========== Глава 1 ==========
Олан с интересом оглядывался вокруг: в таких магазинах он еще не бывал. Длинные полки с товарами, бумажные ценники, карандашики и листки, чтобы записать код товара — все это будто сошло со старинной, еще двухмерной, фотки.
Современные шопы выглядели иначе — как правило хозяева вообще довольствовались электронным вариантом. Это выходило дешевле — не нужно снимать помещение, оплачивать работу продавцов и другого обслуживающего персонала. Многомерное изображение товара позволяло вертеть его во все стороны, «примерить» будущий предмет на то место, где он будет стоять, рассмотреть текстуру и даже «простучать» поверхность. Но в городе, где Олан поселился на ближайшие годы не было супер-современных технологий. Все вокруг было до забавности старомодным. Парень находил в этом некоторую прелесть — путешествие во времени, не иначе.
Дома были классической прямоугольной формы и только несколько зданий блестели стеклом и металлом. Узкие улочки петляли по городу, приводя к маленьким уютным скверам и небольшим площадям. Старомодная плитка и даже асфальт были основным покрытием. Дома облицовывались каким-то неизвестным Олану составом, который был совсем не похож на пластик и композитные панели. Очаровательное погружение в старину! Все вокруг было таким необычным!
Парень все больше убеждался, что прав был именно он, а не братья, которые всячески отговаривали его от поступления в учебное заведение на этой планете. Конечно, без многих вещей было непривычно, какие-то аспекты жизни оказались неудобны, но Олан был готов потерпеть. К примеру, ему импонировали чудаковатые авто и полное отсутствие самодвижущихся дорожек, пусть это и обозначало больше пеших прогулок.
Занятия еще не начались и Олан посвятил свободное время обустройству на новом месте и долгим прогулкам. Город во многом напоминал те небольшие задрипанные городки, где обретались папы, пока их выращивали. Здесь не было того, без чего жители центральных планет уже давно не мыслили существования: сканеров, спикеров, головизоров. Для их производства требовался иной уровень, планета же была окраинной, расположенной вдали от центральных путей, «привозное» стоило весьма и весьма недешево, во много раз дороже, чем в тех же центральных мирах. Часть населения — малая — могла себе позволить щеголять давно вышедшими из моды микро-спикерами и горделиво демонстрировать гостям допотопные головизоры, но большинство знали о подобных вещицах лишь понаслышке. Олан, ознакомившись с местными реалиями, спрятал свой новенький наручный спикер в дальний карман рюкзака — незачем вот так, сходу, привлекать к себе внимание.
Злоехидный Рей, узнав, куда навострился брат, предрекал Олану скорую смерть от скуки, но парень был уверен, что сможет найти, чем занять свое свободное время.
Конечно, одного его не отпустили. Ну и что, что взрослый? Человекопапа твердо стоял на принципе «береженого космос бережет» и требовал от детей, чтобы они не путешествовали в одиночку. Братья всегда находились поблизости друг от друга. Присралось учиться на самом краю обжитой галактики? Отлично! Хочешь — вперед! Но потрудись тогда захватить с собой кого-нибудь из братьев. Уговори, подкупи, делай что угодно — страховка должна быть! Обычно требование папы почти никак не ограничивало свободу детей: их было много и кто-нибудь из братьев всегда обретался в радиусе действия сигнала, но Олан планировал забраться слишком далеко — Ксан прекрасно понимал: если с сыном что-нибудь приключится, помощь не успеет. Лететь минимум двадцать стандартных дней. Поэтому отец поставил жесткое условие: Олан должен договориться с кем-нибудь из братьев, чтобы ему составили компанию.
Наверное, парень еще долго вел бы переговоры со своими брательниками. Все-таки спросить у тридцати человек, не хотят ли они смотаться годика на два в ебеня — не так просто. С наскока произносить подобное нельзя. Необходимо сесть, создать атмосферу, аккуратно разузнать о планах на будущее… Олан был готов к тому, что времени уйдет много. Потому, когда Рунако ввалился к нему посреди ночи и спросил:
- Ол, слышь, говорят, ты тута куда-то едешь? С тобой можно? - воспринял сие, как подарок судьбы, хотя с Рунако никогда особо не дружил.
С братом вообще мало кто ладил. Возможно, так получалось из-за того, что он был среди первенцев, которые держались особняком. Людохвырики, как называл их человекопапа, были слабее и мельче тех, что вылупились позже. Кроме этого было еще одно важное отличие: так как память предков в них так и не проснулась, то они ощущали себя скорее людьми, чем хвырами и воспитывались в основном папой Ксаном. Папа Шыкх глядел на мелочь с недоумением: хвыры послушны, эти же, с его точки зрения, были совершенно неуправляемы. Человекопапа уверял, что «малыши» довольно спокойные. Спорить с папой никто не решался, так как давно было подмечено: нет более простого способа привести его в дурное расположение духа, чем сказать что-нибудь нелестное про «хвыздиков».
Первенцы росли и развивались медленно. Олан уже давным-давно ощущал себя взрослым, работал и кружил головы девчонкам, а эти все еще носились друг за другом, играя в догонялки, рассказывали по вечерам страшилки и боялись идти в темноте до туалета.
Ану вовсю охмурял избранника, а первенцы только учились писать и читать. Олан вечерами слушал как неловко, по складам, разбирают мальчишки свои первые тексты. Ксан частенько заставлял хвыров присматривать за малышней, не миновала сия чаша и Олана, и он, вздыхая, отбывал повинность, тихо звеня металлическими спицами.
Годы шли, дети, наконец, выросли. Но беспокойства меньше от них не стало. Ксан смеялся и уверял, что люди взрослеют очень медленно. Некоторые вообще никогда. Олан подозревал, что Рунако как раз из таких — которые до старости чудят, мечутся по жизни без цели и плана, совершают глупости, влипают в истории. Сами хвыры достаточно четко представляли себе, чего хотят. Большинство мечтало найти избранника, а до того светлого момента коротало время зарабатывая монеты — ведь тому, кто люб надо еще предложить что-то достойное. Олан разделял всеобщую мечту — найти своего партнера. Кто это будет, парень не загадывал. У них в семье мало кто связал себя узами с обычным человеком, это происходило не специально, они не выискивали кого «пооригинальнее», но, на всякий случай, Олан был готов к мысли, что и его любимый, или любимая, будет со странностями.
Например, спутник Иррэ все время норовил обратиться в фигурный туман, что немного нервировало всех, кроме самого Иррэ. Олан ощущал себя как-то неловко, когда густые молочные клубы плескались где-то в районе коленок — под его юбочкой никогда не было белья. Да, у тумана глаз, вроде, нет. Просто взвесь… чего-то. Взвесь Айла. Маловероятно, что партнер брата с интересом рассматривал гениталии Олана, но все равно — неприятно. Волк со временем провел параллель между дискомфортом Олана и своим туманным состоянием, сделал выводы и почти перестал так делать при нем. Если, конечно, не забывал об этом.
Рунако пока не был ни с кем связан, хотя и проявил себя достаточно активным любителем разнообразных прелестей. В основном жертвами его страсти становились мужчины, но пару раз он был замечен в связях с особами женского пола.
Олан старался держаться от всего этого подальше. Выпить и победокурить он был непрочь, но размениваться на случайных любовников не желал. Ну, пару-то раз, конечно, было — встречался. Но это были не проходные, почти незнакомые люди, а те в кого Олан был влюблен. Ему даже казалось, что, возможно, это партнер. Но всякий раз оказывалось — нет.
Олан напивался, вламывался к кому-нибудь из счастливчиков, нашедших свои половинки, и полночи допытывался, как они поняли, что именно этот разумный — тот самый.
- Я не понимаю… как? П..чму? Вот, нравился же мне. И так внутри было… а потом — все ушло! - Олан блестел глазами, его утешали и отводили взгляд.
Никто из братьев так и не смог толком объяснить, чем же их чувство отличалось от обычной влюбленности. Только твердили: «Ты не перепутаешь!»
Рунако, в отличие от Олана, совершенно не волновался и не тосковал по еще не найденному партнеру.
- Да на кой мне это? - вопрошал он, когда его спрашивали об этом животрепещущем вопросе, - ну, будет кто-то. И че? Я ж буду как привязанный. По-моему, сейчас лучше. Живи в свое удовольствие!
Его позиция была братьям ясна, но непонятна. Как это так? Не хотеть найти того самого? Впрочем, большинство считало, что это он просто хорохорится. Уверяет себя, что «нет, и не надо!», а на самом деле тщательно давит в себе смурь, ощущаемую каждым из них.
Пока летели до планеты, братец изрядно надоел Олану этими своими возмутительными рассуждениями, разбавленными подробными рассказами о ебле с оставленными вдалеке пассиями. Олан морщился — он не считал себя ханжой, но Рунако весьма раздражал своей зацикленностью на сексе.
- Ты о чем-нибудь другом говорить-то можешь? Или у тебя член вместо мозгов?
- Гы! - Рунако довольно гоготнул, - кстати, о членах!
- Оххх….
Вот так и прошло путешествие: Олан изучал новые плетения. Ему удалось достать изображение кружев, ныне уже обратившихся в прах, которые плели аборигены одной из планет Чирика. Это были двухмерки, черно-белые, ужасного качества. Настолько древние, что Олан покрывался мурашками, когда думал о бесчисленных веках, разделяющих его и ушедших за грань мастеров. Когда-то образцы узоров хранились в музее, но войны и время стерли и музеи, и хранимые в них экспонаты с лица планеты. Остались лишь статьи в допотопных, еще бумажных изданиях. Потом, с развитием технологий, сохранившееся оцифровали, переписали на носители и… забыли на века в одном из закрытых помещений музея. Недавно прошедшая реконструкция обнаружила в стене, казавшейся монолитной, заложенный проем, а за ним - еще один зал. Некоторые носители, обнаруженные там, безнадежно испортились, но кое-что все-таки удалось восстановить. Музейные работники, гордые проделанной работой, выставили отреставрированные файлы во всеобщий доступ, там Олан и обнаружил несколько заметок со старинными зернистыми изображениями любопытных узоров. И вот теперь он вертел эти двухмерки, стараясь сообразить, как сплести пленительные воздушные кружева.
А Рунако со скуки беспрерывно глушил алкоголь и смаковал подробности интимного поведения своих любовников. Его бубнеж немного мешал, но именно с этим сексоманом Олану придется сосуществовать ближайшее время, потому парень без возражений внимал брату, тихо вздыхая.
И все равно Олан полагал, что ему повезло. Те, кого парень прочил в сопровождающие, узнав точное положение планеты и предполагаемую длительность проживания на ней, в ужасе отказывались.
Рунако тоже наверняка бы отказался, но у него почти не осталось выбора. В своих бесконечных похождениях он в конце-концов нарвался на какого-то неадеквата — чего и следовало ожидать, учитывая всеядность парня. Брошенный любовник оказался не просто психом, а психом со связями, и папа Ксан постановил, что сыночку лучше пока пожить где-нибудь… подальше. Например, поучиться вместе с Оланом. Отбрыкаться Рунако не удалось, вот таким макаром он и оказался на пороге Олана с просьбой взять его с собой.
На планете Олан быстро сориентировался — он заблаговременно разузнал все, что нужно, а также подал по сетке документы на платное, получил подтверждение и оплатил.
Космопорт на планете был только один. У Олана и Рунако не было своего «летающего дома», пришлось воспользоваться грузовым кораблем. Здоровенные неповоротливые махины появлялись на интересующей их планете нечасто.
Олан был весьма доволен тем, как все складывалось - ему удалось так быстро утрясти все дела, что они успели на отходящий грузовоз, прилетели заранее и теперь было время немного обустроить быт до начала учебного года. Например, прикупить кое-что для абсолютно необставленной квартиры.
- Не понимаю, почему нельзя было делать это дома — по сетке? - пробубнил Рунако, с неудовольствием оглядываясь вокруг.
- Ты ведь не прочел краткого описания планеты, которое я тебя скинул?
- М? - Рунако был с перепою, а потому мрачен и ворчлив, - зафиг? Все равно же папанька ультиматум выдвинул, так что лететь бы пришлось по-любасу.
- Ладно, подойдем к вопросу с другого краю. Ты не заметил в нашей комнате ничего необычного?
- Нет. Харе таинственность наводить. Давай уже — рань меня в самое сердце. Чувствую, ничего хорошего ты мне не скажешь.
- Нельзя здесь ничего по сетке купить. Точнее — можно… но тут такое дело: сетка-то есть, но совсем не такая, как у нас. Двухмерная. И с цветопередачей там проблемы.
- Епт! Это же капец! Как же я буду? Погоди… а игрухи?
- Двухмерные, - Олан еле сдерживал рвущуюся на лицо улыбку — физиономия брата выражала столь глубокое страдание и вселенскую скорбь, что нельзя было не порадоваться. Рунако со своими грубоватыми манерами и хамскими высказываниями этого заслуживал.
- О-о-о… - простонал брат, закрывая глаза рукой.
Олан целенаправленно обходил помещение за помещением, вглядывался в разложенные товары, вертел их в руках, рассматривая. Рунако следовал за ним апатичной тенью.
- Посмотри — вот этот стол, вроде, ничего. И стоит недорого.
- Ага.
- Или этот? Он покрыт пластиком, а тот — из древесины…
- Космос! Ол, выбери сам и не еби мне мозг!
Олан неодобрительно поджал губы и выписал на бумажку номер, под которым значился товар. Затем они прошли на склад, долго искали нужные цифры и, наконец, водрузили на тележку картонную коробку.
- Нахрена нам тележка, ты ж и так можешь отнести? - недоумевал Рунако.
- Не стоит выделяться. Посмотри вокруг — все с тележками. Такой вес может нести либо киборг, либо инорасник. Здесь и те, и те — редкость. Зачем привлекать к себе любопытные взгляды?
- А как мы тогда ее до дома попрем?
- Закажем доставку!
- Лишние деньги.
Олан вздохнул. Монет у них было немного. Рунако вечно все, что зарабатывал, спускал на гулянки. Олан — на дорогостоящие натуральные материалы, платные курсы повышения мастерства и, иногда, на гулянки. Поэтому парни были настроены потратить на обстановку как можно меньше. Приобрести крохотную комнатушку на двоих им помог папа Шыкх. Он с цифрами в руках доказал, что если снимать — выйдет дороже, и подкинул немного монет.
В общем — Рунако был прав, за доставку сдерут немало. Таранить же на своем горбу через весь город неудобную габаритную коробку — тоже совсем не весело.
- И все же придется, - кисло произнес Олан, - коробка не тяжелая, но в транспорте мы с ней не протолкнемся.
***
- Рунако! Что это?
- Где?
Брат заполошно выбежал из кухни — он никогда не слышал, чтобы спокойный Олан так кричал.