Убит заочно - Мер Асаф

Асаф Мер

Убит заочно

© А. Мер, 2017

© "Литео", 2017

Предисловие

Данная книга, сюжет которой представляет собой «крутой» детектив, стала плодом моей любви к фантастике и Древнему Риму.

С тех пор как я пошел в начальную школу и в мои руки попали комиксы «Астерикс», меня всегда влекла история древнего мира, и в частности Рима. Это влечение особенно обострилось во время первой поездки с родителями в Италию – моему горю не было предела, когда они тащили меня в «очередную церковь с изображенными на потолке ангелочками», но я был несказанно счастлив целый день провести в окружении древних руин. Далее жизнь шла своим чередом до тех пор, пока несколько лет назад на ярмарке подержанных книг я случайно не наткнулся на роман Линдсей Дэвис о Марке Дидии Фалько. Я заново влюбился в Рим – на этот раз будучи уже циничным взрослым.

События романа разворачиваются в Эгретии, вымышленном городе, поскольку я не хотел привязываться к конкретному периоду римской истории с реальными фигурами и событиями. Этот город стал собирательным образом тысячелетней Римской республики, многих имперских земель, а также экзотических территорий того времени, как, например, Александрия. Для фантазийного мира я позаимствовал многие латинские термины и даже чрезмерно увлекся некоторыми. Надеюсь, многие из них будут вам понятны из контекста, однако для лучшего понимания в конце книги вы найдете глоссарий и некоторые заметки.

И наконец, я благодарю людей, которые вдохновили меня на создание книги и помогли мне в этом. Прежде всего это моя жена и муза Джулия, мои друзья и родные, выполнявшие функцию редакторов, – Рамит Меер и ее муж Эрик Кляйн, друзья Алекс Эбрейт, Боаз Карни, а также Липакши и Ракеш Дас. С вашей помощью книга стала намного лучше.

Надеюсь, вы насладитесь прочтением этой книги так же, как я насладился ее написанием.

Карты

Карты с высокой разрешающей способностью, а также расширенный глоссарий, короткие рассказы и многое другое см. на сайте egretia.com.

Свиток I – Кэзо

Глава I

Пробираясь через густые заросли, я с трудом мог рассмотреть что-либо у себя под ногами – тьма лишь слегка была разбавлена тусклым лунным светом, а густой белый туман обволакивал все вокруг, заслоняя корни деревьев. Спотыкался и падал, но вставал и шел дальше. Сквозь густые ветви деревьев я видел смутные проблески звезд, которые были слишком высоко, чтобы осветить мой путь. Все, что я мог видеть, – это туман: туман впереди меня, за моей спиной, куда ни поверни – повсюду эта навязчивая дымка. Я продолжал идти. Несмотря ни на что, я направлялся к своей ужасной цели.

Поляна.

Выйдя на лужайку, я замедлил шаг, осторожно ступая на залитую лунным светом траву. На самой кромке поляны краем глаза я заметил что-то похожее на отблеск лунного света на темно-фиолетовом мехе, но, повернув голову, не увидел там ничего, кроме серо-белой дымки и листьев.

Медленно добрел до середины поляны. Слабое сияние луны придавало траве особый вид – все, казалось, было покрыто хрупкими серебряными капельками.

Впереди я увидел колодец. Я знал, куда направляюсь, и понимал, что именно здесь находится цель моего нелегкого пути.

Подойдя к колодцу, я обхватил ладонями его края и поднял голову, чтобы посмотреть на звезды. Я не сводил с них взгляд, и они холодно мерцали мне в ответ.

Все-таки я заставил себя заглянуть в колодец. Мне стоило невероятных усилий посмотреть на то, что в нем находилось. Ведь именно за этим я пришел, именно это и было целью моего ночного скитания. Мне нужно было собственными глазами увидеть то, что хранила в себе тьма колодца.

Никакого желания делать это у меня не было, но я понимал, что должен. Я обошел колодец, чтобы не закрывать лунный свет и рассмотреть его содержимое.

Я посмотрел вниз и увидел тело без рук и ног, покачивающееся на дне лицом вверх. Я смог рассмотреть разлагающуюся плоть, шрамы на мраморной груди, обезображенное лицо, застывший взгляд правого глаза и личинок, выедающих левую глазницу и часть щеки. Но несмотря на то что тело было сильно изуродовано, несмотря на тусклость лунного света, я все равно смог узнать ее…

Несомненно, мой дикий крик могли услышать все соседи вокруг. Я сидел на кровати, покрывшись капельками пота.

«Даша! – закричал я, – Даша, ты, глухая тетеря, где тебя носит, когда ты так нужна?»

Бесполезно. Хоть из пушки стреляй, все равно не удастся ее разбудить. Мне уже давно стоило избавиться от нее, но я терплю ее, поскольку она единственное, что осталось мне от отца.

Я поднялся в поисках воды, чтобы умыться. Я никогда особо не отличался трепетным соблюдением социальных норм поведения, поэтому нагишом поволокся из спальни в сад. Сунул голову под прохладную струю воды. Смыв остатки кошмарного сна, я поднял глаза и увидел безумную улыбку на каменном лице фавна, будто он сам окатил меня струей свежей воды. Это статуя, украшающая верхнюю часть фонтана, была творением неизвестного скульптора, что неудивительно. Верхняя часть человека, ноги козла, безумный взгляд, злобная ухмылка. В правой руке он держал гусли, левой сжимал член, размерам которого мог бы позавидовать Приап. Мой отец всегда отличался ужасающим вкусом в декоре интерьера.

Начало светать. Даша наверняка отправилась на рынок за свежим хлебом и другими продуктами. Я пошел на кухню, наскреб несколько старых корок и отправился в свой кабинет. Войдя, я посмотрел на стол и увидел развернутый свиток Никандра с каталогами и описанием ядовитых тварей, тарелку с остатками вчерашнего ужина – цыпленка в соусе, а рядом пустой кубок из-под вина. Должно быть, именно это стало причиной моих ночных кошмаров, и у меня не было ни малейшего желания переживать их снова, даже днем.

Вместо этого я решил погрузиться в воспоминания Плавта. По его словам, собственная жизнь Плавта была еще более абсурдной, чем его пьесы. Хотя я не нашел ничего увлекательного – только иностранные короли и наложницы, диспепсия и опьянение.

Даша неторопливо вошла в мой кабинет, вернув меня на землю. «К вам посетитель, домине, – сообщила она своим хриплым голосом. – И он при деньгах».

Утро уже не было таким ранним. Из окон доносились звуки окончательно проснувшегося города. Пока я был погружен в чтение, Даша, по всей видимости, вернулась с покупками и занялась повседневными хлопотами. Многие люди ставят у дверей высокого крепкого раба, который отпугивает возможных посетителей и не позволяет непривлекательным социальным элементам войти без приглашения. У меня же была Даша. Она устраивала меня по трем причинам: во-первых, у меня не было средств содержать хорошего работника; во-вторых, даже самые стойкие смельчаки теряют дар речи и отходят в сторону перед пристальным взглядом Дашиного косящего глаза; а в-третьих, в моем деле образ старой карги – даже ее фальшивый образ – может создать правильное впечатление.

«Приведи его в мой кабинет, а затем помоги мне надеть тогу», – ответил я.

Одевшись подобающим образом и вернувшись в кабинет, я увидел молодого человека, который был явно чем-то обеспокоен. Он опасливо поглядывал через плечо, в то время как Даша изучала его со слегка ошалевшим выражением лица.

«Даша, принеси нам вина и холодной воды», – велел я ей, чтобы мы могли остаться с гостем наедине. Обойдя стол, я расположился на своем стуле, указывая гостю на стул, стоящий по другую сторону стола.

«Мой доминус хотел бы нанять вас, – начал он, едва коснувшись стула. – Дело личное и срочное, и мой господин готов платить за ваше время. Если вы согласны идти со мной, я вас отведу к нему сию минуту».

Я внимательно изучил его. На нем была простая туника из добротной ткани с круговой вышивкой, изображающей рыбу и амфору слева на груди. У него был здоровый вид и мягкие руки – возможно, писарь или секретарь с регалиями своего господина.

«Так что же нужно от меня одному из наших высокочтимых ронов?» Он не проявил удивления – это говорило о том, что я прав.

«Мне всего лишь было велено привести вас, Феликс Фокс. Доминус не велел мне обсуждать детали, однако, уверяю вас, дело очень важное. Мой господин заплатит щедро».

И я решил, что он действительно может себе это позволить будучи одним из пятнадцати ронов, избранных в этом году для управления Эгретией.

Тут в дверях появилась Даша, неся поднос с серебряным кувшином вина и кувшином холодной воды. Она поставила поднос на стол, и я предложил напитки посетителю.

«Если можно, добавьте побольше воды», – попросил он покорно.

«Перед тем как я смогу принять приглашение вашего господина, нам следует обсудить некоторые детали. Если позволите, начнем с вашего имени и имени вашего господина».

«Меня зовут Тифей, а служу я у Его Высокопревосходительства Маркуса Квинктиуса Корпио, Рона Писциума».

«Так что же Рыбному Рону понадобилось от меня? Я уверен, что у него есть доступ ко всем ресурсам Коллегии Меркаторум да и связи в других коллегиях».

«Как я уже объяснил, вы все узнаете из уст моего господина».

«Тогда что вы можете сказать для удовлетворения моего интереса и в подтверждение того, что я не буду попусту тратить свое время?» Не то чтобы у меня были лучшие планы на сегодня, но я чувствовал, что на этом деле можно заработать хорошие деньги.

«Это действительно чрезвычайно важное дело для моего доминуса. Оно носит личный характер и не касается его должности Рона рыбного хозяйства. Оно также не терпит отлагательств». Гость смотрел тревожно и стал выглядеть так, будто не выспался прошлой ночью. «Прошу вас, не откажите», – взмолился он.

«Хорошо, я пойду с вами, если вас устроят мои условия». Я удвоил свою стандартную ставку и добавил: «Плюс расходы». Он согласился, ни секунды не раздумывая.

«В таком случае пойдемте», – сказал я, до-пивая свое вино и сожалея о том, что не утроил ставку.

Мы свернули на узенький переулок, ведущий от моего дома вниз к Дороге дурных ароматов, от моего дома вниз к Дороге дурных ароматов, или, как ее чаще называли, Улице сыроваров. Видите ли, мой дом находится в районе Меридионали, в южной части предгорья Вергу, образующего Залив Эгретии. Несмотря на то что этот район был менее фешенебельным, чем Септентрионали – северная часть предгорья – или нелепо богатые склоны самой Вергу, он все же находился достаточно высоко над доками и рыбными рынками на берегу залива, чтобы считаться пристойным.

Тифей быстро шел впереди, уводя меня вниз по склону в направлении Форума в вершине залива. Он уверенно шагал сквозь лабиринт ведущих к воде узеньких улочек, вместо того чтобы обойти их по Викус Петроза – главной дороге, проходящей по окраине района Меридионали за моим домом.

Мы вышли на берег залива и пошли по набережной мимо причалов и складов в направлении Форума Эгретиум.

«Так скажите мне, Тифей, что за человек ваш господин?»

«Хороший человек. Он, скорей, человек живого ума, чем горячего нрава. Но сейчас он убит горем, и я бы очень хотел, чтобы вы ему помогли».

«И куда мы направляемся?»

«В его домус».

Не очень-то он разговорчив. Хотя, возможно, просто предан своему господину, и именно по этой причине ему было доверено привести меня.

Приблизившись к вершине залива и его официальным причалам морского флота, мы не свернули к Форуму, а повернули направо и продолжали идти вдоль воды между причалами и Коллегией Меркаторум. Скорее, шли в направлении района Септентрионали, чем вверх по склонам Горы Вергу. Многие роны, даже такие нижестоящие роны, как Корпио, достаточно богаты, чтобы жить высоко на склонах над Форумом. Однако некоторые из них предпочитают держаться подальше от коллег, жить поближе к деловым районам или же просто остаются в своих родовых поместьях.

Миновав Эмпориум Иуниус, мы поднялись к Септентрионали и вышли на улицу Викус Капрификус, по которой пошли вдоль холмов, проходящих через северную часть залива. Постепенно, по мере того как мы поднимались от воды, причалы и силосы, лавки купцов и ремесленников сменялись особняками все больших размеров. Чем выше поднимались, тем шире становилось расстояние между подъездными дорогами и входными дверьми, и тем меньше отличительных признаков можно было увидеть на стенах, выходящих на улицу.

Было начало Аврилиса, как раз после весеннего равноденствия, и дневная прогулка не была мне в тягость. Она давала возможность насладиться свежим воздухом и поразмышлять о том, что же рон мог иметь для такого как я.

Я спросил еще раз.

«В добром ли здравии пребывает рон?»

«Его Высокопревосходительство – мужчина в самом расцвете сил, и его здоровье отменно».

«А как продвигаются его дела? – добавил я. – Прошлая зима была тихой, кажется, без штормов».

«Его делопроцветает, впрочем, как и всегда. Свежие каракатицы уже на рынке, люди счастливы. Этот год на государственной службе обещает быть успешным».

«Значит, это личное дело».

«Это, действительно, дело чрезвычайно личного характера».

«Его жена?…»

«Моя госпожа отошла в мир иной семь лет назад, – сказал он, и лицо его приняло каменное выражение. – Прошу, позвольте нам дойти до моего господина, и он вам все объяснит».

Я сдался и решил остаток пути провести, наслаждаясь прогулкой и видами вокруг.

Мы подошли к домусу Корпио. Он находился за возвышенностью района Септентрионали со стороны утесов, вдали от шума и ароматов, доносившихся с рынков, расположенных на нижележащих берегах залива. В такую ясную погоду, как сегодня, отсюда можно рассмотреть весь город – залив с Портом Эгретии и его причалами в окружении восходящих склонов с красными черепичными крышами на противоположной стороне, разбросанными вверх по горе; к северу же простиралось широкое синее море. Немаловажно и то, что отсюда невозможно разглядеть нищету и убожество нижней Эгретии или учуять зловоние малоимущих, вся жизнь которых проходит на рынках, за готовкой и среди мусора за возвышенностью Меридионали вдали от залива.

Особняк Корпио был обращен к улице непритязательным фасадом. Это была пустая стена, выкрашенная в приглушенные красновато-коричневые тона. Массивная дубовая дверь с медными ручками и засовами была посажена глубоко в стену. С обеих сторон от нее возвышались кипарисы. В стену возле двери была врезана плитка с изображением фамильного герба в виде рыбы и амфоры. Тифей вежливо постучал в дверь, в ответ приоткрылась небольшая щель и тут же закрылась. Тяжелые двери распахнулись внутрь.

«Ожидайте здесь, – сказал Тифей, – пока я сообщу господину о вашем визите».

Как было велено, я остался в вестибюле. Через открытые двери виднелись просторный атриум с колоннами по сторонам, коридоры и проемы, ведущие вглубь особняка. Естественный свет проступал сквозь открытую крышу, поблескивая в неглубоком бассейне с золотыми рыбками, украшенном мозаикой с изображением морских обитателей. Окружающие его колонны были выкрашены в бирюзовый цвет, а танцующие на них лучики отраженного света создавали ощущение подводного грота. Я решил, что это, должно быть, его старинный фамильный дом, поскольку этот эффект был слишком изысканным для новой постройки.