— Соши… — всё ещё пытаясь до него достучаться, молил парень, ощущая, как друг опять раздвигает его колени и упирается между ног своим телом. Золотистые глаза заставили подчиниться его воле, и Казуки снова поглотила тьма, пронизанная обжигающим огненным мерцанием.
========== Только человек ==========
Наверное, Казуки потерял сознание, поскольку, очнувшись, не помнил, чем закончилась эта безумная ночь. Когда он открыл глаза, уже наступило утро, а в комнате кроме него никого не было. Сначала юноша подумал, что это был просто-напросто страшный сон, однако развороченная кровать, боль и следы на теле говорили об обратном.
«Неужели это произошло на самом деле? — Казуки спрятал лицо в ладонях, не в силах смотреть на всё это. — Соши поступил так со мной? Нет, он был одержим фестумом, он не виноват в этом. Но что теперь делать? Я должен кому-то рассказать о том, что его сознание захватили. Отцу?»
Услышав, что с кухни раздаются звуки посуды, Казуки кое-как поднялся на ноги и, придерживаясь стены, дошёл до ванной. Взглянул в зеркало и ахнул: все его тело, особенно руки и бёдра были в синевато-лиловых отпечатках.
«С какой же силой он держал меня, — касаясь отметин, подумал Казуки. — Никогда не думал, что в нём столько силы».
Приняв душ и переодевшись, юноша спустился на кухню, где его отец готовил завтрак.
— С чего это вдруг? — недоверчиво спросил Казуки, подходя к плите и проверяя, что тот натворил.
— Ты проспал. Не должен же я из-за такого сони умирать с голода, — проворчал тот, перекладывая яичницу из сковороды в тарелку.
— Ты пришёл ночью? — осторожно спросил Казуки. Может быть, отец видел Соши?
— Да. Я так устал, что сразу лёг спать.
— И ничего необычного не услышал? — вспотев, спросил Макабе младший.
— А что? Ты занимался ночью чем-то странным? — подозрительно взглянув на сына, проговорил тот. Казуки тут же выпрямился, будто кол проглотил.
— Нет, — выдавил он из себя. — Я тоже… спал. Папа, скажи, — когда они сели за стол, начал Казуки. — Если кого-то из пилотов поглотит фестум, что мы будем с ним делать? Мы же… не станем убивать его?
— Нет, мы изолируем его и поместим в камеру под особое наблюдение. А тебе лучше сразу рассказать, если ты что-то знаешь, — снова потребовал отец.
— Это просто чисто ради любопытства, — не своим голосом ответил Казуки. — Мне… нужно как следует всё проверить, — едва слышно добавил он, чтобы отец не слышал.
— А разве сегодня с утра Минаширо-кун не собирал всех пилотов? — вдруг вспомнил Фумихико. Казуки заёрзал на стуле, будто сидел на иголках. Точно, у него совсем вылетело из головы.
— Сейчас же отправлюсь туда, — набив рот едой и запив всё чаем, он резво поднялся на ноги, но вот добрался до Алвис не так быстро, как планировал. Боль была не такой сильной, как с утра, но тело казалось измотанным и лишенным сил. Будет весьма плачевно, если сегодня нападут фестумы, а он окажется в таком состоянии. А он только собрался снова пилотировать Марк Зайн…
— Казуки-кун, — пока парень отдыхал в холле рядом с аквариумом, к нему подошла Майя.
— Тооми, — Макабе тут же встал на ноги и улыбнулся. Её он был по-настоящему рад видеть.
— Как ты себя чувствуешь, Казуки-кун? — мягко поинтересовалась она. — Выглядишь бледным. Плохо спал?
— Да… — парень неловко почесал затылок. — Мысли… лезли в голову. Всё никак не могу понять, как же ко мне вернулось зрение.
— Я тоже много об этом думала, а потом перестала. Всё же это так здорово, что ты можешь снова видеть!
— Да. Только Марк Зайн я тоже буду пилотировать, а ты, я знаю, против этого, — улыбнулся Макабе.
— Ничего не поделаешь, — вздохнул Тооми. — Даже если я скажу тебе об этом, всё равно твоё решение не поменяется. Так что лучше молчать.
— А ты ведь здесь после собрания? — осторожно спросил Казуки. — Соши был на нём?
— Да.
— И как он вёл себя?
— Как обычно, — пожала плечами девушка. — Пытался рассказать о том, о чём никто не понял. А ты почему не пришёл?
— Проспал. Пойду извинюсь перед ним.
— Хорошо, удачи! — Майя махнула ему и удалилась, а Казуки, вопреки словам, остался стоять на месте. Получается, никто не заметил, что Соши одержим фестумом? Или он себя так ни с кем не вёл, как ночью с ним?
— Казуки! Почему ты не пришёл с утра?
Услышав за спиной знакомый голос, Макабе сначала застыл на месте, не в силах шевельнуться, а потом шарахнулся в сторону, стоило только Соши подойти к нему.
— Что с тобой? — изумился парень, глядя на дрожащего друга и не ожидая от него такой реакции. — Ты не заболел?
— Соши… — Казуки медленно развернулся к нему и осторожно посмотрел в глаза. Он очень опасался увидеть золотое сияние, однако его радужка была привычного серого цвета.
— Всё в порядке? — Минаширо всё же осмелился коснуться его. Казуки опять вздрогнул и стиснул руки в кулаки.
— Ты спрашиваешь об этом? — дрожащим голосом прошептал он. — После того, что сделал со мной?
— Сделал с тобой? Что? — рассеянно переспросил друг. — Я чем-то обидел тебя?
Казуки вскинул на него непонимающие глаза.
— Где ты был этой ночью, Соши? — напрямую спросил он.
— После того, как проводил тебя, вернулся в Алвис. Немного почитал перед сном и лёг спать, — удивившись такому вопросу, ответил Минаширо.
— И никуда не выходил ночью?
— Нет, — покачал головой тот.
— И проснулся в своей комнате?
— Конечно, а где же ещё? — Соши улыбнулся. — Это похоже на допрос. Всё-таки я чем-то провинился перед тобой.
— Просто… я видел кого-то похожего на тебя этой ночью, — торопливо пробормотал Казуки и опять посмотрел в его глаза, ища ответы. Спокойные, мягкие, уравновешенные. Его глаза снова были наполнены заботой и теплом. Оснований не доверять Соши у него не было, значит…
«Он ничего не помнит. И даже не подозревает, что фестум овладел его разумом. Я должен рассказать ему».
— Соши, я… — начал Макабе, но лицо друга внезапно оказалось слишком близко. Склонив голову, он прикоснулся к его губам, и все мысли вылетели из головы Казуки. Так целовать фестум не может. На такое способен только человек.
— Что бы я ни сделал, прости меня, Казуки, — прошептал он, прижавшись своим лбом к его. Макабе, стиснув форму на его груди, прикрыл глаза и кивнул.
— Ты ни в чём не виноват, Соши, - умиротворенно ответил он.
— Тогда почему ты сегодня не улыбаешься? — Мннаширо приподнял его голову на подбородок и посмотрел в немного потухшие глаза.
— Просто не выспался, — губы Казуки всё же растянулись в улыбке. Соши тот же, всё тот же. Он бы никогда так не поступил, если бы не фестум-паразит.
— А с тобой всё в порядке? — задал встречный вопрос Казуки. — Ничего странного в себе не ощущаешь?
— Казуки, к чему ты клонишь? — Минаширо подозрительно сузил глаза. — Если тебе есть, что сказать, то говори сейчас, пока не стало поздно, — предупредил его Соши.
— Да, наверное, ты прав, — согласился Казуки и поднял глаза. — Понимаешь, я…
Он внезапно осекся, чувствуя головокружение. Однако помимо этого тело охватило дрожью из-за вспыхнувшего страха: ему показалось, что всего на мгновение он снова увидел эти золотые глаза фестума.
— Казуки! — испуганный голос Соши прозвучал где-то вдалеке, а Макабе вдруг странно себя почувствовал. Он перестал ощущать твёрдый пол под ногами и будто оказался в воде. Волны мерно покачивали его тело, а перед глазами плыло что-то синее. Казуки было спокойно, он бы хотел подольше остаться в этом океане, но зрение постепенно прояснялось, и в итоге он с удивлением обнаружил себя в больничном отсеке.
— Тооми-сенсей? — изумленно произнёс юноша, видя за письменным столом доктора. Сам он лежал на кушетке, а от его локтевого сгиба тянулась трубка к капельнице. — Как я здесь оказался?
— Ты потерял сознание, Казуки-кун, — мягко ответила Чизуру. — Минаширо-кун принёс тебя сюда. Похоже, у тебя сильное измождение, — она поднялась на ноги и присела на стул возле кровати. Её лицо внезапно стало предельно серьёзным. — Казуки-кун, я понимаю, что это тяжело… — с трудом подбирая слова, начала она, — но если это было совершенно насильственным путём, то тебе лучше рассказать об этом. Не стоит бояться — мы накажем преступника, кем бы он не оказался. Все на твоей стороне, Казуки-кун, никто не будет осмеивать или жалеть тебя.
— Тооми-сенсей, Вы… — начал Макабе, но снова прервался, постепенно поняв смысл её слов. Ему стало стыдно, и он отвёл глаза. Конечно, обследовав его тело, она поняла всё.
— Он угрожал тебе? Ты не хочешь, чтобы об этом кто-нибудь узнал?
— Нет, Тооми-сенсей, дело не в этом, — запротестовал Казуки. — Это было не изна… — дыхание у юноши перехватило, когда он вспомнил обо всём, что случилось ночью. — То есть, я не сопротивлялся, так что некого наказывать, — торопливо произнёс он.
— Но, Казуки-кун, твоё тело…
— Всё в порядке, Тооми-сенсей, — перебил её парень. — Я уже себя лучше чувствую.
— Я дала тебе обезболивающее и препарат, который повышает жизненную активность. Надеюсь, ты не покрываешь преступника? — строго спросила она.
— Это было не преступление, Тооми-сенсей, — убеждающе произнёс Макабе. — Спасибо, что позаботились обо мне. И, пожалуйста, не рассказывайте об этом ни моему отцу, ни… никому, — неловко закончил он, вытаскивая иглу из вены и поднимаясь на ноги.
— Хорошо. Это врачебная тайна, я не выдам, — дружески улыбнулась Чизуру. — Будь осторожен, Казуки-кун, — перед выходом пожелала она.
«Надо же, я пролежал до самого вечера, а будто всего пара минут прошла», — глядя на часы, подумал Казуки, идя по коридорам Алвис. Он хотел сказать Соши о том, что всё в порядке, однако его шаги замедлились, а вскоре он и вовсе остановился прямо посреди безлюдного коридора.
«Это правда выглядит как изнасилование? — невольно подумал Казуки, вспоминая о словах доктора. — Как это могло произойти со мной и Соши? Ведь мы… так оберегали друг друга. Когда я был слеп, и когда он ничего не помнил. И вот, когда мы, наконец, преодолели всё и снова смогли быть вместе — случилось это. Нет, мне не больно, — Казуки нехотя ухмыльнулся. — Я терпел боль и сильнее этой. Больше всего я боюсь, что с Соши может что-то случиться…»
— Казуки, — когда позади послышались шаги, Макабе снова улыбнулся.
— Ты будто следишь за мной. Постоянно находишь первым, хотя Алвис не такой уж и маленький, — развернувшись к другу, сказал парень.
— За эти годы Алвис стал мне домом, так что я знаю здесь все места. К тому же, только что заходил в больничное крыло, и Тооми-сенсей сказала, что ты сбежал.
— Я не сбежал. Просто со мной всё в порядке. Небольшое переутомление. Должно быть, после возвращение зрения, — пожал плечами юноша.
— Да, доктор сказала так же, но… — Минаширо нахмурился, — мне кажется, что здесь есть что-то ещё. Ты ведь хотел мне что-то сказать, перед тем как лишился сил?
Казуки открыл рот, но ему словно перекрыли воздух. К своему изумлению он не мог вымолвить ни слова, даже толком объяснить, что произошло. Будто часть фестума пробралась и в его мысли, и теперь управляет им.
— Я… это было как раз о моём состоянии. Хотел предупредить тебя, но не успел — ты сам всё увидел, — вместо этого произнёс он, неловко улыбнувшись.
— Да, я с самого утра заметил, что с тобой что-то не так.
— Попробую выспаться этой ночью.
— Проводить тебя?
— Нет, не стоит! — Казуки внезапно отшатнулся и замахал руками, отчего Соши удивлённо приподнял брови. Обычно друг не отказывался от вечерних прогулок.
— Что ж… тогда, наверное, мне тоже следует лечь пораньше, — на настаивая, произнёс Минаширо.
— Да, так будет лучше всего, — закивал головой Казуки, постепенно отходя от него. — До завтра, — развернувшись, он стремительно вышел из коридора.
— Почему мне кажется, что ты сбегаешь? — под нос пробормотал Соши, возвращаясь к своей работе.
========== Желание ==========
«Почему я не рассказал ему?! — никак не мог понять Каузки, принимая душ перед сном. — Я ведь был готов, даже придумал, что сказать, и тут! Будто забыл все слова. Такое странное чувство — раньше со мной подобного не случалось», — выйдя из ванной, он накинул полотенце на голову и инстинктивно потянулся к крючку, на котором висела сменная одежда. Однако сегодня тот оказался пуст.
«Точно, он же порвал мою одежду. Придётся искать что-то другое».
Повязав полотенце вокруг бёдер, Казуки осторожно выглянул из ванной. Из мастерской едва слышно доносилось жужжание гончарного круга. Значит, отец ещё не лёг спать. Юноша бесшумно пробрался в свою спальную, закрыл дверь и все окна и включил ночник. Приоткрыв дверь шкафа, он начал искать старую одежду, которая могла бы послужить пижамой.
«Я должен ещё раз поговорить с Курусу, — решил для себя Казуки. — Он лучше разбирается в этом и может помочь мне. Не хочу подставлять Соши, или сажать его в камеру под наблюдение. Это слишком крайняя мера. Но вдруг его поглощенное сознание может навредить острову? Вдруг фестум завладеет им, пока Соши в «Зигфриде»? Тогда нам всем неизбежный конец. Риск слишком велик…»
— Это подойдёт, — достав из шкафа старую отцовскую рубашку и потёртые шорты, Казуки задвинул дверцу и резко зажал себе рот рукой, чтобы подавить вскрик. В зеркале прямо за его плечом отражались золотые глаза.
— Соши… — едва успел выдохнуть парень, как тот навалился на него сзади и прижал к шкафу. — Как ты смог зайти? Я же всё закрыл, а внизу отец… — его дыхание прервалось, и Макабе был вынужден снова прижать руку ко рту. Ладони Соши, сжимавшие его бока, двинулись вниз, и полотенце, соскользнув с бёдер, упало на пол. Так же как и остальная одежда, которую Казуки сжимал в руке.
— Неужели… ты снова собираешься сделать это? — в ужасе прошептал Макабе, стараясь не издавать лишних звуков. Будто в подтверждении его слов, Соши жадно приник губами к его шее и вновь оставил несколько свежих отметин на коже.
— Подожди, Соши, прошу тебя… — прошелестел Казуки, ощущая, как одержимый друг заставляет прогнуть его спину. — Я не хочу так… — развернув голову он умоляюще посмотрел на него, но лишь пожалел об этом: в ответ глаза фестума только загорелись ярче, снова подавляя его волю и путая мысли.
— Соши… Ты ведь Соши, верно? — непослушным языком пробормотал Казуки, пытаясь не потерять рассудок окончательно. Фестум тяжело дышал ему в затылок, а его руки жадно скользили по телу, сжимая его в разных местах, будто проверяя на прочность: то плечи, то горло, то поясницу и бёдра… В конце концов стальные пальцы опять сомкнулись на его предплечьях, прижимая руки к шкафу. Казуки судорожно вздохнул, когда Минаширо проник в его тело, однако на своё удивление не ощутил ни капли боли, лишь сильный жар, который стремительно распространялся по всему телу.
«Наверное, то обезболивающее, что дала Тооми-сенсей, ещё действует», — каким-то чудом вспомнил Макабе, прикусывая себе кончик языка и сдерживая звуки. Ему стоило больших усилий устоять на ногах и не сломать шкаф, к которому его упорно прижимали.
«Он правда испытывает от этого удовольствие? — Казуки скосил глаза, однако различил в полумраке лишь макушку Соши, голова которого была склонена к плечу своей жертвы, а тело настолько плотно прижималось, будто пыталось окончательно слиться с его. — Похоже, что он не замечает ничего и никого…» — сам себе ответил Макабе и невольно содрогнулся, когда друг, закончив, расслабился и отпустил его. Казуки тут же покачнулся и упал бы, если бы не цепкие пальцы, которые снова подхватили его за плечи и дотащили до кровати. Он глухо простонал, когда Соши, перевернув его на спину, снова забрался сверху и навис над ним, словно хищный зверь.