замка в полном замешательстве.
– Знаешь, – Арос обернулся к окну, затем вновь перевел взгляд на брата. – Если это Велибриум, не много ли они на себя взяли? Соглашение есть соглашение, но они не могут приносить в жертву хранителей, короля и его приближенных. Дэймон должен был понимать, чем это закончится.
Диас понял, к чему ведет брат, и выдвинул новое предположение:
– А если это не Дэймон? Если он не знал, что сумасшедшие послушники устроили самосуд?
– Или это и вовсе не Велибриум. А кто-то, кому выгодно, чтобы мы так думали.
Диас ухмыльнулся. Все действительно выглядело слишком складно: ритуальный кинжал, головоломка в послании, связанная с одним из пророчеств, символика Варлоу. Так старательно и неприкрыто религиозная община вторгалась в жизнь и уклад Кирра, что поверить в их причастность было как никогда просто. Однако ни один из братьев не спешили верить.
Взгляд Ароса скользнул на мгновение назад плотно закрытую дверь, и, расплывшись в улыбке, близнец уточнил:
– Что-то обронил?
Диас обернулся и заметил, как стоящий в дверях Эрик скрестил руки на груди:
– Не угадал. Услышал мышиную возню и решил заглянуть.
Топазовый офицер окинул комнату быстрым взглядом и спросил, нашли ли они что-нибудь.
– Пока нет. Но, может, ты подскажешь, где искать?
– На что это ты намекаешь? – Эрик взглянул на Ароса с едва уловимым вызовом. Но последнего это только рассмешило. Пряча улыбку, он быстро ответил:
– Ни на что. Просто хотел спросить: ты веришь, что это послушники?
Эрик сжал губы, задумался. А затем нехотя ответил:
– Дэймон не может уследить за всеми, так что…
– И забрать всех в Велибриум тоже не может, – перебил его Диас.
– Чтобы они были подальше от нас, – непонятно для кого пояснил Арос и тут же добавил: – Твоих еще не забрали?
Эрик отреагировал мгновенно:
– Не твое дело, понял?
Диас слышал, что семья Эрика готовилась переехать в Велибриум, поэтому слова Ароса задели его за живое. Дэймон изолировал членов своего культа от других людей, что позволяло ему контролировать едва ли не мысли доверчивых и преданных послушников. Всем было понятно, что после переезда вызволить оттуда семью топазового офицера будет уже невозможно.
– Кстати, слышал, что вы с Тимметом ругались на досуге.
– К чему ты клонишь?
Арос на секунду отвел глаза, чтобы взглянуть на брата, и продолжил:
– Говорят, ты был так зол. А кто-то даже намекал, что в твоем голосе было достаточно ненависти, чтобы оправдать убийство.
– Пошел ты, – оборвал его Эрик. – Я бы не тронул его. И Нино проверил меня, так что держи язык за зубами!
Арос приложил ладонь к груди и наигранно покачал головой:
– Да я им так и сказал. Ты бы никогда… Но вот вопрос: что такого сказал Тиммет, что тебя так разозлило? Что твои будут следующими?
– Лучше заткнись.
– Я просто выясняю подробности. Не думал, что тебя это так заденет. Уже уходишь?
Эрик не ответил и вышел из комнаты, громко захлопнув за собой дверь. Когда в коридоре послышались шаги, Диас вздохнул и обернулся к брату:
– Был бы ты с ним поосторожнее, – предупредил он и, указав на дверь, добавил: – Пошли. Здесь мы уже ничего не найдем.
Просторный коридор, по которому в это время обычно сновала прислуга, пустовал. Диас счел, что это было как нельзя кстати: меньше всего им нужно было, чтобы по замку разнеслись новые сплетни. Арос считал так же, поэтому заговорил тише:
– Нино сейчас опрашивает прислугу. Хочу, чтобы ты был поблизости.
– Хочешь, чтобы я следил за ними?
– Хочу, чтобы ты послушал вопросы, которые им задают. Будь внимателен. Кое-кто захочет поучаствовать в расследовании, но Нино будет избегать.
– Думаешь, он будет шататься поблизости? – устало перебил Диас. Спорить с Аросом не было смысла, хотя он злился, что теперь идти к королю придется одному. Бернар конечно же поинтересуется, где его брат, и разозлится: он-то ждал видеть их обоих. А потом король спросит: «Он в Велибриуме?», и Диас не ответит даже на такой простой вопрос. В ту минуту Арос будет где угодно.
– Если у него будет шанс быть там, он его не упустит. А мы не должны упустить свой.
Диас отрешенно кивнул. Уж Арос-то свой шанс никогда не упустит.
Они разошлись у лестницы. Диас завернул в пустой безмолвный коридор с выстроившимися по обе стороны дверьми. Здесь не было ни окон, ни горящих настенных факелов. Холодный белый свет проникал из арки впереди и освещал причудливую лепнину на стенах, которая теперь казалась Диасу крайне зловещей.
Скоро он расслышал голоса. С каждым шагом они звучали громче, некоторые вскоре стали разборчивыми. Диас зашел за поворот и увидел хранителей, разговаривавших с прислугой.
Нино и Эрик стояли к нему спиной. Трое слуг, выстроившиеся в линию, сосредоточенно и немного испуганно смотрели на жемчужного офицера и с осторожностью отвечали на вопросы. В руках женщины Диас заметил тряпку для уборки: та теребила ее от волнения, перекладывала из одной руки в другую. По сравнению с ней, мужчины казались невозмутимыми.
Диас не спешил приближаться. Он наблюдал издалека, как Нино и Эрик слушают ответы и пытаются почуять ложь, чтобы задать следующий, еще более неудобный вопрос. Из открытых окон до него долетал слабый, не несущий облегчения ветер, который легонько трепал волосы застывших перед хранителями слуг. Кто-то даже ежился, когда неожиданно резкий порыв бил в спину и касался оголенной кожи, но никому и в голову не приходило закрыть окна. После случившегося дышать хотелось полной грудью.
Диас не заметил, как к нему подкрались. Воджи замер рядом и уставился на хранителей. Близнецу даже показалось, что служитель затаил дыхание. Некоторое время они стояли молча, пока Диас не выдержал и не спросил, в чем дело. Неужели он растерял аметисты по всему замку?
Воджи шутки не понял: замахал руками и заверил, что скоро все будет готово. Диас безразлично пожал плечами. Он и не сомневался, что все аметисты, хранящиеся в замке, уже погрузили в воду, чтобы камни отвыкли от старого хранителя. Хотя Диас считал, что это было лишним. Камни представлялись ему паразитами. Им не нужны были вода, почести, игрища и пиры, которыми сопровождалась церемония. Камни просто находили тело, которым могли поживиться, и оставались там ровно до тех пор, пока оно не разваливалось. Как бабочка освобождалась от тесного кокона, так и камни избавлялись от старых измученных хранителей. А затем искали новых.
Диас взглянул на Нино. Жемчуг коснулся его, когда он был совсем ребенком. Отлучил от матери и семьи, полностью изменил его судьбу. Не случись этого, кто знал, кем стал бы темноволосый смуглый юноша с взбалмошным характером, который в последнее время сильно напоминал Диасу брата. Только в юности.
Будто почувствовав, что за ним наблюдают, Нино обернулся. Увидев Диаса, он развел руками, то ли гадая, что близнец тут забыл, то ли удивляясь, почему он не приближается. Воджи он поманил пальцем:
– Что? – удивился служитель. Он непонимающе взглянул на Диаса, будто ждал от него поддержки и объяснений.
– Иди сюда.
Воджи занервничал: он не ожидал, что служителей будут допрашивать по отдельности.
– Зачем?
– Хочу задать пару вопросов.
– У меня дела, – неожиданно резко произнес служитель. – Мы подготавливаем аметисты к церемонии. Я и так задерживаюсь.
– Так что ты здесь забыл? – вмешался Эрик. Топазовый офицер смерил Воджи недобрым взглядом: – Вали куда следует.
– Тихо, – Нино легонько хлопнул Эрика по плечу и снова обратился к служителю: – Да брось ты, это на пару минут, не больше. Я всех опрашиваю. Давай. Простые вопросы – простые ответы.
– Я не могу. Я занят.
Жемчужный офицер усмехнулся:
– Да чем же ты занят в эту секунду? Давай, присоединяйся, – жемчужина в перстне хранителя слабо сверкнула, когда Нино вытянул руку и приподнял Воджи в воздух. Служитель взвизгнул от страха и сжался, как если бы на него набросились с кулаками.
– Немыслимо, – выдохнул он, трясясь одновременно от страха и облегчения. Ноги Воджи снова коснулись холодного каменного пола, а в спину ударил ветер. Служитель обернулся на распахнутое настежь окно и передернул плечами, будто что-то стряхивая.
– Это возмутительно! Меня ждут.
– Проклятые аметисты никуда не денутся. А Тиммета убили – это важнее. Ты видел кого-нибудь у его покоев ночью?
Вопрос повис в воздухе.
Диас недовольно скривил губы: Нино не уточнял время, а значит ответить можно было все, что угодно – все равно толку от таких расспросов мало. Тем не менее Воджи не торопился отвечать. Ветер играючи подхватил его кудри у висков, и служитель скрестил руки на груди.
– Нет, меня там не было.
– Ты уверен? Сегодня ночью тебя не было у покоев Тиммета?
– Нет! Говорю же!
Попался! Уголки губ близнеца дрогнули. «Молодец, жемчужный мальчик, исправился». Однако стоило Диасу сделать всего шаг, как земля едва не ушла из-под ног.
– Ты лжешь, и мы оба знаем это.
Глупо открыв рот, Диас так и не нашел, что сказать. Был бы он рядом, точно не удержался от того, чтобы дать Нино подзатыльник за то, что не додумался подыграть старику.
– Нет! – закричал Воджи. На лице служителя Диас различил такой страх, что ему самому стало не по себе.
– Успокойся! Давай поговорим. Просто расскажи все, что знаешь… – попытки успокоить в секунду взвинтившегося мужчину не привели ни к чему хорошему.
– Я ничего не знаю, – испуганно прошептал побелевший на глазах Воджи. Он вскинул ладони вверх, защищаясь. Взгляд его, по-настоящему отчаянный, скользнул по всем присутствующим, и Воджи попятился. Замедленно, как во сне.
Диас словил себя на мысли, что двигается также: медленно, недостаточно, чтобы успеть даже закричать. Его руки рассекали воздух, похожий на вязкое тягучее болото: ни вздохнуть, ни позвать на помощь. Все застыли в странном зловещем оцепенении, когда поняли, что Воджи собирается прыгнуть.
– Варалло Варлоу! – произнес он почти на выдохе и, прежде чем упасть в бездну, зажмурился.
***
Нино с трудом отстоял похороны, и теперь его шаги эхом отдавались в пустом коридоре. Погруженный в свои мысли, он в сотый раз обдумывал слова, сказанные в ту ночь Меридой.
Предсказание на этот раз исполнилось слишком быстро и неожиданно. Никто и подумать не мог, что жертвой окажется Тиммет. Не укладывалось в голове и то, каким образом убийце удалось справиться с одним из сильнейших хранителей. А когда выяснилось, что во всем этом еще и замешан Велибриум, вопросы, на которые нужно было получить ответы, исчислялись десятками.
Убийца вырезал на теле Тиммета варлоулианские символы, которые гласили что-то об «увиденном». Однако тело аметистового офицера так постарело, что их с трудом можно было разобрать.
Когда Нино увидел Тиммета этим утром, от молодого мужчины, которому едва исполнилось двадцать четыре, не осталось ни следа. На полу в луже собственной запекшейся крови лежал измученный старик: худой, морщинистый, изможденный. Сложно было представить, что сними с них камни – и они окажутся такими же.
Нино потер пальцами глаза и поджал губы. От такого будущего стало не по себе.
Жемчужный офицер не знал, куда разбрелись остальные хранители. Отправились на поминальный пир или заперлись в своих покоях, осмысливая произошедшее. Не знал Нино и куда направлялся он сам, пока не остановился в знакомом коридоре.
Окно до сих пор не закрыли. Серые низкие облака застыли едва ли не над самым замком. Нино не спеша подошел к окну и выглянул наружу. Вялый холодный ветер, шелестящий листвой, лениво коснулся его лица.
– Что, Нино, ящики поднимать – не людей спасать?
В наполненной напряжением тишине слова эти прозвучали так громко, что Нино едва не вздрогнул от неожиданности. Стараясь сохранить самообладание, жемчужный офицер глубоко вздохнул и обернулся:
– Там был не только я, – Нино многозначительно взглянул на второго близнеца, решив, что это Диас: – И кто же знал, что он так взбесится?
Арос пожал плечами:
– Ты говорил с Воджи. Мог бы и понять…
– Как и то, что лжецам нужно подыгрывать, – закончил за него Диас, и Нино с раздражением заметил:
– Тогда задавайте вопросы сами. Мне это что, больше всех нужно?
– Конечно, нет. Просто в следующий раз представляй вместо человека ящик.
Нино закатил глаза, стараясь показать насколько ему безразличны глупые колкости Ароса.
– Следующего раза не будет.
– Уверен?
Жемчужный офицер скрестил руки на груди и кивнул в сторону окна:
– Прыгай. Проверим.
Бросив мимолетный взгляд на распахнутые створки, Арос ухмыльнулся и пошел прочь, так ему и не ответив. Несколько мгновений Нино удивленно провожал близнецов взглядом: уж если Арос и Диас так скоро оставили свои язвительные допросы, значит, у них нашлись дела поважнее. Решив, что сможет узнать от близнецов что-нибудь об убийце Тиммета, Нино поспешил следом.
Он нагнал их очень скоро. Бегом спустился по лестнице, завернул за угол и, поравнявшись с советниками короля, как ни в чем не бывало спросил:
– Так что было в послании?
– Не могу сказать, – Арос покачал головой.
– Да брось! Мне можешь.
– И ты будешь держать язык за зубами?
– Конечно, – заверил жемчужный офицер. Про себя Нино подумал, что пообещал бы что угодно, лишь бы узнать, кто напал на Тиммета. Находиться в неведении было невыносимо.
– И если тебя прижмут к стенке, даже из окна выбросишься?
Нино цокнул языком и скривил губы:
– Очень смешно. Если не собираешься говорить – так бы и сказал.
– Ну почему же? Я тебе доверяю. Вот, – Арос протянул ему сложенный вдвое лист. Шершавая бумага приятно легла между пальцев, и Нино прочел:
«Лишь только видевший любовь,
Узревший смерть, печаль разлуки,
Который видел всех насквозь,
Попал в мои навеки руки».
– Что это? – жемчужный офицер с трудом подавил смешок и повернулся к Аросу: – Ты что, стихи пишешь?
– Это послание.
Губы Нино предательски расплылись в улыбке:
– Шутите? – он был почти уверен, что близнецы разыгрывают его, однако запаха дыма так и не последовало.
– Это не стихи. Это целая подсказка.
– В смысле? – Нино задумчиво поскреб щеку и вновь прочитал послание. – Все равно не понимаю.