Принц пошевелился.
- Теперь я понимаю, почему веранда. Жасмин в этом году особенно ароматен, но мой нос чует только запах красок.
Джеди рассмеялся.
- Пахнет лак, а не краски. Я потратил пять лет, чтобы найти подходящий. Смола одного колючего кустика из пустыни Сагерах. Она могла бы мне дорого обойтись - если бы не добрые варвары.
- Так пустыня действительно обитаема?
- Это дикий и странный народ. Они спасли меня, когда я заблудился. Их колдун долго гонялся за моей душой по миру предков и все-таки вернул её телу, да ещё одарил амулетом. Это вырезанный из камня глаз. Я нахожу его выбор весьма символичным.
- Ты многое успел увидеть.
- Да. Но мне не с кем было этим поделиться. Когда-то мы были друзьями - помнишь?
- С тех пор я изменился. Возможно, ты не захочешь быть моим другом,- безразлично отозвался Принц,- Хотя, постой. Говоришь, ты видел мир предков? На что это похоже?
- Я не понял. Наверное, моя голова перегрелась на солнце, но, кажется, меня посетило видение. Я видел тебя, совершающего какой-то обряд. И ты велел мне явиться, ты звал меня. Поэтому я здесь.
Помнится, твоя матушка владела каким-то волшебством, и я подумал, - если бы ты хотел послать мне весточку - я бы услышал.
- Я не звал тебя, Джеди. И моя матушка тут не при чем. Но я рад тебя видеть. Мы не очень хорошо с тобой расстались.
Оба замолчали, вспоминая роковой день разлуки.
Джеди напрягся, предчувствуя вопрос Ченана.
- Почему ты бросил меня - тогда?
- Мы росли. Я был сыном садовника - помнишь? Ты не стал бы гордиться таким другом. Это теперь меня зазывают во дворцы. Мне следовало найти свой путь.
- Всё так. Но ты знаешь, о чем я. Ты бросил меня тогда, ты сбежал после того случая на охоте. Ты был напуган. Но ведь и мне было не легче: это я забрел в мир демонов и потерял свою прежнюю жизнь.
- Я был мальчишкой. Но я просил отца Берада поговорить с тобой.
- Мой духовный наставник исчез без объяснений наутро после моей исповеди. Больше я его никогда не видел.
Джеди с ужасом представил себе тогдашнее одиночество и отчаяние Ченана. Принц был младшим из сыновей императора Одвига, единственным ребенком его последней, рано скончавшейся супруги. Никем не любимый, гордый и замкнутый подросток был, в одночасье, покинут всеми, кому привык доверять, оставлен во власти мрачного наваждения.
Можно ли исправить хоть что-то через тринадцать лет? Сколько зла невидимо и непоправимо отравило душу Ченана?
Джеди похолодел.
В памяти пронесся мотив песенки, услышанной где-то по дороге и ранившей Джеди в самое сердце.
Путник, мрак упал
Твой скакун исчез
И ведет тропа
В Ашеронский лес.
В гостиничном шуме удалось расслышать только рефрен, и теперь он неотвязно, как привидение, преследовал Джеди.
Проклятый Ашеронский лес. Они были совсем детьми, и дурная слава леса дразнила их воображение. Любопытство вело на поиски приключений. Немногие из людей согласились отправиться с ними на эту охоту.
В начале ничего не предвещало беды.
Даже когда Принц, привстав на стременах и вглядываясь в просвет между стволов, воскликнул,- "Эй, да там что-то построено! Вот вам и глухомань!"- и скрылся среди деревьев,- никто особенно не волновался. А потом были двое суток бесплодных поисков. К тому времени, когда Джеди и вся челядь уже валились с ног, Ченан, наконец, нашелся.
Он стоял на берегу лесного озера, бледный, с глазами, обведенными чернотой. Дикими, темными были его речи. На правой руке - никогда прежде никем не виденное тяжелое кольцо с прозрачным серым камнем.
- Почему ты не пошел со мной, Джеди? Мог бы славно повеселиться, - ухмылка и интонации Принца тоже оказались новыми, незнакомыми. Он был словно хмельным и в то же время очень собранным и сосредоточенным.
- Что с тобой случилось?
- Хочешь знать? Я совершил кражу в храме. Обокрал мертвое тело. Потом... Я возжелал его хлада и тлена и так постиг, что от страстного желания восстает не только живая плоть. Обезглавленная ведьма отвела меня к Князю Тьмы. В его зеркале я увидел свою судьбу. Суккуба - вампир сделала меня мужчиной. Манты и виги рвались мне служить, я обещал им подумать. Я был желанным гостем в Месте-Которого-Нет.
- Ты бредишь, Ченан.
Джеди подсадил его в седло.
Принц посмотрел на него - ласково. Так ласково смотрят на охромевшую лошадь, которую собираются прикончить.
- Ты холоп, Джеди. Ты и останешься холопом. А я... Я буду Императором. Я убью своих братьев и овладею сёстрами. Я надену корону своего отца. Моё слово будет законом для демонов и людей.
Ченан стегнул коня и умчался, оставив Джеди стоять с горящим, как от пощечин, лицом.
Сейчас им по двадцать семь.
Вчерашняя встреча была сердечной. Да и этим утром они беседовали так, как будто всё в порядке - до последней минуты. Но Джеди отчетливо ощущал, что "все в порядке" не будет уже никогда.
- Я ведь вернулся.
- Поздно. Ты так и не понял, Джеди. Ты всё ещё считаешь случившееся сном, наваждением, кошмаром и бредом. Тогда, в лесу, мне ничего не привиделось. Ни тогда, ни после. Я такой, какой есть. Ты не можешь быть мне другом. Разве что пожелаешь принести себя в жертву. Но я-то тебя об этом не прошу.
Солнце зашло за тучу и в саду потемнело. Где-то в отдалении зазвучали громкие встревоженные голоса.
Джеди видел, что Ченан прислушивается к этим звукам и чему-то слабо улыбается. Он отложил кисти.
- Закончим на сегодня? Ты кажешься нервным и утомленным.
- Идет. Но не сбегай прежде окончания портрета. Твоя слава опережала тебя на пути домой. Я хочу посмотреть на твоё мастерство.
- Оно того стоит. Я лучший художник из ныне живущих.
- Удел художников - подражание плоти. Но, я слыхал, ты можешь написать и душу?
- Если её разгадаю. Твоя душа неспокойна. Что её тревожит?
- Сны. Тебе случалось во сне совершать ужасные вещи?
- Как всем живым людям с богатым воображением,- осторожно ответил Джеди.
Мелькнувшая секундой раньше человечная интонация в голосе принца сменилась язвительной.
- Можно представить! Немало судачат об изысканных вкусах прославленных живописцев. Только я не о плотских утехах.
Джеди хотел возмутиться: уж не четвёртому принцу доверять клевете, о нём-то самом и не такое болтают,- но тут юный взволнованный паж влетел на веранду и бросился на колени:
- Вы ждали известий, мой принц,- случилась беда. Брат ваш Эдвар пару минут назад упал с лестницы, сломав себе шею.
- Как это было?
- Споткнулся о кошку госпожи Сель.
Лицо Ченана как-то странно исказилось, и он закрыл его рукой. Стесненным голосом принц отпустил мальчика. Джеди не сводил с друга сочувственного взгляда.
- Это был несчастный случай. Не ищи здесь своей вины,- Джеди почти радовался, что давешнее мрачное пророчество принца не осуществилось.
Одним резким движением Ченан вскочил на ноги. Весь его вид выражал торжествующее злорадство.
- Споткнуться о кошку! Славный финал для лучшего наездника Империи! Впрочем, Эдвар, болван, бронзовая глыба мускулов, был не так уж плох. Двое старших - настоящие мерзавцы, из сестриц только Сель похожа на человека. О кошку! Я иду посмотреть, ты со мной?
- Нет.
- Тогда не сердись, что оставляю тебя одного. Кстати, друг мой, я всегда любил кошек. Надеюсь, Ласка не пострадала.
Принц ушел.
Джеди сидел в глубокой задумчивости, и вдруг ощутил на себе чей-то взгляд, тяжелый, как чужая рука на плече. Он совсем забыл про портрет и теперь смотрел на него, пораженный.
Его кисть слегка исказила черты модели, тем не менее, набросок был похож. Пугающе похож.
Этого двойника рыжеволосого принца не смутило бы никакое преступление, ни один смертный грех.
С таким дерзким вызовом мог смотреть Ангел Хаоса на суде Шестерых.
Джеди повернул портрет лицом к стене.
Он здесь, чтобы помочь своему другу. Принц воистину нуждается в помощи. Теперь-то он не будет один, как тогда, в Ашеронском лесу.
Глава третья
Саад
У меня больше нет имени, но когда-то меня звали Саад. Саад из Халлы.
Теперь Вам понятно, кто я такая.
На самом деле, сейчас я никто, потому что безумна. Может, лучше бы мне быть мертвой, но сначала я должна рассказать вам эту историю.
Недавно я очнулась оттого, что со мной заговорил бесплотный голос. В отличие от голосов моего безумия, он был ласков и светел, и он привел меня к вам.
Вот я здесь, и это странное чувство - снова держать в руке перо, скользящее по бумаге. Слова возникают, будто сами собой. Надеюсь, сила, ведущая меня на этот раз, не даст мне запутаться в закоулках памяти и сбиться с пути.
Я больше не умею размышлять, но я очень стараюсь вспомнить. Мне кажется, всю жизнь я только и делаю, что вглядываюсь в прошлое. Оно похоже на тёмный пруд, на дне которого...
...Взлетающая тень огромного занавеса и мучительная неопределенность ожидания, дурманящий аромат цветов, безмолвие и холод.
Мороз опечатал мои уста, потом их обжег огонь, и я открыла глаза. Безымянные пятна света и тени сложились в лицо, склонившееся надо мной, дерзкое и открытое, но и готовность отпрянуть была на этом лице. Бархатный берет украшали перья и вышитая золотом корона.
- Кто ты?
Его вопрос повторило множество гаснущих отголосков, и он проводил их взглядом.
Я села. Бескрайние ряды колонн и стрельчатые своды. Обширные витражи на глазах наливались кровью, выкрашивая в алый белые перья и белый плащ незнакомца. Он ничего не замечал, сражённый моей красотою.
Да, моя шея вновь обрела гладкость сверкающей юной кожи. И я была прекрасна в своём атласном гробу, в застывшем прибое кружев, с волосами, перевитыми жемчугами и лилиями. Вокруг теснились цветы, срезанные в садах хрустальнейших наркотических грёз.
Под хруст моих юбок я выбралась из гроба и вброд спустилась с горы цветов. Да, я медлила с ответом, но лишь потому, что сама не была в нём уверена.
- А ты, как вижу, прекрасный принц. Откуда ты взялся?
- Охотился и заблудился. Мне никогда не приходилось слышать о храме в этом лесу... Ведь это колдовство привело меня сюда?
- Не могу сказать. Ты нашел меня...
- В гробу, с отделённой от туловища головою. В створках чудовищной раны белели позвонки...
- Что было дальше?
Он выглядел смущенным.
- Говорю тебе, я был как околдованный. Я и сейчас будто сплю. Я примерил твоё кольцо. Я поцеловал твои губы. И что-то произошло. Всё не так вокруг.
Сама собой открылась входная дверь, впустив поток алого света. Я взяла принца за руку и повела за порог, уже догадываясь о ждущем его потрясении.
Вместо глухой стены леса мы увидели простирающуюся внизу багровую равнину, сплошь застланную тяжелыми тучами, пылающими всеми тонами адского пламени. Ибо таковы здешние закаты. Закаты невидимого солнца, отгороженного клубящимся навесом облаков, словно бы в напоминание о том, что изначально этот мир был тюрьмой. А ночью здесь никто не видит звёзд.
Я взглянула принцу в лицо и заговорила с ним очень мягко.
- Полагаю, я просто должна была встретить тебя здесь, раз ты для чего-то понадобился Князю. И теперь будет правильным тебя к нему проводить.
- Князю?
- Да. Князю этого мира.
... Я угадала. Я всегда угадывала его желания. Только эту способность и оставили мне гигантские жернова, перемоловшие мою душу. Я вела этого мальчика в сердце Места-Которого-Нет и пыталась отыскать в потёмках памяти хоть один ясный островок, натыкаясь лишь на обломки прежнего кошмара.
Мы отошли от здания и обернулись. Да, это был собор без алтаря, построенный умницей Тони, самым талантливым из нас. Вот уж кому было бы здесь не место, не окажись он калекой в своей настоящей жизни.
Не знаю, что получил он от Князя - может, армию духов - каменщиков в подчинение или власть выгонять колонны из-под земли, как молодые побеги, но никто до него не строил ничего подобного. Только ему было мало. Он покинул нас, добровольно ушёл неведомо куда, оставив здесь свои тревожные шедевры, живущие своей особой жизнью.
Вот и сейчас портальная резьба не была неподвижна. Каменные глаза чудовищ следили за нами, медленно шевелились драконьи головы и чешуйчатые лапы, меняя рисунок заполняющих впадины изумрудных теней. Никогда не знаешь, чего ожидать в подобных местах, и прогулки по ним не особенно любимы в растущих владениях Князя...
...Небо над которыми уже наливалось густым фиолетовым сумраком, наводящим на мысль о ночлеге. Впереди показался замок, окруженный деревенскими постройками. В одном окне горел свет.
- Нам нужна помощь,- сказала я, и мы направились к замку.
- Это Князя? - спросил мой спутник.
- Нет, конечно. Кого-то из его вассалов.
- Ты их знаешь?
- Трудно запомнить всех, кого встречаешь при дворе. Мы ведь оборотни. А эти, похоже, ещё и вампиры.
Принц молчал.
- Здешняя знать - все пришельцы. Все по-разному, но мы пришли сюда сами. Как и ты.
- Я заблудился.
- Бывает.
- И что теперь?
- Свобода. Игра. Утоление страстей и исполнение желаний. Все, что угодно. В пределах этого мира.
- В обмен на душу?
- Кому нужна твоя душа? У нашего господина вполне практические интересы. Но в них он не отчитывается. Его воля редко вмешивается в наши дела, и, как правило, мы развлекаемся в своё удовольствие. Но власть над нами признаём, и готовы служить Ему, если понадобимся.
- Ты понадобилась? Или просто "развлекалась в своё удовольствие", обезглавленная и в гробу?
- Я не знаю. Но я обещала Князю свою преданность и на многое ради него пошла бы. Что до души... Ты сам ей господин. Спаси или потеряй - так же, как наяву. Здесь всё, как там, только здесь тебя никто не остановит.
Неуютно мне было от собственных слов под тяжелым пристальным взглядом. Принц спросил:
- Ты говорила о знати. А кто же остальные?
- Изначально этот мир был безлюден, ведь Князь - не человек. Потом пришли мы, мечтатели, получившие власть его изменить. Пожелав какую-то вещь, мы вызывали её к жизни. Так возникли здешняя история, география, флора и фауна и великое множество всего, что дарит наслаждение или удобство, будь то предметы или люди. Меняя облик, мы обретали новые вкусы и желания. И Место-Которого-Нет откликалось на них, рождая нам жертв и любовников, слуг и солдат, крестьян и придворных. Мало кого занимала загадка их природы. Фантомы, игрушки? - не знаю. Родятся же у них дети. Боюсь только, что крестьяне близлежащих деревень обязаны своим существованием обитающим в замке вампирам.
***
Весёлых хозяев замка не оказалось дома, и слуга пригласил подождать их возвращения с охоты.
...Я подсаживаюсь к огромному камину и пытаюсь сосредоточиться, вспомнить, кто я и что со мной происходит. Мой ум похож на пчелиный улей. В жарких отсветах огня проносятся фрагменты видений, почти все они головокружительны и странны, есть среди них манящие и тошнотворные. Наконец, одно из них врывается в меня и вытесняет все остальные.
...Я открываю глаза и смотрю вперёд. Долгие годы я буду смотреть только вперед и видеть одно и то же. Чертог непостижим и огромен, и нет ничего утешающего в созерцании его темных глубин. Напуганная противоестественностью своего пробуждения, я опускаю взгляд - и не могу опустить. Там, внизу - только черного дерева полированная столешница близко, слишком близко от моего подбородка.