Тут же, на виду, стоял и ящичек с дисками. Надписей Санчес, конечно же, не понял, но догадался, что на этих небольших круглых штучках может оказаться кое-что интересное. В конце концов, не дикари, чай, кое-что соображаем.
Он взял несколько дисков и отправился обратно на мостик. Осмотрелся, нашёл щель, куда мог бы влезть такой диск и рискнул вставить один из трофеев. С глухим, еле слышным чмоканьем, диск исчез в щели. Внутри ёкнуло — вдруг исчезнувший диск утерян теперь безвозвратно. На нём ведь могло быть то, что интересовало Санчеса. Отлегло, как только на ближайшем к щели экране, вместо непонятного графика, появилось изображение пустого коридора. Видимо, записывающее устройство спрятано у трапа на мостик. Сначала в коридоре никого не было, потом шериф увидел самого себя, поднимающегося с нижней палубы и решительно прошедшего к мостику. Лица своего не увидел, его скрывали поля шляпы.
Решил посмотреть до конца. Почти сразу после собственного исчезновения, появился снова, спешащий обратно к выходу, а потом третий раз засветился, в сопровождении Хорхе и Бенито, волочащих труп капитана.
Как вытащить диск из щели, Санчес сообразил быстро. Простая логика, рядом всенепременно должна быть кнопка для этого. Диск вывалился из щели и шериф тут же вставил туда другой.
Замелькали кадры. Сначала всё происходило мирно. Пару раз по коридору прошли люди, скрываясь в ответвлении, ведущем в кают-компанию. Потом начало происходить самое интересное. В коридор снизу поднялись два человека. В руках держали оружие. Не ружья точно, какое-то укороченное, более, компактное, что ли. Они переглянулись, кивнули друг другу и разошлись. Один отправился в кают-компанию, второй на мостик. Лица, как ни старался, шерифу рассмотреть не удалось. Как перекрутить действие назад или остановить его, Санчес не догадался. Каких-то отличительных черт тоже рассмотреть не удалось. Человек шёл, пригнув голову так, что лица не рассмотреть, словно знал о камере. Впрочем, почему бы ему о ней не знать.
Роковые события на корабле, тем временем, продолжали стремительно развиваться. Снизу, по трапу, неспешно поднимался ещё один член экипажа. Вот он остановился, напрягся, заозирался.
Звука не было, вот что плохо, но воображение шерифа подсказало, что этот мужчина услышал стрельбу, сразу с двух сторон. В следующий момент он испуганно пригнулся и бросился вниз. Тут же в пределе видимости камеры появился тот из бандитов, который ушёл на мостик, вскинул своё оружие. Две быстрые молнии пролетели по коридору и оплавили стену коридора над лестницей, там, где только что стоял третий человек. Бандит бросился к трапу, вслед за беглецом.
Судя по всему, камера срабатывала, когда в коридоре намечалось какое-то движение. Потому что в следующем кадре Санчес увидел того самого третьего человека, за которым отправился бандит из рубки управления кораблем.
На сей раз он был вооружён. Видимо, смог справиться с бандитом, отнять у того оружие. И сам, при этом, пострадал. Видно было, как заметно прихрамывает. Шериф не помнил, чтобы кто-то из тех двоих имел рану на ноге. Впрочем, это ни о чём не говорит. Скорее всего, они дрались на кулаках или с применением подручных средств. Можно повредить ногу сотнями различных способов.
Мужчина поднимался наверх осторожно, ожидая неприятностей в любой миг. И они не заставили себя ждать. Второй бандит, справившись с экипажем, усевшимся пообедать, вышел в коридор, тоже готовый ко всему. И тут же заметил противника. Что было взаимно. Началась перестрелка. Яркие узкие лучи, выпускаемые из оружия пришельцев, заполонили коридор, врезаясь в стены, оставляя на них тёмные пятна копоти. Кстати сказать, ещё при первом посещении, Санчес обратил на это внимание и списал тогда именно на беспорядки на борту. Теперь точно знал, как это произошло.
Тот человек, который поднимался снизу, тем временем поспешил обратно, уходя от обстрела. Его противник поспешил следом.
Следующим Санчес увидел пустой коридор, в котором беспорядочно моргал свет. Лампы, встроенные в потолок, одна за другой, давали сбой и гасли. Видимо, это и включило запись.
Из щели выскочил диск, но Санчес на него уже не обращал внимания. Задумчивый взгляд устремлён на экран, на котором вновь своё место заняли непонятные графики. Хорошо бы найти другие записи из других коридоров, особенно из того большого ангара или из двигательного отсека. Проследить всю трагедию до конца и, почему бы и нет, увидеть, наконец, лица этих людей.
Одно определённо — те двое пришельцев в госпитале, друг другу явно не друзья. Стоит поспешить, чтобы предупредить дока об этом.
На выходе шериф столкнулся с Хорхе, который, с выпученными глазами, вбегал в ангар корабля.
— Шериф, срочное сообщение. Дозор заметил караван. Там Эстебан вас ждёт с подробностями, но говорит, что вооружённых людей человек пятьдесят будет.
Тёмный силуэт всадника маячил на краю оврага. Лошадь нетерпеливо перебирала копытами.
— Дьявол, — поморщился Санчес. — Как же они не вовремя-то.
Глава 4
Необычный груз
Сбор происходил около полицейского участка. Ночью внутри дежурили двое, их-то Санчес и отослал поднимать коллег, а также всех желающих поучаствовать в «ночной охоте». Простые жители Санта-Пуэрто никогда не отказывали. Каждый знал, в каком месте они живут, так что иногда не без удовольствия помогали полиции.
Люди прибывали к месту сбора постоянно, часто группами. Когда все собрались, Санчес насчитал человек двадцать желающих. В свете нескольких уличных ламп, шериф увидел почти всех ветеранов, так называемый отряд «охотников за головами».
— Эрнандес, ты уверен, что хочешь участвовать в этом? — заметил он и несколько новых лиц.
— Когда-то же надо начинать, — нервно ответил Эрнандес.
— Тоже верно. Только смотри, ещё не поздно отказаться. Это всех касается. Отряд там серьёзный, судя по всему, так что и бой будет непростой.
— Думаю, нас неправильно поймут, если мы разбежимся, шериф.
— Я их уже отговаривал, — встрял в разговор Рохес.
Именно он, отец Луиса, владелец небольшого строительного магазина. На него у Санчеса были надежды и, по сути, Рохес был одним из неформальных лидеров боевого гражданского отряда.
— Что ж, дело ваше.
— Сеньор Рохес, а когда Луис начнёт выезжать на охоту? — спросил кто-то из ветеранов.
Рохес обернулся и сразу вычислил спрашивающего по любопытному лицу.
— Как тебе сказать, Николас, чтоб не обидеть? Он ещё не готов к этому. И вообще, я Луиса готовлю к торговле, а не к таким вот вылазкам.
— Он лихо выбивает десять из десяти, Рохес! И после этого ты говоришь — не готов? Он бы нам пригодился в засаде.
Рохес, было, открыл рот для ответа, как на площадь выехало сразу около тридцати всадников во главе с посланными будить охотников полицейскими.
— Ладно, парни, — громко, перерывая голосом всякие разговоры, сказал Санчес, поднявшись на стременах. — Сегодня у нас будет интересная ночь. Наш дозор заметил большой отряд, наверняка отправленный Рафаэлем на нашу землю. Человек пятьдесят бойцов, так что прошу отнестись ко всему серьёзно. Слушать мои команды и никакой отсебятины.
Он замолчал, обводя отряд взглядом, и не услышал ни одного вопроса.
— Отлично. Тогда за дело, сеньоры.
Цокон копыт нескольких десятков лошадей перебудил немало народа, прежде чем охотники выехали за город. Свет в окошках зажигался, а потом снова гас. Обитатели квартир и домов, разбуженные шумом, делились между собой мнениями, среди которых, как, впрочем, всегда, главенствовало одно: опять шерифу не спится, поехал с бандитами разбираться. Привычное, в общем-то, дело.
Отряд покинул город. Эрнандес вырвался вперёд, чтобы показывать дорогу. В какой-то момент он свернул чуть в сторону, проскочил по краю кустарник с постом, пересекли контрабандную тропу. Помчались дальше, чуть под откос. Впрочем, спуск некрутой и разведанный, так что никто из всадников скорости не сбавил. Проводник вёл отряд к намеченной сержантом Охедой точке. По идее, должны успеть туда до того, как контрабандисты пересекут границу обширного кустарника.
Оставалось совсем немного, когда впереди раздался выстрел. За ним ещё один и вслед дружный, хаотичный залп.
— Дьявол! Я там сейчас кому-то руки пообрываю! Не могли нас дождаться? Оружие к бою! Рассредоточиться! И молитесь, чтоб нам сегодня повезло…
* * *
Если разобраться, то обвинить в преждевременном начале перестрелки можно было, разве что, слепой случай. Трое полицейских обнаружили небольшую просеку, недавно вырубленную в кустарнике. Повозка пройти была должна, а большего контрабандистам и не надо. Особенно если они уверены, что ничего им серьёзного не грозит.
Эрику Пересу чуть не повезло, сержант оставил его на этой стороне одного, сам же с напарником засел на той. Договорились, что до прибытия подкрепления просто сидят в засаде и ничего не делают. Если вдруг Санчес не прибудет вовремя или вовсе не появится, на том миссия полицейских в засаде будет завершена.
Да вот только оказалось не всё так просто. Начать с того, что Эрику пришлось залёчь и притаиться в спешном порядке, потому что контрабандисты выслали вперёд разведчиков. Любое шевеление могло выдать молодого полицейского. Место же оказалось неудачным.
Местные муравьи, по своей сути, существа миролюбивые. Места много, врагов нет, чтобы и не жить мирно. Даже в экстремальных ситуациях. Зато они любопытные. Поэтому, когда крыша их дома обрушилась под давлением чего-то тяжёлого… Надо сказать, что муравейники, в основном, расположены под землёй, а над ней, не так, чтобы очень прочная крыша. Вот тогда сотни муравьёв решили посмотреть, что за напасть обрушилась на их, в буквальном смысле, голову. Обнаружили нечто большое и тёплое и стали ползать по бедному полицейскому, который проклял всё на свете, припоминая, что мог бы успеть, к примеру, сделать ещё пару шагов глубже в кустарник, либо вовсе чуть в сторону.
Вообще, это можно терпеть. Муравьи не кусались. Да только когда эти мелкие, миролюбивые существа, лезут к тебе в нос, тут уж берегись. Эрик терпел, стряхивал с лица насекомых. Какое-то время помогало. Потом, всё-таки, чихнул. Постарался, чтобы это было тихо.
* * *
Два всадника, отправленных Рамиресом в нескольких метрах впереди для разведки, отнеслись к заданию весьма ответственно, даже, несмотря на то, что основной отряд плёлся сзади в пределах видимости. Вырубленная в кустарнике просека прямая, как стрела. Если по ней идти, скажем, днём, при входе можно видеть и выход. Ночью же совсем другое дело. К тому же эта тропа была весьма удобным местом для засады.
О том, что предстояло везти важный груз, Рамиресу было известно давно и он к этому походу подготовился. Сеньор Рафаэль, кстати, такую подготовку одобрил и не поскупился потратить некоторое количество песо на то, чтобы «прикормить» полицейских из Санта-Пуэрто к одному месту за несколько километров от предстоящего пути.
Приём срабатывал, людям Рамиреса удалось прорубить ход в кустарнике, и никто этого не заметил. Одним словом, всё шло, как по писанному. И тем не менее.
Шуршание мелких грызунов, вот где-то вдали затявкал койот, сорвалась с ветки и пролетела над кустарником ночная птица. Обычные и привычные звуки прерии, растянувшейся вдоль границы на многие сотни километров и на такое же расстояние углубляющееся на территорию королевства Марадона.
И вот, среди этих привычных звуков один из разведчиков услышал совсем непривычный и приглушённый. Он тут же поднял руку, привлекая внимание напарника. Знаком показал, что-то услышал и в какой стороне. Напарник вытащил из кармана небольшой увесистый предмет и кинул его назад и в сторону, указывая позади идущим, в какую сторону нужно обратить внимание и что здесь что-то непонятное находится. После чего разведчики отправились дальше.
Сигнал был замечен. Рамирес, едущий впереди каравана, опять же, знаком отослал нескольких бойцов, прочесать кустарник. Те, передав поводья лошадей товарищам, быстро в них скрылись по обе стороны от тропы. Сам же командир отряда вытащил из кобуры, прикреплённой к седлу лошади, винтовку.
Группа, посланная прочёсывать правую сторону, весьма быстро обнаружила полицейского, притаившегося в засаде. Тот лежал тихо и, шедший впереди контрабандист, даже в темноте, заметил, что ему, в общем-то, не до каравана. Парень пытался отбиваться от сотен и тысяч насекомых, налипших на него и, при этом, не быть обнаруженным врагом. Конечно, про насекомых оставалось только догадываться по движениям лежащего человека.
Контрабандист дал знак своим оставаться на месте, вытащил нож и стал подкрадываться к полицейскому.
Второй группе повезло меньше. Для начала, никто не знал, сколько человек устроило здесь засаду. Вряд ли много, хотя бы потому, что Санчес не знал, когда и где пойдёт нужный караван. И им банально не повезло, когда один из полицейских, как будто что-то заподозрив, обернулся в нужную сторону.
Тут уж не до конспирации. Пять тёмных силуэтов в рост человека, могли напрячь кого угодно.
— Сержант! Нас обнаружили! — крикнул напарник Охеды и, вскинув винтовку в направлении ближайшего силуэта, попытался выстрелить. Правда, контрабандист оказался быстрее, что не удивительно.
Грянул первый выстрел, полицейского убило наповал. И тут же из кустов, чуть дальше по ходу, раздалось ещё два выстрела. Одна пуля прошла мимо, срезав пару веток над ухом одного из пятёрки охотников. Вторая вонзилась в плечо крайнего силуэта. Тот упал, словно кегля.
В ответ дружно грянуло из четырёх стволов. Контрабандисты не видели стрелявшего, то есть сержанта, так что стрельба шла наудачу.
* * *
Тот, кто подкрадывался к Пересу, в первый момент, когда прозвучал первый выстрел, замер на месте. Полицейский приподнялся, напрягаясь и вглядываясь вперёд, через тропу, тоже не решаясь выдать в себя. И, вместе с тем, даже в темноте было видно, как ему хочется рвануть на помощь напарникам. Тогда-то контрабандист и прыгнул на спину Эрику, целясь ножом в область сердца.
Только хруст сминаемых веток, да и те приглушились выстрелами. Эрик Перес умер мгновенно, даже не осознав до конца, что произошло.
* * *
Двое разведчиков, недавно проехавших мимо засады, только-только выехали за пределы обширного кустарника. Впереди, в тусклом свете луны и звёзд простиралась огромное пространство, заросшее невысокой, чуть ниже колена лошади, травой. Если верить командиру, до места встречи оставалось ещё несколько часов неспешного движения. В результате караван должен был по широкой дуге обогнуть Санта-Пуэрто и оказаться глубоко в тылу, куда полицейские никогда не заглядывали. Они вообще патрулировали территорию между городком и границей — абстрактной линией, которую можно увидеть только на карте, а на самом деле лишь несколько характерных природных отметок. Скажем, начало обширного кустарника, который только что миновали, и есть линия границы.
Разведчиков сопровождали всё те же звуки ночной прерии. Про необычный звук на выходе из кустарника они уже забыли. Вместо этого привлёк другой звук, так же, как и несколько минут назад, не совсем обычный для безлюдной прерии. Опытный слух разведчиков быстро определил в нём топот копыт нескольких десятков лошадей. Зрение подводило. На тёмном фоне возвышенности, где пролегла старая тропа, ничего видно не было.
Разведчики переглянулись. Оба сразу определили, что это за шум, и только развернули лошадей, чтобы скакать обратно с предупреждением, как раздались первые выстрелы, а за ними целая канонада. Тогда уже, ничуть не сомневаясь, разведчики рванули к основному отряду.
— Засада! Засада! — закричали оба разведчика, врываясь обратно на тропу, из которой недавно выбрались.
Выстрел, незаметный на фоне других выстрелов в кустах, и один из разведчиков свалился с седла, правая нога застряла в стремени, в то время, как лошадь продолжала скакать.