- Жарко, вот и разрумянились!
- Ну, не буду отвлекать, - поклонился дедок. - Ты за свеженьким молочком прибегай, хоть так отблагодарю.
- Спасибо. Я постараюсь.
Важин уже ждал сидя на лавке.
- Я же сказала - лежи!
- Спина затекла. Кто это был?
- Клиент. Травы от бессонницы просил. Не бойся, свои в дом не ворвутся. Знают, что я гостей не люблю.
Мужчина обвел ее взглядом и задал странный вопрос:
- Как же ты хозяйство обустраивать собираешься?
- Так я уже, - не поняла девушка.
- Вдвоём проще.
- Решил остаться? - слукавила Вида.
- Я не о себе. Такой муж тебе точно не нужен, - ответил вольник с горькой усмешкой.
- А какой мне нужен? - лёгкое раздражение скользнуло в голосе знахарки. - Деревенские работяги, пьющие и колотящие жен или городские гуляки, липнущие к каждому подолу?
- Тот, кто может защитить и помочь. Кто всегда будет рядом, когда нужен.
- И откуда у тебя такие знания женских нужд?
- Со мной делились мыслями.
- Хочешь поделюсь своими? - Видана поправила больному сползшую повязку и вздохнула: - Я прекрасно обхожусь без помощи. Бывает тяжко, но какой смысл жаловаться? Всем сейчас нелегко.
- Неужели тебе не хочется носить красивые платья и есть досыта?
- Что не так с моими платьями? - нахмурилась девушка, не став напоминать из-за кого она испачкала и порвала свои любимые. - Уж не знаю, вольник, кто забил тебе голову подобными мыслями, но меня все устраивает.
Знахарка принесла с улицы корзину и сложила в неё грязное тряпье, оставшееся после вчерашнего лечения. Перетянула растрепавшиеся волосы и положила в карман пару маленьких глиняных горшочков с пахучими мазями.
- Ты куда? - забеспокоился Важин.
- К речке. Белье простирну и вернусь. Захочешь есть - похлёбка на столе, отвар в печи. В вещах не ройся. Если бок заноет - в травы нос не суй. Я ненадолго.
Оставлять вольника одного было опасно, но привлекать внимание жителей целый день не выходя из дома - еще опаснее.
Привычно намочив в топкой почве подол платья, Видана дошла до реки. Кивнула увлеченно болтающим девушкам, полощущим рубашки и портки. При ее появлении они замолчали, наигранно заулыбались, но стоило отойти - зашушукались еще яростнее. Девушка выбрала уютное место среди камышей ниже по течению, чтобы болтушки не заметили выполаскиваемую из ткани кровь.
- Эй, Видка! - громко окликнула знахарку одна из девушек. - Не забыла про Женишник? Корсик уже наряд приготовил и с бабкой своей каждый вечер танцы вторит!
Знахарка промолчала и продолжила работу. Но избавиться от подружек было не так-то просто.
- Ты уж приходи, баб Найну не расстраивай. Она за нарушение традиций и выпороть может, - со знанием дела предупредила девушка и хихикнув в кулак спросила: - А вишневую настоечку принесешь? В прошлом году она у тебя особенно удалась!
Она мечтательно облизала губы и толкнула локтем примолкшую подругу. Та едва не пустила по течению отцовскую рубаху и погрозила хохотушке кулаком.
- Корсик точно к Видке постучится, вот увидишь! Ох и повезло тебе! - не унималась девица. - Ой, уже убегаешь?
Видана наспех закончила работу, попрощалась с ничуть не расстроившимися от ее ухода подругами и с неспокойным сердцем вернулась в деревню. Она совершенно забыла о бессмысленном празднике! А ведь болтушки правы: Корсик, сын кузнеца, третий год подряд по традиции распивал с ней травяной отвар с малиновыми веточками, в надежде получить одобрение.
Разнеся заказы и получив в обмен молоко и несколько свежих яиц, знахарка вернулась домой. Пока развешивала мокрое белье над печкой, вольник полулежа следил за дергаными движениями, придерживая больной бок рукой.
- Я тебя обидел?
- Что? - очнулась Вида. - Прости, задумалась. Рана болит?
- Ты чем-то расстроена.
- Через пять ночей Женишник, - не стала скрывать девушка.
- Если боишься, что я умру со скуки, пока ты будешь веселиться - забудь. Я привык к одиночеству.
- Проблема не в этом. Придет свататься парень. Выгнать я его не могу - опозорю и обижу. Пригласить в дом и вежливо отказать, как я делала три года - тоже не получится.
- Он так ужасен? - удивился Важин.
- Нет, иначе я еще в первый раз выставила бы его за дверь.
- Я могу уйти, - предложил вольник, осторожно потрогав бок. - Мне уже лучше.
- Врешь. Ты обещал остаться на неделю, помнишь?
- Но...
- Ничего, просто соглашусь пойти. Один вечер переживу, а потом что-нибудь придумаю.
- Может тебе понравится? - ободрил мужчина. - Дай ему шанс.
- Мы уже стали подружками? - вскинула брови Вида. - Сама как-нибудь разберусь.
Гость примирительно поднял руку, закончив неприятный для девушки разговор. Она наполнила кружку душистым молоком и протянула вольнику:
- Пей.
Важин обнюхал подношение, задумчиво пригубил пенку и осушил кружку двумя глотками. Потом еще одну. И еще.
- Сразу не мог сказать, что так молоко любишь? - отругала девушка.
- Я не знал.
- Что значит - не знал?!
- Никогда не пробовал. Меня даже от запаха воротило, а сейчас захотелось. - смущенно признался вольник. - Спасибо. Это очень вкусно.
- Завтра еще принесу, - пообещала удивленная девушка.
- Не переживай. Ты и так много для меня сделала, а я не знаю, чем отблагодарить.
- Постарайся впредь избегать таких ран.
Оставшийся день и вечер прошли без постороннего вмешательства. Видана хлопотала по хозяйству, вольник либо спал, либо слушал девичью болтовню. Несмотря на сомнения знахарки, больной заметно повеселел и беседы стали длиннее.
Когда комната погрузилась в сумерки, а за окнами пробудился стрекочущий хор, хозяйка дома зажгла свечу и убрала со стола остатки ужина. Где-то вдали шумела молодежь, слышался смех и песни. Сидящий за столом вольник жадно прислушивался к доносящимся звукам веселья. К предложенному угощению он так и не притронулся.
- Что там такого интересного? - не выдержала девушка, когда на сосредоточенном лице неожиданно расплылась улыбка.
- Они ссорятся. Из-за места рядом с девушкой.
- Кто? - не сразу поняла Вида. - Сверчки или деревенские?
- Мальчишки.
- Жаль, я думала ты жучков-паучков понимаешь. Животные ведь вас слушаются.
- Их я чувствую, но говорить не могу. - Вольник открыл глаза и покосился на пустой кувшин с молоком.
- Завтра еще принесу, - обрадовала знахарка. - Коровки в этом году стараются. Молоко вкуснее обычного.
- Почему ты не с ними? - невпопад спросил Важин.
- Надеюсь ты не про коров, - пробурчала девушка, разлив по кружкам прохладный травяной настой.
- Это невероятно: вот так беззаботно собираться ночами у костра.
- Ничего особенного. Тучи комаров, пьяные песни и признания. А наутро свежие сплетни и стыд.
- Я давно не развлекался, - грустно признался вольник. - Вот бы напиться и хотя бы на одну ночь забыть обо всем. Попеть песни, полюбоваться на красующихся девушек, в шутку помахать кулаками.
- Я не верю, что эти гонения навсегда. Однажды все вернется.
- Надеюсь, что так. Ты бывала на городских ярмарках?
- Нет. А вот сестре часто удавалось проникнуть даже в закрытые от простого люда места. Почему ты спрашиваешь?
- Просто это одно из самых счастливых воспоминаний. Все такое яркое, что глазам больно смотреть. Радостные крики и смех. Тогда к вольникам относились с уважением, даже приглашали на приемы к королеве Адриане.
- Королева Адриана? - не поверила знахарка. - Но она же правила...
- Почти пятьдесят лет назад. Хочешь узнать сколько мне лет?
- Нет, - искренне ответила Вида. - Лучше расскажи о приемах.
- О, поверь, они были скромными. Почти все отдавалось простым жителям. Для них же устраивались гуляния и пиршества.
- А правда, что королева жила в маленьком доме возле озера?
- Нет, конечно, - улыбнулся Важин. - Но она любила там гулять и подкармливать уток. Таких уже не встретишь возле наших водоемов. Те были золотистые с черными крыльями. Красиво, особенно когда на них попадало закатное солнце. Кажется, их подарил какой-то приезжий купец, не побоявшийся посвататься к Адриане. Но ее сердце уже было занято: народом, страной, природой.
- Ты много знаешь о королеве. Вас что-то связывало?
- Разве что любовь к музыке, - рассмеялся вольник. - Я застал ее последние годы жизни. Но знаешь, с тех пор я не встречал людей с таким дряхлым телом, но удивительно молодым сердцем и любовью ко всему, что окружает. Это было чудесное время для всей страны.
- Так ее все-таки убили?
- Нет. Я наслушался много злых сплетен и выдумок. Но все до единой - ложь. Она умерла во сне ранним утром. Как и мечтала. Жаль, я не успел приехать.
Видана слушала вольника и не верила, что еще совсем недавно за ним гнались солдаты. За тем, кто так много знает и так много видел. Пусть и не человеком, но существом с добрым сердцем.
- Расскажи еще! - смущенно попросила девушка. - Где твой дом, семья? Ты же не мог всю жизнь быть один!
- Это не займет много времени. Я родился на севере, у любящей матери и часто исчезающего из нашей жизни отца. Когда понял, что не похож на других - начал путешествовать, часто возвращаясь домой. Мама скучала, но никогда не останавливала. Знала, что во мне кипит отцовская кровь.
- Он тоже был вольником?
- Да, но пожалуй это все, что я о нем знаю. Потом мама умерла, дом отдали молодой семье и с тех пор я обходил север стороной. С отцом виделся два или три раза, случайно встречались в просящих о помощи деревнях.
- Значит, дома у тебя нет?
- Мне он не нужен. Я не могу долго оставаться на одном месте.
- Вот как, - вздохнула знахарка, подперев рукой щеку. - А я наоборот не могу уйти. Столько раз хотела накопить монет, перебраться в город и открыть свою лавку! Но там и без меня лечух хватает.
- Города давно стали опасным местом. Но хороших знахарок в них явно маловато.
- Брось, там даже целителей несколько бывает.
- И почти все обманщики. Лучше оставайся здесь. Поверь, только в песнях странствия кажутся чем-то захватывающим и романтичным. А в жизни это стертые в кровь ноги, голод, жара или холод, от которых не спрячешься под крышей.
- Но ты столько повидал, знаешь то, что другие не слыхивали!
- Этим сыт и обут не будешь. Особенно сейчас.
- Но ты ведь был знаком с самой королевой! - не могла понять такой несправедливости Видана. - Это должно хоть что-то значить!
- Прошли десятилетия. Кто станет слушать? Я удивлен, что ты так легко поверила.
- Уже поздно. Ты должно быть устал, - резко сменила тему знахарка. - Тебе удобно на лавке? Может постелить в сенях?
- Нет, все хорошо. Только спать совсем не хочется. Ты ложись, а я еще немного посижу.
Видана сменила едва тлеющий огарок на новую свечу и пожелав гостю спокойной ночи сама улеглась в прохладных сенях. Тело радостно заныло, но сон не шел. Она прислушивалась к хрипловатому дыханию больного, к щебету птиц, к неугомонному кудахтанью в соседском курятнике.
Покатавшись с боку на бок девушка не выдержала и вернулась в дом. Молча накинула на плечи затасканный до дыр сестринский платок и уселась за стол, напротив удивленного Важина.
- Ты чего?
- Не спится.
- Понятно.
Они еще немного посидели в тишине. Мужчина серой тенью восседал на стуле, откинувшись на хлипкую спинку. Раненый бок привычно поддерживал рукой.
- Слушай, - тихо начала знахарка, спрятав дрожащие ладони под тканью, - неужели ты никогда не остановишься? А если влюбишься, заведешь ребенка? Будешь уходить как твой отец?
- Я никогда не буду как он! - впервые повысил голос вольник. - Извини. Я предпочту остаться бездетным, чем заставлю близких страдать из-за меня.
- Ты ведь можешь сделать кого-то счастливой! Совсем не обязательно причинять боль.
- Я пытался. Поверь, вольникам этого не дано. Рано или поздно я уйду или сорвусь.
- Твоя возлюбленная сказала, что ей нужен тот, кто всегда будет рядом? - вспомнила девушка.
- Да. - Важин изменился в лице. - Ведь я не смог.
- Может она слишком много требовала? Или сама не знала, что ей нужно? Ведь если любишь, то всегда будешь ждать.
- Ты ничего о ней не знаешь.
- Так расскажи, - не отставала Вида.
- Зачем тебе это?
- Я же девушка, - пожала плечами знахарка. - Любопытство никуда не денешь.
- Я бы не хотел вспоминать.
- Жаль. - Видана резко дунула на пламя свечи. Оно моргнуло и унеслось под потолок едва заметной струйкой дыма. Комната погрузилась во тьму.
Девушка успела задремать, когда тишину нарушил хрипловатый голос:
- Мы встретились в селении, куда нас созвали как лучших в своем деле. Участились случаи нападения диких животных. Всего за неделю звери растерзали десятерых. Она была известной целительницей, прославившейся силой и замкнутостью. Я же лучше других вольников понимал дикую природу, а не домашний скот. Злата прибыла раньше и уже успела излечить двоих детей с тяжелыми ранами. Уставшая, с мокрой от пота челкой и окровавленными пальцами. Такой я увидел Злату впервые. И тогда же впервые услышал голос: холодный, властный. Уже не помню, что она сказала, но этот голос не выходил из головы всю ночь, пока я разбирался с мучающейся от бешенства стаей кабанов. А на следующее утро нашел Злату возле родника. Изнуренную и беспомощную. Она так сильно противилась тому, что кто-то может увидеть ее слабость, что предпочла сбежать в лес. Наплевав на опасность и здравый смысл. Я отнес ее в деревню и ушел. Следующая встреча состоялась через год в каком-то вонючем трактире. Мне тогда здорово досталось от пьяного стражника, разбившего о затылок глиняный кувшин с толстыми стенками. Оказалось, что он обознался и в качестве извинений оплатил ужин и добавил на лишнюю кружку. А Злата, ставшая свидетельницей нападения, оказала помощь. Мы разговорились и не сразу поняли, что уже знакомы. После той встречи мы почти три года путешествовали вместе. А потом ей предложили место при короле.
- И она согласилась?
- А кто бы отказался? Она умоляла остаться, обещала поговорить с влиятельными людьми, чтобы нам выделили дом и подыскал мне обычную работу.
- Но все это не для вольника? - спросила девушка, догадываясь о дальнейшей судьбе влюбленных.
- Это я понял не сразу. Мы прожили вместе чуть больше трех месяцев. И если первые недели были самыми счастливыми в моей жизни, то последующие превратились в пытку. Мы постоянно ссорились: она не могла понять мою жажду свободы, а я так и не смог объяснить. Закончилось все битьем посуды, ее слезами и моим уходом.
- Мне жаль, что все так закончилось.
- Мне тоже. Говорят, она так и не вышла замуж, погрузившись в работу. - Важин помолчал и неожиданно произнес: - Спасибо тебе, Вида.
- Мне? За что?
- Ты первая, кому я об этом рассказал. Стало немного легче. Если бы она поняла, что я и правда любил в ней все, а ушел не потому что разлюбил, а потому что не мог иначе...
- Думаю, она это знала. Просто не смогла смириться.
- Спасибо. Но я не уверен.
- Тогда почему она не вышла замуж, раз так мечтала о семье и собственном доме? Может все еще ждет, что ты вернешься?
- Спокойной ночи, Вида. - Важин поднялся из-за стола, оборвав разговор.
Она слышала, как гость осторожно укладывается на лавку, как старается сдержать стон. Прошло около получаса, дыхание больного стало ровным и глубоким. Хозяйка дома все так же сидела за столом, вновь и вновь проживая горькую историю чужой жизни.
***
Три дня пролетели незаметно. Важин продолжил делиться либо смешными, либо страшными историями. Грустных тем оба собеседника старились избегать. Вольник болтал без умолку, не забывая настороженно прислушиваться и поглядывать в окно.
Очередной день подходил к концу. Девушка беззаботно хохотала, под конец истории расплескав воду для крапивной похлебки.
- Хватит! - взмолилась она, спасая свежеиспеченный пирог от влаги. - У меня уже живот болит.
- Это от голода. Ты с самого утра ничего не ела, - напомнил мужчина.
- А ведь правда, - удивилась Видана. - Сейчас горшок в печь поставлю и будем ужинать.
- Ты ешь, я не хочу.