Саске вновь перевернулся на спину и потянулся за учебником. Мозг от ненужных мыслей он, так сказать, разгрузил, так что теперь ему ничего не мешало провести час-другой за учебниками, а после, когда Итачи вернется с работы, он обязательно поговорит с ним о Намикадзе Наруто как о человеке, и, возможно, как и об альфе.
Темари, цепко сжимая руль своего Porsche, ловко маневрировала в шумном потоке гудящих машин, изредка поглядывая либо по сторонам, либо в зеркало заднего вида. Вообще-то блондинка, как она и решила, направлялась к одной омеги, с которой состояла уже в довольно длительных отношениях, но мысли её все же были заняты не предвкушением и не недавним инцидентом. Почему-то в это вечер на девушку накатила ностальгия, точнее, её обуяли размышления и воспоминания, порой красочные, счастливые и радостные, а порой тяжкие, обременительные и болезненные. Темари вспоминала детство, своих родителей, младших братьев, школьные годы, которые резко сменились взрослой жизнью. Если говорить о клане Собаку в целом, то большинство других кланов мирилось с их властью и влиятельностью, но все же некоторые все равно негативно относились к тому, что в их роду была примешана чужая кровь, точнее, смешана кровь двух совершенно противоположных в своих традициях и мировоззрении кланов. У каждого клана была своя отличительна черта, например, все Намикадзе имели голубые глаза и золотистые волосы, Узумаки славились мутацией, которая окрасила их волосы в багряный цвет, все Учихи были брюнетами с темными, практически черными глазами, даже Хьюго, в клане которых были и брюнеты и шатены, тоже имели свою отличительную черту – глаза дымчатого цвета с такого же цвета зрачком – исключительная мутация. А вот наследники клана Собаку были абсолютно разными, а все потому, что у них смешалась северная и южная кровь двух кланов* (*имеется в виду разделение Японии на четыре региона – северный, западный, южный и восточный – в зависимости от расположения её четырех основных островов – Хоккайдо, Хонсю, Сикоку и Кюсю с архипелагом Рюкю).
Темари была похожа на мать, с типичными северными чертами и утонченным запахом, Канкуро был довольно схож с отцом и поэтому даже его запах был густым, насыщенным и слегка резковатым, что, в принципе, было не удивительно для южанина, а вот Гаара… Темари никогда не вникала в размолвки между её средним братом и отцом, но в какой-то мере все же была на стороне брата, считая, что столь яркие черты восточника, которые косвенно были в крови её и отца, и матери, слились в одном человеке не просто так, наградив его броским цветом волос, пронзительным взглядом ярко-зеленых глаз и пряным запахом феромонов, в которых явно чуялись нотки восточных специй. У природы нет прихотей, так считала Темари, и если она создала её брата столь уникальным и очень похожим на выходца из восточных кланов, значит, на то была причина, да и своих смешанных кровей молодая альфа не чуралась, ведь в современном мире многие кланы начали объединяться, последовав примеру одного чуть ли не самого древнего и влиятельного клана Сенджу, прародители которого считались одними из основателей Японской Державы.
Темари припарковала машину у одной из элитных многоэтажек и, набрав на панели код, беспрепятственно прошла вовнутрь. Блондинка поднялась на лифте на 18 этаж и подошла к двери квартиры, в которой бывала не так и часто, но её обитательница на это не жаловалась. Не успела ещё старшая Собаку нажать на кнопку звонка, как дверь отворилась
- Я почуяла тебя, - в дверном проеме стояла невысокая девушка, явно принадлежащая к восточным кланам, что легко было определить по её коралловым в своем цвете волосам. – Проходи
Темари зашла в квартиру, небрежно сбросила так поднадоевшие ей за этот день туфли и прошла дальше, в маленькую гостиную, которая, впрочем, выглядела вполне уютно
- Ты чем-то расстроена? - поинтересовалась хозяйка квартиры, присаживаясь на диван и взяв с пепельницы тлеющую сигарету
- Нет, - Темари поморщилась от сигаретного дыма, хотя раньше ей, в принципе, было все равно, курит её любовница или нет, - с чего ты взяла?
- У тебя слишком нестабильное биополе, - констатировала омега, небрежно поправив длинную тунику, впрочем, боковые разрезы которой открывали вид на её обнаженные ноги чуть ли не до середины бедра, - да и ко мне ты приезжаешь только тогда, когда тебе хочется больше получать, нежели отдавать
- Ты слишком много думаешь, как для своего возраста, - вообще-то её любовнице было уже 24, но из-за того, что омега была низкой в росте и довольно-таки худощавой, многие воспринимали её, как подростка, что, в принципе, более чем нравилось молодой альфе в этой девушке
- Как дела в консерватории? – Темари прошла в спальню и начала раздеваться, собираясь принять душ
- Нормально, - ответили блондинке более чем банально, но Темари такой ответ вполне устраивал. Говоря в общем, старшую Собаку в её любовнице устраивало все – от внешности до стиля общения – потому что она никогда не обременяла её своими проблемами, никогда не жаловалась, никогда ни о чем настойчиво не спрашивала, разве что они просто обменивались дежурными вопросами о здоровье и работе, и никогда не отказывала в близости, порой выполняя даже доминантные роли
- Какие у тебя на сегодня планы? – омега остановилась на пороге в спальню и облокотилась о дверной косяк, бегло скользя взглядом по обнаженному телу своей любовницы
- Баш на баш, - не задумываясь, ответила блондинка и, подойдя к комоду, достала из верхнего ящика два страпона, бросив их на кровать. Кораловолосая омега утвердительно кивнула, соглашаясь, а Темари, взяв из того же комода полотенце, пошла в ванную, но уже у самой двери обернулась, обращаясь к любовнице
- И не кури больше в моем присутствии. Хорошо, Таюя?
- Как скажешь, - омега пожала плечами, мол, ничего сложного в этом нет, а Темари сразу же почувствовала какое-то облегчение, которое выветрило её смятение вместе с ароматом сигарет с нотками вишневой смолы, которые курила её любовница.
Шикамару, только войдя в дом, сразу же учуял легкий, но сладкий в своем благоухании цветочный аромат молодой свободной омеги. Если бы брюнет не настолько хорошо контролировал свое биополе и эмоции, то он бы точно закрылся и поморщился, но, вопреки желанию, молодой альфа прошел дальше по коридору и, выдержав уже привычную маску безразличия на лице, вошел на кухню
- Добрый вечер, мама, - брюнет поздоровался с женщиной довольно приятной внешности, а после повернулся к гостье, - Ино-тян
- Шикамару-кун, - миниатюрная девушка с высоким хвостом светлых волос слегка кивнула и тут же мило покраснела, отводя взгляд
- Ты задержался, сын, - слегка сурово произнесла женщина, впрочем, больше все-таки укоряя, нежели строжа и взглядом указывая на молодую омегу предсовершеннолетнего возраста
- Засиделся в библиотеке, - безэмоцианально ответил Нара, а после, удостоив гостью вежливым кивком, развернулся. – Я буду у себя
Шикамару, естественно, почувствовал, как в порыве негодования всколыхнулось биополе его матери, но не обратил на это внимания, прекрасно зная, что мать-омега выскажется ему позже, когда его, брюнет от собственной мысли слегка поежился, невеста уйдет. Молодой альфа зашел к себе в комнату и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать, запрокидывая руки за голову и всматриваясь в изображение звездного неба на потолке. Он был единственным наследником клана Нара, который в последнее тысячелетие сильно сдал свои позиции, и не только в плане влиятельности, а теперь, с помощью союза с такими же более мелкими кланами, как Яманако и Акимичи, пытался наверстать утраченные возможности. Да, все это молодой альфа понимал, в том числе и ответственность, которая была возложена на него помимо его же воли, но и убегать от этой самой ответственности парень не собирался, осознавая, сколько надежд и нереализованных мечтаний ему предстоит воплотить в жизнь и исполнить. Вот именно, что осознавал и принимал, но внутри все же не мирился. И одним из таких камней преткновения было решение его отца объединить кланы Нара и Яманако с помощью брака между двумя наследниками, что, в принципе, было уже не просто оговорено, а скреплено и обсуждению не подлежало, хотя сама мысль о скорой свадьбе явно по односторонней любви ему претила. Не то что бы Шикамару не нравилась Ино, ведь она была красивой и порядочной омегой, просто его не интересовали женщины-омеги в принципе. Да, он мог заглядываться на мужчин-омег, особенно, если они были не женоподобными, а уверенными в своих силах, умными и гордыми, а вот женщины-альфа были его слабостью, которую он так тщательно скрывал вот уже три года.
- Шикамару, - казалось, комната всколыхнулась от мощности биополя сильного и зрелого альфы, который в своем возрасте уже приближался к эпицентру жизненного цикла* (*100 лет), - ты поступил очень невежливо, не уделив должного внимания своей невесте
- Я просто не хотел им мешать, - брюнет покосился на своего отца, который грузной фигурой застыл в дверном проеме, слегка хмурясь, но все равно не проявляя каких-либо открытых эмоций
- Этот брак важен, Шикамару, - настоял на своем зрелый альфа, ментально надавив на сына. – Особенно нам в нашем незавидном положении
- Я это понимаю, - Шикамару ментально уступил отцу, прекрасно зная, что очередной их спор ни к какому компромиссу не приведет. Зрелый альфа кивнул и, почувствовав пусть и не соглашение, но покорность в словах сына, ушел. Шикамару же так и остался лежать на кровати, всматриваясь в «звездный» потолок и погрузившись в какие-то свои мысли.
========== Глава 7. ==========
- Ну, Саске, - протянул Ходзуки, состроив чуть ли не щенячьи глазки и вопрошательно взглянув на брюнета, - Ну, чего тебе стоит?
- Я сказал, нет, - твердо ответил Учиха, подставляя свое лицо теплым солнечным лучам и слегка откидываясь назад, упираясь в пол, точнее в крышу, руками и наслаждаясь тем, как приятный осенний ветерок забирается под распахнутые полы школьного пиджака
- Зануда, - пробурчал Суйгетсу и демонстративно отвернулся, на этот раз уже обращаясь к Карин
Саске покосился на друзей и хмыкнул: вечно этой троице, а если быть точнее, то Ходзуки и Узумаки, не сиделось на месте. Они считали себя, как там говорит западная молодежь, продвинутыми подростками, которые спешили вкусить все прелести взрослой жизни, совершенно не задумываясь о последствиях и не так уж и старательно соблюдая нормы Кодекса Нравственности. Не то чтобы Саске осуждал друзей, ведь у каждого своя голова на плечах, но все же их рвений порой не одобрял, особенно, если эти рвения касались административных нарушений и не совсем этичного поведения.
- Ну, почему, нет? – не унимался Ходзуки, все-таки снова повернувшись к брюнету и чуть ли не заглядывая ему в лицо
- Ответ очень прост, - Саске посмотрел на друга сверху вниз, будто назидая и припечатывая неоспоримым фактом одновременно, - нам нет 20 лет, и точка
- Это основательно абсурдное законодательство и нарушение прав человека, - вмешалась в разговор Карин, деловито поправляя очки. – Вот почему статусное совершеннолетие начинается с 18 лет, а гражданское с 20? – девушка фыркнула. – Глупость и несоответствие
- Потому что природа сущности и гражданские права и обязательства – это совершенно разные вещи, - не менее деловито объяснил Учиха, продолжая отстаивать свою точку зрения
- Саске, ну, все же идут, - не оставлял своих попыток «соблазнить» брюнета Суйгетсу. – Я, Карин, Хината, даже Джуго. Эй, Джуго, - блондин повернулся к отстраненно жующему свое бенто альфе, - ты же идешь с нами в клуб?
- Мне как-то не принципиально, - Джуго пожал плечами, мол, куда все – туда и я
- Вот видишь, - Ходзуки уже буквально навалился на брюнета, грозясь припечатать того к крыше, - даже Джуго идет, а ты, как целка, ломаешься
- Хорошо, - Саске, проигнорировав попытку друга его поддеть, перевел свой твердо-вопросительный взгляд на блондина, - я, может, и соглашусь, если ты мне объяснишь, как мы пройдем в клуб, и учти, - Учиха предупреждающе поднял указательный палец, - подделывать документы я не собираюсь
- Ха, - Суйгетсу сел, поджав ноги под себя и демонстративно сложив руки на груди, - все уже оговорено, детка. Да, Хината-тян? - Ходзуки искоса посмотрел на невысокую брюнетку, которая тут же смутилась и стыдливо зажала ладони между коленок, отводя взгляд
- Да, - девушка робко кивнула, - я попрошу нии-сана, чтобы он сказал охране, чтобы та пропустила нас в клуб
- А он точно согласится? – уже посерьезнев, поинтересовалась Карин
- Думаю, да, - Хината, очевидно, поборов смущение, уверено кивнула, - но только в том случае, если мы будем вести себя прилично
- Да не вопрос, - Ходзуки картинно развел руками, после чего вновь обратился к брюнету. – Ну, так что, Саске? Ты с нами или как?
Саске, прикрыв глаза и чуть нахмурив брови, призадумался. В принципе, ему не очень-то и хотелось провести субботний вечер в каком-то клубе, пусть даже и самом лучшем в городе, между сотен взрослых альф и омег, но с другой стороны подростку все-таки было интересно, как это – взрослая жизнь. Учиха приоткрыл один глаз и покосился на подругу Карин, которая оказалась никем иным, как Хьюго Хинатой, а соответственно, в данный момент, и их вольным билетом в ночной клуб её брата. Честно сказать, Саске был удивлен, что эта застенчивая омежка, которой только недавно исполнилось 16, согласилась на столь фривольную авантюру, хотя, как говорится, в тихом омуте черти водятся, да и саму девушку, вероятно из-за особенности внешней политики её клана, не очень-то и праздновали в школе, стараясь избегать с довольно-таки симпатичной брюнеткой более тесных знакомств, чем приятельство и товарищество, впрочем, не все. Карин дружила с Хинатой относительно недавно, примерно с лета, и познакомились они в каком-то омежьем летнем лагере, но, похоже, у столь разных и девушек, и омег все-таки нашлось что-то общее, то, что их и сблизило, к тому же, Узумаки, как обычно, просто плевала на общественное мнение и общалась с теми, с кем чувствовала себя комфортно.
Саске тряхнул головой и вновь прикрыл глаза, наслаждаясь столь приятным скольжением по лицу мягких солнечных лучей. В принципе, если бы была его воля, то он бы точно согласился, но вот родители… Если бы это была обычная прогулка с друзьями, например, в парке, или в городке аттракционов, или в ледовых катакомбах, то его бы пустили безоговорочно, но в клуб, тем более в тот, в котором продается выпивка – нет, ни под каким предлогом и ни через какие убеждения. А пойти хотелось, точнее, хотелось просто посмотреть, чтобы удовлетворить свое любопытство, но все же, все упиралось в эти самые пресловутые «но». Во-первых, клуб – это не детское время, так что, очевидно, придется соврать родителям, что он остается на ночь у Ходзуки. Во-вторых, обманывать родителей все же не хотелось, да и соврать вряд ли получится, особенно Итачи. Ну, и, в-третьих: что-то внутри подростка, то ли интуиция, то ли его омежья сущность, настойчиво подсказывало ему, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет, и их либо поймает какой-нибудь рейд Отдела Нравственности, либо к ним прицепятся какие-то хамы, либо все сразу и одновременно, а это означало… проблемы.
Саске поежился от мысли, что после такой выходки родители запросто могут отправить его в Омежью Келью, и хотя сам подросток и рядом возле ближайшей никогда не был, но все равно слухи об этом, якобы богоугодном, заведении, да и беглые упоминания Ходзуки, который не понаслышке знал о порядках в Келье, доверия все же не внушали. В общем, Саске себя убеждал в том, что все у него ещё впереди – и клубы, и вечеринки, и взрослая жизнь в целом – но все же пойти хотелось, как в наваждении, то есть ты понимаешь, что нельзя, но так хочется, что решаешь, что все-таки один раз можно.
- Ладно, - Саске выдохнул, все-таки решившись на столь скользкую авантюру, - я пойду с вами, но только в том случае, - брюнет остудил пыл возрадовавшихся друзей угрюмым взглядом, - если мне удастся улизнуть от родителей
- Ну, как и всем нам, - Суйгетсу с нескрываемой улыбкой чуть ли не до ушей обнял друга за плечи и, как бы не нарочно, потрепал ежик его волос на затылке. – И вообще грубый и невзрачный, Учиха Саске, - блондин слегка нахмурился, будто был чем-то недоволен, - верни нам нашего милого и застенчивого омежку Сасу-чана
- А в глаз за «Сасу-чана»? – в хищной полуулыбке, как бы поинтересовался мнением блондина, Учиха
- Омежий бог, - Ходзуки картинно закатил глаза и горестно цокнул языком, - пошли этому нерадивцу самого невозмутимого и самого непреклонного альфу в мире, чтобы он смог обуздать его своевольную натуру и удовлетворить его строптивую сущность