- Не смотри на меня так. Я не предаю своих. Подчиняться приказам - мой долг. Но мы вместе летали, ты мой друг. Так будет правильно. Бери.
Шар был тяжелый, гладкий и теплый от чужих ладоней.
***
Прогретый за день бриз ластился, словно кошка, осторожно гладил лицо, ворошил волосы, и его тонкое пение казалось вечерней колыбельной вершинам гор и долинам внизу. Закатное солнце замерло, будто пытаясь напоследок удостовериться, что в покидаемом им мире все в порядке. Внизу, в долине, будто дым из стариковской трубки, курились гейзеры и казались в прощальных лучах не белыми, а дымчато-розовыми.
Марат искоса поглядывал на ящера, наблюдающего за заходом солнца, и думал о причудах эволюции. Логично, что в ее ходе выжила и развилась это бронированная почти неуязвимая машина, сидящая сейчас рядом с ним на обрыве. Да еще и умеющая летать. Вероятно, если бы не метеорит, свалившийся на Землю миллионы лет назад, в результате которого сменились магнитные полюса, владельцами колыбели человечества сейчас были бы такие же ящеры. Но людям повезло: динозавры вымерли. И Человек Разумный получил шанс. И, самое удивительное, смог им воспользоваться.
- Вы, люди, странные существа... - негромко, будто продолжая размышления Марата, произнес ящер. - Ваши тела - они такие слабые... Я могу сломать тебя одной рукой... - Марат ждал, что Хар обернется, хотя бы скосит глаза, чтобы узнать о произведенном впечатлении, но взгляд ящера по-прежнему был устремлен вдаль. Акцент в его речи был едва заметен, но все-таки был. - И все-таки вы сильные... Дух? Это так называется, да? Сильные духом... Ты спас меня. Ты рисковал, хотя вина была моя собственная. Почему ты это сделал?
Вопрос был тот еще. Марат с подозрением покосился на ящера: шутит? Пожал плечами:
- Это же горы. Здесь нужно держаться друг друга.
Ящер медленно обернулся, посмотрел на Марата. В черных антрацитовых глазах отражались два маленьких солнца.
- Мне надо подумать... - произнес он медленно. - Возможно, у наших рас больше общего, чем я считал... - Повел плечами, расправляя крылья. И добавил уже будничным тоном. - Пора на Базу?
- Да, двинулись, - кивнул Марат, соглашаясь.
***
Что заставляет верить кому-то? Убедительность слов? Выражение лица? Или внутреннее необъяснимое ощущение: да, правда? Марат, глядя в черные, непроницаемые, без зрачков и радужки глаза ящера, поверил.
- Удачи, летун. Я придержу свою группу, но лишь чуть-чуть. Поспешите.
Хар протянул руку, скрепляя договор и одновременно прощаясь. Ответить на рукопожатие Март не успел: ящер вдруг вздрогнул всем телом и темной грудой повалился на снег. И только спустя секунду Март сообразил, что едва пробившийся сквозь завывания метели звук, был выстрелом. Выстрелом!
- Март?! Цел?! - Базиль, размахивая станнером, торопился к нему, проваливаясь и увязая в сугробах. - Как я его, а?! Еще чуть-чуть - он бы тебя сцапал! Подох, нет?
На щеках подбежавшего Базиля горели красные лихорадочные пятна, особенно ярко выделяющиеся на фоне белой обмороженной кожи скул. От возбуждения ему не стоялось, и он переступал ногами, то склоняясь к телу поверженного ящера, то быстро взглядывая на Марта.
- Они живучие, гады! Надо бы контрольный, а патронов нет... Так добью! - Базиль дернул застежку дохи, выхватывая с пояса нож.
- Стой! - Марат успел перехватить взлетевшую вверх руку. - Я сам! Иди в палатку, собирай все - уходим!
- А ты сдюжишь? Да? Ну, давай!
Базиль, тяжело проваливаясь в снег, затопал в сторону палатки, и через несколько секунд исчез, скрытый белой метельной пеленой.
Марат, еще на что-то надеясь, нагнулся над телом ящера. И почувствовал невероятное облегчение, когда тот шевельнулся.
- Ранил... твой идиот... - пробормотал ящер. Из плеча, зажатого когтистой лапой, сочилась кровь. - Ничего, заживет... Мы не такие хлюпики, как вы: чуть что и откинули хвост...
Говорил он медленно и с паузами.
- Перевязать... - пробормотал Марат, беспомощно озираясь - ничего подходящего рядом не было: снег сверху, снег снизу. Вспомнил про зажатый в руке шар, поспешно протянул ящеру. - Вызывай своих.
- Не надо... Они и так скоро будут... Уходите... как можно дальше. - Хар шевельнулся, скривился от боли. - Да убирайся же!
Когда Марат, сделав всего несколько шагов, оглянулся, то не увидел уже ничего, кроме снежной метельной стены.
***
Они вышли. Они перешли перевал. Миновали посты и западни - шар помогал. Он чувствовал все ловушки и загодя предупреждал о них легким покалыванием. Или сильным - в зависимости от степени опасности.
- Повезло! Вот повезло! - повторял время от времени Базиль. Он, согнувшись в три погибели, волоча за собой тяжелую ледянку с бесчувственным телом Андреа, пер и пер вперед, будто неутомимая машина. - Надо же, шар! И не кому-то достался, а нам! Можно сверлить дырку для ордена!
Марат, с трудом переставляя ноги, вцепившись мерзлыми пальцами в обледенелые постромки, молчал. Дыхание выходило с хрипом, а воздух отлетал от губ светлым облачком пара.
- Повезло! Нет, если бы не я!.. И как это я?! Со ста метров, в метель!.. Как я его, собаку! Пусть гниет, падаль!
Марат сжимал зубы и все равно молчал. Жив ли Хар? Нашли ли его свои? Что ему будет за потерю шара?
Ловушки ящеров, с заложенной взрывчаткой, чуя шар, пропускали их. Несколько раз пришлось обходить скрытые под тонким слоем намороженного льда пропасти. Летательные патрули инопланетян время от времени появлялись в небе, но каждый раз шар вовремя давал предупреждающий сигнал, и измученные люди успевали укрыться под каким-нибудь выступом.
С трудом, выбиваясь из сил, они перевалили за хребет, спустились к первому перевалу. Здесь уже не было снега, здесь сияло солнце, и зеленела трава. И здесь работала рация.
Они, остановившись на краю обрыва, вызвали базу. Еще несколько минут, и тяжелая боевая машина заберет их отсюда. Марат не обольщался - все делалось не ради них. Ради пилота, знающего, где лежит упавший корабль. А еще ради шара.
Марат оглянулся на Базиля. Тот, сидя рядом с носилками Андреа, задремал, уронив голову на сложенные на коленях руки. Чувствуя острую зависть и преодолевая громадное желание устроиться рядом, Марат подошел к обрыву. Ноги казались налитыми свинцов, глаза слезились. Он заглянул за край, увидел серые клубы тумана, почувствовал дохнувший снизу холод. Откладывать дальше было некуда - пришла пора принимать решение.
Марат вытащил из-за пазухи шар - обмороженные пальцы слушались плохо - взглянул на него внимательно, как будто видел в первый раз. В общем-то, так оно и было: ведь во время пути он просто пользовался устройством, не задумываясь о его сущности.
Внутри дымчатой сферы что-то мутно кружилось и переливалось. Ценный прибор, военный трофей. Хар явно занимал на последнее место в иерархии ящеров, в его идентификаторе пароли, расположение патрулей, подробная карта местности. "Уничтожь..." - велел он Марату, отдавая шар. Верил ли он, что Марат сделает это?
Хар - чужак. Солдат чужой армии. Захватчик. Они по разные стороны. Должен ли Марат сделать то, о чем просил его ящер?
Долг и честь... Долг - неоспоримый, священный - защищать Родину. Но есть еще и честь: верность слову, верность другу. Это то, что важно, то, что внутри. И нарушив обещание, Марат уже не будет прежним. Но уничтожив шар, он тоже уже не будет прежним. Сколько людей, землян, еще погибнет в этой войне из-за принятого им решения? А скольких он мог бы спасти, предав всего одного - друга?
Как все перемешалось!
Сверху раздался пока еще далекий стрекот вертушки. Марат вскинул голову: темная точка в разлитой над головой голубизне с каждой секундой становилась все больше. Время, отведенное на размышления, вышло.
- Эй! Ты чего там? - раздался позади голос Базиля, видимо тоже услышавшего стрекот и очнувшегося от дремоты. - Поосторожней с шариком - нам еще медальку за него получать!
Марат оглянулся. Базиль с трудом ковылял к нему, с силой опираясь на бесполезный уже стиннер.
Много ли надо, чтобы разбить хрупкую вещь? Всего лишь не удержать ее. Одно неловкое движение... Совсем малюсенькое, почти случайное...
Обмороженные пальцы дрогнули, разжимаясь.
Отчетливо, будто в покадровом просмотре, Марат увидел, как серая сфера, кружась, летит вниз, в пропасть. Как ударяется о каменный выступ, как рассыпается на облако острых хрустальных брызг, и как они исчезают в белом мареве тумана.
Все, конец.
- Ты?! Да ты!..- ярость высветлила глаза Базиля, сделав их почти белыми. - Ах ты!.. Ты с ними заодно?! Падла!!!
Марат молчал. Весь мир вокруг казался покрытым подрагивающей серой пеленой. На поляну, вздымая ветер, опускалась тяжелая боевая вертушка.
***
Поток держал плотно и почти не требовал от летунов усилий. Проплывающая внизу долина казалась вытканным объемным ковром с легкими вкраплениями серых скал и лазуритов озер. Марат бросил взгляд на Хаара и привычно подивился капризам эволюции. Ящер, с широко раскинутыми крыльями и вытянутой вперед мордой, сейчас, как никогда смахивал на птеродактиля. Эволюция на Земле обошлась с ними жестоко, дав шанс иному виду: людям. А на родной планете ящеров все получилось наоборот.
- Ну что? Пообвыкся? - крикнул Марат.
Ветер отнес слова в сторону, но ящер услышал. Оглянулся насмешливо, прогудел:
- Это ты меня спрашиваешь?
"Ты, бескрылый, спрашиваешь меня, крылатого?"
- Тогда ущелье? - предложил Марат, не отвечая на подначку.
Ящер кивнул и, не дожидаясь команды, легко и естественно скользнул вниз. Марат, испытывая одновременно раздражение и зависть, устремился за ним.
Ущелье Радуг, узкий извилистый пролом - одна из главных местных ценностей - тянулся на много километров. Казалось, какой-то великий бог специально ударил здесь посохом, чтобы раскрыть горы и показать людям срытые в них сокровища.
Стены ущелья были сплошь покрыты вкраплениями драгоценных камней и слюды. Солнечные лучи, попадая на одну из стен, преломлялись в слюдяных гранях, и веером рассыпались на противоположной стене. И вновь преломлялись, распадаясь на спектр. И так до самого низа, где всполохи отраженного света перемешивались со сверканьем водных брызг бурной горной реки. Все ущелье сверкало, переливалось всеми цветами радуги, и казалось, что оно снизу доверху наполнено разноцветными огненными всполохами.
Вот только попасть сюда было совсем непросто. Для альпинистов и скалолазов окрестные стены были слишком отвесны, вертушки не могли пробраться из-за разреженного воздуха. Впоследствии планировалось обустроить здесь удобные смотровые площадки с безопасными подъездами к ним, но пока Ущелье было доступно только летунам. И не всем, а только самым-самым.
Полет сквозь сверкающий мир Ущелья был стол же незабываем, сколь и опасен. Неоднородная плотность здешних воздушных масс, множественность красок, преломление цветов и возникающие за счет этого иллюзии, создавали свои сложности для пользования крылом. В любой момент воздух, только что плотный и крепкий мог начать расползаться, как старая, много лет пролежавшая в сундуке шаль. Или, наоборот, неожиданный восходящий поток мог резко вздернуть крыло вверх. Удержаться в обоих случаях было ой как не просто.
Марат никогда не водил сюда новичков. Но ведь Хар не был новичком в полной мере: он великолепно владел крылом, интуитивно чувствовал потоки. Вот только проскальзывающая время от времени бравада... Но других причин ограничивать его не было - во всем, что было связано с полетом он безусловно был асом, превосходящим самого Марата. Что поделаешь: природное, интуитивное мастерство не перебить обыкновенными, пусть и длительными, тренировками.
Марат покосился на летящего впереди ящера. Тот, парящий в потоке с раскинутыми во всю ширь крыльями, окруженный всполохами цветного калейдоскопа, походил сейчас скорее не на птеродактиля, а на черного ангела по легенде наказанного за гордыню. Интересно, кто он у себя дома? Сильный, уверенный, явно привыкший больше приказывать, чем подчиняться. Бизнесмен? Миллионер? Военный? Да и есть ли у них такие понятия? Ведь людям почти ничего неизвестно про расу Ящеров разумных.
Черная фигура впереди начала забирать вверх.
- Эй, Хар, не увлекайся! - крикнул Марат.
Ящер покосился на инструктора через плечо, но набирать высоту не прекратил. Это было неправильно: направление потока в любой момент могло смениться.
- Хар, хватит!
Ящер неохотно замедлил подъем. Его морда ничего не выражала.
- Тебе некомфортно, - произнес он, позволив Марату догнать себя и пристроиться рядом. Он не спрашивал, а утверждал. - Слишком высоко для человека. Правда?
В течение всего времени, которое они провели вместе, между ними шло едва заметное молчаливое соревнование. Зачинщиком чаще выступал ящер. Марат старался не поддаваться. Но удерживаться с каждым разом становилось все сложнее и сложнее.
Однако сейчас Марат проглотил готовые сорваться с языка слова. И произнес совсем другие.
- Не в этом дело. Проблема в ландшафте. И в потоках. Давай перейдем еще ниже.
- Хорошо, - бесстрастно согласился ящер, выдержав как раз такую паузу, которая давала понять, что он думает о трусливом человеке, и развернул крылья на снижение.
Марат облегченно выдохнул и сделал то же самое. И в этот самый миг ящер вдруг вздыбил крыло, ловя восходящий поток и мгновенно, словно на гигантских качелях взмыл ввысь, оставив инструктора далеко внизу.
Зачем? Доказать превосходство? Оставить за собой последнее слово? Глупо! Марат мысленно ругнулся, расправил крыло, собираясь последовать за подопечным-нарушителем и... И ничего не успел. Восходящий поток вдруг пропал, будто отсеченный ножом. Марат, каким-то десятым чувством поняв, что сейчас произойдет, успел изменить полет, переведя его в плавное скольжение. А вот крылья Хара, оказавшегося значительно выше, где воздух был еще сильнее разряжен, потеряли опору.
Шанс еще был, еще можно было удержаться, перейдя с движения на нисходящее планирование, но ящер, для которого исчезновение потока, оказалось полной неожиданностью, просто рухнул вниз.
Марат же, увидев падающую черную фигуру, успел сделать единственно возможное: поднырнуть под нее. Он даже не подумал, что это бесполезно - ведь ящер был раза в полтора тяжелее его самого.
Удар был очень силен, и сейчас они падали оба. Однако - о, чудо! - неожиданно пропавший поток вдруг также внезапно воспрянул вновь и, к чести Хара, на этот раз он не растерялся и поймал, ухватил крыльями воздух. К своему изумлению успел и Марат. Как ни странно, его безумный порыв оказался небесполезен - он задержал падение ящера. Пусть на какие-то секунды, но именно они оказались решающими.
А потом ящер и человек сидели на обрыве, и закатное солнце ласкало лучами вершины гор.
- На что ты надеялся? - спросил ящер. - Ведь я тяжелее, ты бы не смог удержать меня.
- Не знаю, - честно признался Марат. - Наверное, действовал инстинктивно.
Безмятежно зеленели долины внизу, и горы ласково и снисходительно взирали на примостившихся на обрыве человека и ящера.
- Инстинкт - спасать себя, а не другого, - возразил ящер.
- Ну не мог же я просто смотреть, как ты падаешь, - пожал плечами Марат. - Это как-то не по-людски.
- Надеюсь, когда-нибудь и мне представится случай отплатить тебе тем же.