--Да.
--Уволили.
--Почему?
--У меня был отпуск...--начал было я и специально замялся.
--Понимаю.--кивнул головой Скоромец и сделал приглашающий жест рукой. Я сел в мягкое сиреневое кресло.
--Мне сказали, что у вас плохая рекомендация Короленко ничего не значит, вот я и пришел.
--Хорошо, что пришли. У кого учились?
--У Луизы Федоровой.
--О!--одобрительно протянул Скоромец.
--Диплом на отлично.--пресек я вопрос.
--О!--повторил Скоромец наигранно и рассмеялся.--У меня просто нет слов. У нее все ученики такие напористые?
--Из моего курса, да.--сказал я, но почему-то при этом пожал плечами.
--Ну что же молодой человек пишите заявление, работа у вас будет. Отпуск тридцать два дня. Через шесть месяцев. Три клиента постоянных. Остальные текучкой. С каждой сумы сорок процентов вам. Идет?
--Конечно. После Короленко ваши условия кажутся райскими.
--Знаю.--он протянул мне чистый бланк уже с огромной размашистой подписью на обратной стороне. Пока я медленно, аккуратно заполнял все пустые строки, он занимался своим делом. Сначала искал что-то в столе, потом начал чиркать перьевой ручкой в блокноте, раздувая толстые щеки. Вполне приятный и добрый человек. Хотя по первому знакомству не судят.
***
В постоянные клиенты мне попали: дама бальзаковского возраста, которой просто очень хотелось раз в неделю с кем нибудь поговорить по душам (Екатерина Михайловна), девочка Люда с которой Бунин наверное, и писалась Лолита и Виктор Семенович Прохоренко банкир со стажем, как признался он при первой встрече. Текучка же представляла собой нечто пестрое, иногда явно сумасшедшее, но чаще всего философски рассуждающее, и последним так хотелось посоветовать застрелиться.
Я щелкнул по кнопке надоедливо жужжащего будильника и резко встал. Глаза не открыл, но почувствовал, что голова закружилась. Родик неохотно спрыгнул вниз и мяукнул. Я быстро оделся, что-то заглотил , в виде завтрака, плюхнул то же Родику. Обулся, вышел, на ходу заправляя рубаху и ища в кармане ключи. Брелок. Нащупал. Вытаскиваю. Боже мой, сколько ключей мама родная, никогда не замечал. Кнопка. Писк сигнализации. Машина заводится тихо, ласково, солнышко, а не машина. Всю жизнь о такой мечтал, а до этого только подержанный Москвич, будивший при отъезде весь поселок. Хотя вон у Кирки вообще самоделка. Отъезжаю. Прекрасный вид! Хорошо все-таки придумало правительство давать выпускникам отличникам коттеджи за городом. Прелесть и все друзья рядом. Колдобинка, ухабчик, теперь можно и разогнаться. Открываю на всю окно и выставляю локоть обтянутый белой рубашкой наружу. Ткань шевелится. Боже, как приятно сидеть в такой машине. Вот что надо было человеку для счастья, а не продавленный диван и белый потолок. Вот она жизнь, вот оно солнце и жара. Сегодня у нас дама. В прошлый раз мы разговаривали на тему ее соседки, которая носит такие юбки, что, когда ее бедра при ходьбе раскачиваются, в такт этому раскачиванию выглядывают трусы. Ужас какой! Я такие мини юбки каждый раз на Лолите наблюдаю. Боже мой, какая девица, никогда не видел до этого человека вообще без комплексов, а вопросы у нее какие, просто в обморок упасть можно. ?Доктор, скажите, почему, когда я еду за рулем меня всегда кто- нибудь останавливает и предлагает визитную карточку?? Почему она считает, что штрафной талон карточка, бог ее знает, но кто ее в таком возрасте вообще за руль пустил. Ведь лет шестнадцать не больше. М- да. Я свернул на право. Начинается город. Серые, бездушные дома. Вон там живет моя блондинка, неделю назад узнал. Сбавляю скорость. Останавливаюсь у дома номе 6 по Деревенской улице. Открываю дверцу. Тихо, ни скрипа тебе, ни шороха. Беру с заднего сидения рабочий ?саквояж?. Здороваюсь с какой-то старушкой в вязаном платочке, в тридцать градусов-то. Лифт как всегда не работает. Третий этаж, красная дверь справа и вперед. Звоню. Моцарт Реквием, кто придумал запихнуть эту мелодию в звонок. Дверь открывается. Стоит. Едва сдерживаю улыбку. Красный шелковый халатик, обтягивающий несоразмерную заднюю часть и такую же несоразмерную грудь. Дверь закрывается за мной, щелкая замком. Цепочка. Будто боится что я убегу. Нет, за такие бабки я могу слушать все что угодно. Яркие морковные губы открылись и сладко, медово: ?Здравствуйте Александр Романович.? Мадам Грицацуева, честное слово.
--Здравствуйте Екатерина Михайловна.--надеваю специально подставленные тапочки в серую клетку. Морщинистое лицо Дамы скукоживается, это она улыбнулась. Прекрасно, даже такой улыбкой мне настроение не испортить. У меня машина. Смотрит на меня, как удав на кролика.--Может быть пройдем?--отвожу взгляд. Без приглашения вторгаюсь в комнату, в которой она всегда принимает. Идет сзади. Ничего против не имеет. Синие портьеры с помпонами. Огромный стол из красного дерева, посередине комнаты на мягком пушистом ковре желтого цвета. Стены обклеены голубыми обоями в красных маках, этакий стиль безвкусного богатого проживания. Сажусь на Белый диванчик, она рядом в кресло.
--Чайку принести?
--Нет, спасибо Екатерина Михайловна.--улыбаюсь, знала бы она что я о ней думаю, что бы было.
--Может сока?
--От сока не откажусь.
--Апельсиновый, Ананасовый...--перечисляет ассортимент в такое количество разных нектаров и коктейлей, что диву даешься, так хочется поиздеваться и сказать, что передумал, но нельзя.
--Нет, просто персиковый.
Уходит, виляя обтянутой задней частью. Уж лучше мини юбки. Открываю ?саквояж,? достаю блокнот, какие-то маленькие брошюрки, кладу на стол, надо хоть раз их прочитать что ли. Екатерина Михайловна вплывает в комнатку, ставит бокал передо мной.
--И так начнем.--говорю я сцепляя ладони замком и прогибая их, так делают пианисты перед тем как начать играть.
--Начнем.--соглашается она, садясь на свое место.
--Как настроение?
--Хорошее.
--Что снилось?
--Ой.--краснеет,--вы в плавках.
?Боже мой, какая радость. Надо срочно делать пластическую операцию.?
--И что же я в плавках делал?
--Загорали.
--Где?
?В Караганде.?
--На пляже конечно же.
--А где вы в этот момент были Екатерина Михайловна?
--Тоже на пляже.
--А вы что там делали.
--Тоже загорала.
--Надо же.--?Какая прелесть. Мама говорила что я красивый но я не думал что настолько! Срочно к пластохирургу.?
--А что мы еще с вами делали?
--Плавали.
Не разу в жизни не было у меня такого глупого разговора с взрослой женщиной. Ну вот, теперь будет... Я бы ее с первого раза к психиатру послал, ей психотерапевт не подмога. Хороший день пытается стать плохим, ужасным днем. Три часа разговора о плавании в холодной водичке на солнышке, 350 баксов в кармане, не так плохо, но и не очень хорошо. Сто моих. Сажусь опять в свой замечательный автомобиль. Минуту просто сижу, оперевшись локтями на руль, привожу в норму дыхание. ?Девушка сколько времени?? ?Три? ?Спасибо.? Еду к Скоромцу, отдам деньги и в какой ни будь бар. И так каждый день.
2 глава.
Табличка со звучным названием ?Не каждый день бывает такое счастье? висела перед входом. Интересное название для летнего уличного кафе. Я сел за столик по середине, подальше от дороги и средне от кухни. Не люблю смешенные запахи готовившейся пищи. Сразу же подошел официант. Мальчик лет 18 со следами улыбки на лице.
--Здравствуйте чего желаете?--достает черный блокнотик и ручку Паркер, не бедный мальчик, не бедное кафе.
--Кофе, черный, два кусочка сахара. Булочку с шоколадной начинкой и стакан минералки. Все.--Мальчик что-то быстро чиркает карандашом и уходит. Я жду, упершись подбородком в ладонь. Рядом за столиком сидит молоденькая девчушка лет 16 с парнем лет 20, явно не брат с сестрой. Помню, когда только окончил институт развлекался тем, что угадывал судьбу людей, а потом проверял под маской журналиста. ?Скажите, а вы в городе Махачкале родились?? ?Да. А что так заметно?? Сейчас меня это не увлекает. Девчушка покосилась на меня, видимо почувствовала взгляд, и я быстро отвел его. Парень оторвался от разговора и тоже посмотрел в мою сторону, увидел мужика лет тридцати, сверил шансы и опять повернулся к девчушке. ?Не бойся мне такие не нравятся.? Подошел официант поставил чашку, блюдце с булкой и прозрачный немного запотевший стакан минеральной.
--Спасибо.--сразу же даю деньги во избежания идиотских случаев.
--Приятного аппетита.
--М-да.
Уходит. На поздний завтрак хватает двадцати минут. Холодная минералка колит зубы. Салфетка к губам, положил опять на стол. Преодолеваю расстояние от кафе до стоянки. Сажусь за руль. Что-то она в последнее время стала капризничать эта машина. Дверка поскрипывает и звуковой сигнал такой противный. И это пятно надо вывести с соседнего сидения. Надо было думать, когда покупал белые чехлы. Плавно выезжаю на дорогу. Сегодня у нас девочка из интерната. Можно сказать почти постоянная клиентка. Уже раз десять у нее был за этот месяц. Потом Люда. Контрасты. Кругом одни контрасты. По-моему в прошлом году не было так жарко, или было. Как же человек все-таки скуп в своих эмоциях. При чем тут эмоции? Бог их знает. В тридцать пять градусов мысли спутанные, как клубок шерсти, которым поиграл кот. Зря я выпил эту чашку кофе, отольется она мне эта чашка потом в три ручья. Уже льется.
Интернат стоит за городом в лесной полосе. Сосенки, низенькая травка, песчаные склоны. Этой девчушке пятнадцать. Жизнь у нее не сахар. С самого рождения слепая, да еще и родителей нет, пропали в горах, когда ей было два года. С ней очень тяжело общаться, не знаешь куда смотреть, куда девать взгляд с морщинами от постоянного прищура. А у нее красивые глаза, необыкновенно зеленые с черным ободком, обрамленные пушистыми длинными ресницами. Съехал с трассы, повернул на старую, плохо асфальтированную дорогу. Вот там и дом появился, это главное здание, там живут воспитатели, а рядом маленькие деревянные домики на двух человек, там живут воспитанники. Подъезжаю к самому крайнему. Она сидит на скамейке, гладит сиамскую кошку.
--Привет.
--Здравствуйте.--улыбается.
--Как у тебя дела?--?Дежурный вопрос.?
--Хорошо. Спала тоже хорошо. Снилось море.
--Почему ты так думаешь?--сажусь рядом.
--Оно шумело, как море.
--Тебе оно понравилось?
--Да.
--Ну и хорошо. Как насчет того, что бы погулять?
--Давайте.--кивает головой, медленно спускает кошку на землю. Та неохотно вытягивает лапы.
--Воздух у вас замечательный.--говорю я держа ее руку.
--У меня дома был лучше.
--Ты помнишь, как пахло у тебя дома?
--Да, помню. Мама пользовалась духами, которые пахли ландышем. А в комнате отца пахло камушками.
--Разве камни пахнут?
--Пахнут. Они пахнут свежестью, влагой и едва заметным запахом травы. А иногда они пахнут солнцем и луной. Это прекрасные запахи.--она остановилась.--Дайте мне какой нибудь камушек.
Я опускаюсь на колени, отпуская ее чуть влажную руку и кладу в ладошку серый камушек. Она подносит его к носу и нюхает.
--Те камушки пахнут немного по-другому, но что-то есть.--тыкает в мою грудь ладошкой. Нагибаюсь. Никакого запаха не чувствую, кроме прелого.--Чувствуете?
--Ты знаешь, я думаю...
--Нет? Вы не чувствуете потому, что видите. Я бы хотела увидеть его?--разжимает кулачек, камушек скачет по склону вниз.--Но думаю, что он не красивый.
--Почему?
--Он был когда-то отколот, значит это всего-навсего кусок мозаики. Маленькая часть чего-то целого. Целое красиво, кусок нет.
--Никогда об этом не думал, но ты права камень не был красивым. --замолкаю. Опять идем.
--А вы красивый?
--Люди не могут сами себя судить Вика.
--Почему?
--Они смотрят на себя в зеркало самолюбия, а оно показывает только желаемое.
--А я красивая?
--Да, ты красивая.
--Вы тоже красивый.--улыбается.--Хотите я опишу вам вас.
--Попробуй.
Секунду молчит.
--У вас Синие глаза. Открытый лоб с двумя тонкими морщинками. Губы немного полноватые. Волосы черные, иногда спадают на лоб, но вы этого не любите поэтому рукой забираете их назад. Само лицо узкое, есть кое какие женские черты, но щетина которую вы носите их скрывает. Правильно?
Я ужаснулся.
--Тебе кто-то меня описывал?
--Нет. Честное слово. Вы сейчас в синей футболке и черных джинсах. В переднем кармане ключи от автомобиля в заднем правом паспорт...--она хотела еще что-то сказать, но запнулась,--я вас испугала?
Я молчал глядя в ее остекленевшие глаза и чувствовал, как мурашки от ног перебираются к голове.
--Прости Саша.--на минуту абсолютно взрослый женский голос и тут же опять детский,--Александр Романович, что с вами?
?Б-р! Вроде бы минералка была. Нет, надо брать отпуск и в Сочи, нет лучше на Северный полюс в Иглу, или в чем там живут.?
--Ничего Вика. Пойдем. Страхи то твои проходят?
--Понемногу.
***
Я остановился где-то между деревней под странным названием ?Бело Мир? и маленьким городком ?Кутузовск?. Потуже закрыл все окна и двери и включил кондиционер на 23 градуса. С того идиотского дня прошло три недели, а я все не мог его забыть. После посещения интерната произошло еще пять странных событий. Начнем по порядку.
1) Выехав на трассу я поехал не в ту сторону, доехал до поселка городского типа ?Хуторок.? Вошел в дом под номером 8 с правой стороны дороги. Поднялся на второй этаж и позвонил. Делал я все это машинально, не очень-то утруждая себя вопросами. Дверь открыла старуха лет 90.
--Мария Стаценко?--спросил я и получив ответ, что та умерла пять лет назад, резко пришел в себя.
2) Приехав к Скоромцу, совершенно бесцеремонно, сажусь на диван, закидываю ноги на стол и развязано вскрикиваю ?Дорогуша, чайку.? Я думал, что меня уволят. Но Скоромец почему-то без особого возмущения, открыл дверь и попросил секретаршу заварить нам чаю.
3) Приехав к Люде я увидел ее в длинной серой юбке и белой кофте с рюшками, так одевались ученицы прихода ?Петра и Павла.? Поговорив с ней о безбожниках, я получил деньги, и опять поехал к Скоромцу.
4) Он усадил меня в свое кресло. Долго стоял на коленях, клянясь, что будет давать мне шестьдесят процентов тех денег, которые я заработаю.
5) Ну, добил меня все-таки кот. Который открыл мне заевшую дверь и отчетливо произнес ?Здорово хозяин.?
На следующий день я правда узнал, что была магнитная буря, самая сильная за последние двести лет и все свалил на нее, потому что другого объяснения не было.
3 глава.
Отпуск оказался нудной штукой делать нечего, ходишь себе по улицам, или валяешься в кровати. Абсолютно бездарно провел свой день рождения. Был только Вадька с женой, да мать со своими проблемами, в три часа позвонила моя блондинка. Хотя давно она уже не моя. В дупель пьяная, поздравления сводились примерно к этому:?Жив еще! Ну и живи дальше. Всего тебе. Хорошо? Да?? и не хорошенький смешок, оборванный гудками. Три раза порывался съездить в интернат, но все что-то мешало. Вика мне снилась, даже виделась наяву, хотя утверждать ничего не берусь. Что-то в этой девчонке было от ведьмочки. И этот твердый зеленый взгляд все больше и больше казался мне зрячим. Может самому обратиться к психоаналитику. Нет, это мне не поможет. Вот в чем проблема. Пытаясь спросить у кота, разговаривал ли он со мной 24 июля, я поймал себя на мысли, что явно жду ответа, но бедный Родик лишь страдальчески мяукал и фыркал мне в лицо. Рассказав всю эту бредятину слово в слово Вадьке на день моего рождения я ожидал хлопка по плечу и что-то типа ?Пить надо меньше. Жить надо лучше?, но ответ был парадоксален для психиатра со стажем. ?Как я тебя понимаю Сашка. Я тоже Бога видел. ?--сказал он склонившись к моему плечу и заснул. Вот и все. Бред!
Мне казалось я сплю и вижу дурацкий, путаный сон. Даже пытался себя разбудить, но ничего не получалось, только оставил огромный укус на локте. И как я до него дотянулся?
Я решил съездить к той старушке живущей в квартире какой-то Марии Стаценко. Адрес помню, слава Богу. Сажусь в машину еду и на повороте...Бах. Эх хорошая была машина! Очнулся в больнице. Голова перевязана, гипс на руке, все как надо. Доброе лицо врача с шрамом на лбу и кривой улыбкой на губах, с тремя выбитыми передними зубами. И как в фильме. Мужчина вам повезло, если бы не авария, так бы вы и не узнали, что у вас опухоль.?А теперь вот знаете.?--подумал я немного отходя от анестезии. Мы вам ее удалили, теперь вашей жизни ничто не угрожает. ?Ага. Будьте благодарны тому столбу, что поцеловал вашу машину в засос. Именно он помог вам выжить.?