- Мне грозит сонная болезнь? – из последних сил Наруто держал себя в руках.
- Они больше не переносят её, - пояснил научный сотрудник и исказил свои губы в характерной только ему радостно-коварной улыбке. – Последний очаг инфекции зарегистрирован около пятисот лет назад.
- Но это же не значит, что вирус исчез насовсем, - Наруто искал подвох. Не может быть, чтобы этот эксцентрик ограничился простым объяснением.
- Возможно, он ждёт в почвенных отложениях, - не разочаровал Орочимару. – Но существует инфекция другого рода, которую легко переносят насекомые. В частности… - проникающий взгляд, - мухи цеце.
Чуть в стороне лежала полусъеденная туша антилопы. Одна передняя нога, та, что находилась сверху, отсутствовала. Даже обглоданного копыта поблизости не валялось. Грифы привели съёмочную группу к месту убийства точно так же, как приводят природных хищников. Оставалось благодарить небеса за то, что поблизости не оказалось львов и гиен. Вообще никого не было, кроме птиц.
- Нам надо вернуться, - хоть так избавиться от внимания Орочимару.
Наруто уже развернулся, аккуратно приподнимая камеру, чтобы она не коснулась земли при переносе. Тень от прибора наехала на чёрного жука, спешно бегущего к траве. Он замер от чужого движения. Тут два нюанса: либо жук сейчас рванёт ещё быстрее, либо притворится мёртвым. Вот бы и Наруто так же – притвориться мёртвым, чтобы избавиться от навязчивого внимания. С тех пор, как он на глазах у Орочимару рассматривал свою камеру… так сказать, проводил визуальный профилактический осмотр рабочего оборудования. Не удавалось избавиться от мысли, будто Орочимару преследует Наруто. Его янтарные глаза следили так же, как порой следят глаза с фотографии. Где бы ты ни находился, в какой бы части комнаты или обширного зала, всё равно останешься под наблюдением, постоянно. Это как чувствовать омерзительные щекочущие лапки на коже. Хотелось отмахнуться или высказать любопытному учёному всё, что Наруто о нём думает. И тогда Куренай влепит выговор с последствиями. На зарплате это, конечно, не скажется, но поработать дополнительно придётся.
Наруто оставался под наблюдением. У Орочимару был и ещё один повод интересоваться Наруто – шани. Насколько он знал, ответственные владельцы племенных животных никогда не упустят случая справиться о питомце у нового владельца. А тут какая-то особая линия. Какая-то Рамати. Эх, и угораздило же Итачи именно к Орочимару пойти.
Возле туши развернулась дискуссия. Каждый намеревался блеснуть своими способностями, почерпнутыми, кстати, из документальных фильмов. Наруто и сам мог бы привести кучу причин смерти несчастной антилопы.
- Животное пало от жажды, - озвучил своё мнение Какаши. Он сидел над останками тела и тыкал в его отдельные части пальцем, однако, не касаясь его.
- Я так не думаю, - Кабуто принял вызов и присел с другой стороны, - смотрите, - в отличие от старшего оператора, он без капли брезгливости развернул клочья шкуры, провалившейся в выеденное брюхо, - животное здорово. Ни одного признака болезни. Печень… - Наруто отметил, что речь шла об остатках печени, - …без признаков болезни, почки чистые… - одна почка, разок клюнутая, - …кишечник, желудок – вот это свидетельствует о нормальном функционировании желудочно-кишечного тракта. Видите, тут даже жировые прослойки есть. Больное животное, прежде всего, падёт от истощения.
- Но если оно пало не само, - вмешался Киба, стараясь держать микрофоны поблизости, чтобы потом удачнее отфильтровать нужный звук и зачистить шумы, - почему оно вообще умерло?
- Самый вероятный вариант - его убил хищник, - Кабуто держался за свою версию.
- Почему же его не съели? – вмешался Наруто, решая внести свою лепту, и вмиг выразил самый, на его взгляд, очевидный вариант. – Это яд. Если оно умерло не от болезни, и хищник его не съел… даже если хищника вспугнули, он бы всё равно вернулся. Так ведь? – он огляделся в поисках поддержки.
- Его съели наполовину, - напомнила Темари, с интересом наблюдающая за развитием спора. Не понимала, к чему всё. Не для того ли они брали с собой научных сотрудников, чтобы они думали сами? Правда, они могли специализироваться только на этмантизе, не слишком углубляясь в изучение поведения других хищников.
- Первое, - продолжил Наруто излагать доказательства отравления, - на шее нет следов от укусов… ну ладно, есть, но несерьёзные. Это, - он, на манер Какаши, указал только пальцем на невзрачные точечки, - больше похоже на царапины. Возможно, зверь и мог схватить антилопу за горло, но он почему-то её сразу же отпустил. Не укусил даже. А если антилопу не задушили, почему она сдохла? Второе: тот, кто смог убить такого крупного зверя, смог бы его и съесть. Антилопа довольно крупная. Её мог бы убить леопард, лев, гиены, которые от туши только косточки оставили бы… кто тут ещё-то водится?
- Этмантиз, - добавил Киба с воодушевлением.
- Если верить расчётам учёных, он не мог догнать антилопу, - Наруто засомневался, огляделся вокруг, - а здесь место достаточно открытое, чтобы жертва заметила охотника заранее.
Лес вокруг обширной поляны, пробитой акациями с широкими кронами. Маленький клочок саванны. Через месяц трава могла бы достать до пояса человека. И тем не менее, в ней уже стало легко прятаться. Но не мог же этмантиз подобраться вплотную абсолютно незамеченным.
Наруто пожал плечами, предоставляя думать всё-таки экспертам. А он пока займётся камерой. Проверить, сколько места на харде уже занято, чтобы в самый ответственный момент не любоваться мигающим предупреждением на дисплее.
Киба держал систему включенной, записывал каждый разговор. Благо, для звука места нужно меньше. Надо бы и картинку поснимать, - подумалось Наруто. Он только вскинул камеру, как в центр её обзора ступил Орочимару. Посмотрел на Наруто, будто только и ждал этого момента. И терпеливо… жуть от его медового голоса с хрипотцой, какая бывает у заядлых курильщиков. Но Орочимару не мог себе позволить такой опрометчивости, как травление лёгких табачным дымом.
- Признаки отравления всегда очевидны, - произнёс он. Наруто уже хотел возликовать, как его версию мгновенно разбили. Старший научный сотрудник присел на корточки возле окровавленной головы животного. Кто говорил, будто птицы первым делом выклёвывают глаза? Нет, они стремятся урвать кусок там, где больше открытого мяса, то есть, в брюхе. А с глаз начинают только тогда, когда нет других легко доступных участков.
- Нет ни внешних признаков, ни внутренних, - его мягкий пугающий тон. Нет, этот долбанный профессор явно не ровно дышит к Наруто или к тому, чем он занимается, или с кем живёт, или, что немаловероятно, к его шани.
С подробным пояснением, как на уроке в школе, Орочимару терпеливо начал перечислять признаки отравления различными ядами, для наглядности прикасаясь к жертве, попеременно приподнимая веко и раздвигая челюсти. Его пальцы словно летали над тушей. Он даже труп трогал изящно, не так, как Кабуто. Казалось, что не так. У него словно прослойка выросла между пальцами и мехом, чуть-чуть испачканным в крови.
С нижней ветки акации внимательно следила за развитием событий Дьюи. Африка ей не нравилась. Она инстинктивно чувствовала опасность. Здесь – опасно. А её первостепенная обязанность, как породы, предупредить хозяина. И если он не пожелает прислушаться к ней, то защитить.
Как может защитить человека такая крошка? Наруто всегда это поражало. Но были прецеденты, когда шани смело бросались на вооружённого бандита или разъярённого пса. В две третьих таких случаях они гибли. Благодаря именно таким рассказам шани долго оставались на хорошем счету. А сейчас они и для бизнеса годятся.
Орочимару закончил рассказ. Наруто поклясться мог, что на его пальцах ни единой кровавой точечки. Научный сотрудник опять смотрел на Наруто. Он не делал этого открыто, прикрывался дискуссией с Какаши, который внезапно проявил некоторые познания в данной области.
Наруто не находил себе места. Каждый раз, глядя на Орочимару, убеждался, что тот отвлечён. Но миг без слежки за ним вновь заставлял подумать о его пристальном внимании. Чертовщина какая-то. Наруто превращался в параноика. Или это хищник, притаившийся в траве? Наруто огляделся в поисках торчащих округлых ушей и ничего не заметил. Хотелось вернуться домой прямо сейчас, забраться под одеяло к Шисуи. Вместе с головой. И долго-долго смотреть на него, прерывая игру в гляделки только короткими поцелуями.
- Кто же тогда его убил? – вырвавшись из грёз, Наруто услышал свой собственный голос, как с другой стороны буша. Не хотел вмешиваться. Его задача – снимать на камеру, а не задавать наводящие вопросы. Тем более, вряд ли эти вопросы помогут в расследовании. Они вообще глупыми выглядят на фоне всех заумных россказней учёных. Он не помнил, когда начал съёмку. Просто в один миг подсознательно почувствовал, что это пригодится. Не получал распоряжения, не следовал примеру Какаши, который, кажется, вообще про камеру забыл, только разговаривал.
- Наконец-то мы добрались до сути, - Орочимару ликовал. У Наруто создалось впечатление, будто он надеялся на его реплику. Кто угодно мог задать этот вопрос, но он должен был прозвучать голосом Наруто.
Нелепо. Наруто махнул головой. Слишком зациклен на себе и своих неопределённых чувствах к экспертам. Возможно, и наверняка, Орочимару уделяет Наруто столько же внимания, сколько и остальным. Надо избавиться от навеянных мыслей. Скорее всего, он интересен Орочимару только из-за Дьюи. Вероятно, он присматривается к хозяину птицы, чтобы в итоге вынести приговор: годен в качестве хозяина для элитной шани или нет.
Орочимару указал на переднюю ногу животного. На ту, которой не было. От которой осталась только большая рваная рана с давно запёкшейся на солнце кровью.
- Нога вырвана одним чудовищным усилием, видите? – научный сотрудник обвёл по воздуху очертания раны, - рваные растянутые сухожилья, лопнувшая мышечная ткань, треснувшая шкура. Это не аккуратно содранные резцами кусочки. Ногу жертвы выкрутили, как выкручивают из земли застрявший корень, - взгляд на Наруто. Ну кто бы сомневался! И что он должен делать? Догадку озвучить? Наруто промолчал, а Орочимару закончил мысль. – У кого настолько сильная челюсть… широкая челюсть, способная захватить ногу антилопы целиком?
- Крокодил, - очередь Наруто.
В воде…
Он злился на себя, ибо повёлся на провокацию. Он делал то, что ждал от него Орочимару, этот учёный маньяк.
- Какой крокодил забирается так далеко от воды? – сияющий счастливый Орочимару.
И охотится далеко от воды.
И не выискивает самую тонкую шкуру на теле животного, довольствуясь тем, что схватил в первую очередь.
Теперь ясно, чьими укусами изобиловала задняя половина туловища. В основном поработали грифы. Но и они не успели скрыть следов настоящего убийцы. Этмантиза. А это значило, что хищник только-только бросил жертву на растерзание падальщиков. Насытился и ушёл. Взял столько, сколько ему нужно, дабы наполнить желудок. И не остался охранять добычу.
Потом они нашли след. Один-единственный, но подтверждающий догадку учёных. След крокодила, не считая почти атрофировавшихся перепонок между пальцами.
- Это тяжёлая особь, - прозвучала другая догадка, - след глубже, чем предполагаемый вес животного с подходящим размером челюстей, - Кабуто уверенно развивал мысль наставника. Орочимару оставался в стороне и поправлял, если видел несостыковку. Наруто снимал. Тупо стоял с камерой на плече и снимал всё подряд. И то, как Кабуто обводил контуры следа пальцами, измерял длину пальцев, широко расставляя большой и указательный. Помимо крови он ещё запачкал руки и в дорожной пыли. Всё вместе это выглядело налипшей слизистой грязью. Гадость. Наруто ни за что не станет здороваться с ним за руку.
- Остаётся один вопрос, – Орочимару наконец подвёл итог. Наруто уже чувствовал, что на него посмотрит. Нашёл младшего ученика! На этот раз Наруто играть по его правилам не собирался. Лучше сдержаться и упрямо смотреть в ответ.
Похоже, Орочимару осознал решение Наруто даже раньше, чем сам Наруто. Просто продолжил, как если бы на секунду прервался, чтобы поздороваться с присоединившимся знакомым:
- След только задней лапы. Передняя должна была отпечататься в песке вот здесь, - он ткнул пальцем в чистый участок. С другой стороны среди навала мелких камней красовались клочья придорожной травы. Здесь след не виден. Здесь этмантиз наступил обоими лапами правой стороны, когда уходил. А левые должны были отпечататься. Но отпечаталась всего одна.
- Может, он крупный, - Темари успешно поддерживала беседу. Репортёр, а оказалась почти не у дел. Ничего, она всегда наверстает упущенное. Уточнила. – Длинный, - и развела руками, демонстрируя размеры животного.
- Длина следа, как размер ботинка, - привёл Орочимару лёгкий пример, - ребёнок не обладает весом взрослого человека.
- Ожирение? – сомнение в голосе Темари.
Поэтому этмантиз и не съел жертву. Зажрался.
- Вряд ли, - опроверг Орочимару, - много ли вы встречали в природе ожиревших животных?
И началась лекция с догадками. Наруто изнывал от жары. Изнывал от пекла. От солнца и от того, что вынужден был торчать посреди толпы. В центре давящего внимания. Он хотел пить. Но не имел права развернуться и уйти. До тех пор, пока не встрепенулась Дьюи. Она пронзительно вскрикнула и взвилась, закружила над головой хозяина. То и дело примериваясь к свободному плечу Наруто.
«Она сама узнает, что тебе надо, - всплыла в памяти фраза Орочимару. Наруто вздрогнул и тут же дорисовал в мыслях продолжение. – Как знаю это я».
Богатая фантазия, ничего больше. Наруто встряхнулся и подставил Дьюи свободное плечо.
Несмотря на совсем недавно брошенную жертву, этмантиза они так и не нашли. Ушёл. А как же быть с предположительно медленным передвижением зверя? Или наука ошиблась?
- У него слишком неказистая форма, - подметил Какаши.
- Мы считаем, его передние конечности могут измениться, - заметил Кабуто, на полном серьёзе принимая новую тему. - Основная нагрузка идёт на заднюю половину туловища. Голова заметно уменьшилась, тогда как мышцы укрепились. И хвост слишком большой, ещё не может играть роль противовеса. В любом случае, долгие захватывающие погони со стремительными разворотами исключаются.
Орочимару опять сидел напротив Наруто в утробе урчащего фургона. Наруто нервничал, но постепенно, со спадом основной дневной жары начал соображать острее. Переживал из-за глупостей. Излишнее внимание ему только почудилось. Ну поговорили с Орочимару наедине, ну поболтали при свидетелях о причинах смерти антилопы. Орочимару только хочет со всеми поддерживать дружеские отношения – ничего больше. Он не пытался повторить разговор, произошедший вечером в отеле. Наруто сам его ждал и напридумывал. А сейчас устал фантазировать и хотел только покоя. Жара слизнула гигантским раскалённым языком всю волю к жизни.
Он задремал и тут же проснулся, едва ощутил торможение машины.
- Приехали? –громко спросил он, зная, что их ждёт дальше. Дабы не кидаться в буш каждое утро, рассчитывая на удачу, съёмочная группа с прилагающейся охраной должна будет разбить лагерь в саванне, недалеко от леса. Не опасно ли? Не зря Шисуи столько времени вбивал в голову Наруто здравый смысл. Уж точно ночью не пойдёт в кустики за пределы освещённого лагеря.
Местность представляла собой ровное пространство с небольшими холмиками, на одном из которых и выбрали место для палаток. В стороне, не более чем в миле находился разлом, затопленный морской водой. Если верить суждениям учёных, именно оттуда и лезут этмантизы. Хотя с таким же успехом они обитали и в реках, конкурируя с крокодилами. Может, и причина их выхода на сушу в скученности, а не в пустующей нише. Места мало, а жить всем хочется, вот они и вышли, огляделись и подумали: а почему бы не попробовать. Всё равно на взрослых крокодилов никто не охотится.
- Наруто, - позвал Киба, махнув рукой, - ты уже упаковался?
- Вроде как, - Наруто почуял подвох. Как пить дать, сейчас велит доставать камеру.
- Разгружайся, - Киба уже стоял рядом с портативной аппаратурой. – Поснимаем вечереющую саванну. И звуки запишем.
Подчёркивая окончание фразы, где-то не особо далеко захохотала гиена. Ей отозвались сразу две или три. Наруто поёжился. Снова вечер – и снова тоска по Шисуи. Днём его отсутствие не так заметно. Днём вокруг полно людей, а сейчас большинство из них занимается палатками и устройством полевой кухни. От пережитой жары навалилось утомление. Усталость злорадно высасывала последнее желание двигаться.