– Тебя все время не было, – сказала она.
– Кто-то должен был искать гребаное мясо, – ответил он.
– Мы найдем твою косулю… завтра… на том же месте… место помнишь? – Кэрол теряла мысли. – Дэрил. Наверное, думал, что я совсем чокнулась? Возвращайся. Домой, к нам… Дэрил… Возвращайся ко мне.
Она еще дышала, но глаза сами закрылись. Чувствовала, как Дэрил перевернул ее на спину, как нащупывал пульс, прижимался ухом к ее груди и говорил что-то – Кэрол чувствовала вибрацию его голоса, уходящую к ней под кожу.
– Еще здесь, – прошелестела она. – Я не слышу. Что?
Дэрил повторил.
– Не слышу… Не смей ничего… Завтра глупо… Поймешь… Дэрил?
Он не отвечал. Лес затих. Перестали петь птицы. Не шумели кроны деревьев.
– Дэрил?
Кто-то целовал ее веки.
Сердце замерло.
Кэрол хотела есть.
========== День 9 ==========
Кэрол знала, где искать. И Дэрил действительно был там: стоял на кладбище, растерянный, лохматый и босой, в одних только джинсах и футболке на прохладном утреннем ветерке.
– Эй, – тихо сказала она. Дэрил обернулся. – Привет.
Он, волоча ноги, подошел к ней, схватил за плечи. И вдруг сделал шаг назад.
– Что за черт, – прохрипел Дэрил.
Кэрол улыбнулась.
– Что за черт, – повторил он. Обернулся – туда, где, по всей видимости, должна была быть могила Кэрол. – Мне сон приснился. Стремный.
Кэрол медленно закатала рукав рубашки, показывая чистое предплечье. Дэрил дотронулся до ее кожи шершавыми пальцами.
– Это был не сон. Дэрил, только не говори, что ты все-таки притащил меня сюда!
Она пыталась шутить и ободрять его, но в то же время чувствовала ледяной ужас, пробирающийся к ней.
Это не какая-то пустая могила с крестом во дворе тюрьмы, над которой они когда-то даже посмеялись. Тело Кэрол по-настоящему опустили в землю – и, скорее всего, не в первый раз. Она не знала, что было после того, как ее случайно застрелила Эшли, а Дэрил свидетелем тогда не стал, слишком глубоко загуляв в лесной чаще. Но Кэрол подозревала, что и в тот день долго думать не стали.
А еще она помнила тот голод. Разрывающий, всепоглощающий.
Помнила, как, растеряв способность слышать и видеть, в густой темноте чувствовала одно: запах. Запах Дэрила.
– Хочешь кофе?
– Не хочу я кофе. – И тут же кивнул: – Давай.
Она привела его в дом – в свой дом. Нюхала кофейные зерна, пока бурлила вода. Дэрил сидел на высоком барном стуле, вцепившись пальцами в кожаное сиденье, похожий на дикого кота. Под глазами у него залегли черные круги.
– Не спал до утра? – Кэрол пододвинула к нему кружку.
– Я сидел там. – Дэрил отхлебнул черный кофе. – Там, ну…
– На кладбище?
– Да. Не собирался уходить. А проснулся в своей постели.
Кэрол мешала кофе ложкой. Она все еще чувствовала, как сладко пахнет Дэрил. Не запах его одежды, не запах его волос. Запах плоти, и солоноватый – крови.
– Ты всегда просыпаешься в своей постели, – сказала она. – Ни разу не замечал, чтобы это было… странно?
– Когда в лесу остался. – Дэрил хмурился, смотрел недоверчиво. – Ночевать устроился на дереве. А вчера утром здесь проснулся.
– Не насторожился?
Дэрил пожал плечами:
– Ну, подумал, что вернулся ночью и забыл. С ног валился, себя не помнил.
Дэрил Диксон. Тот самый, который не удивится, даже если перед ним разверзнется земля и из дыры выпрыгнут черти.
Она вдруг протянула руку и со смешком взъерошила волосы у него на макушке. Дэрил дернулся в сторону:
– Чего ты?
– А ты чего? Боишься меня?
– Не… - Он теперь следил за ее рукой, не отрывая глаз.
– Я не призрак.
– Черт. Знаю.
– Я говорила тебе, что не умру. Ты совсем не поверил?
Он допил кофе маленькими глотками, обжигаясь, и пока чашка не опустела, не начал говорить.
– Тебя не было. – Вытер губы ладонью. – Ясно? Ты… – Кадык на его горле скакнул. – Мертвая лежала. Напрочь. Пока глаза не открыла.
– Сказала ведь тебе, уходи!
– Ага. Уйдешь тут. – Дэрил принялся бродить по кухне, трогая столешницу, стуча по ней костяшками. – Глаза открыла, и я тебя…
Кэрол не могла это слушать. И в то же время понимала: если он не расскажет, то не сможет до конца осознать.
– Я тебя… Мне пришлось.
– Знаю.
– Ножом.
– Я понимаю, Дэрил.
– Это был конец. Это был… конец. – Он резко вскинул голову: – Или я сейчас сплю? Сплю, а?
– Нет. Все началось заново: этот день и мы.
– Как такое быть может?! И давно?
– Девятый день пошел.
– Дерьмо…
Он сел на пол у стены, сложив руки на коленях. Кэрол опустилась рядом.
– Не меняется ничего, – сказала она, – и никто ничего не помнит. Как заевшая пластинка, понимаешь? Все делают одно и то же, каждый день. Я думала, что и ты среди них… До вчерашнего дня. Я уже умирала здесь один раз, Дэрил. – Говорить об этом было тяжело и странно. – Я как будто теряю бдительность. Или это новое время пытается что-то сказать мне. Меняешь день слишком сильно – умираешь. Как наказание.
– Бред.
– Полный.
– А если бы я?..
– Умер? Проснулся бы утром, как ни в чем не бывало.
– А Рик? Остальные?
– Тоже, но они не запоминают.
Дэрил с хрустом начал грызть ноготь на большом пальце.
– Я не знаю, как отсюда выбраться, – сказала Кэрол. – Мне жаль, что тебе пришлось пройти вчера через такое. Но теперь ты понимаешь.
– Вечером… – Дэрил бесцеремонно сплюнул кусочек ногтя на пол. – Когда все разошлись уже… – Никак не мог произнести вслух хоть что-то, связанное с похоронами. – Та старая миссис, про которую ты говорила в лесу.
– Миссис Косби?
– Ага. Она упала c лестницы. Мэгги сказала. – Дэрил наконец-то встретился с Кэрол взглядом.
– Ты тогда понял, что я говорю правду?
– Думал, совпало. Или нет… Не знаю. Надеялся. – И вдруг, без перехода: – Ты рассказала ему?
– Кому?..
– Ему.
Кэрол старалась не думать про Тобина. Как и остальные жители этого дня, он превратился в мираж, запрограммированую игрушку. Ей одинаково больно было видеть, как Тобин каждое утро повторяет одни и те же слова, и как остальные обращаются к ней с одними и теми же репликами. По утрам она все быстрее убегала из их спальни, уворачиваясь от объятий, поцелуев, от любого проявления чувств: это было ненастоящим.
Но Дэрил ждал ответа, и Кэрол бросила:
– Нет.
– Он вчера был… сам не свой.
Что можно ответить на эти слова? Да, Тобин, наверное, горевал. Как и в тот день, когда Абрахам ворвался в город с ее безжизненным телом на руках. Но разве это горе было настоящим, если на следующий день никто о нем не вспоминал?
– Что ж, а сегодня он в порядке.
Но вопрос про Тобина был, похоже, лишь вступлением.
– Когда ты поняла? Что этот день… такой?
– В отличие от тебя, мне не потребовалось столько времени.
– Черт, Кэрол.
– Знаю, знаю, в лесу все и так одинаковое.
– Почти сразу, да?
– Дня через два.
– И молчала?
– Дэрил, зачем мне было рассказывать об этом кому-то? Меня бы приняли за сумасшедшую. Дали бы теплый плед и успокоительное. Смотрели бы с сочувствием, а наутро забывали бы. Нет, спасибо.
– Но как ты выжила?
В голосе Дэрила не было любопытства, во взгляде – тоже. Было что-то, похожее на боль, если только ему действительно могло быть так больно за нее. Он перестал прятаться за недоверием, смотрел обеспокоенно.
Она встала и протянула ему руку:
– Пошли.
Дэрил ухватился за ее ладонь и вскочил. Она повела его на улицу, не отпуская руки, и только на крыльце Дэрил смущенно отстранился, делая вид, что ему нужно что-то достать из карманов. Так ничего и не достал.
Они встретили Карла и Джудит. Дэрил похмыкал в ответ на вопросы Карла о том, пойдет ли он сегодня охотиться. Кэрол подхватила малышку на руки, и они продолжили путь уже втроем. Завернули к Дениз, слишком рано: Саша и Тара, сонные, проспавшие не больше трех часов после вылазки, только-только заносили в кабинет помятые коробки с лекарствами. Кэрол оставила Дэрила сидеть на окне с Джудит, а сама проворно начала распихивать лекарства по стеклянным полкам под удивленным взглядом Дениз. Дэрил следил за ней, и даже когда Джудит схватила его за нос и потянула, не потерял серьезности.
Потом зашли к Розите: Кэрол поболтала с ней и вроде как невзначай подкинула идею организовать что-нибудь для заскучавших стариков. Бинго до самого вечера - ну разве не весело? И миссис Косби обязательно понравится, главное не спускать с нее глаз. Розита повеселела и отправилась обсудить это с Мэгги.
– Видишь? – сказала Кэрол. – Это не так уж и страшно. Особенно когда знаешь, что делать.
Они снова остались вдвоем, когда Карл и Энид, не переставая жарко спорить насчет финала седьмого эпизода “Звездных войн”, забрали у них Джудит. Только после этого Кэрол заметила, что Дэрил до сих пор босой. А он и не волновался насчет этого: задумчиво чесал пяткой об коленку, не обращая внимания на застрявшие между пальцев травинки. Кэрол представила, как он скатился утром с постели, одеваясь на ходу, как бежал по нагретому асфальту…
– Почему ты дал мне обратиться? – спросила она.
– Ты сказала, что вернешься, – просто ответил Дэрил. – Я ж не знал, как именно.
От этой почему-то кажущейся наивной, и от того невероятно трогательной веры у Кэрол защемило сердце. Она порывисто обняла Дэрила, ладонями ощущая, как лопатки на его спине ходуном ходят. Он обнял ее в ответ нерешительно.
– Прости, – шепнула она. – Не объяснила вчера нормально.
– Мы, наверное, чокнулись, – уверенно сказал Дэрил. – Или померли.
Объятия затянулись. Так не обнимают человека, которого ты хотел утешить. Так не обнимают того, по кому ты всего лишь соскучился. Ей не хотелось разжимать руки, и Дэрил тоже застыл, врастая в нее с тихой готовностью. Они будто отдыхали, прячась друг за другом, и Кэрол подумала, что никогда и ни с кем у нее не было похожих объятий. Обнимать Дэрила - как влезать в старые, разношенные, любимые кроссовки. Обнимать Дэрила – как спрятаться в безопасном месте. Лежать подбородком у него на плече с закрытыми глазами и чувствовать его дыхание - это как любить.
– Эй, мы вам не мешаем?! – гаркнул кто-то над ухом. Дэрил отлетел на три шага. Абрахам, ухмыляясь, тяжело прошагал мимо, за ним шла Саша. Она пожала плечами, словно извиняясь, но Кэрол успела заметить ее любопытный взгляд.
– Жрать охота, – пробормотал Дэрил и с готовностью побежал впереди Кэрол, когда она, предположив, что для завтрака уже слишком поздно, вспомнила про оставшиеся в холодильнике макароны с сырным порошком. Побежал даже слишком быстро, и в дом Тобина влетел, словно каждый день там бывал. Смешно завалился в гостиную вместо кухни, сделал вид, что так и было задумано, повертел в руках дурацкий подсвечник, который углядел на камине, нырнул в коридор и заперся в ванной комнате.
– Тобин до вечера на стройке. – Кэрол прислушалась к тому, что происходит за дверью в ванной. Вода не бежала. – Его дети в школе.
Дверь тут же распахнулась, и Дэрил выскочил наружу, чуть не врезавшись в нее.
– Руки мыл, – объяснил он. – Красивые полотенца.
– Эээ… Спасибо?..
Кивнув, Дэрил ретировался на кухню и зарылся носом в холодильник.
Кэрол смотрела на его спину, едва сдерживая смех.
Никогда она не видела, чтобы Дэрил Диксон так отчаянно стеснялся.
Цветы говорят разные слова. Цветы “Давай встречаться”. Цветы “Прости за тот случай”. Цветы “Нам жаль, что ваш дедушка умер” и цветы “Выздоравливай скорее”.
Кэрол была уверена: если бы розы Чероки умели разговаривать, они бы голосом Дэрила сказали “Эй”.
Или “Может, покурим вместе, как раньше?”
Цветы “Я соскучился”, цветы “Черт, Кэрол”.
Она никак не могла подумать, что две розы говорили о чем-то больше… Не могла – до этой минуты.
Кэрол возила вилкой в тарелке, глядя на Дэрила. Наклонив голову, она изучала его, словно таинственного зверя. А Дэрил ел, мычанием выражая свой восторг от горы макарон, и то ли не замечал ее пристального взгляда, то ли, наоборот, прятался от него, все ниже склоняясь над столом. Чуть не облизав тарелку, Дэрил встал, грохоча стулом, и отправился бродить по дому. Кэрол шла за ним, с интересом следя.
Остановившись у стеллажа с книгами, Дэрил фыркнул на рамочку с фотографией.
– Жена его? – Он ткнул пальцем в семейный портрет.
– Мм, – ответила Кэрол.
– Умерла?
– Два года как.
Дэрил перешел к следующей фотографии. Тобин с друзьями, все с охотничьими ружьями, в дурацких осенних шапках. Впятером гордо позируют рядом с тщедушным оленем.
Дэрил фыркнул громче, но спрашивать ничего не стал. Поднял журнал с дивана, пролистал, швырнул обратно. Схватил мобильный телефон, валявшийся на тумбочке:
– Это еще зачем?
– Понятия не имею. Дети, наверное, играют.
Обнюхав каждый угол, Дэрил повернулся к Кэрол:
– Нормально вроде.
– Жить можно? – Улыбка так и рвалась с ее губ, и Кэрол кусала щеки изнутри.
– Ага. – Он передернул плечами. – Не козел?
– Кто? – оторопела Кэрол.
– Ну этот…
Дэрил ткнул пальцем в фотографии Тобина и тут же сунул ладони под мышки.
– Не думаю, – протянула Кэрол, – но можем дождаться его и спросить.
Использовав свое самое громкое, контрольное фырканье, Дэрил вышел на крыльцо. Схватил лежащую на подоконнике сигаретную пачку. Попытался сесть на качели, провалился куда-то назад, вскочил, недовольный, и устроился на ступеньках. Кэрол села рядом.
– Спасибо, – сказала она.
– За что?
– Что присматриваешь за мной.
Дэрил протянул ей сигарету.
– Курево здесь, значит, никогда не кончается?
– Один плюс есть, это точно.
Кэрол отвечала, не слушая сама себя. Она вспоминала покрасневшие в ответ на ухмылку Абрахама уши Дэрила. Его дыхание, которое становилось тем неровней, чем дольше они обнимались.
Его губы на своих веках. Вчера. Перед тем, как…
Ей могло это привидеться в горячке, разве нет?
А если нет, что необычного в поцелуе на прощанье?
Дэрил был самым близким членом ее семьи - даже сейчас, после этих долгих недель молчания и недопониманий. Вздумай он умирать на ее руках, разве она не целовала бы точно так же его вспотевший лоб, не прижимала бы к себе, не говорила бы срывающимся голосом?
– Хорошо, – сказал он.
– А?
– Хорошо, говорю.
– Хорошо – что?
– Что ты.
Разнеси судьба их не на два месяца, а на двадцать лет, они бы, пожалуй, точно так же бы и встретились: сели рядом курить, помолчали бы, каждый про себя радуясь тому, как спокойно внутри, когда рядом с тобой твой друг.
– Надо выбираться. – Он затушил сигарету об ступеньку, игнорируя стоявшую рядом пепельницу.
– И как ты предлагаешь это сделать?
– Короче, думаю, нужно взорвать тут все.
Кэрол уткнулась носом в колени.
– Чего смеешься?!
– Ничего… Погоди! О-хо-хо…
– Дело говорю. Если это ад какой, или чистилище…
– Предлагаешь отомстить сатане? Дэрил, я думаю, огнем его не удивить.
– Придумай что получше.
– Я думала, поверь! Пыталась столько раз. – Она стала загибать пальцы: – Игнорировала этот день начисто – ничего. Делала его идеальным – не сработало. Довела тебя своими странностями – ничего не вышло.
Он совсем не злобно пихнул ее локтем:
– Ничего не довела.
– Молчи. – Кэрол потерла лоб. – Ты меня в сумасшедшие записал, я знаю.
– Немного, может. Когда по лесу гонялась.
– Вот развернулся бы и спросил. Дэрил, честное слово, ну. – И она загнула четвертый палец: – Даже умереть, и то не помогло.
Дэрил посмотрел зачем-то на небо, щурясь.
– Нас двое, – сказал он.
– Заметила.
– А помираешь ты одна.
– Ты к чему ведешь?
– Может, отсюда вдвоем выбираться надо.
Кэрол не успела ответить: мистер и миссис Данн, под ручку шедшие мимо, поприветствовали их.
– Через полчаса начнется бинго! – возвестила миссис Данн. – Кэрол, ты ведь идешь?
Она чувствовала на себе пристальный взгляд Дэрила.
– Будут призы. – Мистер Данн обращался к Дэрилу. – Говорят, растворимый кофе и сушеная вишня.
Дэрил толкнул ее коленкой.
– Ты понимаешь, о чем говоришь? – прошептала Кэрол.