— Ты ведь не думаешь, что я позволю тебе быть сверху? — хриплым от возбуждения голосом произнес он. — Я ждал тебя слишком долго и заслужил награду.
— Хочешь поиметь меня? — ответил Чонин, внезапно усаживаясь на кровати и обнимая Кенсу обеими руками. Его губы вмиг накрыли губы Кенсу, и вокалисту пришлось лишь простонать в поцелуй, когда младший сжал в ладонях его зад, а потом помог качнуться вперед, чтобы почувствовать, как их члены трутся друг о друга. Кенсу подобная идея явно пришлась по душе, когда он вдруг закатил глаза от удовольствия и простонал имя танцора, вцепившись пальцами в мягкие волосы на его затылке. А парень в ответ широко улыбнулся, ощущая невероятное тепло и счастье от того, что всё происходит не во сне, а в реальности. По мнению Чонина, эта реальность была намного прекраснее всякого сна. Чего стоил лишь один вид старшего, когда в порыве страсти он кусал собственные губы и выгибался навстречу, не прекращая ерзать на месте, своими действиями с каждым трением сильнее распаляя и без того слишком возбужденного танцора. Будто не знал, что своими действиями только подталкивает его к тому, чтобы все-таки оказаться сверху.
Их губы вновь встретились друг с другом, когда Кенсу, немного совладав со своими желаниями, вспомнил о том, что вообще-то он все еще в футболке. Ткань пусть и была мягкой и тонкой, это все равно мешало в полной мере ощутить прикосновения к чужому телу. Поэтому, собираясь поскорее избавиться от лишней детали и не прекращая целовать любимого, Кенсу потянул собственную футболку вверх, когда почувствовал, как Чонин с таким же нетерпением задрал спереди ее край и, обхватив рукой стоящий колом член хена, стал поглаживать его. Стянув с себя футболку и едва сдерживая стоны, Кенсу отбросил ее на пол, совсем не беспокоясь о том, что она помнется. Он опустил взгляд на руку танцора, наблюдая за процессом, а потом все же не удержался от стона, когда Чонин, оставляя горячие поцелуи на его груди, задел губами затвердевшие соски.
Парень простонал, цепляясь в плечи танцора и сдерживаясь из последних сил. Они взглянули друг другу в глаза, в которых уже давно плескалось похотливое желание. Кенсу провел языком по покрасневшим губам, не прекращая часто дышать. Чонин, наблюдая за ним, понял, что больше не хочет ждать. Кенсу выглядел слишком красивым и сексуальным, так что терпение Чонина испарялось со скоростью звука.
Он знал, что парень будет недоволен его выходкой, но больше не мог себя сдерживать. Он обхватил талию Дио и вскоре снова опустил его на кровать, нависнув сверху буквально на долю секунды, после чего вдруг спустился ниже и вобрал в рот член хена. Кенсу, не успев возмутиться переменой позиции, лишь в немом всхлипе приоткрыл рот и замер, хватая ртом воздух, потому настолько приятных и сильных ощущений от минета он в своей жизни ещё не испытывал. Он сжал пальцами простынь и закрыл глаза, предаваясь приятному мгновению и почувствовал, что всё идёт не так, как он задумал, когда Чонин начал проталкивать палец в задний проход.
— Чонин, что ты делаешь? — воскликнул вокалист, начиная всерьез тревожиться по поводу происходящего. Он не был готов к такому, хотя с каждой последующей лаской понимал, что, по сути, ему уже все равно кто из них окажется сверху, а кто снизу. Было слишком хорошо, чтобы думать об этом. Но все же было несколько страшно, тем более, что у обоих подобный опыт был впервые.
— Прости, хен, — ответил ему Чонин, отрываясь от своего занятия, чтобы взглянуть в глаза вокалисту, и успокоить нежным поцелуем в губы, — в следующий раз отдамся тебе без разговоров. Но сегодня, я очень хочу оказаться внутри тебя. Мне это просто жизненно необходимо.
В глазах донсена плескалось столько нежности и страсти, и столько любви, что отказать становилось непосильной задачей. Но Кенсу уже и не хотел отказываться, чувствуя всем сердцем, что всё будет хорошо, даже если немного страшно. Потому что Чонин любит его и не сделает больно. Он согласно кивнул, после чего молчаливо раздвинул ноги, соглашаясь с условиями. А потом ответил донсену улыбкой, когда увидел счастливое выражение его лица. После чего оба провалились в сладкую негу, за ласками и нежным шепотом позабыв о времени и о том, что они в квартире не одни.
Остальная часть экзо-семейства как раз расположилась на диванах в гостиной за просмотром интересного фильма.
Чанель только недавно принес сэндвичи, которые смог соорудить из того, что нашел в холодильнике, и в самый напряженный момент, когда главный герой уже собирался затеять драку с врагом с невероятными спецэффектами, сел на пульт, тем самым поставив фильм на паузу и заставив телевизор замолчать.
Вокруг раздались недовольные голоса мемберов, ведь Пак как всегда «случайно» прекратил просмотр на самом интересном месте. Чанель, извиняясь, вытащил пульт из-под своей задницы и направил его на телевизор. Однако на кнопку нажать не успел, потому что со стороны спальни Кая и Дио вдруг раздался громкий стон.
Шесть мемберов, исключая Исина, который уже посапывал, умостившись головой на коленях Бэкхена, враз затихли. Чанель вдруг забыл, как вообще пользоваться пультом и сидел с протянутой рукой, пытаясь переварить то, что услышал. Бэкхен, вонзив в сэндвич зубы, задумчиво взглянул на лидера, который, тем временем ковыряясь в ушах, явно считал, что ему что-то не то послышалось. ЧенМины телепатически обменивались мыслями, глядя друг на друга с долей удивления. Исин причмокивал губами, глубже проваливаясь в сон. Сэхун с легкой полуулыбкой косился в сторону спальни.
— Похоже нашей порнозвезде снова снятся эротические сны, — с усмешкой предположил Чондэ, после того, как они с Минсоком мысленно обсудили то, что слышали.
— Определенно, — добавил Сюмин, понимая, что это единственное разумное объяснение, — кроме него, никто из нас не стонет так пошло.
То, что Минсок в принципе мог знать, кто как умеет стонать в их группе, уже никого не интересовало, потому что недавний стон вдруг снова повторился.
— Господи, да кто ж ему там снится? — неловко протянул Чунмен, проводя рукой по волосам. Он, конечно, не имел права запрещать ребятам видеть мокрые сны, но был бы благодарен, если бы все это происходило тихо, без лишних стонов. А то было как-то не по себе слышать такое.
После чего парень взглянул на Чанеля, напряженно хмурившего брови.
Удивительным было то, что Пак не отреагировал на шутку Чена с таким энтузиазмом, как делал это с утра, заставляя Чонина чувствовать неловкость от собственной выходки, а продолжал молчаливо смотреть на экран. В голове Чана определенно происходили какие-то мыслительные баталии, иначе он бы нашел что ответить, а потом как всегда посмеялся с ситуации и, может быть, снова подколол Чонина, когда бы он проснулся. Правда, теперь, вспоминая о своем недавнем визите в комнату к бессознательному Каю, Чунмен начал догадываться, в чем причина молчания Чанеля. Ведь Чонин только недавно пришел в себя. Когда Чунмен покидал комнату, донсен не собирался спать, вряд ли бы ему это хотелось, если учесть, что во время бессознательного состояния он немного смог отдохнуть, да и когда Чанель недавно наведывался к нему, пытаясь заставить Дио что-нибудь приготовить, парень не спал и, по словам Чанеля, был вполне здоров и бодр. Поэтому Сухо теперь тоже сомневался, что стонал Чонин из-за снов. И если уж хорошенько вспомнить то, как танцор делал это в машине, становилось понятно, что этот стон несколько отличался. И Чунмен понял, что Чанель это тоже заметил, потому и не отреагировал шуткой, пытаясь понять, что же все-таки не так.
— Парни, — тихо сказал Чанель, продолжая вслушиваться в тишину, когда в голове все же возникла кое-какая идея, — кажется это не Чон…
Голос Чанеля вмиг заглушил из спальни возбужденный голос Дио.
— Да, Чонин, аааахх…
Мемберы дружно напряглись, когда начали подозревать о том, что творилось за дверьми, и еще больше офигели, когда вслед за стоном, послышался скрип кровати. Характерный такой звук, от которого сразу становилось ясным, что Кайсу за дверью явно не в пятнашки играли. А когда вслед за скрипом раздалось хрипловатое «глубже» и «сильнее» у всех разом округлились глаза. Пожалуй только кроме Сэхуна, который теперь откровенно ржал, рассматривая лица старших хенов, и Исина, который в такт стонам продолжал причмокивать во сне и сопеть.
Правда делать это ему долго не пришлось, потому что Бэкхен, услышав сладостные стоны уже обоих мемберов, не выдержал такой психологической атаки и выронил сэндвич из рук, так толком его не надкусив. Мягкий хлебушек вместе с аппетитными ингредиентами как подбитый космический корабль спикировал прямо на лицо Лэя. Естественно, после этого вопиющего безобразия спящий единорог вмиг проснулся.
— Что это? — спросил он, открывая глаза и замечая где-то над глазом темное пятно. Ощущение тяжести на лбу пришло сразу же, и парень протянул руку, чтобы поскорее снять с лица ненужную ношу. Оторвав бекон от лица вместе с хлебушком и остальным содержимым, Исин сел, осматривая находку. Бэкхен при этом все еще пребывал в стадии шока, поэтому заметил, что Исин проснулся, лишь после того, как тот пошевелился.
— Ух-ты, сэндвич, — с искренней радостью сообщил Лэй, с удовольствием отправляя кусок бутерброда в рот. То, что этот сэндвич лежал на лице и не был доеден Бэкхеном, его в принципе не волновало. Главное, что было вкусно.
— А вы чего в тишине сидите? — спросил он, оглядывая застывших ребят. Все смотрели на него с любопытством. Даже Чанель повернул к нему голову, думая, заметит ли Исин хоть что-то странное в звуках. Все поголовно молчали, и только Сэхун похрюкивал от смеха где-то внизу дивана.
Лэй, не прекращая есть, снова оглядел ребят. Говорить о том, что происходит и почему парни так странно себя ведут, никто не спешил, поэтому парень решил, что ему придется догадываться самому. Однако никакой разумной мысли почему-то в голове не было, зато, навострив уши, он, наконец, услышал злосчастный скрип.
Все заинтересованно смотрели в его сторону, ожидая реакции. Исин нахмурился, вслушиваясь в звуки, доел сэндвич, а потом с усмешкой взглянул в сторону комнату Кая и Дио.
— Видимо Чонину уже полегчало, раз они с Дио прыгают на кровати, — спокойно сказал он, возвращая внимание на экран и ожидая, что парни, наконец, включат фильм, и он сможет определить, что они вообще смотрят, так как начало он нагло проспал.
— И, Чунмен, наверное, стоит им сказать, чтобы они этого не делали. Мне-то все равно, и я понимаю, что им весело, но вот менеджер будет зол, если они сломают кровать.
— Ты серьезно думаешь, что они просто прыгают? — спросил Чунмен.
Чондэ приложился ладонью в лоб, ибо только Исин этот невинный единорог мог предположить, что Кайсу прыгают на кровати, а не вполне очевидно занимаются сексом.
— А что? — пожал плечами Лэй, протягивая руку к следующему сэндвичу, лежащему на тарелке рядом с Бэкхеном.
До ушей донеслось пара стонов.
— Им явно нравится, вон как стонут от удовольствия, — настоял он на своем решении и усмехнулся. — Будто бы есть еще какое-то оправдание тому, почему скрипят кровати и стонут люди.
После этих слов Исин вдруг замолчал, завис на мгновение, всерьез раздумывая над последними словами, а потом посерьезнел, когда, наконец, сообразил, что к чему.
— О, — протяжно выдохнул он, удивленно вскидывая брови, а затем, будто и не произошло ничего особенного, спокойно пожал плечами. — Ну, зато теперь мы точно знаем, кто покорил сердце нашего Чонина. И, слава Богу, а то я уже думал, они никогда друг другу не признаются.
С этими словами, под всеобщие офигевшие взгляды, Исин откинулся на спинку дивана и принялся поедать второй сэндвич.
— Ты просто бесподобен, хен, — засмеялся Сэхун, вынырнув снизу дивана. Он отбил Лэю пять за то, что тот так ловко подметил отношения Кайсу друг к другу, а потом хитрым взглядом оглядел остальных.
— Ты, кстати, мог бы выиграть деньги, если бы поставил на них сегодня, - сказал он, с особым наслаждением наблюдая за тем, как к остальным мемберам начинает приходить осознание того, что в их ставках все-таки определился победитель.
— Но ничего, я куплю тебе что-нибудь на свой выигрыш, - широко улыбнулся он, будто невинный ребенок, выигравший игрушку. — Так что, хены, гоните деньги.
Со всех сторон послышались недовольные возгласы, и что там творилось у Кайсу, уже никого не интересовало, ведь каждый теперь готовился лишиться денег только потому, что не восприняли ставку Сэхуна всерьез.
А макнэ лишь радостно улыбался, отсчитывая заработанные денежки, потому что, то, что услышал менеджер в лифте, о якобы двух девчонках, с которыми мог встречаться Чонин, было ложью, ведь изначально, когда Чондэ говорил о том, что Сэхун играет с огнем, то только потому, что макнэ предложил в пару Чонину как раз Кенсу. Но не говорить же об этом менеджеру, верно?