– Дядя… – начал было Аттикус, но махнул рукой и со вздохом сел на соседний стул.
Летиша садиться не стала, только отряхнула с плеча что-то невидимое.
– Я в дамскую, – сообщила она.
Парень-официант как раз выходил из-за прилавка с несколькими меню в руках. Едва не столкнувшись с Летишей, он неуклюже запрыгал на одной ноге, взмахнул рукой, чтобы удержать равновесие, и сбил на пол подставку с салфетками.
– Ну, что посоветуете? – спросил Джордж, беря в руки меню, которое официант уронил на стол перед ним.
Парень в ответ лишь снова моргнул и сглотнул. Аттикус уже забеспокоился: может, он вообще того?
– Вот что, – сказал Джордж. – Не сделаете ли нам кофейку?
Со смесью облегчения и нового испуга на лице парень ретировался за прилавок. Он достал блюдца, кофейные чашки и потянулся к кофейнику, но тут зазвонил телефон. Парень обернулся на звук, замер, затем опять взялся за кофейник. Телефон зазвонил снова, парень снова обернулся, снова не смог принять решение, но на этот раз каким-то образом смахнул чашки на пол. Увернувшись от осколков фаянса, он вскинул руки и на третий звонок побежал в заднюю комнату. Аттикус посмотрел ему вслед, услышал, как парень снимает трубку и тихо говорит кому-то:
– Алло?
Что ж, язык хотя бы на месте.
Аттикус взглянул на Джорджа.
– Хороший отзыв, говоришь?
– Несколько месяцев прошло, да. – Джордж пожал плечами. – Кто знает, может, тут владелец сменился?
– Ты так думаешь?
– Неважно. Все равно мы уже здесь.
– Нас тут никто не держит. Слушай, давай вернемся в машину. До Олбани всего полтора часа.
– Пришли, значит, сидим. Выбирай, что будешь заказывать.
– Дядя…
– Я сказал: сидим, – с нажимом произнес Джордж. – Имеем право, в конце концов. Я – гражданин этой страны. И ты гражданин, к тому же ветеран, не абы кто. Наши деньги ничем не хуже.
– Это-то понятно, но лично я хочу быть уверен в том, за что плачу. Если еда здесь такая же, как обслуживание…
– Ладно, тот мужик даже тарелку вылизал… И вообще, я голоден. Ну, нервничает парнишка, с кем не бывает.
А нервный парнишка все не возвращался. Летиша тоже. Аттикус откинулся на спинку стула и потянулся. Чиркнув костяшками пальцев по стене, он заметил, что изнутри закусочная выкрашена той же побелкой, что и снаружи. Взглянул на потолок: доски свежие, некрашеные, а вот грубо обтесанные опоры, толстые, как телефонные столбы, тоже белые. Следом он посмотрел на пол: линолеум новый, но положен как-то наспех.
– Дядя… – позвал Аттикус.
– Мм?
– А помнишь, когда я был маленький, мы с тобой и отцом ездили в Вашингтон?
– Еще бы. Я тогда, между прочим, с Ипполитой познакомился. А чего это ты вдруг вспомнил?
Снова оглянувшись на стену, Аттикус повторил загадку, которую кто-то из них загадал в той давнишней поездке:
– Почему Белый дом – белый?
– Во время англо-американской войны тысяча восемьсот двенадцатого британские солдаты сожгли резиденцию президента. Позже, когда рабы восстанавливали ее, им пришлось выкрасить стены в белый, чтобы…
– …скрыть следы от огня, – договорил за него Аттикус.
В эту минуту перед закусочной возникла пожарная машина. За рулем сидел верзила в серых подтяжках, с ним в кабине еще один пожарный и давешний посетитель в шляпе. Еще двое ехали на подножках, уцепившись за кузов.
Джордж отодвинулся от стола.
– Ну что, черный ход? – предложил он.
– Тогда уж лучше забаррикадироваться здесь и разбираться с ними по одному, – сказал Аттикус.
Пожарный с командой выстроились в боевой порядок рядом с машиной. Тот, что в подтяжках, держал в руках пожарный топор, еще один вооружился бейсбольной битой. Но пойти на приступ они не успели: что-то заставило их обернуться влево. На мгновение все замерли, потом мужчина с битой скрылся из виду. За ним другой, еще один, и наконец, мужик в шляпе. Рядом с машиной остался только верзила в подтяжках. Он опустил топор и обескураженно развел руки в стороны.
Аттикус и Джордж прильнули к окну, пытаясь увидеть, что происходит. В это время из уборной вернулась Летиша. Она шла спокойно, но шустро. На лбу у нее выступил пот, а волосы побелели от пыли.
– Уходим, – сказала она.
Дополнительного приглашения не требовалось. Выскользнув через входную дверь, они побежали к «паккарду». Джордж и Аттикус все оглядывались. Оказывается, кобыла вырвалась из загона и теперь отбрыкивалась от окруживших ее мужчин. Тот, что с битой, подошел слишком близко и получил копытом в грудь.
Джордж дернул пассажирскую дверь и прополз по переднему дивану на водительское место, Летиша с Аттикусом забрались следом. Только Аттикус захлопнул за собой дверь, как верзила в подтяжках, запоздало заметив их бегство, что-то закричал своим. Джордж надавил на газ, и «паккард» рванул с парковки, взметая колесами гравий.
Они неслись мимо полей. Джордж то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. Аттикус вопросительно посмотрел на Летишу.
– Официант ушел через черный ход, – объяснила она. – А перед этим я услышала, как он говорит кому-то по телефону, мол, в закусочную ввалились какие-то жуткого вида негры. Мне показалось, нужен отвлекающий маневр.
– Нужен еще один, – сказал Джордж.
Пожарная машина висела у них на хвосте. Джордж покрепче сжал руль и прибавил газу.
– Летиша, детка, пожалуйста, засунь руку под мое сиденье. Только осторожно.
Там лежал массивный «кольт» 45-го калибра, одним своим видом вселявший уверенность. Аттикус удовлетворенно кивнул.
– А я уже боялся, что ты про него забыл.
Он протянул руку к револьверу, но Летиша не отдала. Сначала она откинула барабан, проверила, что все каморы заряжены, и защелкнула его.
– Только никого не убей, – попросил Джордж. – Достаточно, чтобы эта бестолочь отстала.
– Постараюсь, – пообещал Аттикус.
Он еще раз требовательно взглянул на Летишу, затем взял у нее из рук револьвер и опустил стекло со своей стороны.
В глаза бросился какой-то размытый блик. Правее, за клочком поля была еще одна дорога, и по ней, вровень с «паккардом», мчался серебристый автомобиль с закопченными стеклами.
– Джордж… – сказал Аттикус.
– Вижу.
Впереди две дороги пересекались, но, поскольку сзади догоняла пожарная машина, тормозить было нельзя. Вместо этого Джордж утопил педаль газа в пол и несколько раз надавил на клаксон.
Серебристый автомобиль не отставал.
Аттикус взвел курок и произвел предупредительный выстрел над полем. Водитель серебристого автомобиля не отреагировал, но когда грохот рассеялся, сзади послышался тихий хлопок. Из пожарной машины высовывался мужчина в шляпе поркпай: одной рукой он придерживал головной убор, другой – целился из уродливого короткоствольного револьвера.
Джордж выругался. Летиша зажмурилась и спешно забормотала молитву Господу. Аттикус навел «кольт» на серебристый автомобиль.
В последнюю секунду тот уступил дорогу. «Паккард» с ревом пронесся через пересечение, серебристый автомобиль въехал следом и, визжа тормозами, встал точно на пути у пожарной машины. Та неслась на него; клаксон и сирена слились в один протяжный вой.
Водитель пожарной резко взял вбок – на взгляд Аттикуса, слишком поздно. Столкновение казалось неминуемым, однако за долю секунды до удара неведомая сила отшвырнула машину в сторону. Она пронеслась в каких-то дюймах от серебристого автомобиля, завертелась на дороге и, пробив забор, укатила в поле. Аттикус успел разглядеть, как из кабины вылетел пожарный, а затем все заволокло огромным облаком пыли.
Серебристый автомобиль остался на пересечении. Через мгновение облако пыли, поднявшееся над дорогой, скрыло и его. Напоследок автомобиль моргнул фарами, как будто подмигнул Аттикусу.
Марвин, брат Летиши, в детстве перенес полиомиелит, из-за чего у него отсохла левая рука, но он все равно забрал у сестры сумку и занес в дом. Внутри приятно пахло рагу, которое томилось с обеда, и горячим, только что из печи хлебом. Уже через несколько минут все расселись за кухонным столом, произнесли молитву и наконец-то принялись за еду. Настроение поднялось настолько, что, когда Марвин спросил про поездку, троица дружно рассмеялась.
Джордж с Аттикусом рассказывали о симмонсвиллских злоключениях, наперебой расхваливая Летишу за гениальное решение выпустить кобылу из загона.
– Она у нас прямо настоящий индеец-проводник и талисман в придачу, – говорил Джордж.
– Ну ладно, скажете тоже, – засмущалась Летиша.
По негласному уговору, однако, они ничего не упомянули ни про серебристый автомобиль, ни про то, как избавились от погони. Аттикус помнил, что им с Джорджем еще предстоит дальнейшая дорога, поэтому расслабляться себе не позволял и, когда Марвин принес десерт – домашний черничный пирог и ванильное мороженое, которые одним своим видом отбивали желание куда-либо ехать, – бросил недвусмысленный взгляд на настенные часы. Перевалило за четыре.
Марвин намек понял и, не доедая свою порцию, ушел в соседнюю комнату за блокнотом.
– В общем, как вы и просили, я кое-что разузнал, – сказал он, вернувшись. – Про округ Девон всякое рассказывали, но до сих пор я даже не подозревал, что это место настолько странное.
Он сверился с записями:
– Байдфорд, окружной центр, назван так в честь английского городка, в котором проходил один из последних ведовских процессов в стране. В тысяча шестьсот восемьдесят втором году женщину по имени Темперанс Ллойд обвинили в совокуплении с дьяволом, который явился ей в обличье черного человека. Ее и еще двух женщин повесили.
Джордж удивленно поднял бровь.
– Хочешь сказать, что здешний Байдфорд основали ведьмы?
– Скорее, наоборот: охотники на ведьм. Немало тех, кто основал Байдфорд в тысяча семьсот тридцать первом, – родичи обвинителей по делу Темперанс Ллойд, чем очень гордятся. Со временем они заслужили славу чрезмерно закоснелых, даже по меркам восемнадцатого века. Во время Войны за независимость жители Байдфорда выступали на стороне британской короны, а в тысяча семьсот девяносто пятом ополчение штата арестовало местного мэра за то, что тот держал рабов еще целых десять лет после того, как Верховный суд штата Массачусетс объявил рабство вне закона. Чуть позже пробовали слить округа Девон и Вустер. Большинство девонцев были согласны, но Байдфорд и еще три соседних городка отказались наотрез. В итоге легислатура махнула рукой и оставила все как есть. С тех пор история будто обходила эти места стороной, городок целиком погрузился в прошлое, люди стали замкнутыми и выродились.
– А еще там не рады неграм, – сказал Аттикус.
– Если уж на то пошло, там вообще никому не рады, – подытожил Марвин. – Но ты прав, у нас в архиве немало свидетельств о том, как в Девоне нападают на путешественников. Встречаются и сообщения о пропавших без вести. – Он посмотрел на Джорджа. – Помните ту историю с Виктором? Ему очень повезло: цветным водителям на ту дорогу лучше вовсе не заезжать, неважно, днем или ночью.
– Ясно. А по Арпхему что-то есть? – спросил Джордж.
– Этот Арпхем – та еще загадка. Вроде бы он был основан примерно в то же время, что и Байдфорд, однако ни в одной из местных хроник не сказано, кем. Неясно и кто там живет теперь. Новостных вырезок тоже нет. Я уже хотел позвонить в кадастровую палату, попросить документы на землю, но в выходные они не работают, а в байдфордском отделении, сдается мне, едва ли захотят со мной разговаривать.
– Это все ерунда, – перебил Аттикус. – Просто скажи, как туда доехать.
– Да, сейчас. Подай, пожалуйста, вон тот тубус. Он на холодильнике.
Убрав посуду, они развернули на столе карту округа Девон. По центру располагался лесной массив под названием «Королевство Шабаш», вокруг него неправильным многоугольником – четыре города, в юго-западном углу – Байдфорд. Пятой вершиной можно было считать поселок Арпхем, который примостился у верхней кромки карты, стиснутый между безымянными холмами на севере и притоком реки Коннектикут на юге (на карте – «Шедоубрук»). Дорога оттуда шла на юго-восток, по мосту и дальше в лес на милю – а затем растворялась, как будто у картографа высохло перо. Миль через семь-восемь к юго-западу она возникала вновь, пересекала речку Торридж и упиралась в Байдфорд.
– Это самая подробная карта, – развел руками Марвин. – На других нет даже намека на дорогу через лес, хотя она есть. Да, грунтовая, сплошь петли, ответвления да тупики, но по ней можно ехать и в конце концов попадешь в Арпхем. По крайней мере, мне так рассказывали.
– Кто? – спросил Аттикус.
– Приятель из бюро переписи штата. Репутация у округа Девон своеобразная, и я подумал, может, он мне чего-нибудь расскажет, и буквально перед вашим приездом позвонил ему домой. В общем, сам он там не был, но разговаривал с переписчиком, который посещал Арпхем в пятидесятом. То еще приключение, говорит. С первого раза он не доехал – развернулся на полпути; ему показалось, что его преследует гризли. Вторую попытку он предпринял неделю спустя в сопровождении рейнджера из Маунт-Холиок.
– Он как-нибудь описывал Арпхем?
– Да, сравнил его со средневековой крестьянской деревушкой: большая усадьба на холме, а по склону к реке спускаются домики и огороды. Пейзаж будто с открытки, а вот жители не приветливее байдфордцев. В особняке никто не открыл, а деревенские закидали машину камнями.
– Ну что ж, – вставил Джордж, – уверен, Монтроуз без труда нашел с местными общий язык.
– А что с тем шерифом? – спросил Аттикус.
– Ах да, шериф. – Марвин снова открыл блокнот. – Юстас Хант. Он в этой должности всего несколько лет, но у НАСПЦН11 лежит целая стопка жалоб на него. Из личного дела: родом из Северной Каролины, сорок пять лет, холост, сержант, служил инструктором по строевой подготовке морпехов. Уволившись из вооруженных сил, переехал в Байдфорд.
– Погоди. Ты говорил, что чужаков там не жалуют.
– С ним случай особый: он что-то вроде блудного сына. Семейство Хантов принадлежит к числу основателей Байдфорда, но в тысяча восемьсот шестьдесят первом году у некоторых из них проснулась тяга к отделению, и они ушли на юг воевать за генерала Ли. То ли дед, то ли отец нынешнего Ханта участвовал в атаке Пикетта под Геттисбергом12 и выжил.
– И шериф, безусловно, этим гордится, – догадался Аттикус. – Ты уверен, что в Арпхем нельзя попасть по-другому? Скажем, из Нью-Гемпшира по какой-нибудь тихой и живописной дороге через вон те холмы?
– Прости, я рассказал все, что узнал, – сказал Марвин.
– Итак, какой план? – спросил Джордж.
– Не знаю, как тебе, но мне на сегодня деревенщин хватит, – ответил Аттикус. – К тому же, если верить Марвину, не важно, поедем мы туда засветло или как стемнеет. Шериф нам не обрадуется в любом случае. Значит, правильнее всего сделать так, чтобы он нас не увидел.
– То есть, едем ночью?
– Скорее рано утром. Выдвинемся часа в два, в районе трех, пока охотнички на ведьм дрыхнут, проскочим Байдфорд. Доедем до леса, посмотрим, что там за дорога, и либо поедем дальше, либо найдем место поукромнее, чтобы гризли не сцапали, и дождемся рассвета. А к завтраку доберемся до усадьбы.
– Отличный план, мне нравится, – засмеялся Джордж.
– Я поеду с вами, – вдруг подала голос Летиша.
Все это время она сидела так тихо, что мужчины забыли о ее присутствии.
– Чего? – переспросил Аттикус. – Ни в коем случае.
– Даже не думай, – добавил Джордж.
Теперь засмеялся Марвин.
– Ну все, держитесь, кое с кем только что поговорил Иисус.
Летиша обиженно посмотрела на него.
– Да что ты сразу начинаешь нести всякую ересь? А вы? – Она обратилась к Аттикусу с Джорджем. – Кто тут только что распинался, мол, как вам повезло с попутчицей?
– Мы, и причем совершенно искренне. Мы очень благодарны тебе, детка, – примиряюще сказал Джордж. – Но…
– Я ведь говорила вам, что Господь меня в обиду не даст? Вы правда думаете, что нам всем просто повезло?
– Начинается… – сказал Марвин.
– Вы правда думаете, что мне оказалось с вами по пути совершенно случайно?