− Да, но тут, если верить разведке, что-то диковинное. Мне сообщили, что у них вполне обычные танки и бронемашины, только напоминают всякое старьё. И реактивной авиации у них нет.
− С поршневыми машинами нашим ребятам грех не справиться, − сказал Нагель.
Контр-адмирал Кэлбрейт в ответ скептически оглядел капитана и прищурился.
− Знаете, Джереми, в 1987 году Матиас Руст на лёгком самолёте прилетел в Москву и сел на Красной Площади. Русские засекли его и вели от самой границы. Истребители несколько раз поднимались на перехват. А он долетел. Советское руководство не знало, как поступить с одиночным гражданским самолётом и не отдавало приказ сбить его, а реактивные истребители просто не могли постоянно сопровождать его. Из-за своей скорости они всё время обгоняли и теряли цель из виду до тех пор, пока очередная станция слежения заново наводила их на Руста. Вот и представьте себе, как нашим ребятам, при их скоростях, придётся воевать с тихоходными поршневыми самолётами.
− Сэр, ракеты смогут поразить их, я уверен, – ответил Нагель.
− Может быть, капитан. Может быть. А когда ракеты закончатся? Им надо будет использовать пушки и делать при этом несколько заходов, нарезая большие круги, чтобы взять неприятеля «на мушку» и не пролететь мимо цели с разгону. А враг ведь тоже не будет сидеть сложа руки.
− Так точно, сэр… – Нагель задумчиво кивнул. – Их корабли… Они…
− Что?
− Они очень большие, сэр. Снимки со спутников показывают, что их длина не менее полутора тысяч футов. Они крупнее, чем мы. Это что-то вроде линкоров. Двигатели паровые: дымят сильно. Много башен с крупнокалиберными орудиями. Их сопровождают лёгкие катера и какие-то баржи, видимо, авианесущие. Некоторые катера тянут их на буксире. Возможно, у них есть и подводные лодки, ведь другая морская группировка противника уже перерезала кабели на дне Атлантического океана.
− Ладно… – Кэлбрейт закурил и выдохнул большое дымовое кольцо. – Скоро мы их увидим. Пилотам − трёхминутная готовность. Я буду у себя.
9-я авианосная ударная группа шла на сближение с врагом, который ещё не объявил войну США, но она была теперь неизбежной.
В начале пятого утра из столицы пришла шифрованная радиограмма, приказывающая начинать активные действия. Эскадрильи «Баунти Хантерз» и «Кестрел» готовились к боевой операции. Контр-адмирал Кэлбрейт наблюдал, как F-61 взмывают в светлеющее небо.
Хищные стальные птицы шли навстречу неведомому противнику. Никто не пытался глушить их радары и радиопереговоры. Разведка докладывала, что неприятель пользуется открытыми частотами для связи, не считая своим долгом хоть как-то скрываться. Хотя неизвестный язык давал противнику естественную защиту от прослушивания.
Командир «Баунти Хантерз» первым увидел вражескую эскадру на горизонте и тут же увёл машину вверх, увлекая за собой всю эскадрилью.
Командир «Кестрел», напротив, направил своих подчинённых ближе к водной глади. Согласно плану, «Баунти Хантерз» должны были заняться воздушным прикрытием противника, а «Кестрел» разобраться с надводными целями.
− «Папаша Окунь», это «Хантер один», – вызвал командир первой эскадрильи авианосец. – Есть визуальный контакт с целью.
− Вас понял, «Хантер один», посылаем «бандероль», – ответили с авианосца.
Первый луч раннего утреннего солнца осветил океан. Со стороны 9-й АУГ в сторону флота противника понеслись ракеты. Они обогнали эскадрильи самолётов, и подошли к целям – огромным крейсерам. Пилоты обеих эскадрилий наблюдали вспышки: рвались мощные фугасные боеголовки ракет, однако большинство из них было уничтожено на подлёте, встретив плотный огонь ПВО. Лишь некоторое количество барж и катеров пошло ко дну.
− И что дальше? – спросил сам у себя командир «Кестрел». Связываться с противником, имеющим развитую ПВО, силами двух эскадрилий было очевидным самоубийством. Но вот от командования АУГ пришёл приказ.
− «Баунти Хантерз», «Кестрел»… Атакуйте!
Обе эскадрильи увеличили скорость.
− Боже мой! Сколько их?! – воскликнул командир «Баунти Хантерз», увидев вражескую авиацию, которая ринулась на них.
Там были сотни машин. Американские самолёты казались жалкой кучкой обречённых, перед вражеской армадой, которая с победным рёвом неслась к добыче.
− Это «Хантер один», атаковать по своему усмотрению! Вперёд! – крикнул командир эскадрильи в эфир и выпустил ракету «воздух-воздух». Остальные последовали за ним.
Несколько вражеских машин взорвались от попаданий.
− Крылатая ракета на 2 часа! – сообщил один из пилотов.
Командир «Баунти Хантерз» увидел ту самую «ракету». На самом деле это был небольшой поршневой самолёт, видимо, радиоуправляемый. Подлетев совсем близко, он взорвался, обдав «Хантеров» шрапнелью.
− «Хантер пять», я подбит, катапультируюсь! – раздалось в наушниках пилотов.
Один из «Воутов» дымился и падал. Лётчик катапультировался, но рядом с раскрывшимся парашютом взорвался второй радиоуправляемый «самолётик», разорвав американского пилота в клочья.
«Баунти Хантерз» несколько минут пытались сражаться, сбивая один за другим машины противника, однако очень быстро выяснилось, что самолётам врага не видно конца и края. Пилоты и стрелки неприятеля обильно поливали американцев огнём из пулемётов и автоматических пушек. Командир «Баунти Хантерз» был сбит. Очередь пробила фонарь кабины, превратив человека в кровавое месиво, и неуправляемый истребитель рухнул в воду.
Бесстрашные лётчики противника вели себя неистово, иногда даже пытаясь идти на таран. Они падали один за другим, но их полчища выпускали такое количество пуль и снарядов, что уже не было ни одного американского истребителя без пробоин и повреждений. За диковинными самолётами подтянулись и вертолёты с четырьмя, восемью, а то и десятью винтами над фюзеляжем. Они оказались настоящими батареями автоматических пушек, которые наполнили небо морем «светлячков» от трассирующих снарядов. Тут «Хантер два», принявший командование, решил, что пора ретироваться.
− Говорит «Хантер два», несём большие потери… Их слишком много!
Тут же попросил разрешения об отступлении и командир эскадрильи «Кестрел», находящейся на пару километров ниже, где «Воуты» смогли потопить несколько катеров противника, но ничего не сделали гигантским сверхтяжёлым крейсерам, которым прямые попадания ракет оставляли лишь небольшие вмятины на толстенных корпусах. Зато зенитный огонь с катеров и самих крейсеров быстро сократил число американских самолётов.
− «Баунти Хантерз», «Кестрел»! Это «Папаша Окунь». Отходите немедленно! Повторяю! Отходите немедленно! – закричало радио голосом контр-адмирала Кэлбрейта.
Остатки двух эскадрилий рванулись назад, преследуемые ордами вражеских машин. Навстречу, с палубы «Йорктауна», спешно поднимались на перехват новые машины. Едва уцелевшие истребители «Воут» коснулись палубы, как заработали системы ПВО авианосца и кораблей сопровождения. Зенитные ракеты «Си Спэрроу» взвивались навстречу поршневым самолётам, подходящим к 9-й АУГ. Автоматические 20-миллиметровые пушки «Вулкан-Фаланкс» превращали вражеские машины в щепки, но те шли бесконечными волнами.
Подтянулись вражеские бомбардировщики. Они начали утюжить американские корабли тяжёлыми фугасами. Крейсер «Сент Джордж» и миноносец «Ханли», охваченные пламенем, накренились и пошли ко дну. Вся авиация, базировавшаяся на «Йорктауне», была уничтожена, но сам авианосец ещё держался. Оставшиеся в живых члены экипажа пытались тушить пожары.
Спустя полчаса чудовищной бомбардировки вражеская авиация развернулась на север и направилась к своим кораблям. От 9-й АУГ 3-го флота США осталось три надводных корабля. Противник умудрился отыскать и закидать глубинными бомбами даже подлодку класса «Лос-Анджелес». Всё было в дыму. На воде качались обломки судов и самолётов, плавали трупы американских моряков и лётчиков. Было много пилотов противника – низкорослых людей в серых комбинезонах, пробковых поясах и лётных шлемах.
Окровавленного и переломанного контр-адмирала Кэлбрейта достали из-под обломков рубки. Он ненадолго пришёл в сознание и тут же позвал капитана Нагеля.
− Ты живой?
− Так точно, сэр! Сейчас мы вас перенесём в санчасть…
− Забудь про санчасть… Мои потроха по палубе собирать будешь что ли? Принимай командование… Уводи группу… Сколько ещё наших на плаву?
− Кроме нас ещё один фрегат и один эсминец. У них сильные повреждения. Сэр, боюсь, нам не удастся уйти. Мы потеряли мощность. Системы управления уничтожены. Возможно, есть утечка из реактора…
− Приподнимите меня…
Двое матросов осторожно приподняли контр-адмирала. Он оглядел разрушенные постройки на палубе и искорёженные остовы самолётов, не успевших взлететь.
− Доложить… Нагель… Доложить… В штаб флота… Вступили в полное боевое соприкосновение с морскими и воздушными соединениями… Передать сигнал бедствия «Мэйдэй»… Авианосная группа уничтожена… Утечка радиации… – контр-адмирал Эрнест Кэлбрейт резко умолк и повис на руках матросов.
Лейтенант-коммандер из свиты пощупал его пульс и обнажил голову. Капитан Нагель тоже снял прожжённую фуражку.
− Куда его, сэр? – обратился к нему лейтенант-коммандер. – В санчасть?
− Санчасти больше нет… Отнесите в любое помещение и накройте. Желательно государственным флагом, если хоть один целый остался. Радио в штаб 3-го флота… Немедленно установите связь.
− Невозможно, сэр. Большие повреждения. Отчётливой связи нет.
− Ну на передачу хоть что-то можно?!
− Только на открытом канале, сэр…
− Чёрт с ним! У нас повреждён реактор. Отправляйте срочную радиограмму. И… Шлюпки на воду… Они идут добивать нас. Мы не выстоим. – Нагель посмотрел в бинокль. Вражеский флот ещё не был виден на горизонте, но капитан понимал, что противник находится в опасной близости.
Он поглядел на восходящее солнце и взялся за голову обеими руками.
− Да что за чёрт?! Да не может такого быть! Где наши остальные силы?! Где 1-я АУГ?! Где 17-й авиаполк?!
− Сэр! – позвал его лейтенант-коммандер. – Сообщение передано. Надо уходить!
− Покинуть корабль! – резко отдал приказ Нагель.
На сверхтяжёлых крейсерах противника начали поворачиваться орудийные башни. Пять кораблей дали дружный залп. Для ствольной артиллерии такое расстояние казалось непреодолимым, однако с помощью основных орудий враг запустил реактивные снаряды. Они быстро покрыли расстояние до американских судов.
− Господи! Помоги нам, Боже всемилостивый! Боже милосердный! – закричал матрос, встав во весь рост в одной из шлюпок, спасавшихся с места разгрома авианосной группы. В руке его было распятие. Снаряды неслись на три корабля остававшихся на плаву. Чудовищные взрывы обратили стальных гигантов в груду тонущего мусора. Взорвался оставшийся боезапас. Разрушились и реакторы «Йорктауна», поражая океанские воды продуктами радиоактивного распада. Обломки подбитых судов накрыли большинство шлюпок, качавшихся на воде.
Тем временем подразделения армии США на границе с Канадой по-прежнему не предпринимали никаких действий, как и их противник на сопредельной стороне, хотя сообщение о разгроме 9-й авианосной ударной группы уже поступило в Пентагон, и было передано президенту США.
Матрос в спасательном жилете и с распятием в руках плыл на запад, где всплыла подводная лодка «Голланд», оказавшаяся поблизости.
− Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный! Помилуй нас! – повторял матрос.
Из кабины поршневого самолёта-разведчика наблюдатель глядел в подзорную трубу на далёкий дым от погибшей американской эскадры, поднимающийся на горизонте.
Глава 3
На западе было 6:20, а в Вашингтоне и Нью-Йорке шёл одиннадцатый час утра. Президент США отдал приказ всем наземным, воздушным и морским соединениям американских вооружённых сил действовать в соответствии с планом военного времени. Войска перешли в режим DEFCON 1, означающий начало боевых действий. Глава государства должен был обратиться к нации, но первым делом, пока его кабинет в Белом Доме готовили к телеэфиру, он позвонил жене.
− Анна, ты ещё дома?
− Нет, мы уже в аэропорту. Твои люди усадили нас в какой-то комнате. Говорят, что вылет будет с минуты на минуту. Мы все в сборе. Арнольд и Джулия с детьми здесь. Их пришлось поднять среди ночи. Хочешь с внучками поговорить?
− Прости, не сейчас… Скажи им, что дедушка просил их вести себя прилежно в гостях у нашего… хм… у нашего друга…
− Хорошо, а ты…
− Подожди… Про меня потом. Я перевёл сыну все средства с моего счёта. И ещё у меня к тебе большая просьба. Свяжись с Ритой Кэлбрейт, пока вы не вылетели и…
− Ох… Что, Эрнест?
− Да… Вся АУГ погибла. Экипажу подлодки «Голланд» удалось подобрать нескольких матросов. Не говори Рите сразу… Скажи, что связи нет. Вы с ней жёны морских офицеров, поэтому она должна тебя понять с полуслова…
− Хорошо… Я всё сделаю. Ты береги себя… Ты так и не сказал, к кому нас отправляешь. К какому «нашему другу»? В Европу?
− Да… В одну красивую столицу в глубине Восточной Европы…
− Эх… Поняла тебя… Не думала, что президент США свою родню будет у них прятать…
− Уже всё оговорено. Это наиболее подходящее место в плане безопасности. Поцелуй за меня внучек. Я должен сделать обращение к нации. Всё. О вашем прибытии на место мне доложат. Я свяжусь с вами, как только смогу. До связи!
Президент положил одну телефонную трубку и взял другую. Через минуту спутниковая связь с Москвой была установлена. Русские связались с администрацией США первыми, как только ещё случился инцидент в Канаде.
− Снова приветствую, коллега, – сказал российский президент. – Мои соболезнования по поводу ваших моряков.
− Благодарю за сочувствие… – хмуро ответил американский президент. – Я вынужден перевести все наши силы в режим военного времени… Все подразделения, расквартированные за границей будут возвращены в Америку в течение двух суток. Мы бросаем всё и переходим к глухой обороне.
− Вы уверены, что не стоит наносить упреждающий удар?
− Да. Если учитывать то, как они появились в Канаде, самым лучшим решением будет сосредоточить все войска дома, чтобы они вдруг не оказались у нас в тылу.
− Ясно. Мы пока ничем не сможем вам помочь. После Китая мы вынуждены разместить на Дальнем Востоке усиленную группировку наших войск. Мы также направили дополнительный контингент в Среднюю Азию. Китайцы пока держатся, но… Большинство крупных городов уже взяты противником. Пекин вот-вот падёт. Мы беспокоимся, что китайское ядерное оружие может попасть к ним в руки. Тогда у нас не будет выхода…
− Я понял… Считайте, что один из постоянных членов Совбеза ООН уже дал вам согласие на применение ядерного оружия.
− Хорошо. А вам – наше согласие.
− Спасибо. Боюсь, что нам придётся применять бомбы на своей территории.
− Будем надеяться на лучшее… Кстати, насчёт вашей семьи всё по-прежнему?
− Да. Только что звонил жене. Она, мой сын, сноха и мои внучки уже вылетают.
− Хорошо. У нас всё готово к приёму. Звено наших истребителей возьмёт спецрейс под дополнительный конвой над Белоруссией. Если потребуется – встретим раньше. Несколько кораблей Исе́тской Лиги находятся в Атлантике и в Средиземном море для дополнительного мониторинга воздушного пространства на пути вашего самолёта. Председатель Верховного Совета уже всё знает о происшедшем. Мы следим за ситуацией.
− Спасибо вам, коллега…
− Ну что вы, это самое малое, что я сейчас могу для вас сделать.
− Поверьте, для меня это вовсе не малое. Ладно. Ещё раз спасибо! Я должен идти выступать перед народом.
− Хорошо, мы будем держать связь. Счастливо!
Президент США положил трубку. Предстояло идти делать заявление о начале войны. До сих пор было непонятно, с кем эта война и почему она началась. Откуда взялся враг и почему американские вооружённые силы и спецслужбы прозевали его «материализацию» прямо у себя под носом? Смогут ли американцы защитить себя, когда в скоротечном бою уже погибло крупное морское соединение флота США? К счастью, обычной пресс-конференции не было. В кабинете ожидали несколько человек из администрации и технического персонала. Глава государства просто зачитал перед телекамерой своё обращение к нации, призвав всех не поддаваться панике и быть готовыми к трудностям. Только он закончил, как поступило самое ожидаемое и самое страшное сообщение: подразделения врага на территории Канады открыли шквальный огонь по приграничным районам США, а на западе, в Калифорнии, Неваде и Аризоне командование НОРАД зафиксировало уже знакомые «вспышки».