– Ольга! Я знаю, что ты слышишь меня! Выходи, нужно поговорить о твоем сыне.
Замолчав, я подождала пару минут, но мне никто не ответил. Вообще, можно было подумать, что рядом со мной никого не было, кроме лесных животных. К какой-то момент я даже пожалела о том, что не позволила женщине спасти меня, но тут же подумала, что это было бы слишком самонадеянно, ведь все могло выйти иначе, и охотница могла опоздать. Я ведь не следила за часами, возможно, она в тот момент оказалась рядом по случайному стечению обстоятельств. Было бы очень обидно погибнуть таким глупым образом. Тем не менее, я решила не сдаваться так быстро и снова позвала:
– Твоего мужа звали Гавар, и он погиб, защищая тебя. Вот видишь, я знаю все. Твоему сыну грозит опасность, это очень важно!
И снова мне никто не ответил. Помявшись на месте еще какое-то время, я развернулась и разочарованно побрела в обратном направлении.
– Откуда тебе известно это?
Я подпрыгнула на месте от неожиданности, и только тогда заметила Ольгу, которая стояла в тени раскидистого дуба и со спокойным видом целилась в меня из лука. Увидев, что стрела направлена прямо мне в лоб, я поежилась и вытянула перед собой руки, показывая, что не вооружена.
– Ты только не волнуйся. Меня зовут Ана, я скоро должна стать жрицей, как и ты когда-то. Но Агер мой друг, и я знаю о том, что его ждет. Поэтому…
– Я не спрашивала о том, кто ты такая, – охотница безапелляционным тоном перебила меня. – Мне интересно, откуда у тебя информация обо мне и моем супруге. Об этом не знал никто, кроме Бальтазара и…
– И Сола, – добавила я, решив, что небольшая ложь не помешает, особенно если она имеет благие намерения. – Сол – мой учитель.
– Ты хочешь сказать, что он рассказал тебе обо всем? – женщина презрительно усмехнулась, и я почувствовала, что моя жизнь висит на волоске.
– Нет, не он, – я постаралась говорить уверенным голосом, хотя у меня внутри все дрожало от страха. – Ты сама.
– Что?! – женщина опустила лук и, прищурившись, взглянула на меня.
– От вяза вправо, потом, за зарослями можжевельника, влево, потом все время прямо – там твоя ловушка, так? – не давая опомниться Ольге, я описала маршрут, который выучила назубок. – Могу рассказать, как до твоего дома добраться. И то, как он выглядит, и что у него внутри.
– Но откуда… – похоже, охотница была впечатлена моей информированностью, потому что, к моему удовольствию, ослабила натяжение тетивы и теперь смотрела на меня со смесью страха и удивления.
– Это долгая история, – я улыбнулась, изо всех сил демонстрируя доброжелательность. – Думаю, нам удобнее будет поговорить в твоем доме.
– Что ж, показывай дорогу, раз так, – подумав несколько секунд, согласилась женщина и, спрятав стрелу в колчан, повесила лук на плечо. – Только не думай, что я так легко поверю тебе. Если выкинешь что-нибудь, я с легкостью сверну тебе шею.
– Не сомневаюсь в этом, – кивнула я и, надеясь, что внутренний навигатор меня не подведет, двинулась вглубь леса.
К счастью, я хорошо запомнила дорогу и добралась до жилища Ольги без приключений. Когда мы остановились возле хижины, охотница, пораженная тем, с какой легкостью мне удалось отыскать нужное место, встревоженно оглянулась – похоже, она все еще подозревала какой-то подвох и поэтому была начеку. Чтобы продемонстрировать доверие, я повернулась к ней спиной и, толкнув дверь, вошла внутрь. Знакомая обстановка подействовала на меня успокаивающе, и я с удовольствием уселась на табурет, не дожидаясь приглашения. Ольга же, встав у дальней стены таким образом, чтобы иметь возможность видеть всю комнату вместе с входом, обратилась ко мне:
– Итак, слушаю тебя. И советую тебе не хитрить. Ты ведь сама сказала, что в курсе моего прошлого, и поэтому должна понимать, что я сразу почувствую любую ложь.
Неожиданно для самой себя я обнаружила, что мне гораздо проще рассказать ей всю правду, не скрывая ничего, чем пытаться фильтровать информацию. В конце концов, что я теряла? У меня уже был богатый опыт в области вранья, и я помнила, к чему это привело нас всех. Так почему бы не рассказать обо всем? Приняв решение, я выдохнула и принялась излагать свою историю – с самого начала и до того момента, как я позвала мать Агера по имени, появившись в лесу несколько минут назад. Женщина внимательно слушала меня, периодически задавая уточняющие вопросы, и когда я закончила рассказ, она некоторое время молчала, уставившись перед собой. Наконец, протерев глаза, Ольга взглянула на меня:
– То есть я умерла? Мне сложно поверить в такое, но я кое-чему научилась у Бальтазара в свое время и поэтому могу допустить многое. С Солом я хорошо знакома, он способен на самопожертвование. Агер… Мой сын принял меня, это согревает мне сердце. Примет ли снова?
– Он добрый мальчик, – вырвалось у меня. – Конечно, вся эта военная чушь сильно забила ему голову, но я помню все, что он для меня сделал, и поэтому не могу допустить, чтобы его отправили на эту бессмысленную войну.
– Подожди, – попросила охотница, нахмурившись. – Мне сложно принять тот мир, который ты только что описала. Хоть я и живу здесь в одиночестве уже много лет, но все же привыкла к кое-какому порядку, а твои слова переворачивают все с ног на голову. Позволь мне пока пребывать в неведении.
– Но… – начала было я, но, наткнувшись на твердый взгляд собеседницы, осеклась. – Да, конечно, как скажешь.
– Вот и хорошо, – кивнула Ольга. – Итак, вернемся к моему сыну. Ты говоришь, что ему грозит великая опасность. Конечно, я не хочу этого, особенно если допустить, что все не так, как нам рассказывали. Что ты предлагаешь?
– Ничего особенного, нам просто нужно повторить то, что мы однажды уже сделали, – я пожала плечами, потому что, на самом деле, не видела смысла в попытке заново изобрести велосипед. – Я приведу Агера к тебе, а там уже все будет зависеть только от тебя. Разница лишь в том, что вам не нужно будет никуда бежать – оставайтесь здесь.
– А ты отправишься в храм после всего, что узнала? – женщина подошла ко мне вплотную и внимательно посмотрела прямо в мои глаза. – Не боишься?
– Еще как боюсь, – нервно рассмеялась я, чувствуя себя неуютно под испытывающим взглядом собеседницы. – Но вариантов у меня нет. Или я помогу Артабану, или мне так и придется всю жизнь скрываться и притворяться другим человеком. Это хуже смерти.
– Может быть, – Ольга отвернулась от меня и с задумчивым видом прошлась по комнате. – Должна ли я хранить в тайне все, что ты мне рассказала?
– Ты имеешь в виду Агера? – я нахмурилась, пытаясь понять, стоит ли посвящать моего друга во все подробности. – Думаю, пока ему лучше ничего не знать. Может быть, позже. Он сильный и выдержит, я в этом не сомневаюсь, но твой сын очень деятельный человек. Боюсь, он не сможет сидеть на месте, зная, что мне угрожает опасность. Если мне понадобится его и твоя помощь, я найду способ послать вам весточку, но до того момента прошу тебя сидеть как можно тише. И еще… Тебе не нужен помощник? Молчаливый и работящий?
– А? – удивилась Ольга. – Какой помощник?
– Мой слуга. Он старый, но еще очень даже ничего. Выносливый, сообразительный. Если ты помнишь те времена, когда была жрицей, то должна знать, что случается с амелу после того, как их хозяева проходят инициацию.
– Хм… Задала ты мне задачку. А что Агер сказал бы по этому поводу?
– Твой сын любит Фирмика – он сам мне говорил об этом. И в походе старик не доставлял нам никаких хлопот – напротив, помогал и даже вылечил мне ноги своими настойками после того, как я потеряла сознание.
– Травник, говоришь? – охотница уважительно прищурилась и, приняв решение, махнула рукой. – Ладно, приводи своего Фирмика, посмотрим, что это за чудо такое древнее.
Я не стала говорить женщине о том, что, скорее всего, Агер захочет притащить с собой и своего амелу, пусть она сама узнает обо всем от него. Хорошо было уже и то, что охотница согласилась приютить Фирмика – судьба старика сильно беспокоила меня, и я искренне порадовалась тому, что его удалось пристроить в добрые руки. Поймав себя на мысли о том, что воспринимаю его как домашнего питомца, я устыдилась своих мыслей, но, подумав, решила не заниматься самоедством: в этом мире к слугам относились именно так – и, возможно, это даже хорошо, что я прониклась местными моральными ценностями. Оставалось только не начать воспринимать их как должное.
Обсудив с Ольгой еще некоторые детали предстоящей операции по воссоединению ее семьи, я попрощалась с ней и пошла назад, в свой дом, стараясь не думать о том, что, возможно, следующая наша встреча с охотницей станет последней. Мне предстояло важное испытание, и я не была уверена в том, что смогу его пройти. Сол, конечно, уже однажды спас меня от верной гибели, но мне было хорошо известно о том, что войти дважды в одну и ту же реку невозможно. Учитель мог повести себя иначе, и я не намеревалась вверять свою жизнь в его руки. К тому же знание в его случае было слишком опасно, и я надеялась на то, что ему удастся уцелеть. Вспомнив наш прошлый разговор, когда он, умирая, давал мне последние наставления, я вздрогнула и тут же пообещала себя сделать все возможное для того, чтобы вернуть ему долг и спасти от смерти.
Вернувшись домой, я дождалась Фирмика и, как только он вошел, обняла его. Конечно, старик опешил от такой теплой реакции на его появление и обеспокоенно замычал. Но я ничего не могла с собой поделать – оказалось, что я сильно по нему соскучилась. С трудом сдерживая слезы, я улыбнулась ему и, отвечая на вопросительный взгляд, махнула рукой:
– Ничего не случилось. Ты так много для меня сделал. Я никогда не благодарила тебя?
Фирмик отрицательно помотал головой, и я заметила, что его глаза вдруг подобрели, отчего весь его образ изменился, и я какой-то момент мне даже показалось, что между ним и Солом есть что-то общее. Но это длилось всего несколько мгновений, и амелу быстро надел свою привычную маску. Впрочем, я успела увидеть его скрытую сущность и теперь не была уверена в том, что так уж хорошо знаю своего слугу. Возможно, он был не так прост, как я привыкла считать.
К тому моменту, когда появился Агер, я уже успела полностью прийти в себя и размышляла о том, каким образом мне стоило себя вести с учителем, чтобы он ни о чем не догадался. Вспомнив о комнате иллюзий, я заранее представила себе пейзажи этого мира и насильно загнала образы из своей прошлой жизни глубоко в подсознание. Проговаривая раз за разом постулаты, которые местные люди принимали за истину в последней инстанции, я почти сама поверила в них и теперь была уверена в том, что в самый ответственный момент не стану вспоминать о своих родителях. Сложнее было вытравить из памяти Энки и Артабана, но, в конце концов, у меня получилось и это.
Ответив на приветствия Агера, я спросила его, не сможет ли он сопроводить меня в лес после того, как я вернусь от Сола. Мальчик, конечно, удивился, но стоило мне упомянуть о том, что мне нужны травы для решения кое-каких женских вопросов, тут же согласился. Все же мужчины везде одинаковы, усмехнулась я про себя. Всегда существуют темы, в которые они предпочитают не вникать, хотя сами прекрасно понимают, о чем идет речь. Ну, что ж, возможно, это даже к лучшему.
Дорога до храма Бальтазара показалась мне не такой долгой, как в прошлый раз, и даже плач по погибшим воинам больше не вызвал во мне сильных эмоций. Горести этого мира скоро должны были закончиться – и только от меня зависело, когда это случится. Мне необходимо было нарастить слоновью кожу, чтобы добиться своей цели, и я была готова к таким изменениям. Оказавшись внутри грандиозного строения, я не стала просить Фирмика сопровождать меня и отправилась на встречу с учителем самостоятельно. Как только за мной закрылась дверь, я почувствовала, что снова погружаюсь в знакомую атмосферу чужих иллюзий, которые мне кто-то пытался навязать. Но это больше не пугало меня – я знала, что смогу справиться с этой фантасмагорией без посторонней помощи. Кольца все еще были на мне, но я успела забыть о них – несмотря на то, что металл, согретый теплом моего тела, периодически дарил мне ощущение безопасности, он не оказывал на меня никакого влияния. Вероятно, Артабан намеренно держал их под контролем, чтобы ни Сол, ни, тем более, Бальтазар не ощутили их силу. Вовремя вспомнив о том, что их внешний вид может вызвать вопросы, я повернула кольца символами внутрь и стала ждать, когда, наконец, Сол решит, что с меня остаточно его фокусов.
Мне показалось, что на этот раз иллюзия длилась дольше, чем во время нашей первой встречи, однако я специально не стала разрушать ее, а, напротив, даже постаралась получить удовольствие от происходящего – на самом деле, было интересно наблюдать за тем, как мои мысли обретали форму и цвет. Но вот пространство дернулось, затем задрожало – и исчезло, словно кто-то выключил проектор. Передо мной стоял Сол и с задумчивым видом изучал меня. Я почтительно склонилась перед старцем, стараясь не смотреть ему в глаза.
– Здравствуйте, Учитель!
– Здравствуй, Ана. Ты изменилась с нашей последней встречи.
– В чем же?
– Не могу понять. Но ты другая.
Стараясь держать себя в руках, я подняла взгляд и как можно более уверенным голосом возразила:
– Все мы меняемся каждый день. Возможно, уже завтра я стану той, кого вы никогда не знали прежде. Разве не это есть жизнь?
– Мудро, – удивленно подняв брови, хмыкнул Сол. – Я не ожидал от тебя таких мыслей. Мне казалось, что ты…
– Не настолько умна? – я перебила учителя, посчитав, что Ана поступила бы именно так.
– Не настолько глубока, – уточнил старец. – Впрочем, все мы можем ошибаться – и я не исключение. Но я позвал тебя не для этого. Экзамен – простая формальность, ты его легко сдашь, так что можешь не беспокоиться. Ты станешь жрицей и перейдешь на новый уровень, и мы с тобой больше никогда не увидимся.
– Как такое возможно? – я искренне огорчилась, услышав эти слова.
– Не волнуйся, тебя ждет множество новых знакомств, скучать тебе не придется. Кто-то, может быть, станет тебе другом, но будут и те, кто захочет сбросить тебя с пьедестала, растоптать, смешать с грязью. Этих людей не стоит бояться, но и не замечать их не следует.
– Я не понимаю, о ком вы говорите, учитель.
Услышанное мне не понравилось, и я внутренне напряглась. До этого момента мне казалось, что основной моей задачей станет служение Бальтазару и поиск его слабых мест. Наличие каких-то неизвестных злопыхателей стало для меня полной неожиданностью.
– Я всегда говорил, что ты особенная, – ответил старец, задумчиво рассматривая меня. – Это и дар твой, и проклятье. Пока ты не достигла высокого положения, многие из тех, кто не обладает твоими способностями, постараются не дать тебе добиться успеха. Я не вправе говорить тебе, как жить и что делать, но могу дать совет. Добро по отношению к злу заведомо находится в проигрышной позиции и поэтому уязвимо. В этом его слабость, но в этом же и сила. Стоит только принять тот факт, что самый близкий тебе человек может оказаться предателем, как многое встанет на свои места. Помни о том, что в этом мире не все так, каким оно может тебе показаться на первый взгляд.
Я старалась не пропустить ни слова из речи Сола, и формулировка «этот мир» показалась мне подозрительной, однако когда я взглянула на учителя, то увидела в его глазах только заботу и беспокойство о моем будущем. Что ж, подумала я, возможно, это просто слова, и мне не стоило опасаться за свою тайну. Больше старец не сказал ничего определенного и, пожелав мне успехов, попрощался. Поклонившись ему, я на негнущихся ногах покинула помещение и, только оказавшись снаружи, дала волю эмоциям – присев на корточки и прислонившись спиной к холодной стене, я оставалась в этом положении несколько минут, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Наконец, когда мне это удалось, я поднялась и, поправив одежду, направилась к Фирмику. Судя по всему, он с нетерпением ждал меня, потому что, стоило мне появиться, как он тут же заплясал рядом, размахивая руками и вопросительно мыча.
– Все в порядке, – я улыбнулась слуге и жестом попросила отвязать лошадей.
Наверное, старик ожидал чего-то большего, потому что он нерешительно замер на месте, и мне пришлось поторопить его:
– Ну же. Не обижайся, я обо всем расскажу тебе по дороге домой.
Услышав это, амелу сразу бросился исполнять мое поручение, и спустя пять минут мы уже покинули храм. Некоторое время я, сидя вполоборота, наблюдала за тем, как темная громадина постепенно уменьшается в размерах, пока не превратилась в мутное пятно, похожее на опустившуюся на землю тучу. Тогда, вздохнув, я повернулась к Фирмику и во всех подробностях рассказала о прошедшей встрече, добавив от себя несколько забавных подробностей, которая тут же и придумала. Старик подпрыгивал на козлах от восторга, слушая мою историю, а я смотрела на него и пыталась понять, имеет ли он представление о том, какая судьба была ему уготовлена. В конце концов, я все же пришла к выводу, что он вряд ли подозревает об этом – скорее всего, слуг не посвящали в такие дела. Во всяком случае, на месте Бальтазара я бы не стала этого делать. Мне показалось, что Фирмик надеется на то, что переедет в храм вместе со своей хозяйкой. Представив себе, сколько людей было убито таким образом, и что они при этом чувствовали, я замолчала на полуслове. Но мне нельзя было проявлять малодушие, особенно сейчас. Если я планировала выжить в этом кошмаре, то мне следовало научиться скрывать от всех свои истинные эмоции.