- Если это шутка, Наруто, то она несмешная, – холодно ответила Хокаге. – Ты не хуже меня знаешь, что Минато и Кушина погибли в день твоего рождения, и никакой сестры у тебя никогда не было.
- Как…
Наруто ошарашено смотрел на женщину. Он заплакал бы, но слёзы не желали течь, неприятным покалыванием отдаваясь в слёзных железах.
- Цунаде… – робко начала Шизуне. – Ты бы помягче с ним… Парень явно серьёзен.
- Ещё чего! Некогда мне с ним возиться. Неизвестно, как отреагируют печати на то, что он пришел в сознание. У нас там и так всё на соплях держится… – проворчала женщина. Видимо, она и сама пожалела, что вывалила всё на Наруто вот так сразу.
- Оставьте мальчика в покое, – наконец подал голос Какаши. – Ему явно нужно прийти в себя. Устроите допрос после.
- Не командуй! – фыркнула Цунаде. – Если печать снова…
- Сами видите, что с печатью всё в порядке, – оборвал её мужчина.
- Но он говорит странные вещи! Может Наруто, и не Наруто…
- Глупости. Вы и сами прекрасно знаете, что это тело, бесспорно, принадлежит Узумаки, так как подделать чакру Девятихвостого невозможно, равно как и поместить её в кого-либо другого. Если это подмена сознания, то самая бездарная и бессмысленная, которую я только видел. Шиноби, сделавшему это, пришлось бы месяц проваляться в коме. Да и ложь его слишком нелепа, ведь он ошибается не в личной информации, а в общеизвестных фактах.
- Без тебя знаю… – вздохнула Цунаде. – Но мы целый месяц ждали, чтобы узнать, что случилось, а тут такое…
Ещё раз вздохнув, Хокаге взяла со столика шприц и сделала Наруто укол. Так как тело онемело, парень ничего не почувствовал.
- Мы не можем быть уверены, что это действительно Наруто, потому глаз с него не спускай, пока не очнётся! – бросила Цунаде Какаши и потянула за собой к выходу Шизуне.
- ГлАза, Вы хотели сказать, – заметил мужчина, когда дверь захлопнулась.
Усевшись на стул рядом с кроватью, Какаши направил тот самый глаз, который велено было не спускать с Наруто, в свою книгу. Он молчал, за что парень был очень благодарен. В голове всё крутилось и вертелось, поэтому отвечать на вопросы Наруто был просто не в состоянии. Наконец из глаз покатились непослушные слёзы. Горло сжималось от рыданий, и было трудно дышать, но постепенно дыхание выровнялось, и Наруто почувствовал, что засыпает. Беспокойство понемногу меркло, ведь он знал, что рядом Какаши – крошечный кусочек мира, к которому он привык.
Наруто проснулся от нестерпимой боли в мышцах, но когда он попробовал пошевелиться, у него это получилось. Тело оживало, признавая его своим хозяином.
Помимо него в комнате были Шизуне, Цунаде и девушка с длинными тёмными волосами, которая показалась ему знакомой. Теперь всё вокруг было не таким белым – глаза пришли в норму и стали различать больше оттенков.
- Очнулся-таки! – цокнула языком Цунаде и села на стул, где ранее расположился Какаши. – Можешь говорить?
Наруто приподнялся на постели и кивнул, но, видя недовольный взгляд женщины, на всякий случай сказал: «Да».
- Расскажи о себе, – попросила она, доставая блокнот и ручку.
- Я Узумаки Наруто, – начал парень. – Мне тринадцать лет. Родился и всю жизнь провёл в Конохе. Посещаю Академию Шиноби. Отец – Четвёртый Хокаге Намикадзе Минато, мать – Намикадзе Кушина. Есть младшая сестра Кагами. Она хорошая и родители очень её любят. Ещё рисовать люблю… – добавил Наруто, когда Цунаде вопросительно посмотрела на него.
- Это всё? – вслух спросила женщина.
- Ну… Про меня не очень интересно рассказывать. Лучше сами спросите.
- Хорошо. Почему у тебя фамилия матери?
- Папа… Стесняется меня, – неохотно выдавил Наруто. – Я не люблю быть шиноби, поэтому о моей принадлежности к семье Хокаге лучше лишний раз не напоминать.
Цунаде переглянулась с Шизуне и спросила:
- Чем тебе шиноби не угодили? Они же сильные. Неужели не хочешь стать сильным, чтобы защищать своих близких?
- Хочу, – вздохнул парень, – но это не главное. Понимаю, звучит немного цинично, но я так думаю. Вот папа сильный. Он защищает нас и всю деревню, но дома он почти не бывает, ему некогда любить свою семью. Мама тоже сильная. А ещё она умеет очень вкусно готовить, но на это времени у неё не остаётся. Если это значит быть сильным шиноби, то я не хочу так.
- Чего же ты тогда хочешь?
- Чтобы все улыбались, – Наруто улыбнулся сам. – Но пока не знаю, как это сделать, потому только рисую людям улыбки.
- Такие мысли… – протянула Цунаде. – Тебе точно тринадцать?
- Ну, конечно! Я и так низкий для своего возраста…
Цунаде фыркнула и протянула парню зеркало, лежащее на столике рядом. Наруто посмотрел на себя и опешил. В зеркале, безусловно, был он, но старше на несколько лет. Исчезла детская округлость, черты лица заострились.
- Тебе сейчас шестнадцать, – пояснила Цунаде. – И ты почти с меня ростом.
- Как же…
- Мы пока не знаем, но стараемся выяснить. Расскажи, каково последнее твоё воспоминание.
Наруто прикрыл глаза и сосредоточился. Теперь голова работала не в пример лучше, чем раньше, потому кое-что ему удалось вспомнить.
- Мы с сестрой ссорились. Она увидела, что я точу карандаши кунаем, и рассердилась на меня. Говорила, что оружие для такого не предназначено. Кричала на меня. А потом я пошёл в свою комнату и лёг спать. Очнулся уже тут.
Цунаде скептически оглядела парня и поднялась с кресла.
- Это не Наруто, – зашептала она подошедшей Шизуне. – Он никогда бы не отказался от желания защищать друзей! Не знаю, кто это, но…
- Я НАРУТО! – неожиданно разозлился парень. – Я не знаю вас, но вынужден отвечать на ваши вопросы. Да, я не понимаю, что происходит, но отказывать мне в том, кто я есть, не позволю! Я – УЗУМАКИ НАРУТО, сын Минато и Кушины, брат Кагами и житель Конохи. Вы не смеете говорить, что я – это не я!
От вспышки гнева Наруто начал задыхаться. Он понимал, какую глупость сделал. Ему и так тут никто не верил, так что лучше было сидеть тихо и не высовываться, но так он не мог. В мире было не так много вещей, в которых он уверен, чтобы позволить кому-то вот так небрежно отрицать их.
- А может, и Наруто… – нарушила повисшую тишину Цунаде.
- Конечно, Наруто! – подала голос длинноволосая девушка, молчавшая до этого. – Другой… Но всё равно наш Наруто! Никто так не заботится о других, как он, пусть и иным способом.
- Может, и так, – задумчиво кивнула Хокаге. – В любом случае, мы пока точно не знаем его личности, а значит, он может быть опасен. Впрочем, в таком состоянии из этой комнаты он ещё долго не выйдет. Будешь следить за ним, пока Какаши не вернётся с миссии, – обратилась она к девушке. – Если что, и со сломанной рукой с ним справишься…
- Конечно, Хокаге-сама.
Бросив на Наруто любопытный взгляд, Цунаде направилась к двери, вновь увлекая за собой Шизуне. Оставшись наедине с девушкой, парень начал осторожно разглядывать её. На руке у неё был внушительных размеров гипс, а на щеках несколько пластырей, но всё равно было видно, что у неё очень красивое симметричное лицо, на котором сияли большие фиалковые глаза. Именно сияли неподдельным счастьем.
- Меня зовут Хьюга Хината, – улыбнулась девушка. – У нас впереди несколько недель ежедневного общения, чтобы подружиться.
- Буду рад, – улыбнулся в ответ Наруто.
Наконец среди свалившихся на него потрясений засияло хоть что-то хорошее.
Наруто было неловко. В кресле, где до этого побывали Какаши и Цунаде, теперь сидела Хината и отстранённо улыбалась. Парень не знал людей, но хорошо разбирался в их лицах, потому очень остро понимал, что улыбка эта ненастоящая. Но и лицемерной её назвать тоже было нельзя. Так улыбается человек, который хочет дать другим понять, что с ним всё хорошо, что он устал, но может бежать дальше, что ему больно, но он не отступил назад. Такая улыбка как символ. За ней очень просто молчать.
А поговорить было решительно не о чем. Наруто и так было сложно сходиться с новыми людьми, да и ситуация для этого не располагала. Запертый в незнакомом месте незнакомцами и облепленный странными печатями меньше всего он хотел новых болезненных расспросов. И Хината молчала, сдержано улыбаясь своим мыслям. Может, она понимала Наруто, а может, и сама не хотела говорить с ним. В любом случае, тишина всегда остаётся тишиной, вне зависимости от истинных причин своего существования.
Сидеть так было очень скучно, потому Наруто очень скоро заёрзал на своей кровати и, переборов внутренние сомнения по поводу присвоения чужого имущества, взял со столика оставленные Цунаде блокнот и ручку. Занявшись привычным делом, парень быстро успокоился и даже почти забыл о том, в каком запутанном положении находится. Линия за линией, штрих за штрихом он приводил мысли в порядок. Рисование всегда помогало. После очередных нападок сестры, колкостей одноклассников или порции смиренного безразличия со стороны родителей, только карандаш дарил умиротворение и уверенность, что всё будет хорошо, что в мире есть хоть что-то, что он может изменить, пусть даже в рамках листа бумаги.
- Ой, это же я… – удивлённый голос Хинаты вырвал Наруто из рабочего транса.
- Хока… Цунаде-сама не рассердится, что я испортил её блокнот? – взволнованно спросил он.
- Ну что ты, – улыбнулась девушка. – Уверена, она о нём и думать забыла, как только выпустила из рук. А рисуешь ты здорово!
- А что, ваш Наруто разве не рисует? – для парня сама мысль, что он может не рисовать хоть в одной из существующих вселенных, была вершиной абсурда.
- Нет, – фыркнула Хината, – совсем не рисует. А в Академии он даже печать ровно вывести не мог. Помню, из-за его ошибки у нас на одном из уроков класс затопило.
- Выходит, что и тут я в искусстве ниндзя полный профан…
- Ну что ты! – Хината ободряюще коснулась плеча Наруто. – Пусть в Академии ты и не блистал, но после тренировался как никто другой и много раз спасал всех. И меня в том числе. А сейчас ты и вовсе капитан Анбу.
- Эх… Знали бы папа и мама об этом. Тогда они точно бы гордились мной… – вздохнул парень.
- А разве они не гордятся? Ты же так хорошо рисуешь! – удивилась Хината.
- Это не то… – Наруто покачал головой. – Им нужен сын – образцовый шиноби и будущий герой деревни. А не я.
- Глупости…
- Не надо! Ты ведь и сама не веришь в то, что говоришь.
Хината, поражённая его правотой, замолчала и снова погрузилась в свои мысли. Даже сейчас, когда она путём изнурительных тренировок отточила своё искусство боя и даже стала джонином, отец не признавал её так, как ей хотелось. Даже сейчас, она была менее талантлива, чем сестра. Потому положение Наруто было слишком знакомо Хинате, чтобы она могла не понять его. Было очень странно видеть родственную трепещущую душу в том, кем всегда восхищалась.
- Прости… – робко прошептал Наруто и протянул вырванный из блокнота рисунок. – Я был резок…
- Ничего… – Хината выбралась из своих мыслей и взяла предложенный портрет. – Это мне не стоило говорить ложные слова утешения.
Девушка нравилась себе на рисунке. Своё лицо она могла видеть только в зеркало, но в такие минуты, когда она погружалась в себя, стекла рядом не было. Выражение глаз, лёгкая линия улыбки, в каждом штрихе она видела себя и удивлялась, как ребёнок, едва знакомый с ней, смог так точно передать характер и настроение.
- Ведь в твоём мире тоже должна быть Хината. Вы с ней дружите? Какая она? – чуть подумав, спросила девушка.
- Ты – моя одноклассница. Только тринадцати лет, конечно же. Я и не разговаривал-то с тобой ни разу, но по характеру ты очень напоминаешь меня самого: тихая, застенчивая, полная неисполненных желаний.
- Я действительно была такой раньше, – вздохнула Хината, вспоминая себя в детстве, – но ты изменил меня. Сейчас мне даже немного жаль прошлую себя…
- Значит, ты и меня жалеешь?
- А как же иначе? Твоей нынешней ситуации не позавидуешь, – поправилась девушка. Она чувствовала, что жалость может обидеть Наруто.
- Смешно как-то получается, – улыбнулся парень. – Я и представить не могу, что в состоянии изменить кого-то. Всё же я не ваш Наруто.
- Ты и сам понимаешь, что это и так, и не так одновременно. Да, ты другой, но, разговаривая с тобой, я почему-то не чувствую существенной разницы. А что ты сам думаешь на этот счёт? – Хината была благодарна за смену темы.
- В первую очередь я уверен, что я – настоящий, и жизнь, которую я помню – тоже настоящая. Но и ты, безусловно, реальна, хоть и не являешься частью привычного мне. Следовательно, есть две равнозначных реальности, но по какой-то причине Наруто в них обменялись местами.
- Я верю, что ты не врёшь, потому тоже придерживаюсь такого мнения. Если мы правы, то в твоём родном мире Минато и Кушина живы-здоровы.
- Да, – улыбнулся Наруто. – Это ещё одна причина, по которой я хочу верить в свою догадку. Папа и мама сильные, так что с ними ничего не должно случиться, пока меня нет.
Хината улыбнулась в ответ. Ей не хотелось рассказывать о том, как Цунаде с пеной у рта доказывала старейшинам, что его нужно оставить в живых. Не хотелось говорить, что он может и не вернуться в свой мир, навсегда оставшись в этой запечатанной комнате. Не хотелось вываливать все проблемы, которых за последнее время появилось немало. Все надеялись на помощь Наруто, но сейчас она была нужна самому герою-спасителю.
- Хината, расскажи мне про этот мир, если можно, конечно, – тёплый голос снова вытащил девушку из раздумий.
- Расскажу, секрета тут нет. Дай знать, если мои слова разойдутся с твоими воспоминаниями.
Парень утвердительно кивнул.
- Когда-то Мудрец Шести Путей…
- Ой нет, – перебил её Наруто. – Эту историю я знаю. Про Учиха, Сенджу, основание Конохи и Мировую войну шиноби нам ещё в Академии рассказывали.
- То есть и про вторую, третью и четвёртую тебе тоже известно?
- Да нет же, – парень поморщился. – Их попросту не было. Война прошла, Пятёрка Великих Стран заключила союз, и после этого конфликты были только локальные или вовсе со сторонними злоумышленниками.
У Хинаты перехватило дыхание. Если и последней войны не было, то Нейджи и все остальные, кто погиб в той битве, остались живы. И не только они. В мирное время вообще никому не нужно было умирать не своей смертью.
- То есть ты хочешь сказать, что в другом мире живы не только твои родители, но и Третий Хокаге, и весь клан Учиха? – вопрос был очевидным, но Хинате необходимо было услышать ответ.
- Конечно, – непонимающе пожал плечами Наруто. – А Учиха так вообще процветают. У вас разве не так?
- К сожалению, не так, – девушка сглотнула подступивший к горлу ком и попыталась выровнять дрожащий голос. – Тут было много войн, многие погибли, как и Кушина с Минато. Не думаю, что ты захочешь знать больше. Это не самая приятная история.
- Расскажи, – Наруто уставился на девушку пронзительно голубыми глазами и с силой сжал простынь. – Пусть мир другой, но, как я понял, здесь живут те же люди, которых я каждый день видел из окна. Мне нужно знать.
Хинате стало стыдно и горько от того, что она хоть на мгновение могла подумать, что Наруто может быть всё равно. Тот, кто никогда не закрывал глаз на судьбу других, не отвернулся и сейчас. Говорить было сложно, а рассказать нужно было многое. Девушка старалась изо всех сил ничего не упустить и держать себя в руках, но голос то и дело срывался, а глаза предательски становились влажными. Но собственные чувства бледнели, когда она видела реакцию Наруто. Мальчик напряженно замер, всё сильнее сжимая простынь. Его детское лицо казалось каменным, потому отчаянно живые глаза смотрелись на нём неестественно и жутко. Наруто не задавал вопросов и не перебивал, и только когда Хината закончила, он прошептал одними губами:
- А ведь я живу в сказке… Я не знаю ни одной страшной смерти, ни одной трагедии. Все мы не знаем, а кто знал – давно позабыл. Я и представить не мог, что жизнь может быть такой…
- А мне сложно представить твой мир… – переведя дух, так же шепотом ответила Хината. – Но я всё бы отдала, чтобы оказаться там…
- Не говори так! – резко повысил голос Наруто. – Не смей. Твоя жизнь делает тебя той, кто ты есть. Отказываясь от прожитой судьбы, ты предаёшь всех, кто пожертвовал собой. Отказываешь людям как в смысле жизни, так и в смысле смерти. Этого ты хочешь?
- Нет… – девушка пристыжено опустила глаза. – Прости…