Родной Окленд прощался с Дином ласковыми солнечными лучами и синим небом. За стеклом на летном поле разворачивались и сновали туда-сюда пузатые белые самолеты, издали похожие на крупных чаек. Совсем немного времени оставалось до вылета рейса, который доставит Дина на первый пересадочный пункт, и уже завтра из цветущей весны Новой Зеландии он окажется посреди унылой и пасмурной осени острова Эйре. В сумках с мягким уплотнителем спала упакованная фототехника, а в ручной клади остались теплые вещи — толстовка и куртка — и одна любимая камера.
— Дин, может, передумаешь? — в сотый раз спрашивал Бретт, помогая выгрузить сумки из машины. — Наверняка мы придумаем что-нибудь, тебе нет нужды соглашаться на такой проект и валить в это болото!
— Бретт, не беспокойся! Все нормально, я сам так решил. Может, получится на свою выставку работ наскрести, — Дин приподнял брови и весело подмигнул. — Ирландия — не край света!
Брат вздохнул и покачал головой, а Дин изо всех сил старался сохранить веселое выражение лица. В конце концов, это и правда была его идея. Контракт с издательством обещал неплохой доход, а это возможность оплатить отцу собственную студию, устроить наконец-то свою фотовыставку, да много чего еще.
— Звони мне, хорошо? И пиши! Надеюсь, интернет там есть? — тараторил Бретт, топтавшийся у зоны таможенного досмотра. — Может, у меня с работой получится все, и тогда тебе не нужно будет продолжать там жить, слышишь? Я постараюсь!
Дин махнул рукой и прошел за рамку детектора. Он больше не принадлежал к жителям Окленда.
Самолет оторвался от земли легко и мягко, внизу замелькали сперва зеленые луга и блестки озер, вскоре сменившиеся бескрайней водной гладью Тасманова моря. Глядя на волны внизу, Дин пытался вспомнить дом и море там, куда он летел, ведь в детстве ему приходилось навещать двоюродного деда в Ирландии. Память услужливо подсовывала смутные образы горящего камина, высоких каменных глыб у самой воды, белой башни маяка с красной крышей. Кто-то знакомый — должно быть, ребенок из местных — показывал на море и говорил:
— В воду нельзя! Мало ли, кто там живет?
Было это правдой или разгулявшимся детским воображением, Дин не знал. Он был уверен только в том, что сделает все, что от него зависит, чтобы заработать нужную сумму как можно скорее.
Пересадки в Гонконге и Лондоне, толпы людей, гулкие объявления в аэропортах и постоянный страх, что багаж потеряется где-то по пути — это основное, что запомнил Дин о своем длинном перелете. Самолет вынырнул из густого облачного слоя на подлете к Дублину, и по иллюминаторам тут же принялся лупить косой дождь. Посадочная полоса едва виднелась внизу размытым темным пятном со светлыми бликами прожекторов, город в вечернем освещении казался похожим на именинный торт со свечами.
Багаж пришлось ждать долго, почти час, а вот досмотр Дин проскочил быстро — похоже, ирландцы вообще не очень парились, если это было не явное оружие. Люди расходились в разные стороны — кого-то встречали семьи или водители фирм, некоторые уходили сами, особенно явно местные жители, а Дин пытался вспомнить, как выглядит дядюшка Ричард, который должен был ждать его здесь.
Он бы не узнал, если бы не табличка с именем в руках встречающего.
— Мммм... дядя Ричард?
Дин не без оснований считал, что глава сельского поселения, член рыбацкой общины и фермер по совместительству, проживающий в ирландском захолустье, должен выглядеть как-то иначе. Человек с табличкой мог работать в банке или столичном офисе на должности топ-менеджера, мог оказаться бизнесменом или политиком — до того серьезным и аккуратным он казался. К тому же, дядюшка был всего лет на семь старше самого Дина.
— Лучше просто Ричард, — улыбнулся он, склоняя голову в приветствии. — Ты сильно изменился с нашей последней встречи, Дин, я бы не узнал тебя в толпе.
Дин решил, что разумнее будет промолчать о том, что вообще не помнит дядюшку Ричарда.
— Табличка с именем — отличный выбор! А что, в Ирландии всегда такая собачья погода, или это в честь моего приезда?
— Часто. Но бывают и солнечные дни, довольно много, — Ричард перехватил одну из сумок, увлекая Дина за собой. — Машина на парковке. Ты голоден? Нам ехать часа два.
— Пока не знаю, я устал ужасно, — признался Дин.
— Это ничего. Когда приедем, ты сразу сможешь лечь спать: в доме убрано и протоплено, я проверил воду и электричество, все в порядке.
Ричард открыл багажное отделение пожилого, но очень крепкого и ухоженного джипа, чтобы загрузить туда сумки Дина.
— О... прекрасно! Спасибо большое, сам я не сразу бы разобрался!
— Я понимаю. Очень здорово, что ты решил поселиться в своем доме. Твой прадед был бы очень рад такому решению.
Дин постарался кивнуть со всей искренностью, чтобы не расстраивать заботливого родственника. Сам он сомневался, что после Окленда сможет полюбить это промозглое местечко, будь оно хоть трижды его исторической родиной.
Доехали без приключений, главным образом потому, что Дин уснул, едва они успели покинуть Дублин. Всю дорогу за окнами машины была непроглядная темень, лишь изредка мелькали огоньки вдали, и тут же исчезали. Дину снились светлячки, вьющиеся над кустарником под кронами высоких деревьев. Кажется, кто-то звал его по имени из лесного сумрака, и он спешил, пробирался через колючие заросли к тому месту, где виднелся призрачный и манящий свет среди древесных стволов, но никак не мог дойти, будто бы свет этот постоянно убегал от него. Дин смутно помнил, как выгружали вещи; Ричарду пришлось самому открывать дверь и включать свет. Внутри было довольно уютно, но чувствовалось, что дом какое-то время пустовал. Едва ощутимый запах влажной штукатурки не смогли заглушить ни аромат горящего очага, ни тщательная уборка. Ричард оказался понятливым дядюшкой и очень быстро распрощался, пожелав добрых снов. Сил разбирать вещи не было никаких, поэтому Дин нашел спальню и рухнул в кровать, не раздеваясь.
Проснулся он утром от завывания ветра и ритмичного грохота снаружи. Казалось, будто огромные кони целым табуном скачут за домом, стуча десятками копыт по скалам. Выглянув в окно, Дин убедился, что море было ближе, чем он припоминал, и сейчас оно бесновалось, бросаясь на камни и вздымающиеся до затянутого пеленой неба скалы. С другой стороны дома открывался вид на зеленые холмы, которые плавными линиями убегали за горизонт. Кое-где их пересекали узкие полоски густого кустарника, низкорослых елочек или полуразрушенные каменные стены. Довольно однообразный пейзаж оживляли овцы, помеченные яркими пятнами синей краски, да вороны, рассевшиеся на изгороди. Дин обошел весь маленький дом — всего две спальни, небольшая столовая-гостиная, кухня, ванная. Все очень чистое и пустынное, насчет уборки дядюшка Ричард не наврал. Нигде никаких следов, указывающих на то, что в доме кто-то живет. Нет ни забытого платка, ни рассыпанных конфет, ни даже крошек на столе. Никто не оставил мятые чеки в холле и не привез ни одного сувенирного магнита для холодильника. Ничего из детства, на первый взгляд, и ничего о дедушке.
Дин решил позавтракать и совершить вылазку из дома, чтобы знать, что могут предложить ему окрестности. Будет здорово, если хоть какую-то часть кадров получится снять в непосредственной близости от двери. В холодильнике нашлось немного провизии — хлеб, сыр, молоко. Наверное, дядюшка Ричард позаботился. Дин подумал, что надо будет найти магазины, и порадовался своей проницательности, в частности, решению обменять наличность еще в Окленде, потому что обменники у местных овец были явно не в чести. Запах кофе немного взбодрил его, жизнь уже не казалась отвратительной, и даже неожиданный стук в дверь прозвучал скорее позитивно.
— Доброе утро! — дядя Ричард на пороге казался немного смущенным, но таким же подтянутым и аккуратным, как вчера. — Решил проверить, как твои дела, не нужно ли чего.
— О, спасибо! Я нашел еду, и спал... ну, неплохо. Шумно тут немного, но я, наверное, привыкну, — он посторонился, пропуская гостя в дом.
— Наверняка. А маяк не тревожил?
— Маяк?
Дин переспросил и тут же вспомнил — маяк, конечно! Здесь есть маяк, чуть левее по берегу, на скале. В детстве, когда Дин бывал здесь у дедушки, маяк был ночным союзником, каждые пятнадцать секунд разгоняя ночную тьму.
— Нет, маяк не мешал. Если честно, я спал лицом в подушку! — рассмеялся Дин. — Я хотел узнать, как тут с цивилизацией: магазины, почта, что-нибудь?
— О, я понимаю, — тонко улыбнулся дядюшка. — Городскому жителю сложно освоиться. Здесь неподалеку городок, там есть все необходимое — пабы, супермаркет, фермерский рынок по утрам и прочее. Надо выбраться на шоссе и двигаться на юг, здесь примерно миль пять.
— Мда... Похоже, мне понадобится машина, — Дин постарался улыбнуться, хотя перспектива топать пешком пять миль по раскисшей дороге вызывала далеко не восторг.
— Я так и подумал, поэтому решил предложить тебе один вариант. Идем, — Ричард толкнул дверь и вышел на улицу.
Дин накинул куртку и пошел за ним, гадая, что же придумал дядюшка.
На улице было холодно и сыро, дул порывистый ветер, сильно пахло водорослями. Дом оказался построен из серого камня с вкраплениями красного кирпича. Впереди в десяти метрах лежал обрыв, выходивший прямо на каменистый берег, а позади дома начиналась подъездная дорожка, на которой стоял побитый жизнью бежевый шевроле.
— Он не новый, но вполне крепкий! Я подумал, что тебе пригодится машина в наших местах, — пояснил Ричард.
— Да, это отличная идея, спасибо! Но чья она?
— Твоя, разумеется. Видишь ли, я позволил себе немного распорядиться твоим имуществом и сдал в аренду землю. Ты ведь не планируешь заниматься овцеводством, как я понял?
— Ох, нет, вовсе нет! Я ничего не смыслю в сельском хозяйстве, — покачал головой Дин.
— Я так и думал. Поэтому сдал землю мистеру МакКою, они здесь самые лучшие фермеры: все овцы, помеченные синим, принадлежат им. Машину они отдали в качестве арендной платы за первый месяц, а потом станут платить деньгами или провизией — как тебе будет удобно. Если что, я все проверил, автомобиль на ходу, внук МакКоя его посмотрел, перебрал двигатель, заменил кое-что.
— Отлично, Ричард, спасибо огромное! Это очень здорово!
Дин испытал прилив благодарности, ведь дядя вовсе не обязан был заботиться о нем. Надо будет рассказать Бретту, что люди здесь очень милые и приятные.
— Вот черт... Мой телефон! Я выключил звук и не написал брату, он волнуется... Здесь есть интернет?
— В доме только через мобильник, но вообще магистраль есть, и у твоих ближайших соседей все подключено. Вот, смотри, — Ричард написал адрес в записной книжке и вырвал листочек для Дина, — зайди сюда, когда будешь в городе, мастер приедет и все подключит.
— Спасибо, супер! Интернет для моей работы необходим как воздух!
— Тогда удачи! Извини, я не смогу поехать с тобой в город — есть дела здесь. Ты справишься или найти тебе компанию?
— О, я справлюсь! Ты и так много сделал для меня, хотя это не твоя обязанность.
— Ошибаешься, моя. Ты член семьи, Дин, даже если и жил на другом конце света. Родная земля и родная кровь не врут. Уверен, что ты приехал сюда не просто из необходимости. До вечера, хорошо? Я загляну узнать, как твои дела.
Дин не знал, как реагировать на такое проявление родственных чувств, поэтому просто покивал и пожал Ричарду руку. Дядюшка удалялся в сторону маяка, а Дин остался возле своей новой старой машины. Поеживаясь от ветра, он залез в кабину и завел мотор. Печка работала, автомобиль слушался его как хорошо выдрессированный пес. Внутри все было довольно потертым, но чистым и починенным, работала даже пожилая магнитола. Запах хвойного освежителя перебивала стойкая смесь ароматов крепкого табака и чего-то терпкого, неуловимо знакомого.
Шоссе оказалось не таким уж отвратительным, Дин согрелся и повеселел. По пути стали попадаться люди на телегах и пешком — должно быть, фермеры спешили на рынок. Утренняя дымка рассеивалась, светлые облака давали надежду на потепление днем. Дин притормозил возле обочины, увидев маленькую аварию: у женщины отвалилось колесо тачки, в которой она везла картофель.
— Доброе утро, мисс, нужна помощь?
— Здравствуйте… мистер О’Горман, верно?
— Мне больше нравится просто Дин. Мы знакомы? — он немного удивился.
— Нет, вовсе нет! Просто здесь все знают друг друга, а ты новенький. Приехать должен был только молодой О’Горман, все об этом знают, вот я и догадалась, что это ты.
— Эммм… здорово. Так что, могу я помочь? Может, подбросить до рынка?
— Да, было бы чудесно! — женщина просияла. — Я Миранда, кстати. Мы соседи, я живу чуть ниже по берегу, мы выращиваем картофель.
— О, тоже фермеры? — Дин вышел и стал помогать загрузить мешки в багажник.
— Здесь почти все фермеры. Или рыбаки. Или и те и другие разом, — улыбнулась Миранда.
Только оказавшись рядом, Дин понял, что она не так молода, как показалась вначале. Ей было за сорок, скорее всего, но морской воздух, очевидно, хорошо влиял на кожу. Он подумал, что потом, когда узнает соседей получше, можно будет попросить их позировать для фото, такие работы могли выйти интересными.
— Я ничего не смыслю ни в том, ни в другом, — усмехнулся Дин, устраивая тачку поверх мешков. — Сам не знаю, что я забыл здесь.
— Ты же фотограф, верно? Ричард рассказывал о тебе. Наверное, в этом твоя роль — зафиксировать эти места, чтобы люди могли видеть то, что каждый день в наших глазах, — Миранда пожала плечами и села в машину. — Знаешь, где рынок?
— Еще нет. Будешь штурманом?
— Охотно! Сейчас прямо, после первого дома поворот налево! — шутливо скомандовала женщина, собирая светлые волосы в хвост.
Она оказалась хорошим попутчиком. Всю дорогу до рынка Миранда успевала не только подсказывать, куда поворачивать, но и рассказывала о встречных людях и окрестностях.
— Вон там, за холмом, бухточка с песчаным дном, дети там купаются летом, красивое место. Городская пристань чуть дальше, там много лодочных сараев и чаек. Вот мистер Хантер на рынок едет, у него жена делает вкусные домашние заготовки, рекомендую. Здесь почта, за ней аптека, а дальше лавки местных мастеров. Соседняя улица — городские магазины: одежда, обувь, сумки, книги. Супермаркет там же, в самом конце. О, как удачно, гляди, Дин, это старший сын мистера Вуда — они отличные рыбаки, у них лучшие лодки и всегда свежий улов. Мы приехали, как хорошо, что ты меня подвез! Поможешь отнести мешки?
— Конечно!
Дин всю дорогу кивал, честно пытаясь запоминать все, что рассказывала ему новая знакомая. Хотелось освоиться как можно скорее, чтобы неловкость не портила настроения и не мешала сконцентрироваться на работе. Они с Мирандой взяли по мешку и понесли вдоль рядов.
— Доброе утро, мистер Хамфрис!
— Привет, Миранда! О, молодой О’Горман, добро пожаловать домой! — приветливо помахал пожилой полный мужчина.
— Здравствуйте, мистер Хамфрис! Можно просто Дин.
Похоже, Миранда была права: все местные знали, кто он такой и откуда, и настроены были дружелюбно. Это оказалось неожиданно приятно.
— Вон наш прилавок, мы пришли! Кстати, тебе картошка не нужна? — Миранда опрокинула мешок в большой ящик, и крупные клубни легли красивой горкой.
— Да, пожалуй! Наверное, тогда я зря тащил из машины, — Дин подал ей свой мешок.
— Ерунда, я привезу тебе после обеда, так быстрее получится! Пока советую пройтись по рядам, с утра бывает все самое лучшее, а его быстро разбирают!
Дин пожелал удачной торговли новой приятельнице и пошел осматриваться. Свежие овощи, домашний сыр, мед, творог, молоко, выпечка, серебристые горы рыбы, мясо — чего только тут не было! Многие торговцы здоровались и раскланивались с ним, Дин старался отвечать тем же, попутно сглатывая набегающую слюну. Он замер у прилавка с мясом, размышляя, не взять ли ему филе на ужин, когда увидел их. Эти люди держались группой и как-то очень явно отличались от всех остальных. Они напоминали актеров или моделей — все с интересными, запоминающимися лицами, вроде бы не в гриме, но обладающие привлекательностью, характерной для очень ухоженных людей, привыкших бывать на публике. Две девушки и трое мужчин. Дин сглотнул и прищурился. Парень, шедший последним — высокий, с темными кудрявыми волосами и пронзительными глазами — был именно тем человеком, которого он давно мечтал поснимать. В голове зашумело от нахлынувшего восторга, Дин нашел глазами Миранду и пробрался к ней через растущий поток людей.