Пришло время побеждать, — подумал он, и бодро замурлыкал новую мелодию. Это была песня из свежего альбома вестландской группы Грешники.
Дослушав до конца, Тайто исполнил ее вместе со словами. В этот раз в ладоши захлопал даже Хаджи.
— А что? — он невинно пожал плечами, когда Слай одарил его гневным взглядом, — Я не догадался, что это. Особенно в твоем исполнении.
Счет сравнялся: два-два.
А к шатру тем временем стягивалось все больше и больше зевак. Все без исключения болели за маленького очаровательного бионика и прыскали от смеха, когда начинал петь Слай.
Третья мелодия, которую загадал Тайто снова оказалась простой. Это был тот самый хит про девушку и море, который Слай и Хаджи слышали в Холоваке. Назвав песню, Слай ощутил, как по его телу ползут неприятные мурашки.
Спасибо за воспоминания Тайто, — мрачно подумал он. — Теперь мой черед!.
Слай не собирался проигрывать, не согласен был даже не ничью. Поэтому песня, которую он загадал была и не песней даже, а музыкальным фрагментом из рекламы биоразлагаемых бутылок.
Хаджи догадался, что это, и сердито посмотрел на брата, как бы говоря, что это не совсем честно.
И снова Тайто дослушал до конца. На этот раз шипение в динамике длилось дольше, и Слай уже подумал, что тот сдается. Но нет. Тайто почти дословно процитировал рекламу, последние строчки которой потонули в аплодисментах, собравшейся публики.
— Ай-я-яй, — недовольно покачал головой старик-шатерщик. — Мистер Слай Хиггс хотел схитрить, но вместо этого мистер Слай Хиггс проиграл.
Он стер последний плюсик под именем Слая, а Тайто нарисовал жирный нолик.
— Это как вообще? — Слай стукнул кулаком по прилавку. — Я угадал три раза, и он угадал три раза!
— То, что ты загадал — не песня, поэтому я присуждаю победу Тайто, — афранец убрал под стол доску и мел. Народ одобряюще загалдел.
— Но как? Как он угадал?! — не унимался Слай.
— Тайто — эпси-бионик, — пояснил старик. — Он узнал бы любую мелодию, которую ты загадал. Из твоей головы.
В этот момент на Слая было больно смотреть. На фоне его бледного и взмокшего лица красные от смущения уши горели, словно два светофора. Он осознал, что все это время Тайто не только читал его мысли, но и выставлял идиотом перед толпой, заставляя исполнять все композиции до конца. Если бы Слай мог, то, наверное, провалился бы сквозь землю.
Хаджи утешительно хлопнул его по спине.
— Лучше бы ты, парень, пел в своей ванной, — нагло произнес кто-то из толпы.
— Кто это сказал?! — огрызнулся Слай, ища насмешника, но вызвал только новую волну хохота.
— Значит, сегодня снова в одиннадцать? — поинтересовался Хаджи у шатерщика.
— Да, да, я буду ждать вас, — старик уже протирал прилавок, почти забыв про них.
Закончив уборку шатра далеко заполночь, вымотанные Слай и Хаджи возвращались домой по остывающим улицам ночной Афры. В некоторых пляжных кафешках еще сидел народ, кто-то танцевал под медленную музыку, но большинство любителей ночной жизни разошлись по домам.
— Я вернусь завтра, — Слай напоминал маньяка, одержимого одной-единственной мыслью.
— Ну уж нет, — ответил Хаджи. — С меня хватит и двух бессонных ночей.
— Понимаешь, весь этот аттракцион рассчитан на то, чтобы дурить людей!
— Этот аттракциона рассчитан на то, чтобы веселить людей, — возразил Хаджи. — И только один ты воспринимаешь его всерьез! Прости, Слай, но я больше не хочу в этом участвовать.
Тот не ответил. Слай с детства не выносил проигрывать, тем более при свидетелях. А проиграть бионику и вовсе казалось ему постыдным недоразумением.
***
— Что скажешь об этих ребятах, Чатни? — спросил Номад.
Он сидел на пластиковом стуле, а его ноги то и дело лизали медлительные волны.
— Обычные ребята, тут таких много, — девочка склонилась к очередной ракушке в песке.
— Это точно, — кивнул Номад. — У младшего очень большое самомнение, и однажды это отравит ему жизнь.
— Вот только не надо вмешиваться в их судьбу, — Чатни достала ракушку из песка и положила в свою сумочку.
— Ты вмешиваешься в судьбу этих раковин, — Номад посветил фонариком на поясную сумку Чатни, плотно набитую домиками обитателей моря.
— Я собираю самые красивые для своей коллекции, — сказала девочка. — Не надо пытаться увидеть в этом какой-то высокий смысл.
— У меня тоже своя коллекция, — ответил Номад, уставившись в темноту моря. — Самых-самых.
Продолжение следует! Делитесь впечателниями в комментариях или в моей группе Вконакте: https://vk.com/khramstories
Триединый бионик. Глава 2 — То Самое Фото
Утро выдалось пасмурным. Впервые за несколько недель небо было затянуто низкими облаками. Проснувшись в районе обеда, Слай больше всего хотел забыть обо всем и поспать еще несколько часов, но назойливый голосок твердил ему: иди и разберись с тем биоником. Он нехотя встал, принял душ, пообедал и отправился на Виноградную площадь.
К его удивлению, а также странному внутреннему облегчению, половина шатров была убрана из-за сильного ветра. Гуляк было мало, лишь девочка-подросток сновала туда-сюда с фотоаппаратом.
Однако до боли знакомый красно-белый шатер все еще стоял.
— Сегодня мы закрыты, — сказал афранец, выпуская из трубки кольцо дыма идеальной формы.
— Ну как же? — растерялся Слай.
— Вы здесь, Тайто здесь, — он кинул на бионика взгляд, полный ненависти. — Я готов продолжить соревнования!
— Соревнований больше не будет, — спокойно ответил пожилой мужчина. Слай внимательно посмотрел на него, и на секунду ему показалось, что это совершенно другой человек. Он был выше ростом и моложе прежнего лет на десять.
— Слай! — послышалось сзади. К шатру бежал заспанный Хаджи. На его голове была странная шляпа из пробкового дерева.
— Что еще? — недовольно отозвался Слай.
— Объявлено штормовое предупреждение!
— Ну так и иди домой.
Слай и Хаджи снимали небольшой коттедж, который за месяц в Афре привыкли считать своим домом.
— Вот, надень, — Хаджи напялил на его голову вторую такую же дурацкую шляпу. — Полицейские бесплатно раздают. Мол, защищает от попадания камней и веток.
— Штормы у нас свирепые, до десяти баллов, — старик выпустил еще одно кольцо дыма. — Шли бы вы домой, ребята.
— Не раньше, чем вы дадите мне еще один шанс! — продолжал стоять на своем Слай.
В этот момент к ним приблизилась девочка с фотоаппаратом. Ее глаза были удивительно голубыми, словно вода во фьорде.
— Улыбочку! — приветливо сказал она и щелкнула камерой.
— Что за… — взбесился Слай. Он ненавидел, когда его фотографировали без предупреждения.
Затем он повернулся к старику и выпалил:
— Знаете что: вы выставляли нас идиотами два дня подряд. Два дня подряд мы убирались у вас, а теперь вы говорите, что не работаете!
Шатерщик спокойно смотрел на него и продолжать дымить.
— Пора прикрыть вашу лавочку, хотя бы за то, что вы обманом заставляете людей проигрывать, — Слай не знал, что на него нашло. Он чувствовал, что не контролирует себя. Даже Хаджи смотрел на него, как на чужого, незнакомого человека.
— Ваше фото, мистер, — голубоглазая девочка протянула Слаю фотографию.
— К черту фото! — рявкнул он и, не глядя, разорвал глянцевую бумагу пополам.
Затем он схватил с прилавка Тайто с намерением не то рассмотреть его поближе, не то запустить куда подальше. В ту же секунду, глаза мужчины-афранца налились кровью. Он выпустил очередную струю дымка, которая опутала Слая с головы до ног.
В глазах моментально защипало, а голова закружилась. Слай зашелся кашлем, задним умом соображая, что вдохнул какую-то дикую афранскую смесь из мухоморов и помета летучих мышей, и теперь будет ловить галюны до завтрашнего обеда, если, конечно, не тотчас же не умрет от анафилактического шока.
Он хотел было сказать что-то, закричать, но поток воздуха застрял в его гортани, вибрируя между голосовыми связками и превращаясь в долгое, бесконечное аааа. Слай почувствовал, что проваливается куда-то внутрь гигантского куба с множеством граней, которые он пересекает одну за другой с немыслимой скоростью свободного падения, усиленного десятикратно.
А потом все неожиданно закончилось. Он обнаружил себя, стоящим на площади, рядом с красно-белым шатром и незнакомыми людьми. Поднялся сильный ветер, в котором ощущались мелкие капли дождя. Еще раз взглянув на лица незнакомцев, Слай поспешил домой.
Он знал, что живет на улице Чаек в красивом двухэтажном коттедже с видом на море и пекарню, в которой готовили ну очень вкусные лаваши.
Вернувшись домой, он по привычке сел читать газету. Но строчки убегали от его глаз, словно тараканы на кухне, когда включаешь свет.
Неожиданно Слай сообразил, что у него поезд. Сегодня, в три пятнадцать. И как он только мог забыть? Билет лежал в кармане пиджака, вот только Слай так и не вспомнил, когда купил его.
На вокзале Афры было много народу. В какой-то момент Слаю показалось, что за ним наблюдает высокий мужчина с кожей цвета спелого баклажана и девочка-подросток с пронзительно-голубыми глазами. Но уже в следующее мгновение они исчезли, растворились в толпе отбывающих и прибывающих.
До его поезда было еще двадцать минут, и Слай решил выпить кофе. Снек-машина с удовольствием проглотила несколько звенящих лемингов и через несколько секунд выдала Слаю бумажный стаканчик с горячим ароматным напитком.
Но отведать его Слай так и не успел. Едва он прикоснулся губами к бортику стаканчика, как высокий крупный мужчина сильно толкнул его в спину.
— Какого дьявола?! — возмутился Слай, глядя, как кофе растекается по его пиджаку и брюкам.
— Прошу прощения, я не специально, — мужчина возник перед его лицом. — Хотите куплю вам новый кофе?
— Купи себе новые мозги! — огрызнулся Слай.
Но взглянув в лицо парня, он вдруг осекся. Неприятное ощущение дежавю посетило его, словно где-то когда в прошлой жизни он уже видел эти серые глаза, длинный нос и волосы цвета соломы, небрежно собранные в хвост.
— Мы знакомы? — спросил мужчина, явно ощущая то же самое.
— Надеюсь, что нет, — Слай продолжал обижаться из-за испорченного костюма.
— Ну и славно, — пожал плечами тот.
С минуту Слай смотрел на его удаляющуюся фигуру в длинном дорожном плаще, пока тот не скрылся из виду.
А еще через несколько минут подали и его поезд.
— Ваш билет, пожалуйста, — вежливо потребовал проводник.
Слай достал билет, и его сердце упало в пятки: половина бумаги была залита чертовым кофе, напрочь стирая город и время отправления!
Поворчав немного, проводник все же пустил его в вагон.
Стук колес не заставил ждать. Перрон удалялся все быстрее и быстрее, перрон чудесного города… города… Да как же его?
Слай взглянул на билет, но буквы настолько промокли, что прочесть выпавшее из головы название не представлялось возможным. Зато пункт назначения, напечатанный яркими крупными буквами, гласил: Будапешт.
Будапешт, — мысленно произнес Слай. — Отлично. Я еду домой.
***
В те дни Слай ничему не удивлялся. Ни тому, что в Будапеште его ждала однокомнатная квартира и машина. Ни тому, что на следующий день после приезда ему позвонили с работы и спросили, когда он соизволит выйти с больничного, так как некий мистер Гелион крайне недоволен. Он проглатывал все, что видел с энтузиазмом спящего человека, который видит десятый сон под утро и принимает все за чистую монету.
Месяц шел за месяцем, и ничто не тревожило его сердце. Стандартный набор удобств новой жизни не был пределом мечтаний: за лучшее приходилось бороться, но и выть от отчаяния не приходилось. Слай то и дело получал щедрые судьбоносные подачки в виде симпатичной подружки, премии на работе, отпуска и так далее.
Он часто говорил себе, что его настоящая жизнь его полностью устраивает. Да, он употреблял именно это слово, неосознанно соглашаясь с тем, что это жизнь устраивает его, а не он устраивает жизнь.
Период мнимого благополучия длился ровно до тех пор, пока однажды Слай не нашел в своем бардачке разорванную фотографию. Увидев ее, он испытал шок, как если бы нашел в багажнике труп незнакомца. Первое, что он сделал — это принес фотокарточку домой и ножницами аккуратно обрезал неровные края. В голове тучами роились вопросы: кто сделал это фото, когда, где, при каких обстоятельствах. Единственное, что мог сказать Слай: человеком на фото был он сам. Он ощущал это на уровне подсознания, но копнуть глубже не мог. Пока не мог.
В ту ночь он просидел без сна, снова и снова рассматривая глянцевую бумагу, словно ожидая, что она передумает и откроет ему свои секреты. Но этого не произошло, и в следующую ночь история повторилась.
Слай потерял покой: после работы он несся домой, чтобы снова взглянуть на снимок из альтернативной реальности, как он говорил сам себе. Но время шло, а фотокарточка продолжала молчать. Через несколько месяцев, когда мистер Гелион едва не уволил его за то, что тот заснул на работе, Слай принял решение выбросить снимок. Но вместо этого засунул подальше в бардачок и запретил себе доставать без необходимости.
В тот момент Слая отпустило. Работа снова начала приносить удовольствие, девушки вновь стали казаться симпатичными, а будущее — перспективным. И только сновидения, наполненные странными картинами и образами, продолжали терзать его мозг, заставляя записывать, зарисовывать, вспоминать…
Так прошел год.
***
Цоканье каблуков гулко разносилось по переулку. Амалия знала, что высокие каблуки добавят ей еще пять сантиметров в росте, и тогда Слай окажется ниже. Она знала и то, что это будет доставлять ему душевный дискомфорт, и все равно надела их. Ей нравилось вертеть Слаем так и эдак, ведь Амалия была уверена: парень по уши влюблен в нее.
— Ну все, отстань, — сказала она, когда тот попытался поцеловать ее.
— Еще скажи, что тебе не нравится, — Слай попытался поймать взгляд девушки, но она все время отводила глаза.
— Мне понравилось бы больше, если бы ты подарил мне букет.
— Я и подарил, — заметил Слай.
— Букет, Слай — обиделась Амалия. — Пять роз — это не букет, понимаешь?
— А сколько букет?
— Ты, что идиот?
— Хорошо, завтра я подарю тебе букет, — быстро сказал Слай, чувствуя приближение беды. Похоже, букет для Амалии это как минимум сто роз.
Неожиданно в конце переулка появился подросток. Девочка в джинсах и куртке, с растрепанными каштановыми волосами.
— Ой! — удивилась Амалия, и шепотом добавила, — Я думала мы здесь одни.
Переулок и впрямь выглядел безлюдным. Да и на часах была почти полночь.
Девочка стремительно приблизилась к паре. Ее ярко-голубые глаза буквально светились на смуглом лице. Такое странное сочетание. Девочка, на вид лет тринадцати, была европейской наружности, но в ее чертах было что-то неуловимо восточное или африканское…
— Взгляните, мистер! — ни с того ни с сего, она протянула Слаю распечатанную фотографию. Это было так неожиданно, что он молча повиновался ее пронзительному взгляду.
А в следующую секунду тротуар стремительно заскользил у него из-под ног. Это была его фотография! Та Самая Фотография из бардачка! Только у девочки она была целая, не разорванная. Ощущая острое кислородное голодание, Слай во все глаза рассматривал высокого мужчину, что стоял рядом с ним на фото.
Он был в такой же нелепой пробковой шляпе, что и Слай, а его длинные волосы развевались на ветру.
— Слай, кто это? — недовольно спросила Амалия.
— Помолчи, — не глядя на девушку, произнес Слай. — Откуда у тебя это?
— Ему очень плохо без вас. Как и вам без него, — сказала девчонка. — Позвоните по этому номеру.
Она перевернула снимок, где шариковой ручкой был написан номер телефона.
— Это что, твой бойфренд? — Амалия явно разозлилось тем, что Слай словно забыл о ее существовании.