Меньше всего ей сейчас нужен я, со своими извращенными желаниями и вероятностью скорого срыва. Судьба в который раз смеялась мне в лицо, напоминая о собственной неполноценности.
Я думал, что со временем воспоминания сотрутся, и станет легче. Почему тогда мать меня спрятала? Лучше бы я умер вместе с остальными, чем на протяжении всех лет помнить тот кошмар, свидетелем которого я стал. Еще немного, и я не смог бы сидеть тихо в этом аду, но они ушли. А я еще долго просидел в камине, скрытый невидимостью. Их крики, не переставая, звенели в ушах. Ноги скользили по мокрому от крови полу. Обезглавленные тела матери и отца, лежащие рядом, навсегда остались в моей памяти как напоминание о моей слабости. Если бы я был старше и сильнее, этого могло бы и не случиться.
Это был переломный момент в моей жизни. Не было больше маленького мальчика с радостной улыбкой на лице. Именно тогда я поклялся себе, что больше никогда не буду слабым. Никогда не буду прятаться и бояться.
Горящий в камине огонь освещал темную комнату причудливыми красными оттенками. Холод шелковых простыней скользил по разгоряченной коже. Очередная бессонная ночь. На что я надеялся, решив остаться у Этьена? Думал, близость Мираны поможет мне уснуть? Стало только хуже. Осознание того, что она совсем рядом, буквально через несколько дверей от меня, будоражило кровь. Зверь во мне метался, желая быть к ней как можно ближе. Все сводилось к тому, что она моя частичка, но сможет ли она принять меня? Решусь ли я потерять свой последний шанс на создание семьи?
Семья… Втайне я об этом мечтал. Но твердо знал, что я на это никогда не пойду. Страх потерять своих любимых вновь прочно засел под кожей. Я обещал себе быть сильным, это не составило особого труда. Но страх все еще жил во мне, как ни старался я его изгнать. Как просто было пообещать себе ничего не бояться, на деле же это оказалось непосильной для меня задачей.
Наверное, стоило признаться хотя бы самому себе, что я уже боялся за Мирану. Постоянно задавал себе один и тот же вопрос, а смогу ли я жить, если ее не станет? В какие-то моменты казалось, что да, смогу. Но с каждым прошедшим днем таких моментов становилось все меньше. Сейчас я даже не мог представить свою жизнь без наших стычек. Возможно, это и есть любовь? Неправильная любовь для искалеченных душ. Даже для меня это звучало как бред, но так подходило к нашей ситуации.
Все же стоило попытаться пересилить себя и свой страх. Но сомнение в том, что я ей нужен, уже пустили свои корни в душе. Если посмотреть на эту ситуацию со стороны, то я выгляжу глупо и смешно. Здоровый взрослый мужчина, один из самых сильных магов, тот, кто не боится смотреть смерти в лицо, боится получить от женщины отказ. Успокаивало лишь то, что остальные ― Мак, Ен, Север ― все они боялись так же, как и я. Ен вообще думал, что до чертиков пугает Рину, пока она не пришла к нему искать защиты. Глупо тогда у них все получилось, а виной этому были их страхи и нежелание признаться в своих чувствах друг другу. Наша с Мираной ситуация чем-то похожа, разве что более масштабная. Быть может, и она скрывает свои чувства так же как и я, под злостью и неприязнью? Сегодня не она, а я разнес Этьену главный коридор, срывая свою злость оттого, что она меня оттолкнула, назвав извращенцем. До этого все крушила она, значит ли это, что я ей не так уж и безразличен?
Интересно, что она сделает, если я проберусь к ней в комнату прямо сейчас? Бред, она явно не обрадуется моему ночному визиту! А если все же? Умом я понимал, что подобный план по соблазнению провалится, еще не успев начаться, но что-то неумолимо тянуло меня к ее двери. Почему-то стало важно оказаться в ее комнате прямо сейчас. Мое чутье еще ни разу меня не подводило, а значит, есть большая вероятность успеха.
Не дав себе больше ни секунды на раздумья, я соскочил с кровати и принялся надевать штаны. Замер на мгновение, возможно, не стоит надевать рубашку? Ведь говорят же, что женщины любят глазами, надо проверить, правильно ли это мнение. В душе все пело и плясало от нервного ожидания, адреналин в крови бурлил похлеще, чем при хорошем сражении.
Вновь вспомнилось ощущение ее хрупкого тела, прижатого к моим бедрам и груди. Ноги, обвившие мою талию, и жаркая влажность ее рта. С какой готовностью она принимала мой грубый поцелуй, с какой жадностью отвечала на него. Штаны стали тесными, причиняя дискомфорт, потихоньку переходящий в слабую боль. Вряд ли она будет мне рада, остановился я в нерешительности возле ее двери. Взгляд опустился вниз, обтягивающие штаны мало что скрывали, она наверняка заметит мое состояние и разнесет первую попавшуюся комнату, пытаясь меня прибить.
Самая глупая идея, что когда-либо посещала мою голову. Руки уперлись в дверь, голова, склонившись, прислонилась к прохладному дереву. Надо просто успокоиться и вернуться в свою постель. К чему нарываться на очередной скандал и будить обитателей замка. Кривая усмешка тут же исказила губы, стоило задуматься об этом уже давно, а не спустя несколько недель, да и то только потому, что я искал предлог вернуться в свою комнату.
Едва слышный стон заставил меня вернуться обратно, к деревянной двери, от которой я отошел несколько секунд назад. Стон повторился намного громче, не оставляя сомнений в том кому он принадлежит.
Перед глазами встала красная пелена, от злости и бешенства тело начало неуловимо менять очертания. Я ждал чего угодно, думал, что готов ко всему. Как же я ошибался, теперь понятно, почему меня сюда тянуло мое предчувствие. Хотело показать мне, каким слюнявым идиотом я стал. В то время как я не мог спать несколько ночей и метался по комнате пытаясь принять правильное решение, она…
Воображение услужливо нарисовало мне картинку, где в небольшой спальне на кровати переплелись два обнаженных тела, с жаром ласкающие друг друга.
Дверь с треском распахнулась от удара ноги, с глухим стуком ударившись о стену и оставшись покачиваться, вися на одной петле. Сейчас меня не интересовали, ни обитатели замка, ни шум, что я создавал.
Темная гостиная, освещенная лишь одним тусклым светляком. Кресла и диван были пусты. Из-за дверей, ведущих в спальню, раздавались жалостливые всхлипы, еще сильнее подстегнув мою злость. Здесь стояла слабенькая защита, на снятие которой у меня ушло не больше минуты. Эти двери постигла та же участь, что и первые.
Все было так же, как и в моем воображении, полумрак спальни, горящий камин, кровать застеленная кремовыми простынями. Вот только на постели Мирана была одна и совсем не обнаженная.
Девушка металась во сне с плотно закрытыми глазами. Отросшие черные ногти раздирали грудь в кровь, словно пытаясь достать то, что было внутри. До затуманенного злостью сознания не сразу дошло то, что видели глаза. Какие-то секунды я продолжал стоять, наблюдая за ее действиями. Руки продолжали разрывать грудь, тело выгибалось дугой.
К тому моменту как я сообразил, что нужно делать, и взял ее руки в захват, придавив тело своим коленом, вся постель уже была залита кровью. Так много, казалось, что в живом существе просто не может быть такого количества красной жидкости. Мозг лихорадочно соображал, что же делать дальше, руки тряслись от страха и переживания. А потом меня озарило: тряслись не мои руки, а все тело Мираны, переполненное звенящей энергией.
В момент, когда мои руки обхватили ее голову, когда губы коснулись губ, я не задумывался о своих страхах. В голове билась лишь одна мысль: я не могу ее потерять.
– Давай же, злючка, отдай ее мне. Перестань с этим бороться!
Ее затуманенный болью взгляд с трудом сфокусировался на мне, и я автоматически повесил несколько светляков над нашими головами, давая ей возможность разглядеть себя.
– Уходи, ― даже мне с моим слухом пришлось напрячься, чтобы услышать, о чем она говорит. ― Не хочу, чтобы ты пострадал.
– Все будет хорошо, я не пострадаю.
Сердце наполнилось теплотой, она переживает за меня, не хочет причинить боли.
На мои слова она лишь замотала головой, и ее тело вновь забилось подо мной.
Беспокойство и желание забрать всю ее боль вылились в громкий крик, когда я пытался ее уговорить. Но она даже не отреагировала, продолжая держать в себе разрывающую ее на части энергию.
– Ну же! Злючка! Перестань с этим бороться! Доверься мне хоть раз!
Я в отчаяньи прижался к ее губам. Давай же, хорошая моя, прислушайся ко мне.
Сокрушающая волна энергии ударила неожиданно сильно, моих сил едва хватило, чтобы с ней совладать. Впитывая ее энергию через поцелуй, я изливал ее в окружающее пространство небольшими порциями, стараясь не причинить никому вреда.
МИРАНА
Мой ужас, самый страшный кошмар. Все до мельчайшей детали. Каждое слово, каждый шаг и взгляд. Сейчас я все помню и вижу все, что натворила, с чем вынуждена жить и по сей день. Глаза неотрывно следили за происходящим, в то время как я отчаянно пыталась все запомнить. Мои попытки тщетны, я знала это уже тогда, но все же не оставляла надежды. Что я только не перепробовала, результат всегда был один. С пробуждением я снова обо всем забывала. Оставался лишь страх того, что однажды это вновь повторится. Чувство вины от содеянного. И отвращение к самой себе. Почему я, настолько ужасный человек, продолжаю жить, а их уже нет на этом свете, нет по моей вине.
Картинки перед глазами сменились темнотой и пустотой в голове. Пытаться что-то вспомнить было бесполезно. Я еще не открыла глаза, а настроение уже было на нуле. Не хотелось ничего, вот бы так и лежать с закрытыми глазами. А собственно, что мне мешает?
Необычайная тяжесть в теле, странно раньше такого не было. Рука скользнула по обнаженному телу, прикрытому прохладной тканью. Неправильность ощущений зарождала во мне страх и панику. Сотни мыслей завертелись в голове калейдоскопом.
Возможно, я снова в плену? А что, если я все это время была в клетке, и свобода мне лишь пригрезилась? Я готова была на что угодно, даже снова оказаться в клетке, лишь бы не думать о том, чтобы та ситуация вновь повторилась. Что угодно, но только не это. Мысль о том, что я могла причинить вред, а возможно и убить тех, кто меня приютил и подарил новую жизнь, безумно пугала. Второго такого удара я не переживу.
– Спокойно, дыши, все хорошо.
До затуманенного паникой и страхом сознания с трудом доходил смысл сказанных слов.
– Я, между прочим, всю ночь провел в твоей постели.
Сейчас мне было все равно, он рядом, жив, спокоен и даже пытается шутить. Значит все в порядке. Но не смотря на эти выводы, маленькая девочка во мне по-прежнему не хотела открывать глаза боясь, что все вокруг будет в буро-коричневых пятнах и потеках.
– Не хочешь открыть глаза и попытаться в очередной раз меня прибить?
Открывать глаза мне не хотелось, о чем я ему и сообщила, покачав головой. Паника постепенно отступала, еще немного, и я буду в полном порядке. Почти.
– Хотя нет, не открывай, подожди минутку.
Кто бы сомневался, что после этих слов мои глаза тут же распахнутся! Боже, лучше бы я этого ни когда не делала!
Алэр сидел возле меня на коленях. Он был в одних штанах, обнаженная грудь с ярко выраженным рельефом так и притягивала взгляд. Гладкая, слегка смуглая кожа. Я буквально могла ощутить кончиками пальцев, насколько приятно будет к нему прикоснуться. Взгляд метнулся дальше, темный шелк, комната явно не моя. Сквозь открытые окна проникал солнечный свет, не слишком яркий, значит еще утро. Вспомнив о неправильности своих ощущений, я попыталась стянуть с себя одеяло.
– Не стоит, ― ладонь Алэра накрыла мою руку.
Сотни щекочущих мурашек, словно круги по воде, разбежались по коже от его прикосновения. Дыхание сбилось, но вовсе не от страха, мои опасения оказались ложными. Между нами определенно было какое-то притяжение. Это чувствовала я, об этом говорили его глаза.
– Вчера, ― вновь раздался его хриплый голос, ― ты настолько меня измотала, что сил едва хватило переместить нас в мою спальню.
Даже я чувствовала, как мои зрачки расширяются от шока и изумления. Что вчера произошло? Как я… Неужели мы… И самое главное, почему я ничего не помню?!
– Не надо так на меня смотреть! ― с улыбкой поднял он обе руки. ― В том, что твоя комната разгромлена, виноват не только я. Ты, между прочим, все это начала, я лишь пытался тебе помочь.
Боже! Глаза закрылись от стыда за свое поведение. А ведь Этьен предупреждал, что мы частички и, если я буду сопротивляться притяжению, то рано или поздно сорвусь.
Он лишь пытался мне помочь. Безумная боль поселилась в сердце. В памяти всплыли слова Алэра о том, что он не настолько еще отчаялся найти свое счастье, чтобы связывать жизнь со мной.
– И кстати, ― пытливо посмотрел он на меня. ― Не хочешь рассказать, что это было?
А вот это уже добило меня окончательно. Если он сам не чувствовал, что находится на грани и может в любой момент сорваться, значит я действительно ему неприятна. Если спросил, что это было, значит, сам этого не знает и не испытывал.
Снова одна, никому не нужна. Нет разницы, маленькая девочка или взрослая женщина ― больно одинаково сильно.
– Что, все было настолько плохо, что ты даже не понял, на что это было похоже? ― огрызнулась я в ответ.
Мало того, что открытым текстом дал мне понять, что я ему не нужна, так еще и насмехается!
– Все было просто ужасно! ― Алэр едва сдерживал смех, а серо-голубые глаза так и искрились радостью.
Больше терпеть его насмешки я была не намеренна и, закрыв глаза, переместилась в свою комнату прямо на кровать, о чем сразу же пожалела.
Кровати у меня больше не было, лишь горстка пепла, возле которой я и появилась. Когда-то персиковые стены теперь стали черными от копоти, на светлом дереве пола отчетливо виднелись черные подпалины. Такие обычно оставались, когда я кидалась огненными шарами в Алэра. Стекла в окнах отсутствовали, но в комнате было тепло. Воздух здесь все еще звенел от большого количества выпущенной энергии.
Что бы здесь ни происходило, это явно было более масштабно, чем страсть двух людей, пусть даже магически одаренных. Теперь стало совершенно ясно, что Алэр своими шутками пытался меня вытащить из паники и страха, что я испытала при пробуждении. Он позволил мне самой придумать оправдание этому происшествию, а когда понял направление моих мыслей, не стал поправлять, начав мне подыгрывать.
Получается, что между нами ничего не было и он действительно пытался мне помочь. А я своими мыслями и действиями дала понять что… А, собственно, что я дала ему понять? Ошиблась, с кем не бывает. К тому же я была обнаженной в его постели. Мысли привели меня к тому, что надо бы одеться, а не стоять голой посреди разгромленной комнаты.
– Прости, если обидел, ― лег мне на плечи халат. ― Просто пытался тебя отвлечь, чтобы ты не видела всего этого.
Такой Алэр ставил меня в тупик, я не знала, что делать, и как реагировать на его заботу.
– Куда делся прежний Алэр? ― задала я вопрос, не оборачиваясь.
– Его больше нет.
– Жаль, его поведение было хотя бы понятным для меня, ― я плотнее запахнула халат.
– А что тебе не понятно сейчас?
– К чему эта забота, если мы все равно ненавидим друг друга?
– Так ли это на самом деле?
Медленно, словно боясь, что я оттолкну, мне на плечи легли руки, слегка погладив. А затем, не встретив сопротивления с моей стороны, притянули к теплому, большому телу. Выходит, не я одна задавалась этим вопросом. Мелькнула мысль вырваться из объятий, сказать что-нибудь обидное и уйти, вновь оставшись в одиночестве. То, что происходило между нами раньше, было простым и понятным. Внезапные же перемены, которые произошли с Алэром, пугали до чертиков. Столько всего непонятного, в голове полная каша и, несмотря на утро, безумная усталость. Так хотелось плюнуть на все и остаться в кольце этих сильных и надежных рук. Позволить себе вновь стать маленькой и беззащитной.