Сидеть на остывающей земле было не слишком приятно, но я не отрывал взгляда. Единственное, что позволил себе, – переложил руки, чтобы ладони были обращены к огню и чувствовали его тепло.
Говорит с каждым на его языке… Интересно, а насколько высокий у меня слог? Говорят, по-настоящему мечтать могут только дети. Что же, получается, я остановился в развитии классе во втором-третьем? Хотя инферналы, если так подумать, очень даже смахивают на обиженных малышей.
А Нармиз, Ресд? Их мышление никак не назовешь детским. За поступки они, например, очень хорошо отвечают… Может, это и есть условие перехода – умение остаться на грани, не потеряв умение мечтать, но научившись смотреть на мир широко?
Или возраст лучше всего оценивается по восприятию? Альден, вот, за сорок лет чего только ни повидал, а всё такой же весёлый. Ничто его не берет. Хотя нет, не подходит, сорок лет прошли уже в этом мире…
В костерке что-то шевельнулось?..
Я заморгал – уйдя в мысли, автоматически перешёл на расфокусированное зрение. Чтобы присмотреться, надо…
Движение исчезло.
Что, всё-таки начал делать что-то правильное, но сбился?
Закрыться от всех мыслей. Только смотреть в огонь. Закрыться от мыслей…
В костре, прямо на углях, лежал котёнок. В первую секунду захотелось протереть глаза – но он и впрямь был там.
Маленький рыжий котёнок. Самый настоящий. Словно почувствовав меня, он открыл один глаз. Приподнял мордочку, дёрнул хвостом. Неожиданно – чихнул, от чего из костра вылетел небольшой сноп искр.
Кажется, у меня получилось… Получилось!
Теперь, сконцентрировавшись на боковом зрении полностью, я расслышал, как он мурчит. Тихо, но очень отчётливо. Хотя… разве это котёнок? Вон одна полосочка, вон вторая. Прямо-таки тигрёнок…
«– Тебе неприятно думать об этом?» – неожиданно послышался голос на грани восприятия.
«Да. У меня был тигр», – мысленно ответил я.
«– Ты хочешь, чтобы он вернулся?»
«Думаю, нет. Не смогу воспринимать его как раньше»
Снова сконцентрировавшись на котёнке, я увидел, что он успел встать и смотрит мне в глаза.
«– Я – это ты. Часть тебя. И он был частью тебя. Так что решай сам, как меня называть».
«То есть…»
«– Всё хорошо, Маркус. Ты на верном пути. Живи здесь и учись у этих людей. У нас будет ещё много возможностей поговорить».
Котёнок махнул хвостом, лёг и… пропал.
Я потряс головой.
– Замечательно, Маркус, – на плечо легла рука мастера.
– У меня получилось?
– Да. Посвящение пройдено, ты пробудил в своей душе частицу огня.
Отыскав пологий край, Фауст забрался на вершину холма, подошёл к Ресду и встал рядом с ним.
Повелитель драконов молчал, а впереди, несмотря на все старания инфернала, не находилось ничего интересного. Степь и степь…
– О чём думаешь? – спросил он наконец.
Ресд чуть насмешливо прищурился – о, сколько можно найти смысла в этом внешне безобидном вопросе на шестом десятке лет жизни. Предложил:
– Посмотри направо.
Инфернал повернул голову в указанную сторону и настороженно осмотрелся.
– Дальше, Фауст, много дальше.
– Закат? – сообразил тот.
– Закат. Приглядись к нему.
С не меньшей настороженностью, чем до этого, парень начал присматриваться к закату.
– Красиво.
Ресд не сдержал улыбки.
– Возможно. А теперь посмотри налево.
На этот раз молчание длилось дольше.
– Закат, – рискнул предположить Фауст.
– Верно. И вот это – точно красиво.
Инфернал ещё некоторое время вертел головой в поисках принципиальных различий между сторонами.
– Ну ладно, сдаюсь. Где настоящий?
– А что ты подразумеваешь под настоящим?
– То и подразумеваю.
Ресд повернулся к собеседнику.
– Первый шаг к организации сознания и проникновению в глубинные его слои – отслеживание смысла, который вкладываешь в свои слова. Так что?
– Часть света, где заходит солнце, – Фауст пожал плечами.
– По сути верно. А теперь – смотри. Я большую часть жизни наблюдал за страной, которая практически официально – по здешним меркам – считалась центром мира. Да и географическое положение её соответствовало. За время своего существования она выдержала нападения где-то десятка таких, как ты, даже пару мировых войн, и при этом сумела не просто сохраниться, а увеличить территорию. А сейчас я возглавляю коалицию, которая за две недели уничтожила этот символ… удивительно – неизменности, или даже вечности каких-то устоев, порядков… Таким образом, для тебя, Фауст, закат – справа, где уходит за горы безымянная звезда, многими называемая Солнцем, а для меня – слева, где за другой грядой догорает столица великого государства… Многими называемого величайшим.
Усмехнувшись, повелитель драконов неторопливо пошёл к спуску с холма.
Нет, философ из него всё-таки слабый – не слишком-то он настроен на познание. Но, по крайней мере, свою личную выгоду Ресд тоже получил.
Шестьсот сорок семь, шестьсот сорок восемь…
– Долго ещё? – возмущённо крикнул Тавис рыцарю, не прекращая мерить шагами Тронный зал.
– Королева появится, когда закончит свои дела.
Шестьсот шестьдесят пять, шестьсот шестьдесят шесть.
Достаточно. Пусть будет круглая цифра.
– Ну, всё, автоответчик, ты меня достал! – остановившись, инфернал демонстративно подул на кольцо, тут же засветившееся багровым.
– Это теперь называется мирной посольской миссией? – презрительно поинтересовалась Ора. Девочка незаметно вошла в зал с другой, неотслеживаемой стороны. Два десятка её охранников быстро рассредоточились по помещению.
– Меня сначала вообще не хотели пускать в замок! – Тавис оскорблённо поднял голову. – Как будто не пойми кто заявился, а не дружественный посол!
Ора с невозмутимым видом прошла к трону, устроилась на нём, закинув ногу на ногу, и только тогда – оказавшись заметно выше гостя – продолжила разговор.
– Если ты не в курсе, то о дружбе я никогда не говорила, только о нейтралитете. Его-то я и соблюдаю. И потому не обязана впускать каждого, кто бьётся лбом о входную дверь. Ладно, – не дала она инферналу ответить на выпад, – хватит, говори, что тебе нужно, и убирайся.
Тавис скрестил руки на груди и выставил вперёд одну ногу.
– Я предлагаю тебе присоединиться к нашей коалиции. Мы все, и ты в том числе, находимся здесь очень мало времени, при этом другие поделили этот мир ещё полвека назад. Не имея достаточного опыта и знаний, единственное, что мы можем противопоставить им, это количество. Поэтому нам просто необходимо объединиться.
– Ну, допустим, – Ора покивала с безразличным видом. – А теперь – своими словами.
– Э? – поняв, что над ним просто смеются, Тавис разъярился окончательно: – Что тебе ещё нужно, я не пойму?! Тебе и письмо прислали, и я лично пришёл…!
– Только не говори, что в вашей коалиции, – девчонка издевательски выделила последнее слово, – всеми делами заправляешь ты.
Задетый за живое инфернал постарался выразить взглядом, как глубоко и опрометчиво заблуждается собеседница.
– Нет, не всеми. Однако от моего голоса многое зависит… – прищурившись, он добавил: – Поэтому советую всё же принять нашу сторону, а то вдруг мы решим сначала разобраться с второстепенными проблемами…
– Ты мне угрожать будешь, недомерок?! – Ора вскочила с трона, сжав кулаки. – Да ты из этого зала не выйдешь, если я захочу! Ты…
Еле заставив себя успокоиться, девчонка села обратно. Выдохнула сквозь сжатые зубы.
– Передай главному, – Тавис дернулся, как от удара, – что я стану говорить только с ним. Если ему действительно нужны переговоры, он придёт. Но их не будет, если ко мне снова пришлют какого-нибудь психа. Иди!
И – прежде чем получить ответ, Ора ускользнула во внутридворцовый портал.
Инфернал аж заскрипел зубами от бессильной ярости.
Да, пока он не самый главный. Но теперь то, какой окажется следующая их встреча, вопрос самоуважения.
Глава 2
Столица Братства сумрака, как и подавляющее большинство других его поселений, не стремилась задавить своим величием. Скорее, наоборот: впервые бросивших на неё взгляд она обычно удивляла одним – отсутствием значимых впечатлений в принципе. Кто-то морщился и бросал что-то про «унылую мрачную крепость». Бывалые странники могли заключить, что город как будто специально построен так, чтобы не вызывать интереса.
Зажатый между тремя разномастными склонами гор, он целиком заполнил их все, приспособив естественные природные линии – и «изъяв» из общей панорамы. Бугристый «ковёр» зданий из одинакового тёмного камня начинался сразу за невысокой крепостной стеной и далее простирался во все стороны, сливаясь с окружающим фоном. С уверенностью сказать, где заканчиваются кварталы и начинаются скалы, могли лишь местные жители – солнце слишком редко навещало закрытую полудолину-полу-ущелье чтобы полагаться только на зрение. Они же утверждали, что столица имеет собственные, рукотворные контуры, складывающиеся из дифференцированных по высоте крыш неправильных форм, но в остальной Империи истории про тайную красоту Тверди считались своеобразной местечковой причудой.
Дворец так же предпочитал не притягивать внимание, в отличие от аналогичных сооружений других стран. Но если с военной точки зрения это было оправданно, то для пожелавших залететь в гости создавало определённые неудобства: им приходилось либо отдавать себя на волю автоматических средств навигации, если таковые имелись, либо от начала до конца контролировать процесс посадки, даже в таких деталях, как – не спутали ли они воздушную площадку с чем-то другим.
Альден входил в узкий круг людей, которые не испытывали проблем с навигацией уже очень давно. Голубь с первого раза взял нужную траекторию и, спланировав, мягко сел перед полукругом встречавших.
Оказавшись на земле, император чуть покачнулся. Встряхнулся, сделал несколько твёрдых шагов вперёд. Нармиз приблизился к нему, взял за плечи и тихо, но настойчиво спросил:
– Это правда? Рим взяли?
Не поднимая взгляда, Альден кивнул – и через секунду вздрогнул от неожиданности: Правитель, о сдержанности которого ходили легенды, крепко обнял его.
– Я помню, сколько он значил для тебя. Могу представить твои чувства… – почти шёпотом сказал повелитель теней. – И искренне тебе соболезную.
Закрыв глаза, император коснулся лбом плеча друга.
– Спасибо.
Когда они отстранились, гвардейцы уже исчезли: их задачей было удостовериться, что следом за гостем не идёт никакая опасность. Нармиз махнул рукой – идём.
– Что с мобилизацией? – спросил Альден, пока они шли по коридорам к хозяйским покоям.
– Штурмовики где-то между Тенебрисом и Юстицией, на месте должны быть завтра к середине ночи. Остальная гвардия, вместе с колдунами, остановилась в Тенебрисе, в Юстиции будут утром четвёртого дня. Техники пока собираются, ожидаются в Тенебрисе через две недели.
– Хорошо…
– А что у тебя? – поинтересовался Нармиз. – Вкратце о текущем положении.
– Да что у меня… Центральная группа недавно была укомплектована на сорок процентов от положенной численности, что легионеров, что преторианцев. К моменту, когда Юстицию взяли в осаду, успел довести до семидесяти… В легионы отправляю беженцев – объявил чрезвычайный набор, их всё равно размещать негде, никакими планами не предусмотрены такие толпы. Сам только гвардией занимаюсь. Хорошо хоть, продовольственный резерв держится.
Альден замолчал, почувствовав, что в душе снова поднимается злость. Уже перед дверями гостиной он не выдержал:
– Нармиз, ну не могло такого быть! Я несколько лет продумывал защиту гор, не могли они сходу обойти её, причём незаметно для нас! Никак!
– Садись, не стой, – глава Братства тоже сел в одно из кресел. – Так, а теперь по порядку, кто что не мог.
– У инферналов не было никакой возможности перебросить войска на подмогу. Единственный вариант – горы. Но они не могли!..
– Ты про первую группировку или вторую?
– Третью. Я ведь… говорил, да?..
Нармиз задумчиво посмотрел на горящий в камине огонь.
– Говорить ты мог только дней десять назад. Либо в письме из Юстиции. Но и там и там было больше распоряжений, чем новостей.
Альден нервно мотнул головой.
– Ничего не помню. Последние дни как в тумане. Тогда… сделаем сведение данных?
– Да. И на этот раз делать его будешь ты.
– Угу…
Повинуясь взмаху руки хозяина Дворца, одна из стен гостиной озарилась; гладкая каменная поверхность засветилась изнутри, и на ней проступили контуры физической карты мира. Ещё один взмах – серый материк заполнили разноцветные пятна территорий стран.
План последних военных действий был сохранён в памяти картографического процессора: попадая в убежище хотя бы на сутки, глава Братства старался обновлять информацию, для собственного же удобства. Последний период длился аж две недели.
Император бросил взгляд на цветные фигурки, вздохнул:
– Это самое начало.
Подойдя к карте, он прямо так, мазками пальцев, стал обозначать перемещения своих и чужих войск, временами тихо отдавая голосовые команды. В какой-то момент в памяти всплыло, что есть специальная указка, позволяющая не стирать о камень руки, но было поздно, да и дискомфорт его сейчас волновал мало.
Схемы заняли минут пять. Закончив, Альден отошёл в сторону и приказал:
– Вернуться на шесть этапов.
Карта вновь продемонстрировала положение, которое застал Нармиз.
– Первая группировка обыграла нас на манёврах, обогнула с востока Аргентум и вышла в пространство между Аргентумом и Юстицией. Восточная группа, поняв тактику противника, разделилась: одна армия отошла на прикрытие города, две рассредоточились и широкой дугой двинулись на перехват. Центральная группа, поднятая по тревоге, рассредоточилась полностью и пошла навстречу восточной для полного окружения. Это ты застал сам, и там всё было понятно. Потом, когда ты уже отбыл из Юстиции, разведка сообщила о появлении на северной границе второй группировки. Я передал это тебе, вместе с просьбой активизировать спецсилы в восточном округе.
Нармиз кивнул:
– Было. Продолжай.
– Один этап вперёд. Новая группировка сначала двинулась к Аргентуму, как и предполагалось. Но затем сделала разворот и так же устремилась вглубь страны, в пространство между Римом и Аргентумом. Две центральные армии повернули на север – в зависимости от дальнейших действий противника либо предотвратить его продвижение к столице, либо не дать объединиться с окружаемыми. Третья центральная чуть сменила направление, но продолжила идти на восток. Восточные остались с первоначальными приказами. Один этап вперёд. Операция складывалась успешно: первую группировку наконец связали боем, вторую практически окружили – три северные армии, две центральные, одна восточная. Её тоже планировалось задержать и уничтожить на месте, поэтому последняя должна была перекрыть выход с территории. Но тут…
– Одна армия на пути целой группировки? – удивился Нармиз. – Рискованно.
– Нет, она не участвовала в первой стадии окружения. Её хотели использовать в последний момент – отрезать обратный путь и разгромить остатки. Видишь, она чуть в стороне. А заодно продемонстрировать флаг и не пустить в котёл новые части. Сам помнишь их упор на манёвры. Однако… один этап вперёд.
Глава Братства дёрнул бровями: нарисованная схема выглядела странно.
– Та самая третья группировка?
– Именно. Неизвестно как попавшая внутрь и нарушившая… да всё, что только можно.
– А восточная армия?
– Цела, в том и дело! Ну, была цела на тот момент. Ничего не видела, ничего не слышала, и в этом-то вся проблема. На связи находилась постоянно, я сидел готовый к вылету на случай, если инферналы не захотят сдавать группу. Но и сигнала не поступило, и эти сволочи как-то пробрались.
– Проход по краю гор, выхватывание разведчиков, полог невидимости, – перечислил Нармиз возможные способы. Альден покачал головой: