В тумане появляется темный силуэт, сначала весьма расплывчатый, а затем все больше напоминающий человека.
И вот демон выходит из круга. Холодные голубые глаза, неровные черные волосы, спускающиеся почти до пояса, темно-зеленая рубашка с расстегнутыми рукавами у локтей, темные джинсы и кроссовки, но страшное в нем – улыбка, нечеловеческая улыбка, оскал острых зубов, и нос, улавливающий самый восхитительный аромат на этом свете – запах человеческой души.
- Имя, демон! – хрипло произносит Муза, смотря в глаза существа из тьмы, которое складывает руки на груди.
- Аларихаба, – сообщает демон, и глаза его в этот момент вспыхивают алым, демоническим, а голос мягкий, вкрадчивый, но в нем слышится облизывающая тьма. – Желаешь ли ты...
- Уничтожь ее! – фанатично орет Муза. – Уничтожь ее, чего бы это ни стоило! Это я должна управлять этим телом! Это мне оно должно принадлежать! Уничтожь ее немедленно!
- О, какое нетерпение, – поет демон, взлетая вверх. Ему нравится чуть издеваться над своей жертвой и госпожой одновременно. – Как интересно... Душа, терзаемая двумя личностями. Одна придает ей, – он морщится, – мерзкий и склизкий вкус жалости, такую душу не возьмет в рот ни один уважающий себя демон, но другая... – тянет Аларихаба. – Придает ей ярость, огонь и черные, притягательные оттенки. Я вижу ненависть, озлобленность, жажду мести. Ты готова отдать свою душу, чтобы быть первой, верно? – подлетает к Музе Аларихаба и берет ее за подбородок. – Ты же знаешь, что условие моего магического контракта – твоя душа.
- В курсе, – презрительным взглядом смеривает его вторая. – Я готова.
- Ты не сможешь избежать... Когда я осуществлю твое желание...
- Нет! – истерично орет Муза, вырываясь из его волос-теней. – Ты заберешь мою душу после моей смерти. Естественной смерти, – уточняет она. – А до этого... Ты не должен пытаться убить меня никаким образом! Ты должен убить ее!
- Это будет нелегко, но... – тянет демон с мучительной для феи улыбкой. – Я сделаю все, что в моих силах. Настанет день, и я это сделаю, фея. Что ты еще хочешь?
- Ее. Чтобы она стала моей, – голос Музы дрожит. – Хотя бы на одну ночь. Но она... Не должна вспомнить об этом! Она должна возжелать меня, но забыть об этом! По ней горит мое сердце!
- С этим будет несколько сложнее, но я что-нибудь придумаю. Аватара Дракона... Воистину меня ожидает хороший ужин, – восхищается Аларихаба, смакуя душу феи музыки со всех сторон. – Но тобою движет и месть, не так ли?
- Его ты не одолеешь, – холодно произносит Муза. – Он нам не по зубам. Ты исполнишь эти желания и любые другие мои просьбы, если я того захочу. Если ты мне не понадобишься, я изгоню тебя прочь до самой своей смерти, чтобы ты больше не вмешивался в мою жизнь. А после смерти делай с моей душой что угодно.
- Хорошо. Как тебе будет угодно, моя драгоценная, – мурлычит Аларихаба. – За вкусную душу я готов работать вечно. Но так необычно... Такое светлое существо и заключает сделку с демоном.
- Не глупи, – фыркает фея. – Во мне тьмы сейчас гораздо больше, чем света.
- И то верно... – кивает Аларихаба. – А ведь вижу что-то знакомое... Как интересно... Шел за этой маленькой чертовкой, что посмела воскреснуть сама по себе, шел сквозь время, а пришел на твой зов. Шел за дочерью, а пришел к матери.
- Что ты там болтаешь? – не терпит Муза. – Давай уже заключим контракт, я хочу твою силу!
- Хорошо, – демон улыбается, и вокруг него образовываются голубые нити – особый цвет для особого магического контракта, который обычно используют демоны, ибо когда условием становится жизнь или душа одной из сторон, малиновый заменяется на голубой. Цвет безысходности и скорби. – ...согласна ли ты заключить со мной магический контракт? – перечислив свои условия, заканчивает он, с любопытством смотря на нее.
Муза называет свои условия, свои желания, а в это время блеск ее глаз разжигается еще большим предвкушением и фанатизмом. Наконец-то у нее есть козырь. Она выиграет в этой схватке. Ты умрешь, самозванка, освободив дорогу настоящей Музе!
– Согласна! – заключает Муза с горящими глазами, и в ту же секунду сущность демона и ее душу окутывают голубые сияющие путы, намертво прикрепляющиеся к ним. И между путами тоже существует своя связь, свои нити связывают две клетки магического контракта, образуя сеть-тюрьму. Нарушишь условия – погибнешь без возможности возродиться.
Муза больше не может сдерживаться. Из нее вырывается смех: дикий, пугающий, пробирающий до самых костей. Так смеются люди, переступившие через грань своей человечности. Продавшие душу демону. И Муза радуется: ведь теперь у нее есть сила!
Какая разница, что там после смерти. Да, есть Блум – доказательство существования Дракона, но где Он сам?
Дракон не спас несчастную девушку от изнасилования змеем. Дракон позволил паразиту проникнуть в них. Дракон позволил слабачке захватить первенство и главную роль в этом теле. Так какого черта она, Муза, должна идти к Нему после смерти? Он не защитил ее, и она не вознесется к Нему. Тем более, Муза даже не знает, а что там, после смерти. Может, там всего лишь пустота? Может, Дракон дает лишь эту короткую жизнь, приготовив после холод и никакого другого рая. И души не возносятся к Нему... Кто знает.
Так уж лучше свариться в желудке у демона, чем жить в неопределенности. Музе не жаль свою душу. Она готова воспользоваться ей как разменной монетой, продать за силу и осуществление желаний, от которых трясутся коленки и плавится душа. Она проживет эту жизнь так, как мечтает, и за это расплатится вечностью после.
Муза смеется, скаля зубы, кажущиеся необычайно острыми в этот момент.
Аларихаба подает ей руку.
- Пойдем, – шепчет он, обхватывая фею за плечи. – Только один приказ, и...
- Перенеси меня в Алфею, – распоряжается Муза. – Скоро проснется она, никто не должен знать, что произошло сегодня ночью. Она даже не должна ничего заподозрить.
- Слушаюсь, – кивает Аларихаба, и в тот же момент он, фея и все вещи исчезают из подвала. Единственной уликой остается пентаграмма, нарисованная на полу и окрасившаяся в цвет ярости, любви и смерти.
- Ва-алтар! – угу, продолжайте.
Валтор снова прикрывает глаза, сто раз проклиная про себя Блум. Как чувствовала ведь, когда отправляла его сюда. Не убила полностью, хотя могла. А может, так получилось потому, что за ним прибыли призраки трех старух, окончательно выживших из ума?
Ха, как же. Демон хмыкает. Конечно же, это не просто так. Блум могла убить его навсегда. Аватаре Дракона вполне под силу прекратить его существование даже в виде духа. Сделать настолько слабым, что Валтора покатит по измерениям сгустком расщепленного сознания и мелких остатков магии. И это страшнее всего. Это почти полное уничтожение. Блум могла расквитаться с ним так. Но не стала.
Аватара Дракона умна и по-своему коварна. Ей было мало убить демона. Аватара – это что-то выше Блум, это лучшая Блум, это почти самый пик Блум, нечеловеческое, опасное и жарящее слишком горячим пламенем. Аватара мудра, беспристрастна и вершит свой суд. А еще помнит все то, что испытывала Блум. И есть в ней что-то коварное и почти садистское.
Валтор помнит ее улыбку. “Я тебе обеспечу веселую вечность”, – читалось в ее глазах. Демон наивно полагал, что фея просто уничтожит его раз и навсегда. Она ведь не могла знать... Да, Блум не могла. А Аватара знала. И Аватара заперла его где-то между миром живых и мертвых, закинув прямиком к трем соскучившимся старухам, которые только ради были перемолоть ему все косточки и попить кровушки.
- Валта-ар!
Он усмехается, представляя лицо лидера Винкс. А ты молодец, девочка. Быстро учишься. Один-один, как говорится. Ведь он совершил с этой странной человеческой точки зрения много дурных дел. Грабил миры, захватывал планеты, а в конце чуть не уничтожил Магикс, применив заклинание четырех элементов. А эта зараза в отместку обеспечила ему хорошее наказание, найдя его больное место: заперла в мире, где он ни жив ни мертв, с тремя незатыкающимися старухами. Их брюзжание и компания на протяжение вечности?
В Аватаре тоже моральный садист чешется.
А ведьмы снова брюзжат. Вечно им что-то не так, старухи прожили достаточно, чтобы накопить много наболевших тем. Здесь их маразм достиг самого пика.
Сейчас они пока шушукаются в сторонке, его не трогают – это хорошо, хотя на мозги давят не хуже. Когда полезут вновь – нужно будет отгонять. Сейчас Валтор спасается по-другому. Воспоминаниями.
Воспоминания вообще штука странная. Но Валтор хранит самые лучшие из них в одном из уголков своей памяти, откуда достает, когда совсем адово. Пересматривает, словно старую кинопленку, вновь возвращаясь в былые дни, где он был... Счастлив, что ли?
Вообще его жизнь была разнообразной и до ужаса скучной одновременно. Когда мимо тебя пролетает вечность, а ты вроде как остаешься в стороне, становится скучно, и ты всеми силами пытаешься преодолеть эту скуку. Видимо, что-то человеческое в Валтора все же старухи заложили при его создании. Или он просто был привязан к миру людей, проводя там достаточно много времени. Но в то же время не был его частью.
А самое странное... Демон не совсем понимал, откуда в нем взялось это странное желание, эта потребность. Но в какой-то момент своей жизни он осознал, что по-настоящему одинок. Было бы забавно иметь, как это называют люди, родственную душу, с которой можно было бы поделиться собственными мыслями и рассуждениями, которая разделила бы его идеалы или... Хотя бы приняла его странную и противоречивую демоническую сущность.
Старухи не в счет, для них Валтор – всего лишь мальчик на побегушках. Подай то, принеси это. Он и рад бы от них отделаться, но не может. Он связан с ними магическим контрактом, но и тут ведьмы всучили ему подлянку. Да, определенно.
Валтор хмыкает.
Была одна женщина, которая, как ему казалось, как раз поняла его, разделила его идеалы. Он находил эту женщину весьма интересной и полезной, он испытывал к ней влечение как мужчина, он спал с ней, потому что желал ее тела. Они вместе изучали заклинания и завоевывали миры, но в какой-то момент, когда он продвинулся еще дальше, она испугалась. Она оставила его. Она убежала к этому пресловутому свету. И тогда Валтор разочаровался в ней.
Леди Гриффин, вы подавали большие надежды. Увы, вы оказались такой же, как все.
Гриффин вступила в эту чертову Команду Света, и Валтор потерял к ней всякий интерес. Были еще Трикс, странная троица, чем-то напоминавшая матушек, поочередно влюблявшиеся в него, а вот он тогда завязал с женским обществом, которого хоть и не видел семнадцать лет, но вовсе не желал к нему возвращаться. Ему осточертели женщины и их соблазнение. Ему осточертел секс. Ему осточертело все.
Ему нравилось мстить, в этом было что-то согревающее и разжигающее интерес. Было здорово вернуться и нападать в открытую, не воровать по-тихому, а грабить с хорошей дракой, демонстрируя свою силу. Вот только Валтор не учел одного: по его следам пошла Аватара Дракона. И теперь он здесь. Трикс нагло оставили его в самый последний момент, заявив, что он полнейший неудачник.
В какой-то степени Валтор был с ними согласен.
Но было одно существо, которое не то чтобы его вот прям понимало, но... Именно с ним скопилось больше всего приятных воспоминаний. Его компанию Валтор любил. Его вытаскивал в Магикс и показывал, что род людской тоже может кое-что интересное показать.
Правда, змей был сам себе на уме, и демон, как сам всегда подозревал, был для превращения очередным развлечением в его суровой вечности, простиравшейся гораздо дольше жизни Валтора. Но надо отдать должное – змей не зачах и всеми способами старался себе существование разнообразить. Валтор только одного так и не понял: как на самом деле Сиреникс относился к людям.
Но именно Сиреникс, пожалуй, больше всего провел времени с Валтором, лучше всего знал Валтора и даже его понимал. Не разделял взгляды, а просто пропускал демона через себя, как воду через пальцы. Лениво-приятельские отношения – вот что было между ними, однако оба черпали из этого определенное удовольствие.
Именно со змеем больше всего воспоминаний. В них Валтор и ныряет, выбирая случайное.
- Ва-алтар! – надрываются старухи. Скоро полезут. А пока еще можно спастись. Нырнуть в воспоминания. Змей всегда был странным, странно смотрел на вещи и задавал странные вопросы.
...- Зачем ты красишь глаза?
- Не твое дело.
- В твоем мире это делают женщины, демон. Ты сам утверждаешь, что в тебе течет мужское начало. И всегда демонстрируешь это. Зачем ты красишь глаза?
- Затем, что поживи с тремя сумасшедшими ведьмами, а потом спрашивай, – сказав это, Валтор осекается, будто матушки могли где-то спрятаться. Сам же демон сидит около зеркала и тщательно рисует себе макияж. А змей лежит на его кровати, поигрывая водой...
- Валтор, надо поговорить, – фыркает Белладонна. – Ты должен нам кое-что объяснить! Почему ты потратил все наши заклинания и знания, почему ничего не сделал? – начинается.
...- И по этой причине ты носишь длинные волосы.
- Да, тот-что-задает-глупые-вопросы.
- Демон, мне это не нравится. Не смей.
- Мне тоже много чего не нравится, но будто тот-кто-считает-себя-выше-остальных дает мне выбор?...
- Валтор, ты ведешь себя отвратительно! Ты совсем распустился! Разве ты не помнишь, что служишь нам?
...- Ты нарываешься и можешь очень сильно пожалеть.
- Пополняешь свой словарь?
- Не зли меня, тот-кто...
- Можно обойтись и без твоих оборотов, я уже понял, что ты хочешь мне сказать...
- Валтор! Почему ты молчишь?! Как ты смеешь грубить нам?!
Выжили. Окончательно выжили из ума.
...- Может быть, дело в том, что ты неудовлетворен?
- А ты, конечно, жаждешь меня удовлетворить, да? Нет. Меня будут удовлетворять только женщины.
- Уверен, демон?
- Конечно, змей.
- Они будут удовлетворять тебя. А я просто снесу тебе крышу.
- Да ты быстро учишься...
Ничто не может прервать этих редких, давно прошедших моментов. Порой Валтору отчаянно хочется вернуться назад, в то время, когда эти женщины еще не совсем рехнулись. Но теперь нет никакой возможности выбраться отсюда. Ты ведь знала, что так и будет, да, Блум? Чертова Аватара. Но ты стоишь своей силы.
Ведьмам что-то надо. Ведьм что-то не устраивает. Пытаются промыть ему мозги, воспитать, воззвать к какому-то там долгу и – что внезапно! – совести. Старухи совсем уже не походят на себя прежних. Абсолютно другие. И он их презирает.
- Валтор, почему ты ничего не делаешь? – возмущается Тхарма.
- Ты давно уже должен был придумать, как вытащить нас отсюда! Почему ты не выбираешься? Почему не ищешь нам выхода?
Он закатывает глаза, наверно, уже в миллионный раз. Дракон! Да он готов вытерпеть что угодно, лишь бы избавиться от этих ведьм. Чтобы они больше его не доставали. Он готов висеть в этом же мире вечность, но лишь бы без них. Лучше один, чем с такой компанией.
“Что угодно, впитавший мою искру?”.
Валтор мотает головой. Отлично, и у него уже поехала крыша. Видимо, ведьмы каким-то образом заразили его. Первый признак сумасшествия – когда твой разум начинает отвечать тебе без твоей воли. Валтору даже засмеяться хочется, но отчего-то смех не идет. Ну что? Падать так падать, верно?
“Все, что угодно, – отвечает Валтор. – Лишь бы эти старухи исчезли с лица этой вселенной”.
Внутри раздается тонкий смешок. Странный, незнакомый, и какой-то слишком давящий. Валтор тоже усмехается. Похоже, скоро он сможет найти общий язык со своими матушками.
Синхэ: Ну как первое занятие?
Чауретти: Чувак, это отпад. Спасибо. Ты просто исполнил мою мечту!
Чарли сидит на крыше одного из зданий в центре Магикса. Сидит на самом краю, болтая ногами, и смотрит вниз. Там, по тротуарам, бегают люди. Из офисов, в офисы, пообедать, домой. В Магиксе – август, в Магиксе – жарища. Все толпятся у автоматов с газировкой, все бегут в уличные кафе за прохладным коктейлем, все оккупируют ларьки с лимонадами, которые не нагреваются только благодаря бесконечным охлаждающим заклинаниям. Город, чтоб его. Мегаполис, многомиллионник.