— Хорошо, вернемся к нашему делу, Киллиан, — на самом деле, Питеру было жутко интересно узнать о прошлом Капитана, но сейчас нужно было решить вопрос, который волновал его куда больше. — Если тебя интересуют только деньги, то может я буду выкупать твой «живой товар»? Давай заключим сделку — каждый раз, когда ты будешь приплывать сюда с очередным мальчишкой, я буду давать ему право выбора: пойти с тобой, уйти в свою реальность или остаться в Неверлэнде. Но только ты должен будешь честно рассказывать, что ждет мальчонку в твоем портале. Если он выберет тебя, то я не буду чинить никаких препятствий, но если выбор будет в мою пользу, то ты продашь мне имя за сумму, которая тебя устроит. Идет?
Киллиан некоторое время обдумывал сделанное Пэном предложение, прищурив голубые глаза и потирая щетину на щеке, но потом протянул Питеру руку и улыбнулся:
— Меня устраивает твое предложение, парень. По рукам!
Питер, не задумываясь, пожал правую ладонь Капитана Джонса:
— А еще расскажешь мне о темных порталах и о своих морских приключениях, согласен?
И получив утвердительный ответ, Питер улыбнулся Киллиану широкой, открытой, добродушной улыбкой впервые за все время их знакомства…
Поначалу, после заключения сделки, между Пэном и Капитаном Джонсом были исключительно деловые отношения, которые они вели по хорошо отработанной схеме. Всякий раз, когда Киллиан прибывал на остров с очередным мальчиком, он давал особый сигнал, играя на свирели, полученной от хозяина Неверлэнда, незатейливую мелодию, и где бы Питер в тот момент ни находился, он неизменно появлялся возле темного портала, где поджидал его Джонс. И каждый раз, согласно правилам этой игры, Питер давал мальчикам выбор — уйти с Киллианом или остаться с ним. Чаще мальчишки выбирали Питера и свою другую реальность, куда хотели вернуться, но затерявшись на границах миров, не могли. Но были и такие, которые уходили с Джонсом, несмотря на все то, о чем им честно рассказывал Капитан. Питера всякий раз передергивало от этих рассказов, потому что Киллиан в подробностях и без утайки рассказывал о том, какая жизнь ждет мальчишек в том мире, что скрывает темный загадочно мерцающий полог. И каждый раз хотелось кричать от отчаянья, когда он смотрел, как исчезает в портале очередной мальчик, которого ему, Питеру Пэну, не удалось спасти, потому что тот добровольно выбрал тьму.
— В темноте нет ничего плохого, Питер, — сказал как-то Киллиан, глядя на его реакцию. — Ты замечал, что когда закрываешь глаза, то чувства обостряются? Так и в темных порталах открываются тайные желания, скрытые пороки и страсти, которые люди прячут даже от самих себя. И это просто их выбор.
Но Пэну от осознания того, что мальчишки сами выбирали темный путь, не становилось легче. Вдобавок ко всему, в Неверлэнде стали задерживаться те, кто не мог определиться — куда ему хочется больше, и теперь приходилось пересматривать некоторые правила, установленные в Неверлэнде. Теперь такие «потеряшки» не отправлялись сразу в их другие реальности, а переходили под опеку Феликса, к радости последнего, надо заметить. Потому что Питер Пэн, появляясь в Неверлэнде, теперь все больше времени проводил с Капитаном Джонсом — последняя сделка их невероятно сблизила. И хотя Питер убеждал Феликса, что это только чисто деловые отношения, но сам все реже появлялся у костра в лагере, а их вечерние посиделки на утесе и вовсе были забыты. Вернее, компанию Питеру на его любимом утесе теперь составлял Капитан Джонс, который со своими рассказами о морских приключениях был, видимо, куда более интересным собеседником, чем молчаливый Странник. Пэн порывался несколько раз познакомить их, но у Феликса не возникало ни малейшего желания возобновлять знакомство с тем, по чьей вине он оказался пусть и в добровольном, но все же в заточении. И он находил сотни причин, чтобы даже не встречаться с Капитаном. Но, не доверяя пирату и его «дружеским» отношениям с Питером, следил за ним через Уайза, который исправно ему обо все докладывал. Судя по всему, волноваться было пока не о чем — или Джонс изменился, или вел какую-то очень хитрую игру, но пока играл по правилам Питера Пэна, и ни разу за все время не нарушил их. Питер даже настолько доверял Капитану, что снял магическую защиту с острова, чтобы Джонс мог в любое время беспрепятственно сходить на берег Неверлэнда со своими пленниками. И Феликс решил, что будет и дальше наблюдать за этой парочкой и вмешается только тогда, когда ситуация изменится или Джонс начнет нарушать правила. В общем, Феликс обрадовался, когда мальчишки стали оставаться в Неверленде, и у него появилась своя компания, которая отвлекала от Питера с его Капитаном Джонсом, упоминания о котором всякий раз приводили Странника в бешенство, и его все время подмывало рассказать Пэну правду о его новом друге. Но тогда бы пришлось рассказать и всю правду о себе, а Феликса пугали последствия этой правды. И он обрывал разговор всякий раз, как только Питер начинал говорить о Джонсе. Ревновал ли он? Возможно… Глупое сердце, несмотря на то что никогда не дождется взаимности, каждый раз билось быстрее, оживая только лишь оттого, что Питер просто был рядом. Как бы это странно ни звучало, но благодаря Питеру Пэну Феликс жил… И его страшило то, что однажды сердце замрет, как это уже случалось, благодаря все тому же Капитану Джонсу, будь он неладен. Но в то же время другой Джонс спас его. И теперь он одновременно и ненавидел эту семейку, и был ей благодарен. Феликс надеялся, что их пути больше никогда не сойдутся. Но по злой иронии судьба не только свела их пути, но и столкнула их лицом к лицу…
У Пэна с Феликсом была договоренность, что если он не появляется в Неверлэнде, когда Джонс приплывает с очередным мальчиком, то тогда на встречу должен будет отправиться Феликс. Капитан был предупрежден о таком варианте, и ему было совершенно все равно, от кого он получит причитающееся вознаграждение за свой «живой товар». А вот Феликс надеялся, что такого никогда не случится. Вы замечали, что когда отчаянно чего-то боишься, то это обязательно происходит? Вот согласно этому гребаному закону, однажды и произошло то, чего Феликс так страшился — Питер не появился в Неверлэнде, когда с берега донеслась незамысловатая мелодия свирели. Наверное не смог, потому что Капитан приплыл намного раньше, чем обычно, и теперь Странника ожидала встреча с тем, от беспощадного взгляда которого замирало когда-то его сердце, и предстояло вспоминать о том, после чего остались шрамы и пустота в груди… Но с другой стороны, Феликсу хотелось узнать о судьбе человека, которого он спас когда-то от неминуемой гибели. Да и договор с Питером Пэном нарушать было нельзя. Оставалось лишь только уповать на то, что Капитан Джонс не узнает в молчаливом и суровом Феликсе того юного Странника, что когда-то смог от него ускользнуть.
Феликс в сопровождении Уайза бесшумной тенью выскользнул из леса прямо к черному порталу. Он сразу увидел пирата, стоящего в десятке метров и мальчишку — очередную жертву Джонса, который сидел, обхватив руками подтянутые колени к груди, и, положив голову на них, задумчиво смотрел на искрящийся в лучах яркого солнца океан. Капитан Джонс, который стоял к Феликсу спиной и выжидающе вглядывался на край утеса далеко уходящего в океан, не замечал его появления, и у Странника была пара минут, чтобы рассмотреть, что Джонс изменился со времени их последней встречи. Прежний Джонс был слегка полноват и никогда не носил коротких стрижек и коротких кожаных курток, предпочитая длинные волосы, перехваченные широкой лентой, громоздкий длиннополый плащ, в складках которого можно было спрятать целый арсенал оружия и всегда носил дурацкую шляпу, с уродливыми перьями, снимая ее только на ночь. А этот… Или кто-то выдавал себя за Капитана Джонса, или время пошло пирату на пользу, изменив до неузнаваемости…
— Питер не смог прийти, Джонс, сегодня сделку проведу я, — Феликс буквально заставил произнести себя эти слова и, глядя, как медленно к нему поворачивается Капитан, замер в ожидании, страшась столкнуться с пиратом взглядом, но глаз не отводил.
Джонс повернулся, и Феликс обомлел, глядя в глубоко посаженные, умные, с озорным огоньком, искрящиеся голубые глаза…
Комментарий к Часть 10. Странные желания и неожиданные предложения Треки, использованные в этой части:
Ashes Remain – Change My Life: http://www.aiomp3.com/mp3/ashes-remain-change-my-life-download.html
Closure – Lie to Me: https://music.yandex.ru/album/2730508/track/23636010
====== Часть 11. Если в сердце пустота... ======
— Ну, здравствуй, Феликс… А я уж думал, что мне никогда не удастся тебя выманить, — открытая, немного смущенная, так хорошо знакомая Феликсу улыбка из прошлого.
— Киллиан?! — в это невозможно было поверить, потому что невозможно было даже представить… — Киллиан Джонс… — Феликс не верил своим глазам — он думал о вероятности их встречи, но был уверен, что этого никогда уже не произойдет.
— А я вот вряд ли тебя признал бы… В тебе трудно узнать того веселого и беззаботного Странника, странствующего по мирам, которого я когда-то знал… — по реакции парня Киллиан не мог понять, был ли он вообще рад их встрече или все слишком неожиданно. — Ты очень изменился… Лишь глаза остались все те же — голубовато-зеленые, пытливые и с теми самыми прожилками плавящейся зелени, когда ты становишься слишком эмоционален… Вот как сейчас.
— А я не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова… С каких пор ты стал Капитаном «Веселого Роджера»? И куда делся твой ублюдочный братец? — Феликс скривился только от одного лишь воспоминания о Лиаме Джонсе.
— Это долгая история, — Киллиан махнул рукой и усмехнулся. — Но если в двух словах… Братец слишком необдуманно махал своим кортиком… — Капитан многозначительно посмотрел на собеседника. — Уж тебе ли этого не знать, Феликс… Вот за свою необдуманность, видимо, и поплатился — кто-то вогнал ему в сердце его же кортик, — Киллиан пожал плечами, словно это был очевидный исход для Лиама Джонса. — А его команда нашла меня и упросила стать их Капитаном.
— Не думал, что ты согласишься. Ты же презирал брата именно за то, что тот был пиратом. Презирал и любил одновременно…
— Он был моим братом, Феликс. Родственная кровь рождает порой необъяснимые чувства. Презирал за то, чем он занимался, а любил… Я любил его, несмотря ни на что, как брат любит брата, — тень грусти промелькнула на лице Киллиана. — И потом он заботился обо мне.
— Заботился… Вот только Лиама интересовала во всем исключительно собственная выгода… Он заботился о тебе, как пастух заботится об овечке, которую собирается принести в жертву, — Феликс усмехнулся и покачал головой. — Так что же заставило благородного, образованного Киллиана, которого океан привлекал только лишь как объект для изучения, встать на путь пиратства? Да еще и заниматься таким «бизнесом», который не слишком-то в чести у самих пиратов…
— Послушай, Феликс, — Джонс потер ладонью шею, взъерошил волосы на затылке, раздумывая над своим ответом, — иногда жизненные обстоятельства складываются так, что приходится заниматься тем, что не совсем тебе по душе. Но со временем втягиваешься и привыкаешь… Тем более что «такой бизнес», — Капитан изобразил в воздухе кавычки и передразнил Феликса, — приносит очень даже неплохой доход, что немаловажно. Особенно когда у тебя есть некие обязательства по долгам дорогого братца, — Киллиан втянул сквозь зубы воздух и смачно сплюнул на золотистый песок. — И меня все это не слишком радует… А вот тебя я видеть чертовски рад!
— Не могу тебе сказать того же, Киллиан, подозревая, что за долги «повесил» на тебя дражайший братишка, — Феликс сложил руки на груди и закусил губу.
— А раньше ты говорил, что твое сердце начинает биться чаще, радуясь мне, — в голубых глазах мелькнула грусть.
— Это было до того, как Лиам вогнал в мое сердце свой отравленный заклинанием кортик, остановив его и забрав то чувство, которое там тогда жило, — вспоминать было больно… Господи, он впервые за все время снова ощущал боль…
Ashes Remain — Keep Me Breathing
Не так представлял себе их встречу Феликс… Киллиан Джонс был когда-то самым близким и дорогим ему человеком, которого он любил всем сердцем. Если бы сердце Феликса могло чувствовать в полной мере, то его бы разорвало сейчас от боли… Хорошо, что оно почти мертво. Но в памяти пульсировали воспоминания о тех страшных событиях, которые, наваливаясь порой, насылали на него проклятие бессонных ночей. И тогда Феликс возвращался в мрачную мастерскую темного мага и снова видел Лиама Джонса в его неизменном черном кожаном плаще и со зловещей ухмылкой на лице, изуродованном шрамами. Видел заинтересованный взгляд Киллиана, склонившегося над картой миров и их границ и что-то обсуждающего с Лиамом и темным магом. Феликс не особо прислушивался к их разговору — он просто любовался красавцем Киллианом, с которым как-то случайно встретился в одном из темных миров, и с тех пор они были неразлучны, став лучшими друзьями. А старшему Джонсу не слишком нравилась их дружба — Феликс видел это по недовольно поджатым губам и злому цепкому взгляду, когда Лиам видел их вместе — возможно, это была банальная ревность, возможно, он видел нечто большее между ними чем просто дружба… И оказался прав, потому что со временем Феликс понял, что влюблен в этого мужчину с умными, немного озорными голубыми глазами… Он был влюблен в Киллиана Джонса. Было ли это чувство взаимным? Феликсу казалось, что — да… Но они оба молчали об этом. А потом стало поздно… Слишком поздно…
Феликсу навсегда врезался в память кортик с золотой рукоятью и со зловеще красным сверкающим в ней рубином, которым Лиам замахнулся, намереваясь ударить им младшего брата. Феликс отчетливо помнит все дальнейшие события, которые развивались с пугающей скоростью. Он помнит растерянность Киллиана, помнит, как оттолкнул его, заслонив собой от удара, помнит, как легко вошел кортик в его грудь, прямо в сердце. Помнит глаза Киллиана полные ужаса. Помнит сильные руки, которые подхватили его, оседающего на пол. Помнит, как Киллиан что-то кричал, прижимая его к себе. Он помнит ощущение, как магия, которой, видимо, было наделено оружие, забирала из его сердца жившую там любовь. И он хотел сказать Киллиану, что любит его, но не смог, потому что уже не чувствовал к нему любви… Помнит, как неожиданно за его спиной возникла мерцающая серебристая поверхность темного портала. Помнит торжество во взгляде Лиама Джонсона и его слова, что ему было, в общем-то, все равно чье любящее сердце оживило магию. Он помнит, как отчаянье во взгляде Киллиана сменилось решимостью, когда он, взявшись за рукоять кортика, что-то прошептал ему прямо в губы и, целуя, выдернул лезвие из груди, отбрасывая кортик в сторону… И в тот момент кортик забрал не только любовь из его сердца, но и жизнь. Помнит, как Киллиан отпустил его почти безжизненное тело, и огромный белый ворон, взявшийся из ниоткуда и вцепившийся своими острыми когтями в плечо, тащил его в темный портал… Он помнит, но ничего не скажет Киллиану, ни о том что он чувствовал тогда, ни о том что произошло потом… Как очнулся в одном из темных миров в небольшой каморке, судя по запаху лекарств, в доме у Целителя, и по затянувшимся ранам на груди от кортика и на плече — три страшные борозды от когтей ворона, понял, что провел в беспамятстве несколько дней. Он был жив, как ни странно, но вот только больше ничего не чувствовал — ни боли, ни любви, ни сожалений, ни ненависти, ни отчаянья, ни злости, ни страха… Ничего… Пусто… Мертвое сердце ничего не чувствует. И он каждый раз прокручивал засевшие в памяти воспоминания, стараясь воскресить в своем сердце хоть какие-то чувства, и не находил покоя. Понадобилось довольно много времени, чтобы узнать, что ему может помочь только встреча с Хранителем снов. Удивительный белый ворон с красными глазами, спасший ему жизнь, которого, как выяснилось, звали Уайз, и который теперь принадлежал Страннику, подсказал, как разыскать путь в Неверлэнд. Верил ли Феликс в Питеров Пэнов? До всего случившегося с ним, определенно — нет. Но когда Целитель дает тебе не так много времени, до того как ты навсегда исчезнешь, растворившись в мирах, ты начнешь не только верить в сказки, но и искать путь в загадочный Неверлэнд. И на пути к Хранителю, к страшным воспоминаниям из прошлого добавились не менее ужасающие вещи. И только здесь, в Неверлэнде, который Феликс так долго искал, он не вспоминал о том, что с ним произошло, и о том, что пришлось пережить. А мертвое сердце вспоминало, что когда-то умело отстукивать мерный ритм, и снова делало робкие попытки возрождения, воскрешая и утраченные чувства. Но только лишь тогда, когда Питер находился рядом… Феликс может о многом рассказать Киллиану, но не станет этого делать. Незачем… Уже незачем.