— Всегда пожалуйста.
Адаму досталась желтая кружка из набора. Всего их было три, но синюю облюбовал Дин, а красная продолжала стоять на полке. Ее хотелось видеть в руках определенного человека.
— Очень вкусно! Знаешь, если ты любишь разные интересные сборы, я мог бы принести тебе попробовать те, что мы делаем дома, — быстро заговорил Адам, осторожно придерживая кружку под дно. — Дед все лето собирает и сушит травы, смешивает в разных пропорциях с фруктами и ягодами — такая вкуснятина получается! От простуды, например, можно использовать липовые цветы вместе с шиповником и облепихой, а для хорошего сна — ромашку, тимьян и смородину…
— Звучит замечательно! — улыбнулся Дин и невольно зевнул. — Ой, прости! Что-то я сонный сегодня.
— Ничего, это я засиделся! Мне уже пора, я побегу, дед наверняка уже ждет. Знаешь, он любит смотреть передачи типа телемагазина, но хочет, чтобы я постоянно ему все объяснял! — Адам коротко засмеялся. — Смешной, да?
— Многие пожилые люди так делают, даже не знаю, почему. Лишь бы не назаказывал чудо-пароварок и волшебных ножей! — отозвался Дин.
Адам помыл свою кружку, несмотря на протесты Дина, и уже подхватил сумку, чтобы бежать домой, но вместо этого стукнул себя ладонью по лбу.
— Совсем забыл! Я же тебе еще что-то принес! — он полез в сумку и достал оттуда сверток из плотной бумаги. — Вот, возьми!
— Что это? — Дин осторожно взял пакет и почувствовал в нем что-то твердое.
— Вроде как подарок. Мне неловко было, что я тут устроил цирк утром, а она тебе понравилась, так что… — говоря это, Адам медленно заливался краской.
Под бумагой оказалась жестяная лошадь, которая приглянулась Дину на ярмарке. Она кивала головой и била обратным копытом.
— Ох, Адам, это чудесный подарок! Но ведь ты продаешь их, давай я куплю ее у тебя?
— Нет, эта лошадь не для продажи. Она твоя!
— Постой-ка, разве ты не продал ее вчера? Я же помню, женщина в вышитом переднике купила ее сыну, такой пухлый мальчуган был, — нахмурился Дин, проводя пальцами по кромке гривы.
— Да, ту купили. Эту я сделал сегодня, специально для тебя. Чтобы дурные сны не терзали, — Адам поднял глаза и широко улыбнулся.
Засыпая, Дин поставил лошадь на столик у кровати. Когда отсвет маяка добирался до окон, глаза и грива игрушки золотились мелкими искрами. Внизу море бросалось на камни короткими прыжками, а Дину в полусне казалось, что это его лошадка стучит копытом. Этой ночью он спал как убитый, а если сны и приходили, то Дин не помнил их.
====== Глава 9 ======
Утром Дин чувствовал себя вполне здоровым. Его не знобило, нос нормально дышал, и в горле не першило. Это можно было считать маленькой победой над обстоятельствами. На этот раз ничего странного в доме не обнаружилось, что внушало определенные надежды на хорошее продолжение дня. К завтраку приехал Ричард, привез свежего творога и овощей. Ему тоже понравился подарок Адама, правда, он сказал при этом нечто, о чем Дин не мог перестать думать.
— Не могу вспомнить, чтобы они дарили кому-нибудь вещи. Обычно все, чем делятся твои соседи — это разговоры и еда. Но свои работы они всегда продают. Думаю, ты им очень нравишься, Дин.
В ответ Дин смог только улыбнуться и начать интересоваться своей чашкой. Знал же, что не стоило брать подарок! Но лошадка была чудо как хороша, а обижать Адама не хотелось. Что, если он теперь воспримет это как сигнал, что его ухаживания приняты?
Ричард вскоре уехал, сегодня у него были дела на причалах. Дин уже думал поехать с ним, ведь причалы манили новыми горизонтами для фотографий, но дядюшка отговорил его.
— Сегодня не лучший для этого день. Будет людно, шумно и не слишком красиво. Когда рыбаки спорят о том, кто куда заплыл и чьи снасти задел, редко выходит мирная беседа, уж поверь мне. Будешь щелкать камерой — могут и разозлиться. Лучше потом, как успокоятся. Может, завтра?
Перспектива и правда не вдохновляла, поэтому Дин решил поехать в городок и поснимать там. Все равно он собирался пройтись по магазинам: взять пива, кое-что для работы, посмотреть пуховик потеплее и, может быть, сходить на почту и разослать открытки друзьям. Была еще мысль заглянуть в книжный, спросить там тот сборник местных легенд, о котором упоминали в интернете.
После ухода Ричарда Дин вымыл посуду, убрал в холодильник продукты и переоделся для вылазки. Грязные джинсы, в которых он обычно снимал на природе, здесь никак не подходили, пришлось влезть в чистые, а к ним подобрать вещи так, чтобы и выглядело прилично, и не продрогнуть при этом. Поскольку много одежды Дин с собой в Ирландию не брал, забив багаж под завязку фототехникой, проблема разрешилась быстро. Куда дольше он провозился с подбором объектива и камеры. День выдался пасмурный, но облака шли высоко, света хватало. Однако местная погода коварна — в несколько минут мог подняться ветер, нагнать тучи и запустить дождь. Лучше быть готовым к таким вещам.
Вскоре Дин с рабочей сумкой загрузился в машину и, бросив взгляд на маяк, не подававший признаков жизни, отправился в город. Он и сам не знал, чего ждал, ведь Эйдан не проявлял особого расположения. Если только тот сон не был правдой. А он ведь не был, да? Музыка в машине сама собой навевала странные мысли, в кабине пахло так же, как от Адама — домашней шерстью, имбирем и ржавчиной. Да, все верно, Адам у него, пожалуй, есть. Стоит проявить расположение, протянуть руку — и можно брать. Только вот потом будет больно обоим, Дин по опыту это знал.
На рынок он заезжать не стал, рассудив, что местные продукты у него есть, а снимать там он пока больше не хочет. Первым делом стоило заняться тем, в чем он уверен. Дин отправился в супермаркет и закупился полуфабрикатами и пивом. Загрузив в багажник покупки, он сбегал на почту и написал сразу десяток открыток домой, друзьям и знакомым. Это заняло довольно много времени, потому что он старался подобрать открытку каждому лично, чтобы картинка соответствовала адресату. Например, для Мишель он выбрал туманный морской берег с прогуливающимися человеком и собакой, для Джареда — фото с лодками у причала на закате, а Эммету, как самому молодому, досталась открытка с гулянкой в колоритном пабе.
За это время снаружи усилился ветер, облака стали ниже, и теперь неслись с бешеной скоростью, теряя по пути клочки. Дин предположил, что к ночи может пойти дождь.
Визит в местный магазин фототехники оказался приятным сюрпризом. Хотя оборудования там был самый минимум (в основном здесь проявляли и печатали фото), молоденький продавец очень обрадовался Дину и сказал, что мог бы доставать для него необходимые вещи на заказ. Это было очень удобно, потому что мысль поснимать берега на черно-белую пленку не оставляла Дина, и теперь он мог найти нужные реактивы и оборудование здесь.
После удачного похода полагался хороший обед победителя, и Дин зашел в маленькую таверну, которую показал ему Адам. Он взял тыквенный суп с гренками и печеный картофель с сосиской на второе, и объелся до икоты, потому что вкуснятина была невозможная. Пришлось некоторое время посидеть за столиком, просматривая фото, прежде чем получилось хотя бы встать. Дальше по плану значился поход по магазинам за теплыми вещами. Вообще-то Дин привез с собой три свитера, две куртки и два пуховика — все зимние вещи, что у него были, — но похоже было, что зима в Окленде отличалась от зимы в Ирландии слишком сильно. Например, свой самый теплый пуховик ему пришлось надевать уже сейчас, в конце сентября, — ведь ночами у моря становилось очень холодно.
Дин не любил покупать одежду. Кому-то не нравится запасаться продуктами, кто-то обходит за версту магазины стройматериалов, а он ненавидел примерки, зеркала и все эти вещи, пахнущие чужими людьми. Дин искренне считал, что нет ничего уютнее старого свитера или любимой футболки. Ну и что, что растянулись локти, а под воротом намечаются дырочки? Этого почти не видно, зато вещь родная, удобная, пахнет уютом дома. После посещения даже одного магазина с одеждой в Окленде, Дин чувствовал себя разбитым и больным, поэтому предпочитал заказы через интернет. Но здесь, в Ирландии, где-то в несусветной глуши, ждать заказа пришлось бы до Рождества, так и замерзнуть насмерть недолго! Собравшись с силами и духом, Дин зашел в небольшой магазинчик, где на витрине красовались узорчатые варежки, шапки и полосатый свитер. Спустя сорок три минуты он вышел на улицу, став обладателем еще двух свитеров (очень толстых и нарядных), шапки, шарфа и вязаных перчаток. Стоило это роскошество немало, страшно было подумать, сколько бы пришлось отдать в большом городе. Закинув покупки в машину, Дин вернулся и прошел по «магазинной» улице дальше, где заметил витрину фирменного магазина с пуховиками. Перемерив штук пятнадцать, он выбрал темно-серый с красной отделкой, очень теплый и с защитой от сильного ветра и осадков. В таком пуховике смело можно было устраивать засаду на зимний восход солнца, а если взять размер побольше — то и жить, как в палатке. Дин тщательно проверил все молнии, липучки и кнопки, пошарил по карманам, помахал руками. Вещи он покупал надолго, поэтому пуховик должен был соответствовать всем его требованиям. Выходя из магазина с фирменным пакетом, Дин чувствовал себя совершенно вымотанным. Книжный магазин был чуть дальше, с угла улицы. С одной стороны, зайти бы туда сейчас, чтобы уже не думать об этом и закончить все покупки, а с другой — так не хотелось!
Решив наконец, что в книжный он зайдет только на минуточку — спросит книжку и все, — Дин отправился туда прямо с пакетом. По пути его пришлось дважды ставить на землю: сфотографировать красивые окна в старом доме и кошку, с хитрым видом выглянувшую из подворотни.
В магазине пахло бумагой, краской и благовониями. Должно быть, продавец был поклонником духовных практик Востока, потому что на его шее висела целая россыпь всяких символов, а в глубине помещения Дин разобрал треньканье характерной музыки. Нужная книга, на удивление, нашлась. Было ли дело в том, что легенды местные, или в любви владельца магазина к мистике, Дин не знал, поэтому поблагодарил абстрактно свою удачу. Сунув книгу в мягкой зеленой обложке к новому пуховику, он вышел на улицу и осмотрелся. Дело шло к вечеру, и, хотя до настоящей темноты было еще долго, с западной стороны наползали темные тучи. Дин вспомнил о старинных постройках на боковых улицах. Свет сейчас был подходящим как раз для руин и мрачноватых строений. Пакет непременно будет мешаться под ногами, но это же только на минутку: отснять пяток кадров — и к машине, ехать домой! Пообещав себе это, Дин бодро пошел в сторону, где, как ему казалось, находились те самые постройки. На перекрестке он немного задумался, выбрал самую узкую улочку и двинулся по ней. Потом свернул, прошел по переулку, где сохранился старый водосток в мостовой, повернул куда-то еще... Дин снимал по пути, радостно рассматривая все вокруг. Очнулся он в тот момент, когда увидел перед собой тупик, оканчивающийся рядом покосившихся сараев, и гору подгнивших бревен, на которой сидели несколько молодых людей весьма примечательной наружности. Спортивные штаны, клетчатые кепочки на стриженых головах и банки пива в руках не оставляли никаких сомнений относительно сферы их интересов.
— Э, мужик! — обрадовался один из них, заметив Дина. — Закурить есть?
— Не... не курю.
Дин начал медленно отступать обратно в проулок, стараясь не делать резких движений. Похоже, он познакомился с местным околокриминальным миром.
— Да ты погоди, куда пошел? Эт чего там, фотик у тебя? А чего большой такой?
Дин услышал стук откинутых прочь алюминиевых банок и сморщил нос. Надо было технично скрыться, потому что в его планы не входило дарение любимого MarkIII вот этим товарищам. Он завернул за ближайший сарай, лихорадочно вспоминая, как сюда вышел. Кажется, вон тот узкий проход между домами... Дин шел так быстро, как позволяли ему ноги. На повороте он быстро обернулся и успел заметить в просвете маячившие фигуры. Парни пошли за ним, кто бы сомневался!
— Эй, мужик, ну ты куда? А поговорить? — подтвердили они его догадки.
Дин постарался прибавить ходу, попутно соображая, с чем готов расстаться в первую очередь. Из ценных вещей с собой был кошелек (с минимумом налички, но с карточкой), новый пуховик, мобильник и камера, за которую Дин рискнул бы и подраться. В Окленде он занимался каратэ, и даже получалось неплохо, но одно дело выходить против такого же мирного парня в зале, на освещенном татами, и совсем другое — в темных подворотнях против нескольких наверняка вооруженных некеров. Тут бы даже Великий Чак постарался сделать ноги прежде, чем принять бой. Где же эта улочка с водостоком? От нее совсем недалеко до людных мест... Интересно, в этой деревне есть полиция или что-то подобное? Дин нервно думал, торопливо заворачивая за углы и все ускоряясь, но где-то он, должно быть, пропустил нужный поворот. Очень ценное наблюдение, особенно если перед лицом внезапно выросла кирпичная стена метра три высотой. Все, дальше дороги нет, он сам себя загнал в ловушку. Молодец, Дин, все правильно сделал! Он повернулся лицом к преследователям и стал прикидывать шансы. Глаза, горло, яйца, колени… Но их пятеро. Никак не успеть. Будь подворотня поуже — они бы не поместились и атаковали не все сразу, а так все очень удачно для них. Вряд ли убьют, но могут покалечить, и, главное, заберут камеру — самое ценное и важное, без чего не получится работать. Дин сжал зубы. Надо попробовать. Без фотоаппарата он как без рук.
— Ну ты чего, мужик? Куда убегал-то? У тебя тут родные чтоль живут, или на поезд опаздывал? — с усмешкой заговорил самый низенький из преследователей.
Дин хмурился и переводил взгляд с одного на другого. Если кинутся все скопом...
— Эй! — окрик сзади заставил парней обернуться, а Дина — затаить дыхание.
Голос показался ему знакомым, но разглядеть человека вдали не получалось.
— О, еще один к нам в гости! Или ты с этим? — один из преследователей развернулся и вразвалочку пошел к новой жертве.
Среди некеров появился просвет, и Дин увидел человека, от присутствия которого сердце начало бешено колотиться о ребра и пытаться выпрыгнуть через горло одновременно. Это был Эйдан.
Он стоял чуть наклонив голову и пристально рассматривал преследователей. Дин готов был поклясться, что видит, как хищно раздуваются его ноздри.
— Я с этим, — подтвердил он хмуро.
— О, шикарно, так давай к нам топай, а то чего вы как целочки жметесь…
Фраза парня оборвалась на середине. Он сразу стал будто бы ниже ростом, замер, свесив руки вдоль тела, и не отрываясь глядел на Эйдана. Потом издал странный звук — икнул или всхлипнул, Дин не разобрал, — и с громким топотом понесся прочь.
— Эй, Билли! Билл, ты куда? Что за…
— А ну вернись, паскуда! Ты мне пива должен!
Оставшиеся парни звали приятеля, но он не останавливался, а бежал все быстрее, странно пригибаясь к земле, пока не скрылся в переулке. Эйдан проводил его взглядом через плечо и повернулся к остальным. Его вид не предвещал ничего хорошего.
Дин замер у стены, затолкав за ноги пакет с пуховиком и прижимая к груди фотокамеру. Он не понимал, что происходит, хотя все видел. Странная тишина навалилась на него — он слышал звук дыханий, стук сердец и шорох камней под ногами. Все прочие звуки исчезли, словно они находились в глубоком колодце. Эйдан медленно пошел навстречу, повторяя жест, который Дин уже однажды у него замечал — такое неторопливое потягивание головы, словно шея стала большая и неповоротливая. Должно быть, парни что-то видели в его взгляде: ничем другим Дин не мог объяснить их поведение. Один за другим его преследователи отводили глаза, опускали головы и поспешно уходили прочь, надвигая кепки пониже на лицо. Зайдя за спину Эйдана, они срывались на бег, повторяя подвиг первого «героя». Вскоре топот ног затих вдали и привычные звуки снова вернулись в мир. Дину показалось, что на секунду он стал слышать очень остро и мог разобрать тихий звон напряженных мышц Эйдана, когда тот повернулся к нему. Дин приготовился испугаться, получить телепатический приказ или почувствовать нечто невообразимое, похожее на то, что случилось с местной бандой, но ничего подобного не случилось. Эйдан был привычным Эйданом, разве что встревоженным больше обычного и не таким хмурым.
— Дин? — осторожно позвал он.
Дождавшись реакции (Дин смог только моргнуть на выдохе), он быстрым шагом подошел и обдал запахом сигарет и водорослей.
— Ты как? Ты не пострадал? Они не поранили тебя?
Голос Эйдана был глуше, чем всегда, это напомнило Дину о том прекрасном сне, когда Эйдан тряс его и спрашивал то же самое.
— Нет, нет, — с трудом заговорил Дин. — Все хорошо. Они не успели… Эйдан, ты их… как ты это сделал?
— Сделал что? — его руки бегло ощупывали плечи и грудь, он старался не встречаться с Дином взглядом.
— Напугал их или вроде того. Да все со мной в порядке, честно!
Дин перехватил его запястья и дернул на себя, заставляя Эйдана посмотреть ему в глаза. Почти черные, возбужденные — но и только. Ничего такого, что могло бы повергнуть в ужас пятерых крепких парней.
— Я умею быть убедительным, — буркнул Эйдан.
— Ага, я верю. Только ты ничего им не сказал, — хмыкнул Дин в ответ.
— Ты долго собираешься здесь торчать?
Эйдан схватил пакет в одну руку, второй вцепился за пальцы Дина и потащил его в проход между домами. Протестовать не хотелось. Вообще ничего не хотелось — разве что, глупо мечтать о том, чтобы проулок никогда не кончался, а горячая ладонь Эйдана сжимала пальцы вечно.