Эдвард быстро ступал по лестнице, ведущей на второй этаж. Мальчик прекрасно помнил, как через два дня Хоэнхайм, не сказав ни слова своим сыновьям, объяснив всё только Патрисии, покинул их общий дом. По крайней мере, так было во сне уже-не-Стального. И он надеялся, что это не произойдёт в реальности.
Не-алхимику не нравилось, что его сон начал постепенно сбываться. Мальчик желал предотвратить всё то, что может произойти. И для того, чтобы хоть что-то сделать, он должен поговорить с тем, кто знает наверняка обо всём происходящем — своим отцом.
Остановившись возле кабинета Мудреца с Запада, Эдвард замешкался. Он не знал, как следует обращаться к отцу: Хоэнхайм или всё же папа. Всё-таки их отношения были очень сложными.
Но быстро взяв себя в руки, мальчик быстро вошёл в комнату. Мужчина, как и ожидалось, работал над какими-то бумагами.
— Мне нужно поговорить с тобой, — начал Эдвард.
— Извини, я занят, — не отрываясь от работы, ответил Хоэнхайм.
— Нет! Мы поговорим прямо сейчас!
— Да? — немного удивлённо произнёс алхимик, отложив ручку в сторону. — И о чём же?
— О Ксерксе и о том, что там произошло.
— Откуда ты это знаешь? — философский камень обернулся, пристально смотря на сына.
— Неважно! Скажи, это правда?
После этого последовал тяжёлый вздох. Хоэнхайм поднялся на ноги и полностью обернулся.
Смотря в его глаза, Эдвард понял, что не ошибся. Но он всё равно хотел услышать рассказ отца.
Комментарий к Глава 2. Нежелательные совпадения
Да-да, родители Винри в манге умерли чуть позже. Сорян за AU, но это нужно для сюжета.
========== Глава 3. Выяснение отношений ==========
Эдвард, с одной стороны, не хотел, — хотя, скорее, боялся, — чтобы его сон становился реальностью, и мальчик мечтал, чтобы он оказался просто плодом его фантазии, но в то же время Элрик хотел всё выяснить и, если получится, предотвратить некоторые трагические моменты.
И Хоэнхайм сейчас был единственным, кто мог ответить на все вопросы не-алхимика. Да и он, в отличие от Патрисии, всё поймёт правильно и не станет сильно волноваться. Ведь прожив столько лет, он должен был научиться оценивать всё головой, а не сердцем.
— И что именно ты хочешь узнать о Ксерксе?
Эдвард не мог понять: Мудрец с Запада действительно хочет помочь своему сыну или ж он его прощупывает, пытаясь понять, какой именно информацией обладает не-Стальной.
Пожалуй, это весьма разумно в сложившейся ситуации, но такое поведение отца ужасно бесило Эдварда. Почему Хоэнхайм не может обойтись без всего этого при разговоре с ним.
— То, что сделал первый гомункул… Это правда? — мальчик пристально смотрел на отца.
Поведение мужчины уже наталкивало на некоторые выводы. Ну не может человек, который никак не связан с этим, так реагировать. Он наверняка всё видел своими глазами и ему ужасно неприятно вспоминать события давно минувших дней.
Хоэнхайм тяжело вздохнул и медленно, с огромным трудом отходя от стула, на котором ранее сидел, направляясь к сыну, а Эдвард не сводит с него пристального взгляда, ожидая ответа.
Сейчас Элрик просто не мог торопить мужчину. Ему наверняка очень сложно вспоминать о том, как гомункул сломал его жизнь и в одну ночь разрушил целое государство. Мудрец с Запада наверняка держится из последних сил, чтобы не сломаться.
Остановившись возле ребёнка, мужчина присел на корточки и загляну в такие же, как и у него, золотые глаза. От этого мальчик вздрогнул, при этом не решаясь сделать шаг назад. Столько эмоций в глазах отца Элрик никогда не видел.
— Да, — Хоэнхайм слабо кивнул. Эдварду показалось, что даже это движение далось ему с огромным трудом. — К сожалению, — немного погодя, добавил мужчина.
После этих слов Элрик непроизвольно опустил взгляд. Мальчик стал думать, что он зря так поступил. Он не должен был заставлять Хоэнхайма вновь воспоминать своё прошлое, ведь ему и так неплохо досталось от жизни. А так Мудрец с Запада опять страдает. И почему? Потому, что его сыну приснился сон.
Какой же Эдвард идиот. Нормальный бы ребёнок так никогда бы не поступил.
Сейчас мальчик думал о том, что ему лучше было бы не лезть во всё это и забыть этот чёртов сон. Хотя, какое лучше? Ведь у Эдварда сейчас есть такая редкая возможность — спасти множество жизней. Если мальчик всё не выяснит, то все эти люди просто умрут.
Чёрт, как же всё сложно. И почему никто не может помочь Эдварду? Он ведь всего лишь ребёнок.
— А теперь расскажи мне, откуда ты это знаешь.
Элрик шмыгнул носом, не решаясь поднять взгляд на отца. Это сейчас для него просто непозволительно!
— Ты не поверишь, — подавлено отвечает мальчик.
К сожалению, правда действительно выглядит как бред, и нормальный взрослый человек в это ни за что не поверит.
— А вдруг поверю?
— Ты серьёзно? — с надеждой в голосе спросил ребёнок. — Правда?
Эдвард, наконец, поднял взгляд на Хоэнхайма. Неужели Мудрец с Запада действительно хочет ему помочь? Это невероятная удача!
— Да, — мужчина кивнул. — Правда.
Вновь шмыгнув носом, мальчик начал свой рассказ, не отводя взора от янтарных глаз отца.
***
Сегодня Эдвард уснул на удивление быстро. Всё-таки разговор с ван Хоэнхаймом пошёл ему на пользу. Поведав всё ему, Элрик почувствовал невероятное облегчение. Неужели не-Стальному нужно было всего лишь выговориться.
Всё-таки природа человека — невероятно интересная и не до конца понятная вещь.
Ещё Эдварда сегодня, впервые за эту неделю, не мучили отрывки из того кошмара. Мальчик спал спокойно, ни о чём не беспокоясь, как и раньше. Наконец, он выспится.
А тем временем Хоэнхайм и Триша не сводили внимательных взглядов с сына, думая о том, что с ним случилось.
— Он просил тебя ничего из этого мне не говорить? — женщина перевела взор на мужа.
— Да, - незамедлительно ответил мужчина.
Мудрец с Запада так и не посмотрел на любимую женщину, продолжая рассматривать умиротворённое лицо сына.
— Ты поступил нехорошо.
— Думаешь, мне было бы лучше молчать?
— Скорее всего, нет, — отрицательно покачала головой Триша.
Каждый из них волновался за Эдварда, но никто не стал беспокоить мальчишку каждый раз. Ему и так плохо, а они только бы усугубили ситуацию.
— И что это может быть? — Патрисия вновь переводит взгляд на сына.
— Даже я этого не знаю, — с грустью ответил алхимик.
Между ними воцарилось молчание. Каждый из них пытался понять, что произошло с Эдвардом, и как им поступить дальше. Этот сон мальчика стал для них обоих неожиданностью.
— И что нам теперь делать? — первой разрешила тишину Триша.
Тяжело вздохнув, Хоэнхайм немного развернулся и пристально посмотрел на женщину, собираясь с силами, чтобы ответить.
— Ты делай вид, что ничего не знаешь, — начал мужчина. — А я уйду, как и планировал.
— А как же Эд?
— Он должен справиться со всем сам. Уверен, он сделает правильный выбор. А ещё я собираюсь оставить ему кое-что.
— Его?
— Именно.
Патрисия слабо улыбнулась. Быстро преодолев маленькое расстояние между ними, Элрик мягко прикоснулась своими устами губ Хоэнхайма.
— Возвращайся живым, — она заглядывает в его глаза. — Мы будем тебя ждать.
— Постараюсь, — с тяжёлым сердцем ответил алхимик.
***
Ласт лениво переворачивает пожелтевшие от времени страницы книги. Настроения читать у неё не было, а развлекаться с ней никто не хотел.
Похоть переводит взгляд на Энви, который сегодня сделал невозможное — зашёл в библиотеку. Девушка наклоняет голову набок, рассматривая собрата.
Может, ей всё-таки начать разговор?
— Я слышала, — она откладывает книгу в сторону, — недавно видели Грида.
Зависть отрывает взгляд от пола и переводит его на Похоть. Она никак не реагировала на то недовольство, которое явно читалось во взгляде Энви.
— И где же?
— Возле границы с Аэруго, — Ласт откинулась на спинку стула. — Но не думаю, что там его убежище.
— Жадность, конечно, идиот, но не настолько, чтобы палиться там, где он прячется, — согласился Энви.
Похоть ухмыльнулась и, поддавшись немного вперёд, поставила локти на стол, после чего положила голову на кулаки.
— Интересно, где он сейчас? — в пустоту кидает Ласт.
— Это только Истине известно, — хмыкнул Зависть. — А чего ты вдруг заинтересовалась этим?
— Не важно, — отмахнулась Похоть.
Открывать все карты перед своим братом Абсолютное копьё не собиралась. Энви это точно не касается.
========== Глава 4. Ничего не остановить ==========
Хоэнхайм не спеша собирался в дорогу. Он не хотел забыть нечто важное. Мудрец с Запада прекрасно понимал, какая ответственность лежит на нём, и у мужчины не было права на ошибку.
А тем временем Патрисия стояла в стороне и не сводила тяжёлого взгляда с гражданского мужа.
Элрик не желала терять дорогого ей человека, но в то же время она не могла его остановить. У женщины не было права на то, чтобы из-за своего желания обречь на верную смерть целую страну. Она бы не смогла с этим жить.
Так что Патрисия приняла единственно верное решение в этой ситуации — дать ван Хоэнхайму уйти и сделать то, что он должен.
А пока Мудрец с Запада будет спасать Аместрис, женщина будет надеяться, что он вернётся живым и здоровым, когда всё закончится.
— Пожалуйста, присмотри за ними, — начинает мужчина. — И не дай Эду ввязаться в это. Если получится.
— Не думаю, что это возможно, — отвечает Триша. — Ведь он и так…
Женщина не смогла закончить фразу. Ей слишком сложно проговорить это. Но она уверена, что мужчина понял её и без слов.
— Знаю… Но мне всё равно не хочется этого.
— Я помогу Эду справиться с этим. Обещаю.
На это Хоэнхайм ничего не ответил, продолжая собирать в сумку необходимые бумаги, а Элрик по-прежнему не сводила с мужчины пристального взгляда.
Патрисия тяжело вздохнула, а её руки всё так же лежали на груди.
Она не знала, что будет завтра. Страх одолевал её. Элрик хотелось, чтобы с дорогими ей людьми всё было хорошо, но разум подсказывал, что это маловероятно. И от осознания того, что всё может закончиться печально, ей становилось ещё хуже. Но именно ради мужа и сыновей она должна быть сильной, и поэтому Триша не сломается.
***
Эдвард медленно, стараясь не издавать лишних звуков, ступал по лестнице, ведущей на первый этаж.
Мальчику было очень страшно от осознания того, что этот чёртов сон начал сбываться. Элрик не хотел, чтобы всё то, что он увидел, оказалось реальностью. Ведь тогда умрут и Триша, и Хоэнхайм.
От одной мысли об этом не-алхимику становилось не по себе. Он никак не хотел такого исхода.
Но в то же время Элрик прекрасно понимал, что у него появился шанс всё исправить, и он непременно им воспользуется. Мальчик просто не может допустить того, чтобы всё это произошло, раз у него есть такая уникальная возможность.
Спустившись на первый этаж, не-Стальной направился в ту комнату, в которой, по его мнению, должен был находиться Мудрец с Запада.
И хоть сейчас было достаточно рано, — мальчик не знал, сколько точно — Эдварду совсем было не до сна. Из-за всех мыслей, роившихся в его голове, Элрик не мог сомкнуть глаз.
И чтобы больнее не изматывать себя раздумьями в стиле «А что, если?..» мальчик покинул свою комнату и направился к отцу. Хоть ему что-то внутри подсказывало, что он должен был покинуть их дом чуть позже.
Войдя в помещение, в котором находился Хоэнхайм, Эдварду на миг показалось, что здесь пару секунд назад находилась его мать, но ребёнок сразу отогнал от себя эти мысли. Ему казалось, что Патрисия сейчас спит. Хотя в его сне она была рядом со своим гражданским мужем.
В комнате повисла тишина, которую ничто не разрешало. Мудрец с Запада, будто почувствовав приход сына, перестал собирать вещи. Он застыл на месте, а ребёнок пристально смотрел на его спину.
За окном на тёмном небе мерцали звёзды, но для обитателей этого дома подобные мелочи сейчас ничего не значили. Когда решаются подобные вещи, почти всё на свете теряет свою былую важность.
— Ты уже уходишь? — Элрик немного насупился.
Его пусть и достаточно тихий голос безжалостно разрезал тишину, которая до этого окутала всю комнату. От этого мальчику стало не по себе, но он держал себя в руках, прекрасно понимая, что он не может отступить.
Мудрец с Запада медленно обернулся, окидывая сына тяжёлым взглядом, а ребёнок всё также стоял на месте, ожидая ответа. Ни одно действие или слово со стороны Элрика не будет уместным.
Да и мальчику было не по себе от того, что сейчас происходит. От этого не-алхимик чувствовал себя не в своей тарелке.
— Да, — тяжело ответил мужчина.
А Элрик пристально смотрел на отца и удивился тому, как ван Хоэнхайм умудряется держаться в такой ситуации. Эдвард бы точно так не смог.
После этого Мудрец с Запада, отложив небольшую сумку с самым необходимым в сторону, медленным шагом направился к сыну, даже не думая разрядить обстановку. А Элрик не мог пошевелить и пальцем. Что-то не позволяло ему сдвинуться с места, и мальчик не мог справиться с этим.
Остановившись возле ребёнка, Хоэнхайм Светлый запустил свою руку в карман брюк, что-то ища в нём. А когда необходимый предмет оказался в его ладони, он вытащил её и присел.
Когда Мудрец с Запада заглянул в глаза Элрика, мальчик вздрогнул. Эдварда пугали все те эмоции, которые он видел в глазах отца.
Мужчина, не проронив не слова, взял маленькую ладонь не-алхимика и вложил в неё что-то маленькое и твёрдое, очень похожее на камень.
Мальчик не мог отвести взора от серьезных глаз Мудреца с Запада, когда тот убрал свою руку, и посмотреть, что ему вручил отец.
— Воспользуйся им, когда это будет необходимо, — первым прервал молчание Хоэнхайм.
Эдвард нахмурился ещё сильнее, чем раньше. Он, конечно же, догадывался, что ему дал мужчина, — особенно после последней фразы — и от этого у не-Стального стыла кровь в жилах.
— Это?.. — нерешительно начал мальчик.
От осознания того, что он держит в своей руке несколько десятков человеческих душ, Элрику становилось страшно. Он не был готов к такому повороту событий.
— Да, это философский камень, — подтвердил мужчина. — Не подведи меня.
— Хорошо, — слабо кивнул мальчик.
Эдвард не был готов к тому, что сейчас происходит, ни морально, ни физически, но в то же время он не мог подвести отца, мать, брата, Винри, полковника, лейтенанта Хоукай и остальных. Для Элрика это было непозволительно.
И эта дилемма, которая образовалась из-за конфликта желаний и возможностей, разрывала не-Стального на части. И размышления ему не помогали, даже наоборот — всё усложняли.
— Если тебе понадобится помощь, обратись к брату и другим.
— Хорошо. А ты не смей умирать!
Эдвард не желал терять дорогих ему людей. Пусть Хоэнхайм закончит всё, и вернётся домой живым. Тогда все будут счастливы.
— Обещаю.
Теперь Элрик был уверен, что когда они оба завершат свои дела, то всё непременно вернётся на свои места.
***
Ласт размеренным шагом покинула убежище Отца, не боясь, что её могут заметить. Людей здесь быть не должно. Выход находился в удачном месте. А если кто-то и забредёт сюда, то гомункул не позволит ему уйти живым.
Уже ставшим привычным движением Похоть откидывает тёмную прядь волос назад и глубоко вдыхает тёплый воздух.
Хоть Отец и отправил её в Лиор чтобы начать приготовления, мысли Ласт всё равно были не там. Она не могла — да и не очень хотела — сконцентрироваться на задании.
Грид… С тех пор, как Похоть узнала, что её собрат был замечен на границе с Аэруго, девушку не покидало желание найти этого гомункула и расправиться с ним.
Жадность слишком много знает, он слишком много может, и это делает его невероятно опасным для Отца и остальных гомункулов.
Но в то же время Грид не настолько глуп, чтобы напасть на них в открытую. Он будет либо тихо сидеть и стараться получить как можно больше всего там, где он сейчас, либо накапливать силы, чтобы в один прекрасный день атаковать того, кто его создал.