========== «Немного обо мне. Откровение» ==========
Катя. Она в который раз мне снится. Молодая, красивая. Просто смотрит на меня с укором: мол, как же так, Ирина Сергеевна? Я снова у неё в квартире. У меня в руке пистолет с самодельным глушителем-бутылкой. Деревянным пальцем жму на курок. Хлопок. Она широко раскрывает свои невыносимо голубые глаза: то ли удивилась, то ли испугалась, непонятно. А я спокойно ухожу, без всяких эмоций. Мне тогда даже страшно не было. Скорее, был кураж, адреналин в крови. Сумею или нет? И я сделала это! Считала, что поступаю правильно, или, как я называю, рационально. А что мне было ещё делать?! Она хотела всех предать, а я не дала ей этого сделать. Да, убила. Пошла на сделку с совестью. И мне совсем не стыдно! Или в отделе будет всё спокойно, или погоны и головы полетят с плеч, и не у меня одной. Мы - одна семья. Передо мной промелькнули лица Лены Измайловой, Вадима, Вики и Кости Щукина, Толи Жигаева, Ромы и Паши, Исаева и Терещенко, и даже полупьяная физиономия Фомина. Я в этой семье старшая и потому отвечаю за всех. А Катя… Она осмелилась пойти против, хотела остаться чистенькой! За это и поплатилась. Шума после этого, конечно, было много. Но, потом как-то улеглось.
С тех пор в душе поселилась пустота. Не осталось ничего. Враз, будто метлой, всё вымели! И что мне делать с этой пустотой, я не знаю. Ощущение дискомфорта, конечно, есть. Но, мне нормально. Странное слово – «нормально». Кто знает, что такое «норма»? Кому-то и чуть-чуть достаточно, а кто-то малым сыт не бывает!
Ира, ты стала убийцей – это нормально?! Разум пытается оправдать, уверить, что другого выхода не было. Так, действительно, не было? А вдруг он был?! Может быть, не надо было рубить с плеча, а ещё раз хорошенько подумать. Поговорить с Катей, достучаться. Дать ей шанс. Но, я решила всё в одиночку, всю ответственность взяла на себя. Никто в отделе не знал, не знает сейчас, и, надеюсь, не узнает никогда…
Проснулась от сжимающей сердце боли. Внутри всё горело, не было сил ни вдохнуть, ни выдохнуть. Как будто кто-то закручивал гайки, перекрывая мне спасительный кислород. Прижала ладонь к груди, вцепилась изо всех сил ногтями, пальцами в самый центр этой невыносимой боли. Вроде, отпустило немного. Только тогда смогла потихоньку вдохнуть, а потом осторожно выдохнуть. Боялась, что не смогу вдохнуть ещё раз. Нет, смогла. Значит, всё в порядке: жить буду!
Жить? Дышу, хожу, существую. Именно, существую, а не живу. Работа, без которой прежде не могла, не мыслила своего существования – теперь только повод. Сын, уже почти взрослый, где-то в стороне. У него уже другие интересы. В кармане пачка дорогих сигарет, благодаря моим деньгам, которые даю ему на карманные расходы. Я, кажется, теряю с ним связь. Мы уже не понимаем друг друга, как раньше. Он уже успел стать мужчиной в физическом смысле: не так давно застукала его с одноклассницей. Ужас просто! Парню ещё только шестнадцать. Или уже? Он считает себя достаточно взрослым, чтобы не слушать мамины советы.
Личная жизнь? Да, о чём речь?! Эти встречи с доктором Михайлиным? Доктор шикарный! Красавец-мужчина во цвете лет, вполне самодостаточный и , даже, обеспеченный. Встречи с ним, тоже своего рода, адреналин. Я скрывала от него, кем работаю, а он делал вид, что верит мне. Я для него - загадка. Это интригует, придаёт азарт и неповторимую изюминку нашему скоропалительному, но сильно закрученному роману.
Тихой болью напомнит о себе давняя связь. Была любовь. Была, но теперь – всё! Забыли! И с Андреем, исключительно, секс. Причём, в общении - только позитив. «Нет позитива – нет отношений!» - такой ультиматум был поставлен моему хирургу…
Глухарёв. А кто это? Даже самой смешно. До слёз.
В отделе неожиданная проверка. Я вижу, как роются УСБшники в кабинете. Потемнело в глазах, сердце ухнулось куда-то вниз. Не знаю, куда. Не в пятки – точно. Куда-то ещё ниже – в землю под ногами. В горящую подо мной землю. Опять накатила горячая волна – не хватает воздуха, невыносимая боль распирает грудь. Как я шла по коридору в тот момент, изо всех сил пытаясь сохранить видимое спокойствие на лице. Лишь напряжённые скулы выдавали немыслимое напряжение. Кто бы знал, о чём я тогда думала…
И ещё одна проблема в отделе – Зотов. Наглый, подлый, изворотливый. Этот, не раздумывая, пойдёт по головам, чтобы продвинуться по карьерной лестнице. Хотя, мы прижали его на некоторое время. С должности начальника СКМ слетел. Благодаря его папочке–генералу дело замяли, как в тот раз, с палачами. Кто ж знал, что его отец - начальник московской полиции? Непотопляемый! И кто знает, что ещё у Мишеньки на уме?
Лена неожиданно предложила «подружиться» с ним. Пожалуй, это рационально! Не можешь уничтожить врага, попробуй сделать из него друга. Ну, или союзника. Он какой-то потерянный ходит в последнее время.
Спросила, всё ли нормально. Отвечает, что нормально. Опять это слово! А взгляд у него, как у побитой собаки – потухший, обречённый, отчаянный. И алкоголем от него второй день попахивает. Нет, с ним всё-таки, что-то не то! В кино, конечно, я его приглашать не буду, а вот в тир, проверить боеготовность и меткость, сходить надо, заодно подготовиться к сдаче норматива по стрельбе. Проверка на профпригодность, будь она неладна!
Меткий, зараза: почти все выстрелы в девятку и десятку! Узнала о нём много чего. О детстве и юности. О его отце и матери. Боже мой! Остаться сиротой при живых родителях! Миша отца ненавидел и боялся. Мать презирал, считал предательницей, за то, что отступилась, фактически бросила его. Он и в милицию пошёл, чтобы отцу доказать, что сможет добиться всего сам, без его помощи. Что-то ёкнуло у меня внутри: у меня, ведь, тоже сын! Пожалела? Не знаю. Поняла, что не так всё просто. Увидела его неизбывное одиночество. Подумала, что и сама сейчас такая.
Он признался, что на него есть компромат: видеозапись, где он наказывает обидчика жены своего опера, уродует лицо тому подонку. Оказывается, в том месте, неподалёку, прятались мальчишки. Они и сняли всё на телефон. Как эта запись оказалась у Разумова, референта его отца, было неизвестно. Но, я видела: Михаил готов был пойти на самый отчаянный шаг. Подставлять отца он не хотел, а обращаться к нему за помощью не представлял возможным. И тогда я тоже решилась на довольно отчаянный шаг: позвонила его отцу, попросила о встрече. Генерал Грачёв был краток: назвал мне адрес. Адрес своей квартиры.
========== « Визит к генералу». ==========
Я приехала к нему. Меня провели в гостиную. Хозяин дома сидел на роскошном диване, читал книгу в зелёном кожаном переплёте с золотым тиснением. Увидев меня, привстал, кивнул в знак приветствия, книгу отложил на диван. Пригласил за дорогущий стол. Был любезен, подвинул мне не менее дорогой, мягкий стул.
Мы начали разговор. Генерал смотрел на меня с нескрываемым интересом, пытаясь понять, чего же мне от него надо. Приехала ли я шантажировать его сыном? Или у меня другие, более изощрённые, планы. Он сидел, напротив меня через стол, навалившись на спинку стула, скрестив на груди руки, как будто отгородился. Внимательно смотрел, словно изучал. Но, я удивила его и, кажется, немного разочаровала. Я ничего не просила от него, кроме помощи для его же собственного сына. Рассказала ему всё, о чём про тот случай выпытала у Зотова. Намекнула, что Миша беспокоится не только о своём благополучии, но и о благополучии своего отца. Разумов мог реально навредить генерал-майору Грачёву, шантажируя его «проделками» сына.
-Найти реальные улики у нас просто не хватило времени. Ваши люди справятся с этим гораздо быстрее. Я бы, конечно, не стала Вас дёргать лично, если бы вопрос не стоял так деликатно.
-Всё верно, Ирина Сергеевна! - улыбнулся Грачёв, - Вы сделали гораздо больше, чем должны были.
-Ну, не зря, как говорится, свой хлеб едим! - ответно улыбнулась я.
Генерал, кажется, понял, что никакой угрозы я для него не представляю, расслабился. Заговорил со мной более доверительным тоном. Вполне миролюбиво, даже приветливо, смотрел своими близко посаженными глазами.
“Брови у него «домиком», - отметила я про себя, -Забавно!
Лоб избороздили параллельные морщины. При его достаточно живой мимике, они то поднимались, то опускались над переносицей. Резко очерченные скулы, прямой нос и, красивые по-мужски, губы, делали лицо вполне приятным. Я смотрела на него. Умён, с гибким характером, не педант. Генерал был очень даже привлекательным мужчиной!
-Мой сын - это… В нём есть нормальные черты, но…. это очень непросто! - досадно поморщился он.
-А, Вы знаете, если честно, я хочу его вернуть на должность начальника оперов. Он справлялся. Реально справлялся. У меня нет никого на эту должность. Если бы не его косяки…
-А Вы звоните мне, Ирина Сергеевна! – заметно оживился он, - Если что, сразу звоните мне. Я его быстро успокою! И ещё, чтобы два дела сразу решить: я собираюсь менять начокруга. Бекетов - ни рыба-ни мясо, а вот Вы - хорошая кандидатура!
-Да, - задумалась я, - Мне предлагали эту должность …уже.
Генерал пожал плечами:
-Ну, ничто не мешает нам предложить её Вам снова! Что скажете? Хотите подумать?
- Ну, я…. Да, - кусаю губы, - Пока нет. Останусь в своём отделе «Пятницкий»!
«Как там ещё всё сложится – неизвестно. А здесь я - сама себе хозяйка, - рассудила я, - Да и как воспримут моё назначение злые языки? Наверняка, пойдут слухи, что за счёт сынка в контору к папе пробилась!»
Он, кажется, опять немного удивился:
-Ваше решение. Но, имейте в виду: предложение пока в силе!
Горничная принесла нам кофе.
-Извините, Ирина Сергеевна! Мне нужно сделать соответствующие распоряжения, - сдержанно улыбнулся он. Поднялся, вышел из комнаты. С кем-то поговорил по телефону, вернулся. Вновь одарил меня милой улыбкой. Странно, Зотов тоже улыбаться мастак, причём по-разному. Редко я видела у него искренние улыбки. Всё больше насмешливые или ехидные. Этим он мне Карпова чем-то напоминает. Тоже с подколочками постоянно.
А генерал-то хорош! И, кажется, у нас с ним наладился неплохой контакт. Пригодится, если что! Помощь начальника московской полиции дорогого стоит…
-Ирина! Я могу Вас так называть?
-Да, пожалуйста, Евгений Николаевич!(тогда ещё не знали его сериальное отчество - прим. автора)
-Тогда уж, и Вы зовите меня без отчества, Евгением. Вы же у меня в гостях!
-Как скажете, Евгений! – улыбаюсь ему. Сама думаю: «Неужели, флиртует?»
Он сложил руки на стол «домиком». Смотрит, улыбается. Вроде, старается сдерживать свою улыбку, а не получается у него. Я чего-то разволновалась:
«Он, хоть и генерал, а всё же – мужчина! Причём, в самом расцвете сил!» - мысленно посмеиваюсь про себя.
-Чему Вы улыбаетесь? – спросил он.
-Знаете, немного странно себя чувствую. Непривычно. У генерала в гостях я ни разу ещё не была!
-А Вы не стесняйтесь!
-Да я не из стеснительных, - говорю и тут же розовею от стыда: «Ещё подумает нехорошее что-нибудь!»
-Ирина, не переживайте! Я тоже не из стеснительных! – рассмеялся он, - Можно вопрос, совсем нескромный?- почти игриво смотрит на меня.
-Можно! – смеюсь я ему в ответ: мне же интересно, что будет дальше?
-Вы - одна? – задаёт он вопрос и пристально смотрит мне прямо в глаза.
-В смысле?! - я чуть не поперхнулась, отпивая кофе из чашки. Лихорадочно думаю, что ему ответить.
-Ира, я просто спросил: «Есть ли у Вас мужчина, спутник жизни – если хотите?»
«Вот, ничего себе, заявочки!»
Начинаю аккуратно подбирать слова:
-Я … встречаюсь … с одним мужчиной…
-Это - доктор Михайлин?- называет он.
У меня по спине пополз холодок, моментально вспотели и сразу же замёрзли руки. О, Господи! Он обо мне, оказывается, очень неплохо осведомлён! Пробил уже. Ну, конечно! Личные дела, ведь, изучают прежде, чем предложить должность.
Допиваю кофе. Ставлю чашку на стол. Киваю в ответ:
-Да.
-Ну, что ж, отличный специалист и человек, как будто, неплохой! Выбор одобряю!
Я облегчённо выдохнула.
-Ира, а Вы что-то другое подумали?- лукаво улыбается он.
-Хм, знаете … Евгений, я уже не знала, что и подумать, честно говоря!
-Женя. Вы же хотели назвать меня именно так? Отчего же не назвали?
-Простите, но как же субординация? Вы старше по званию и по должности! – удивлённо, немного растерянно, спрашиваю у него.
- Не прощу! Отставим субординацию в сторону! - весело отвечает он.
-Как скажете!
-Ну, вот! Опять: «Как скажете» ! - передразнил он. Глаза опять лукаво засветились, - Мне было бы гораздо приятней, если бы Вы, Ирочка, называли меня Женей. Или я уже, по-Вашему, совсем старик?
-Ну, что Вы, Женя! Какой же Вы старик? Наоборот, очень даже…
Вот досада! Мой лексикон, видимо, слишком узок и скуден. Как же ему комплимент сказать, но чтобы это не выглядело подхалимажем?
-Это называется «напросился на комплимент»? - его ироничная улыбка разряжает ситуацию.
-Женя, ну, так нечестно! –показно дуюсь на него.
Доволен. Глаза лучатся от радости. Потом глаза стали серьёзными. Вдруг огорошил меня:
-Скажите, Ира, а с генералом Захаровым Вас что связывало?
- Он был моим начальником, сначала в «Пятницком», потом его перевели в Управление.
-Он рекомендовал Вас на своё место за какие-то заслуги?
-Что?! – моё лицо вытянулось. Улыбку как ветром сдуло, - Что за намёки Вы себе позволяете?!- возмущённо выдаю ему.
-Ира, уверяю, в отношении Вас я не позволю ни себе, ни кому бы то ни было, ничего недопустимого. Это обычный вопрос.
-Знаете, Евгений Николаевич, я свою карьеру строила своей работой, а не служебными романами! Никогда любовницей у начальника не была и не буду, если Вас это интересует!
-Интересует, Ирочка, интересует! А романы с подчинёнными Вы одобряете?
Да что ж такое-то?! Он, что, целое досье на меня собрал? Спокойно, Ира! Он хочет услышать правду? - Пожалуйста!
-Да, у меня были отношения с майором Глухарёвым. Мы любили друг друга.
-И Вы так спокойно отпустили его в Питер?
-Да, отпустила. Позвольте, это моё личное дело! Я не знаю, где он сейчас и чем занимается.
-А я думал, что Вы в курсе! Он сейчас в Следственном Комитете, подполковник.
-Тогда я за него очень рада! – натянуто улыбаюсь, - Мне пора, Евгений Николаевич! Я что-то засиделась у Вас в гостях. Ещё подумают, что нас с Вами связывают особые отношения, - с язвительной усмешкой говорю ему, встаю, собираюсь уйти.
-Обиделись? – спрашивает Грачёв, пристально смотрит на меня.
Я оборачиваюсь:
-На Вас?! Вы – начальник. На Вас не имеет смысла обижаться, - сержусь на него.Он встаёт, шагает ко мне, деликатно берёт меня за руку:
-Я знаю: обиделись! Не сердитесь, прошу Вас! Я, действительно, начальник! И просто обязан знать о подчинённых всё или почти всё. Иначе, я - плохой начальник. Я задавал эти вопросы по долгу службы, уж простите!
-Не прощу! – резко говорю ему, но уже не сержусь: извинения он принёс. Улыбка расползается по моим губам. Ощущаю запах его дорогого парфюма. Приятный запах! Кажется, я уже нахожусь под его обаянием. А как же Андрей? Держаться, Ира, держаться! Сама же сказала: у начальника никогда любовницей не была …
Генерал, не отрываясь, смотрит на меня несколько секунд, потом тоже улыбается. Руку мою он так и не отпустил! А его рука теплая и мягкая. Потянул меня к своему роскошному дивану, усадил. Сам сел рядом.
- Я узнал, всё, что хотел. Ирочка, Вы счастливый человек: Вы любили.
-А Вы разве нет?! - удивляюсь я.
-Так получилось! Хотите, расскажу о себе? Я про Вас знаю многое, а Вы про меня знаете мало.
-А зачем мне знать про Вас?
-Чтобы мы были квиты! – улыбается он,- И, Вам же интересно: почему у меня такие отношения с сыном? Чтобы, так сказать, сложилась полная картинка.
-Хорошо, я Вас слушаю! – я уселась удобнее, готовая выслушать его неожиданные откровения.
========== « Генералами не рождаются» ==========