За дверью приплясывал от нетерпения Куно - сын кабатчицы, переехавшей в деревню после того, как родное село её мужа выкосила какая-то загадочная болезнь.
- Что тебе надо? - неприветливо спросила Магда мальчишку.
- Ты спишь! - сообщил Куно, - а Исвар там всё придумал!
- Что придумал?!
- Лекарство! - заявил мальчишка и помчался обратно в деревню.
Зачем бы знахарь не ходил ночью по лесу - сторожил ли, чтобы подозрительная ведьма не сбежала или собирал травы, но к утру он составил "противампирий сбор", состав которого "вывел, исходя из свойств растений" и с утра предлагал всем желающим. Желающие толпились у хижины, но пробовать на себе новое лекарство не спешили. Запах был такой, что то у одного, то у другого любопытствующего начинало невыносимо щипать в глазах и они отбегали к колодцу промыть. Ждали вердикта священника и ведьмы. Отец Керт пришёл первым и, держа чистую тряпку у глаз, пытался вслушиваться в рассуждения изобретателя.
- Медвежий лук... - издалека услышала Магда, - победный лук... луговой... гусеничник... клопогон... полынь... бешеная травка... дурман... любим-трава... ромашник...
Знахарь подробно разъяснял, каким образом полезные свойства травы должны извратиться, применённые к существу, которое уже умерло, но почему-то ещё ходит, а вредные - добить его окончательно. Каким образом он заставил каждый цветок раскрыть свой аромат так, что рядом с хижиной нельзя было дышать, Исвар объяснять не спешил. Под взглядами собравшихся ведьма наложила на себя священный знак - жест из детства, вырвавшийся перед грядущим подвигом, - и шагнула в хижину. Под ногой что-то звякнуло. Гвоздь. Ведьма пожала плечами и внимательно осмотрела сбор. Полынь отгоняет нечисть и разрушает колдовство, медвежий лук воняет чесноком, который вампиры обычно не жалуют. Бешеная травка удобно, если нужно научиться летать, но рецепт там ой какой сложный. Ведьмы не затверживают наизусть свойства растений, они просто знают, что и когда нужно сорвать. Ведают. Но отпугивать зельем вампира было как-то... как-то...
Вейма говорила в своё время, что при обращении обостряются все органы чувств, в том числе обоняние. С возрастом вампиры учатся его притуплять, чтобы брезгливость не мешала при выборе жертвы. Но на младенцев обычно нападают молодые... Магда подумала, что, если неведомому вампиру втемяшилось в голову охотиться именно в их деревне, ему придётся очень быстро повзрослеть.
- Может сработать, - пожала она плечами в ответ на вопросительные взгляды. - Но вампиры могут подчинять себе волю людей на расстоянии. Что ему мешает заставить родителей вынести ребёнка на двор?
Про себя ведьма подумала, что каждый, кто коснётся руками чудовищного сбора, ещё долго будет отпугивать и вампиров, и насекомых и любого, у кого есть способность ощущать запахи.
- Соберём детей в церкви, - предложил знахарь, - а родители пусть молятся и охраняют. Если все будут у всех на глазах, успеют остановить того, кого вампир одурманит.
Взгляды обратились на священника. Отец Керт смертельно побледнел. Видать, представил, что его церковь будет смердеть.
- Кощунство, - прошептала набожная Одила.
- В священных книгах не сказано... - выдавил священник и с надеждой посмотрел на ведьму.
- Может сработать, - повторила она. - Если отец Керт не против...
Священник вздохнул.
- В священных книгах ничего такого не описано, но в церкви каждый может найти убежище, - уже решительней произнёс отец Керт. - Я думаю... запах трав, сотворённых Создателем, не оскорбит ни Его, ни Заступника.
"А люди потерпят" - цинично подумала ведьма. Терпеть это было трудно.
- Я дам вам благословение, - пообещал священник. - Надеюсь, это... не продлится очень уж долго. Даже в монастырях немногие решаются на такой духовный подвиг, как еженощные бдения, а ведь им не приходится работать на полях...
- Не продлится, - уверенно заявил знахарь. Священник вгляделся в лицо Магды, которая подтвердила сказанное нерешительным кивком, покачал головой и и заторопился к своему дому. Следом за ним потянулись по своим делам люди.
- Это не очень хороший метод, - тихо сказала ведьма. - Один раз, может, вампира и отгонит. Но потом... люди устанут, а вампир будет в ярости.
- Вампиры - хищники, - всё так же уверенно заявил знахарь. - Хищник не будет день за днём сторожить хлев, если он хорошо заперт, хищник пойдёт искать другую добычу.
- Если волка выгонит стая, - возразила ведьма, - и ему некуда будет пойти, он начнёт резать скот, даже если его отгонять от деревни.
Сказала - и осеклась. Вампиры уважают чужую территорию. Здесь жила Вейма, почему же неизвестный явился сюда? Или решил её прогнать? Или...
- На кого-то напали этой ночью? - торопливо спросила она.
- Да, на сынишку Меты, - охотно отозвался Куно, который так и крутился поблизости. - Второй раз. Не жить ему, похоже.
- Я... я посмотрю! - вскинулась ведьма. - А больше ни на кого?
- Не-а.
Ведьма перехватила неласковый взгляд знахаря и заторопилась скорее навестить Мету. Рассказывали, что знахарь способен ударить ножом того здорового человека, который без дела задержится у его порога. Проверять слухи ведьме не хотелось.
Ведьма устало вышла из дома Меты. Ребёнка ещё можно спасти - если на него больше никто не нападёт. Укрепляющие травы, молоко с мёдом, немного покоя, а через несколько дней - много движения. Магда чувствовала, что ей самой не помешали бы укрепляющие травы и немного покоя. Мета вцепилась в неё мёртвой хваткой, пытаясь заставить признаться, откуда взялся вампир, что затеяла Магда и поможет ли наверняка лечение знахаря. Ни на один вопрос ведьма отвечать не желала. Однако... Если всё пойдёт так, как должно, то к обряду нужно подготовиться... Ведьма пошла - вернее, поплелась - искать Виля-батрака. Но его не было ни на поле мужа Меты, ни у Креба, ни на мельнице... Расспрашивать людей, куда задевался этот человек, ведьме совершенно не хотелось, да к тому же его как-то редко кто замечал. Сделав круг, Магда обнаружила пропажу у дома Меты: тот поправлял плетень, выдёргивая гнилые прутья и заменяя их новыми. Глядя на ведьму, батрак откровенно ухмылялся.
- Гуляешь? - дружелюбно спросил он. - Погодка неплохая.
- Гуляю, - подтвердила Магда, покосившись на небо. Приметы её обманули, что вообще бывало редко. Небо всё ещё было затянуто тучами, но дождь даже не собирался. - Помочь можешь?
- Отчего бы и не помочь, - согласился батрак. - Что нужно?
- Для полнолуния, - тихо выговорила ведьма. Батрак немедленно посерьёзел. - Жертва нужна.
- Мальчик, девочка? - деловито спросил Виль. - Или постарше кто?
- Ты спятил?! - возмутилась Магда. - Мы собираемся их спасать, а не убивать!
- Одного зарежешь, остальные спасутся, - совершенно хладнокровно предположил батрак. Магда топнула ногой. - Не хочешь, не надо. А что надо-то?
- Чёрный козлёнок, - попросила ведьма. - Новорожденный или хотя бы сосунок.
- А, это. Это достанем. К полнолунию?
- Да.
Ведьма вгляделась в лицо батрака. Что-то вынудило её добавить:
- И чтобы ни хозяева, ни пастухи, ни вообще никто не пострадал, слышишь?
- Можно и так, - согласился батрак с видом человека, которому без весомой причины решили усложнить задание.
Ведьма вздохнула. Странный он всё-таки человек. И почему его никто никогда не замечает?
Виноградник располагался в стороне от деревне, на пологом склоне холма баронского замка. Он был небольшой: тот сильный мороз несколько лет назад побил почти всё. Старая Верена тогда простудилась и, несмотря на всё лечение Магды, тихо угасла к весне. Молодая ведьма лечила наставницу добросовестно, несмотря на то, что старуха под конец пыталась вытянуть из ученицы силы, надеясь отдалить неизбежное. Ей это почти удалось...
А весной, после того, как Верену закопали за оградой церкви (никто, кроме Виля-батрака не согласился долбить ещё мёрзлую землю), к Магде пришёл Йаган. И вот тогда Магда в полной мере поняла, что такое - обязанности ведьмы. Люди напрасно думают, что быть проклятым - это сидеть и делать пакости окружающим. Люди правильно думают, что проклятые стремятся распространить своё проклятие на всех...
Йаган и прежде был добрым работящим человеком. Теперь его вне виноградника видели только, если в деревне что-то случалось. Он варил такое вино, что барон освободил его от всех податей, велев только поставлять в замок бочонок с каждого урожая. Вейма как-то говорила, что из этого бочонка наливают только самым дорогим гостям. По просьбе Йагана от податей освободили ещё нескольких человек. Вино того стоило.
А ещё с тех пор беднее виноградаря в деревне был только батрак. Люди старались об этом не задумываться. Иногда Магде было перед ним стыдно, но другого пути всё равно не было.
- Йаган, - заглянула она в виноградник. - Ты мне поможешь? Народу много соберётся.
Виноградарь кивнул.
- Как обычно?
- Нет, знаешь, у тебя осталось ещё с той лозы? Вот его всё, что есть. И просто твоего хорошего, чтобы люди не скучали.
- Осталось, - улыбнулся виноградарь. Ведьма облегчённо выдохнула. Хороший обряд, как и хороший пир, требовал хорошего вина больше, чем подходящей жертвы.
Магда сама не знала, почему поплелась к себе через деревню, а не напрямик. Может быть, оттого, что дома её никто не ждал. За всё то время, которое встреченная когда-то на Пустоши вампирша прожила с ведьмой под одной крышей, Магда как-то привыкла, что она не одна. Даже если Вейма весь день пропадала в замке, вечером барон аккуратно выставлял её за ворота. Очень вежливо, но никогда не забывая сделать это до заката. Девушки подозревали, что он обо всём догадывается, но почему-то не желает это обсуждать. Его воля. А в пустом доме было очень неуютно, хоть сейчас и царил ясный день. День, впрочем, был пасмурный.
Рамону, кабатчицу, Магда встретила у колодца.
- Зачем тебе два коромысла? - ляпнула ведьма прежде, чем сообразила поздороваться. Рамона никогда не являлась на ночные обряды. Она не была такой уж набожной, как Одила, хотя неукоснительно соблюдала все заповеди. Просто она была исключительно мирским человеком. Во всём. С ведьмой, однако, всегда приветливо здоровалась.
- Думала Куно отыскать, - отозвалась кабатчица. - Мальчишка большой, помогать должен, так нет ведь - всё бегает. А воды в кабак много надо, каждый раз не находишься.
- Я помогу, - предложила Магда.
- Помоги, - улыбнулась женщина. Ведьма неожиданно почувствовала себя... успокоившейся. После всех колдовских дел и бесед поговорить с... мирянкой... было неожиданно приятно.
Дома Магда нечасто ходила за водой, всё-таки хватало кого послать к колодцу и без неё. Здесь - за водой ходила Вейма, которая шутя поднимала всё коромысло одной рукой. Поэтому путь до кабака проделали молча. Куно быстро вырастет в очень сильного юношу, если матери удастся его приставить к делу. Вёдра в кабаке были большие, прямое коромысло ужасно давило на плечи.
- Ну, вот, - выговорила ведьма, ставя коромысло, куда показала Рамона. В кабаке было пусто: люди подтянутся к вечеру. - Послать тебе Куно? Он, наверное, всё у знахаря вертится, а, может, опять к пастухам убежал.
- Погоди, - остановила её кабатчица и пристально вгляделась в лицо девушки. Магда забеспокоилась, но тут Рамона спросила:
- Ты осунулась. Ела сегодня? У меня с утра каша осталась, ещё не остыла.
Ведьма удивилась, но отнеткиваться не стала.
- Спасибо, не откажусь. Я... ну, вчера днём, кажется, что-то ела. У меня кусок хлеба оставался.
Рамона покачала головой и поставила на стол тарелку с кашей.
- Так чего ж не пришла? Кабак разве для господ поставлен?
- Не подумала, - призналась Магда и уселась на лавку. Мало где в деревне женщина могла поесть за настоящим столом, обычно столы и лавки оставались для мужчин, а их жёны и дочери присаживались с мисками у очага. Но в кабаке всё было иначе. В доме у Магды - тоже, поэтому она благодарно кивнула и взялась за ложку.
- Ты что - вообще не готовишь? - неодобрительно спросила кабатчица.
- Нет, - покачала головой ведьма, облизывая ложку. Каша была что надо - в меру разварившаяся, с пряными травами, с растаявшим уже в тарелке куском сала. - Просто сейчас нельзя. Нельзя готовить на одном очаге еду и зелья.
- И часто ты варишь зелья? - не отставала женщина.
- Случается, - неопределённо пожала плечами Магда. Интерес женщины её настораживал.
- Вот что, - решительно заявила Рамона, накладывая вторую порцию каши. - Я не могу за тобой бегать каждый раз, а случайно мы редко сталкиваемся. Не глупи, приходи сюда. Поешь, с людьми пообщаешься, ко мне и с утра заходят. Подругу-то твою, небось, в замке кормят, а ты сидишь весь день над своими травами.
- Ну, если не помешаю, - благодарно улыбнулась Магда. За несколько лет, проведённых в деревне, она знала всех её жителей и... никого не знала. Они просто были... людьми. Неодарёнными. "Слепыми", как их называли проклятые. Задачей Магды было знать о них всё, смягчать тяготы их жизни и пытаться открыть им глаза. Сейчас ведьма вдруг задумалась, не была ли она слепой в большей степени, чем преданная оковам мира Рамона. Магда знала, ведала, но не видела. Просто не видела окружающих её людей. Проклятой, вроде бы, было и не положено к ним присматриваться, ведь все они обмануты Надзирателем, которого зовут Заступником и которому молятся, умоляя усилить оковы.
- А ты вовсе не страшная, - вдруг сказала Рамона, которая пристально разглядывала лицо девушки. - Зачем прячешься в лесу?
- Так безопасней, - нехотя пробурчала Магда. - К тому же...
Ведьмы отличались от чёрных волшебников. Те грубо вскрывали законы мира, заставляя его повиноваться своей воле. Ведьмы же, как и колдуны, старались почувствовать, договориться, приладиться и понять. Понимать мир можно было только вдали от людей, там, где суета повседневных занятий и желаний не отвлекали от пения птиц и шелеста листвы. Иногда Магда думала - зачем же всё это, если мир был сотворён Создателем на горе свободным душам, насильно заточённым в ловушке плоти? Но ни учителя в Бурой башне, ни старая Верена ничего ей не отвечали.
- Красиво, - оценила Рамона, когда Магда постаралась донести до неё то, что любая ведьма чувствует, оставшись наедине с природой. - Да, в лесу хорошо. Я туда и сама хожу, если время выдаётся. А ты добрее, чем Верена.
- Она была очень старой, - заступилась за наставницу Магда.
- Когда я выходила замуж, ей было столько же, сколько мне сейчас, - возразила Рамона. - Я была девочкой, когда она впервые появилась. Старую ведьму уже и не помню, она померла, потом несколько лет никого из ваших не было, а потом пришла Верена. Красивая была, наглая. И уже тогда - очень злая. Без мзды и говорить-то откажется. А уж на свадьбу не позовут или на праздник какой - уж как ярилась! Состарилась быстро, как будто год за два жила. Видать, злоба её тяготила.
Магда пожала плечами.
- Надеюсь, со мной так не будет, - предположила она.
- Магда... а почему?.. Ты молодая, красивая, работящая... любой бы в жёны взял. А людям помогать и так можно. Зачем?
Ведьма вздохнула.
- Отец выгнал меня из дома, - сказала она. Рамона подтолкнула к ней ломоть хлеба и Магда, круто посолив, стала отщипывать по кусочку. - Сначала сестру выгнал, за то, что с пришлым путалась. А меня до полных лет дорастил и сказал - или в монастырь или за ворота. Братик у меня маленький, отец всё ему хотел оставить. А если бы мне приданное выделил - брату пришлось бы под руку к... к кому-нибудь идти.
- А ты не из простых, - отметила кабатчица. Магда, чуть помедлив, кивнула.
- Это уже неважно, - сказала она. - Все, кто по дорогам скитается, все они без роду-племени. А потом у меня дар открылся. Слишком много у меня злости было, чтобы белой магии учиться.
- Ищешь сестру? - тихо спросила Рамона. Магда подивилась проницательности этой простой женщины. Всё-таки, что-то они теряют в своих башнях, какое-то человеческое понимание. Стоит ли оно того?
- Ищу, - созналась она. - Только... Я думала, дар мне поможет. Но мы же проклятые. Для одного только нельзя дар использовать - что больше всего на свете хочешь. Если и попытаешься - не выйдет ничего.