- Подари мне мир, - позволяя загадочной улыбке осветить ее лицо, озвучила свое желание девушка, внимательно наблюдая за его реакцией: фраза была выдана совершенно без какой-либо глубокой мысли, лишь потому, что ей безумно хотелось проверить то, насколько далеко он готов зайти ради нее. Если сейчас попросит придумать что полегче - собственноручно вручит ей возможность напомнить о его неспособности держать обещания. И о том, что он не так уж всевластен, как считает сам. Если возьмется за эту идею, то потом обязательно забудет, а через пару лунных воскрешений вновь начнет напоминать о приближающемся совершеннолетии. И она будет знать, что ему противопоставить. Как бы то ни было, она не даст так просто своего согласия лишь для того, чтобы удовлетворить самолюбие Хэдеса. Он всегда говорил ей, что она не будет принадлежать никому, кроме него. Что ее не достоин никто, кроме него. Но в этих словах она видела только демонстрацию собственной исключительности. Только подчеркивание их общего статуса, что был на ступень выше всех остальных. Но не более.
А это не могло являться достаточной причиной для брака.
___
*каменные сферы памяти - основной источник знаний в крупных Хранилищах, представляющий собой, как несложно догадаться по названию, объемную сферу из камня - обычно, драгоценного. Способны вбирать в себя до двухсот пятидесяти шести часов информации.
========== — VIII — ==========
Он снова пришел в ее дом. Снова даже не постучался, просто пройдя сквозь дверь, не удосужившись открыть ее – оно и верно, зачем тому, в ком течет кровь Высших, себя обременять человеческими привычками. Тем более, учитывая его возраст: будучи молодым, всегда хочется использовать силу на полную катушку. Она и сама порой грешила применением своих привилегий и дара для ежедневной рутины, чтобы не утомляться зазря. Это потом придет понимание рационального использования магии. Но не сейчас. Сейчас у нее есть более сложная задача, заключающаяся в том, чтобы не продемонстрировать радость, вызванную его визитом. А еще ненароком не пригладить ладонями его вечно торчащие в художественном беспорядке светлые вихры, что, кажется, никогда не будут лежать прилично, все время придавая юноше какой-то ребячливый вид.
Безумно хотелось сделать одновременно две вещи: подвергнуть визитера особо мучительной пытке и в то же время просто броситься на шею. Все ужасы Бездны, он не имел права пропадать на такой срок! Скрыться из виду, не подавая признаков жизни, не мешая ее свиданиям, не заявляясь посреди ночи просто потому что «холодно одному в постели», не напоминая о приближении дня их соединения. Да просто не попадаясь ей на глаза, в конце концов. Он не должен был создавать полную иллюзию собственного отступления. И не должен был заставлять ее перебирать самые ужасные варианты, потому как о его местонахождении не знал никто. Абсолютно.
- Теперь тебе не отвертеться, - на протянутой вперед руке завис в паре миллиметров от ладони макет Альтерры, напоминающий диковинный цветок, окутанный янтарным сиянием и разбрасывающий всполохи пламени, словно лепестки, отходящие от центра в тех точках, где находились порталы. Юношу, похоже, они не задевали совершенно: кроме ожидания и легкой насмешки в его глазах не читалось ни грамма боли. Без лишних предисловий и приветствий он продолжил прерванный когда-то давно разговор. Словно бы и не было долгой разлуки.
- Что это? – несмотря на то, что она прекрасно знала ответ на свой вопрос, девушка до последнего старалась придать своему лицу вид крайнего непонимания. Словно бы и забыла, какое условие ставила несколько десятков лун назад. Тем более, ведь она же это не всерьез ему говорила: хотела лишь проверить серьезность намерений. Она бы в любом случае согласилась, и дело было даже не в их связи: Хэдес просто не мог не очаровать ее. В определенный момент она даже испугалась, что сказала что-то не то, оттолкнув от себя юношу таким заявлением: он не показывался столь долго, что девушка уже была готова самолично прийти к нему и просить о ритуале соединения, устав от собственных кошмаров, где он просто уходил. И оставлял ее одну. Хоть и гордость бы потом долго ей это припоминала. Но чувства были сильнее. Маленькая девочка, что росла вместе с остальными «детьми» Трехликой, с самого детства ощущала связь с тем, кто держал в своих руках второй конец первородной цепи. И с самого детства нуждалась в нем, хоть и тщательно скрывала это. Золотоволосый мальчишка-ровесник с только наметившимися рунами на скуле, что по мере взросления расцветали на его лице, заменил ей сразу всех: и отца, и брата, и мужа, и друга. Так же, как и она для него. Такое единение и необходимость друг в друге была естественна для всех сотворенных Трехликой и, впоследствии, Высшими, пар. Только это не означало, что все отношения протекали мирно и спокойно: характеры не исключить. А оттого приходилось и добиваться, и доказывать, и убеждать. На каприз одной нашлось упорство другого.
- Я обещал подарить тебе весь мир. Я не бросаю своих обещаний на ветер.
- И ради этого даже готов украсть у Богов столь ценный артефакт? – неужели она и вправду собственными руками толкнула на такой грех? Простая забава обернулась тяжелыми обстоятельствами. И только невероятное усилие над собой позволяло не выдавать испуга, хотя внутри уже все мелко дрожало. Если кто-то узнает, они оба не доживут до ритуала соединения. Посягательство на власть, тем более в подобной форме, не прощается даже великодушной Пресветлой матерью. И думать о том, что сделают с ними, когда все всплывет, совершенно не хотелось. Вот только уничтожить истинное чудо не поднялась бы рука.
- Назовем это иначе: я позаимствовал артефакт на недолгий срок, чтобы разобраться в его магических плетениях. После чего честно возвернул в целости и сохранности. Это – улучшенный слепок с оного, если так можно выразиться.
- И он… - медленно, боясь даже произнести это вслух, начала девушка, следя за тем, как маленькая модель межмирья плывет в ее протянутые раскрытые ладони, согревая их своим светом. Страх сменялся любопытством. И детским восторгом.
- …полностью функционален, - заверил ее довольный собой молодой человек, наблюдая за робкой улыбкой возлюбленной, с которой последняя рассматривала подарок, совсем как маленький ребенок, получивший долгожданную игрушку, - Он способен увеличиваться в размерах как полностью, так и на выбранных тобой локациях, выдавать в проекции интересующие данные, вплоть до самой маленькой травинки или самого редкого камешка, - пояснил он, осторожно обнимая увлеченную нежданным исполнением своего бездумного желания невесту. Он уже и не сомневался в том, что теперь имеет право так называть ее: если говорить начистоту, он имел это право с самого рождения, ведь они были сотворены Высшими одномоментно и предназначены друг другу. Как бы эта девочка ни упрямилась, они оба не смогли бы противиться Судьбе. И он это знал. Так же, как и улавливал истинное ее к нему отношение. Поэтому прекрасно понимал, что даже если бы он не сидел безвылазно в мастерской, пытаясь сотворить невозможное и держась на чистом упорстве, она бы все равно склонила голову однажды перед Трехликой, позволяя соединить их души. И все же… ему очень хотелось как-то показать ей, что эти чувства не только дань уважения Богам и следования Судьбе: что это в первую очередь то, что сильнее их всех.
То, что способно перекроить любую волю Богов. Разрушить миры и создать Вселенные.
Любовь.
***
Образовавшаяся внутри пустота казалась неестественной, а каша в голове из чужих эмоций и чувств – тяжелой. Выравнивая дыхание и фокусируя взгляд на лежащем рядом мужчине, старшая дочь рода Д’Эндарион заинтересованно коснулась странной руны в области сердца, которую почему-то заметила только сейчас. Медленно обрисовывая еще не до конца втянувшимся когтем ее контур и следя за тем, как вслед за этим действием сапфировое пламя вспыхивает и гаснет, девушка пыталась придти в себя, надевая уже привычную маску. Напряжение и боль, что терзали ее в течение неполных двух суток, прошедших с момента получения известия о смерти Уалтара, ушли. Вряд ли насовсем, но сейчас словно бы кто-то лишил ее собственных переживаний, заменив на чужие. Странно то, что обычно такого не происходит: пьющий эмоции зверь не отдает свои, в итоге получая двойной комплект. А она снова выбилась из устоявшихся законов. Да еще и эта странная метка на груди некроманта, которую она совершенно точно не ставила – «зверь» не способен на столь искусную работу, – но от которой явно разило именно ее магией.
- Что теперь? Будешь меня стабильно шантажировать имеющейся информацией? – она не отрицала тот факт, что сам Дэй мог найти плюсы в ситуации, ведь «звери» могли служить на благо не только во время военных действий: их способность пить эмоции помогала при вот таких вспышках. Причем, для обоих: доведенная до крайней точки Кейра, не имевшая других способов выплеснуть все, что скопилось, отдала власть над сознанием своему внутреннему существу, в итоге оказавшись полностью спокойной. Теперь она могла пережить еще с десяток подобных похорон, чувствуя в себе леденящую душу пустоту, от которой стало значительно легче. Еще бы выяснить, как именно мужчина понял, что «зверь» голоден? Она его совершенно точно не звала. Из всей верхушки Дэй был последним, чье имя она бы произнесла.
- Я предпочитаю это называть более красиво: взаимовыгодное соглашение. Я не говорю никому о твоих приступах, ты – выполняешь мои просьбы. В конце концов, ты довольно быстро в итоге приходишь в себя. Правда, уж не знаю, почему именно мои эмоции так на тебя действуют.
- Мне интереснее другое: какого Агнуса ты мне помогаешь? Беспокоишься за несчастных зверушек в этих лесах и чернь, которую никто не станет оплакивать? – убрав с лица выбившиеся из прически взмокшие пряди, Наследница подняла голову, встречаясь взглядом с разноцветными мужскими глазами, не выражающими ничего, кроме затаенной в их глубине ненависти.
- Я сохраняю твою репутацию. Могла бы и поблагодарить.
- Сохраняешь? Со стороны это выглядит как измена с элементами насилия, - любуясь множеством глубоких ран и запекшейся кровью на нижней губе некроманта, прокомментировала девушка, - Еще неизвестно, что хуже. Это или простое убийство, - а еще вдруг пришло в голову, что в следующий раз придется искать места подальше от стен: затылок, которым она умудрилась приложиться о каменную кладку, ныл. Хотя, безусловно, в отличие от Дэя она легко отделалась. Но у него неплохая регенерация и излишне повышенная живучесть: такого не прибьешь. Да и, нет, все же убийство – оно одноразовое, потом нужно искать новую «жертву», и ее могут поймать в итоге. И тогда за свою жизнь она не даст и грата*. А так, пока «пища» постоянна, есть шанс пережить несколько месяцев до получения клейма без особых проблем. Не считая того, что в них оказался посвященным тот, кому не следовало этого знать.
- Продолжаешь считать себя привязанной к Эр’Кростону? Кулон вернулся к тебе. Связи нет.
- Это ничего не меняет, - отстраняясь от того, чью расу никак не могла выяснить, старшая дочь рода Д’Эндарион оправляла платье, державшееся на ней уже практически чудом и изрядно помявшееся. Спасибо, что хоть целым осталось: не привлекала ее идея гулять по особняку в лохмотьях. В этом крыле, конечно, редко кто-то бывает, но не факт, что здесь удастся найти большое зеркало, а значит, есть риск прогулки до своей спальни, что совершенно в другой части строения, своим ходом. Не сказать, что бы путешествия через изнанку реальности ей безумно нравились, но в некоторых случаях они экономили время и могли стать экстренным способом побега. Зеркала идеально подходили, когда было необходимо срочно оказаться в знакомом месте, не попавшись никому на глаза во время перемещения. Но кроме проблемы со знанием точных координат, примешивалась еще и личная непереносимость таких магических трюков, после которых очень уж хотелось полежать и отключить все ощущения.
- Я даже удивлен, что такая как ты озабочена понятием верности.
- Предлагаешь брать пример с тебя и увиваться за каждой смазливой мордашкой, сплавляя их после одной ночи на опыты? – она была прекрасно осведомлена о том, что происходит с большинством женщин, связавшихся с некромантом. Мало кто доживал до повторной встречи: преданный своим исследованиям больше, чем чему-либо, Дэй использовал любовниц в качестве объектов эксперимента, и зачастую финал был трагичен. Для девушек по причине превращения в качественный или не особо труп, для самого мужчины – потому что решение задачи, которой он занимался столько лет, никак не находилось. И все же, он умудрялся по крупицам собирать материал, продолжая надеяться.
- Я исполняю их желания. Нечего сходить с ума, причитая, что лучше б они умерли, нежели страдали всю жизнь из-за измены мужу. Я им любовного зелья не подливал и ментальной магией на разум не воздействовал, так что, - он развел руками, - какие могут быть претензии?
Ничего не отвечая на риторический вопрос, Кейра не спускала взгляд с некроманта еще пару биений сердца, а потом резко развернулась, едва заметно улыбаясь каким-то своим мыслям. Неслышно щелкнувший замок разблокировал дверь, выпуская хозяйку особняка в пустующий и не освещенный коридор. Проводив взглядом женскую фигурку в длинном платье, Дэй оперся спиной о каменную кладку и прикрыл глаза, пытаясь систематизировать ощущения и сравнить с теми, что были когда-то давно. Как ни крути, но впервые он не мог этого сделать, и все попытки перебивались столь интересным запахом магии, ранее ему не встречавшимся. Или же хорошо позабытым. Безусловно, базой служил аметист, свойственный всем экрам, но у Наследницы существовала какая-то индивидуальная нота, которая и сбивала с толку. А еще заставляла сходить с ума и пробуждала почти первобытную ярость.
Все же, следовало пристальней следить за этой женщиной.
Иногда ему даже казалось, что если получить именно ее энергию, ее дар и ее свет, больше не придется убивать. Что это станет финальным компонентом к тому дьявольскому коктейлю, способному сотворить невозможное. Хотя, пожалуй, на Альтерре слово «невозможно» не существовало. Но на данный момент мужчину останавливала одна проблема, которую не удавалось разрешить. Если догадки, что крепнут день ото дня, подтвердятся, гибель Кейры принесет больше неприятностей, нежели радости. Ошибиться в подобном деле не представлялось допустимым. И стоило не один раз взвесить «за» и «против», прежде чем поставить все на карту. Еще несколько чужих загубленных жизней никак не утяжелили бы вес грехов некроманта. Путь его собственного угасшего света души был предрешен уже давно. Но в любой битве он предпочитал выигрывать, а не срываться в последний момент в пустоту. Жертвы должны быть оправданы. А отправиться в Бездну, где его давно уже ждут, приготовив местечко в самом отдаленном уголке, всегда успеется. Если отвечать за грехи, то за все сразу.
***
Прием, посвященный памяти Уалтара Эр’Кростона и не думал завершаться, переходя в последний этап, к которому круг собравшихся редел, но все так же требовал присутствия хозяев особняка. И если младшая дочь, сославшись на усталость, могла отправиться отдыхать, а старшей простили бы отлучку по причине того, что ее боль могла сейчас сравниться лишь с той, что испытывали родители Уалтара, сыновья и главенствующая чета обязаны были находиться здесь, равно как и остальные родственники покойного. И тем удивительней было возвращение сменившей платье Наследницы, да еще и не одной, а в компании с некромантом, который, верный своим мыслям, проследовал за девушкой, что со стороны выглядело как дружеская поддержка, но отнюдь ей не являлось.
- Тебе уже достаточно, - отбирая едва поднесенный к губам бокал из женских рук, прокомментировал свои действия Дэй, на что черноволосая экра поджала губы, все еще не снимая с лица приклеенную улыбку.
- Ты мне не муж, чтобы указывать.
- К счастью для нас обоих. И потому я не потащу тебя на руках в постель, если ты напьешься.
- Мне этого и не требуется, - не поясняя, к чему относился отказ, произнесла девушка, после чего взяла с подноса подошедшего слуги новую порцию алой жидкости, ловящей блики с сотен свечей, что разгоняли тьму в огромном зале. Ей и вправду не было нужды напиваться, хотя бы потому, что состояние вернулось в норму, если оной можно было считать звенящую пустоту. Но это совершенно точно лучше, нежели разъедавшая внутренности боль и ненависть. Сейчас старшая дочь рода Д’Эндарион не могла назвать себя несчастной или скорбящей. Человеком, у которого отобрали все? Пожалуй. Но в это «все» входили и любые эмоции, а потому, возможно, все не так уж и плохо. Настолько, что находились силы на автомате реагировать на своего кавалера и не преисполняться желанием умертвить его тут же как минимум за свое существование. И пока пара перебрасывалась короткими колкими фразами, оба упустили из вида творящееся вокруг.