— Это не травма мозга! — отрезала я, свирепо глядя на неё, после чего уточнила, — Наверное.
Я подождала, пока она не перестанет смеяться, перед тем как продолжить.
— Просто, что-то соединяется со мной, когда я пытаюсь получить доступ к информационной сети Ядра. Наверное я это притягиваю, когда пытаюсь отправить сигнал… не знаю. Но этого ни разу не происходило, до взрыва мегазаклинания. Таким образом, возможно, что-то случилось со мной, или с Ядром, или оба варианта сразу!
— Так как же эта Персептиштуковинная штука работает? — спросила Рампейдж.
Да за кого она меня принимает? За П-21?
— Не знаю. Возможно Персептитрон отправляет другого рода сигналы? Или… возможно то, что заставляет мой разум улетучиваться, точно такое же, только слабее? Когда ты носишь Персептитрон, ты словно становишься той личностью, за которой наблюдаешь. Все намного более детально, нежели в шаре памяти. Не совсем чтение мыслей, но близко. Таким образом, когда я его врубаю, то вместо того, чтобы блаженствовать в комнате А, я познаю чью-нибудь жизнь, в комнате Б.
Рампейдж взглянула на меня, после чего ухмыльнулась.
— Скольких?
— Что значит скольких? — спросила я, подбежав к двери, которая, как я надеялась, привела бы к шахте, тросу или другому способу попасть в следующее здание.
— Скольких пони ты «познала», когда они занимались этим? — расплывшись в улыбке спросила Рампейдж, шлёпая меня своим шипованным хвостом.
— Ты что, все ещё жеребёнок?! — резко ответила я, пока остатки моих щек, быстро заливались краской. — В моей жизни столько всего происходит, а тебя интересует подсматриваю ли я за тем, как пони занимаются сексом? Сколько тебе лет?
От этого, улыбка Рампейдж стала еще более самодовольной. В конечном итоге, я отвернулась, и пробормотала:
— Ну было пару раз.
Она не переставала ухмыляться.
— Ладно, ладно! Я обнаружила нескольких пони, которые занимались сексом с довольно-таки предсказуемой периодичностью.
— Тебе конец, когда я расскажу об этом Глори, — дразнилась Рампейдж.
— Словно я могу что-то с этим поделать! Не знаю заметила ли ты, но у мне слегка не хватает нервных окончаний! — сказала я насупив брови. Дайте мне лет пять, десять… буду ли я хоть чем-то отличаться от Дэуса? Да чего уж там, вполне возможно, что, к тому моменту, мой мозг уже будет плавать в банке. Отвернувшись, я тихо добавила:
— Если единственными приятными ощущениями, что я могу почувствовать, будут ощущения других пони, то уж лучше так, чем совсем ни каких ощущений. Иначе, я с тем же успехом, могу быть машиной.
— Справедливо. Справедливо.
Хоть она, всё ещё не перестала смотреть на меня искоса. Когда я встретилась с ней взглядом, она спросила:
— То есть, все пони, которых я знаю, весьма горячие штучки?
— И всё же, ты ещё жеребёнок, — проворчала я, ничуть не сдерживая её. — Скажем так, нам со Скотч Тейп нужно будет поговорить по душам о кобылках, жеребчиках, и кое-каких её рабочих инструментах.
— Я так и знала, — выдавила из себя со смехом Рампейдж. — Мне всегда казалось, что она неровно дышит к той отвертке с резиновой рукояткой.
— И она не единственная.
Я решила, что этот диалог стоит перевести в другое русло. Любое, лишь бы не это.
— Так почему ты бросила «Рампейдж», Рампейдж? — А когда она удивлённо моргнула, я продолжила: — Твой воздушный корабль? Тот, который ты собиралась использовать, чтобы стать воздушным пиратом? Или охотиться на воздушных пиратов?
— Ааа!
Она улыбнулась, при этом улыбка едва не достигла её глаз, и поспешно отвела свой взгляд в сторону.
— Они отличная команда. Ты себе и представить не можешь, каким гнусным радтараканом был их капитан. У него действительно была схема «сексуальные услуги — пьянки — взяточничество» за повышение в звании. Я сбросила его в озеро к радигаторам, хорошенько ощипав перед этим. Короче говоря… — вздохнула она, пожав плечами. — Я не лидер, Блекджек. Я просто делаю то, что мне прикажут. Так же, как и Твист, Шуджаа и Офицер Кактамеёзовут… они все следуют приказам. Во мне не живет капитан или политик. Даже Док больше слушатель, нежели лидер. Преступница скорее реагирует на вещи, что происходят вокруг неё, вместо того, что бы выбрать свой путь и делать всё самостоятельно. Единственная пони внутри меня, которая действительно хочет освободиться и делать то, что хочется, желает найти бедных кобылок и жеребчиков, что бы подарить им «покой».
Её морда скривилась в отвращении, и она тряхнула головой.
— Единственное, чего я хочу кроме этого, так это умереть раньше всех, или до того как я опущу копыта и позволю ей делать всё, что вздумается, или до того как окажусь погребённой заживо или еще что. Я действительно, предпочитаю избежать вечной агонии.
— Рампейдж, — сочувственно произнесла я.
Она сразу пришла в себя.
— Впрочем, всё в порядке. Я рассматриваю другие возможные способы. Способы, которые помогут мне отключить талисман «Феникс» раз и навсегда. Даже никто не погибнет. Серьезно. Эти души, наконец обретут свободу. Как по мне, звучит неплохо, — улыбнувшись сказала она, пожав плечами. Меня аж пробрало, от того, насколько она казалась счастливой и грустной одновременно.
— Какие другие способы? — спросила я, на что она лишь покачала головой. — Как?
На это она лишь закатила глаза.
— О нет. Так просто ты это у меня не выведаешь. Стоит мне только рассказать об этом, и ты сделаешь всё, что в твоих силах, чтобы сохранить мне жизнь. ДОР[8], Блекджек.
Она немного расслабилась.
— Не волнуйся об этом. Ты не способна убить меня. Я это уже поняла. Мы стали слишком дружны, чтобы ты сделала это, — шмыгая носом, произнесла Рампейдж. — Ты подарила мне больше дружбы, чем я заслуживаю. Но эту черту ты не пересечёшь. И я это принимаю. Просто не пытайся остановить меня, когда я найду способ. Хорошо? Это всё, о чём я тебя прошу. — Она вновь шмыгнула носом, и потёрла глаза, тыльной стороной копыта. Прикреплённые к копыту когтеподобные лезвия прочертили на её лице шесть кровоточащих борозд, которые почти мгновенно затянулись. — Ебаная Селестия, если я разревусь, то спрыгну в шахту ближайшего лифта, и скажу, что у меня перекур. Блядская жалость к самому себе — это единственная вещь, которая хуже чем боль.
Нам больше нечего было сказать друг другу, и мы продолжили двигаться вперёд. Путешествии по Ядру происходило не по принципу — «выбери направление, и пошел». Мы поднимались вверх, спускались вниз, шли поверху и поперёк, сквозь щели и проломы в полу, потолке, и стенах так же часто, как вперёд, назад, и в стороны. Рампейдж прокладывала свой путь сквозь груды строительного мусора, которые Бу и я не могли бы даже надеяться сдвинуть. А когда в конце одного из коридоров мы наткнулись на запертую металлическую дверь, я вздохнула, и постучала по ней копытом. Цельнометаллическая.
— Ну просто зашибись, — пробормотала я, вспоминая весь пройденный нами путь. Вот это было одной из причин того, почему мне требуется так много времени на то, чтобы попасть куда-нибудь, внутри Ядра. — Чего бы я только не отдала за то, чтобы здесь оказался П-21. Или Глори. Лакуна. Или сразу все наши друзья.
— Ну, двое из них уже с тобой, а Глори продолжает переворачивать вверх дном весь Хуфф, пытаясь найти способ, чтобы здесь можно было выжить. — Затем она моргнула и посмотрела на Бу. — Кстати говоря, а почему она ещё не превратилась в жижу?
Бу вскинула голову, сразу же, как только мы принялись внимательно её рассматривать.
— Понятия не имею, — призналась я. — Даже и не знаю, является ли это результатом того, что Бу — созданная из Флюкса пустышка, или причина этого кроется в чём-то ином, но здесь она не распадается. Судя по всему, ты была права, когда говорила о её удаче. Она уже не единожды помешала нам вбежать в роевиков, ступить на рушащиеся полы, или под ослабленные потолки.
— Визучка! — радостно произнесла Бу. Затем моргнула, принюхалась к перевёрнутому мусорному ведру, и вытащила из него коричневый бумажный пакет. Из которого, в мгновение ока, достала слегка подсохший, но, в то же время, не надкушенный и аппетитно выглядящий бутерброд.
— Бутеблод! — И прежде, чем я или Рампейдж смогли возразить, она счастливо зачавкала двухсот летним бутербродом.
Рампейдж указала копытом на дверь.
— И так, чего же ты ждёшь, Блекджек? Обнажи свой меч, и открой эту херовину! Хрясь-хрясь! Или вжик-вжик. Как тебе самой больше нравится. — Затем, она нахмурилась, глядя на меня. — Минуточку. А где он?
Я пробубнила ответ, отвернувшись в сторону.
— Чё? Чего ты там бормочешь? — Я забубнила немного громче. — Я не до конца поняла твой ответ.
— Я уронила его, ясно?! — крикнула я ей.
— Ты… уронила его?
Она заморгала, глядя на меня, на что я лишь вздохнула, и кивнула.
— Как ты умудрилась уронить что-то подобное? Почему бы тебе его не подобрать? Это был просто охренеть, какой меч!
— Потому, что я уронила его с нескольких тысяч футов, ладно? — раздраженно добавила я. — Сперва Рейнбоу Деш, а теперь ты! Я что, первая пони за всю историю, которая умудрилась обронить свое оружие?
— Дарительница Света никогда не теряла свое оружие. — ухмыльнулась Рампейдж в ответ.
Ох, как же мне хотелось обратно свои веки, что бы они сейчас задёргались.
— Отлично. Мы можем поменяться местами. Я буду контролировать погоду, а она пусть остановит Когнитум.
— Не говори ерунды, ни кто из нас погоду тебе не доверит. Ведь тогда, по всей Пустоши начнутся дожди… из виски… — произнесла Рампейдж, затем задумалась, а секунду спустя, тряхнула головой. — Неа, сомневаюсь, что она согласится на обмен. Но как бы там ни было, — произнесла полосатая кобыла, пристально разглядывая закрытую дверь, — до этого, я ни когда не позволяла дурацким дверям останавливать меня!
Она отступила в глубь коридора, знаками приказала нам отойти в стороны, а затем, издав боевой клич, ринулась вперёд, и, с хрустом, врезалась в дверь головой, от чего дверная коробка затрещала, высвобождаясь из окружающей её шлакоблочной стены. Она заклинила лезвие на своем шлеме в трещине и с силой его прокрутила, сопровождая это ещё одним сильным ударом по двери. С хрустом крошащейся кирпичной кладки, дверь рухнула во внутрь комнаты, открывая взору зал для заседаний, в наружной стене которого зияла дыра. Закручивающийся проход, диаметром в пони, протянулся прямо до следующего здания.
— Конечно не так аккуратно, как с помощью твоего меча, но я с задачей справилась. — Она ткнула меня в бок, и я резко вдохнула, защищая свой живот. — Что?
— Ничего, — мрачно пробормотала я, отталкивая ее с пути и шагая в пролом. За ним, во всех направлениях, лежали чёрные стены башен Ядра, теряющиеся в зеленой дымке и проливном дожде.
* * *
— Я понятия не имею, где мы находимся, — угрюмо пробормотала я, покусывая драгоценный камень, и внимательно рассматривая вестибюль конторы, в которую мы вбежали. После того, как к нам присоединилась Рампейдж, скорость нашего продвижения значительно возросла. Она прокладывала свой путь сквозь что угодно: преграды, заклинившие или запертые двери, редкие не несущие стены, одну не такую уж и не несущую стену… ну, в конечном итоге, мы её всё же откопали. Когда мы достигли пролома в дальней стене одного из зданий, я перенесла нас по воздуху на соседнее, до того, как роевики внизу могли бы погнаться за нами. За три дня, мы прошли столько же кварталов, сколько я прошедший месяц. Это был колоссальный прогресс, по сравнению с тем, чего я добилась в одиночку.
— Это хорошо, потому что я понятия не имею о том, куда мы направляемся, — ответила Рампейдж, пробивая дыру в очередной стене. — Ну серьёзно, Блекджек. Мы собираемся отпинать Когнитум или нет?
— Я ведь тебе уже говорила, что пытаюсь выяснить, как до неё добраться, — огрызнулась я, садясь на пол, и ложа на живот копыто, вспоминая при этом весь пройденный нами путь. — Мне кажется, что нам, возможно, было бы лучше добраться до стены. Если мы сможем взобраться на неё, то сумеем убраться из Ядра, и встретимся с остальными.
— Да ну нахуй, Блекджек. Вчера, ты говорила, что хочешь просто добраться до Когни, и прикончить её. А позавчера, ты, всего лишь, хотела найти какое-нибудь безопасное место в котором можно было бы отсидеться до той поры, пока либо ты не свяжешься с Глори, либо она не свяжется с тобой. — Она впечатала копыта в шлакоблоки, делая дыру ещё больше. — Да что в тебя вселилось?
— Во мне ничего нет, Рампейдж! Всё понятно? — гаркнула я. — Я просто… У меня плохое настроение, и я не уверена в том, какой вариант действий будет наилучшим.
— И что теперь изменилось с тех пор, когда нам раньше приходилось принимать ответственное решение? — парировала Рампейдж, бросив сердитый взгляд. Я просто ненавидела, то как она могла угрожающе зыркнуть. С ядовитой завистью, ненавидела. — Блекджек, у тебя два состояния: резкая остановка или полный вперёд. Даже когда ты не имеешь представления, куда тебе стоит идти, ты продолжаешь двигаться вперёд. Теперь же ты… я не знаю что, но это на тебя совсем не похоже.
— Ну наверное всё меняется, Рампейдж. Возможно я изменилась! Посмотри на меня. Я теперь больше машина, чем кобыла. Бля, да мне повезло, что я вообще могу есть, спать и… срать, — запинаясь закончила я, не в состоянии взглянуть ей в глаза. — Мы идём туда… куда идём.
Я метнулась рысью вперёд, создавая видимость, словно пристально изучаю вестибюль какой-то там конторы, в которой мы сейчас находимся. Солярис Индастрис? Впервые слышу.
— Бвэкжек, — настороженно произнесла Бу, как только я ступила на усыпанный одеждой пол, и, топая ногами, пошла вперёд.
— Мы идём Бу! Видишь? Вот я иду! Делая то, что все требуют от меня! Ать-два, левой-правой! — сказала я раздраженно, широко шагая вперёд.
— Нет Блекджек, осторожно! — предупредила меня Рампейдж, когда я ступила в свёрнутую кольцом тонкую серебряную ленту, соединённую с тонким серебряным проводом. В мгновение ока, лента обвилась вокруг моей задней левой лодыжки. Провод, скрытый под слоем зловонной одежды, вдруг резко натянулся, издав довольно знакомый гул и я увидела след из поднятых им тряпок, идущий прямо через центральный вход Солярис Индастрис.
— Ох, плохи дела… — было всем, что я успела сказать, перед тем, как меня резко дёрнуло за копыта, в сторону дверей. Искры и пыль летели из-под металлических частей, пока меня тащили по полу.
— Лови её! — крикнула Рампейдж, как только меня оттащило от них. Двери разнесло, когда меня протащило сквозь них, в облаке из лохмотьев, пыли и осколков. Я резко размахивала своими передними копытами, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Рампейдж на пару с Бу, гнались за мной, пока меня тянуло через всю приёмную. Серебряный провод был не толще волоса, но его вполне хватало, что бы тащить меня дальше. Я проломила собой очередные двери, после чего меня поволокли через очередной «лес каморок», словно чёрную грушу[9]. Перегородки, бумаги, терминалы, рабочие столы — всё пустилось в полёт. Пока меня тянуло, что бы я не ухватила — ничто не помогало, даже замедлиться.
Провод натянулся через толстую опору и в отчаянии, я ухватилась своими копытами за её край, резко остановившись. Задняя половина моего тела сразу же поднялась над землёй. Будь это тело из плоти и крови, я бы никогда не смогла удержаться. По правде говоря, мою ногу, скорее всего, сразу бы вырвало из сустава. Сколько бы аугментаций во мне не было, даже сейчас я могла ощущать нарастающее натяжение. Рампейдж и Бу обежали «лес каморок», чтобы добраться до меня.
— Бу, назад! Не вздумай прикасаться к проводу, — гаркнула на Бу Рампейдж. — Однажды меня хватала подобная штука. Она меня целый месяц жевала, и всё такое.
Рампейдж склонилась над серебряной лентой, зажавшей моё заднее копыто, пытаясь просунуть под метал свой накопытный коготь. — Всего-то поддеть эту чёртову штуковину и…
Гудящая верёвка прошла через её ногу, как нож сквозь масло. Полосатая кобыла зашипела от боли, но всё же схватила отрезанную конечность и приложила к фонтанирующей кровью культе.
— Блекджек, как мне оторвать твою ногу?