Мне очень сильно захотелось, чтобы Тим еще что-нибудь рассказал о том, как беспокоился Герман. Мне очень-очень нужно было, чтобы он за меня беспокоился. Нужнее воздуха, уж точно.
Но очередное молчание Тима говорило, что не все так прекрасно. Я ощутила ту же тревогу, какой уколола меня дома Лена. Всё меняется.
— Ася, — глухо произнес он, — когда окажешься на Острове и увидишь что-то… неправильное, пожалуйста, не торопись делать выводы. Просто посмотри немного дольше, чуть-чуть подожди, и всё поймешь. Не позволяй никому воспользоваться этим… неправильным. Такие, как Витька, еще будут, но ты не отвлекайся на них.
— Да что случилось-то? — перебила я, когда количество тревоги в моей крови превысило все допустимые пределы. — Что значит — не отвлекайся? Я не должна разговаривать с парнями?
Тим вздохнул.
— Витька не просто разговаривал, а подбивал клинья, разве нет? Ты многим нравилась, завтра понравишься еще больше, и если раньше их сдерживало уважение к Герману, то сейчас…
Бр-р-р-р! Вот это новость!
— Герман утратил уважение парней? — безмерно удивилась я.
Неудачливый темнила Тим спал с лица.
— Нет!
Он явно метался между нежеланием говорить на заведенную тему, подкрепленным невозможностью подобрать нужные слова, и стремлением спасти нечто «правильное».
— Ну, ты сама все увидишь. Только, прошу тебя, не торопись и не отворачивайся от него.
Сказав это, Тим быстро оставил меня в одиночестве, но рассматривать космос уже не хотелось.
Что «неправильное», связанное с Германом, могло случиться на Острове?!
Поза оскорбленной гордости, в которую я уже давно себя поставила, принимаемая моим телом при малейшем воспоминании о Германе, прекратила сковывать меня под давлением необъяснимой тревоги. Как говорил Денис, надо взять себя в руки и посмотреть правде в глаза: на Остров я еду к нему. Он сильнее, чем плен и чем страсть к приключениям, связывает меня с Островом.
С Землей.
Мне очень нужно, чтобы ожить окончательно, снова ощутить его густо-темный взгляд, который не просто рассматривал, а любовался, вливая мне в душу могучие потоки искрящейся силы. Может быть, это — память о взгляде Германа — увидел Белый в первую нашу встречу, назвав «источником энергии»? Тогда он, действительно, значит в моей жизни чрезмерно много…
Но, по большому счету, я его очень плохо знаю. Что мне от него доставалось? Кроме бесценного взгляда — пара колкостей, сутки бдения у моей постели и умопомрачительные случайные прикосновения. А если быть рядом с ним постоянно невозможно? Он — упертый ученый, способный найти интересное даже в пустом месте, жесткий командир, ослушаться которого и в мыслях ни у кого из его экипажа не было. Вдруг в нормальной жизни он узколобый и деспотичный?
Это абсолютно неважно.
Только его взгляд и прикосновения важны. Только его присутствие. Хоть где-то. Но лучше — рядом.
II
«Мистификатор» подошел к Острову ночью. Дозорные форта увидели его и отсалютовали тремя белыми вспышками, но никого будить не стали, поэтому встречающих не оказалось — только пальмы качали лохматыми верхушками, да теплое марево выползло из тропического леса, чтобы обнять меня. Пустой берег залива был тих, если не считать шуршащего по редким камням прибоя.
В форте, что находился в километре от пристани, светилось два окна в дозорных башнях, обозначая его крайние точки, а девичья деревня вдалеке неразличимо сливалась с лесом — там все спали.
— Переночуешь в гарнизоне? — спросил Тим.
Я хихикнула, вспомнив, что в форте из свободных помещений — только камера Дениса, и отказалась.
— Спасибо, пойду домой.
— Есть у нас гостевые комнаты! — возмутился Тим, поняв причину отказа.
Точно, Виктор ведь говорил, что на Острове бывают гости.
— Все равно. Я по домику своему соскучилась.
Это правда. Когда я окончательно поняла, что должна подыскать себе другое обиталище вместо родительского дома, мне захотелось поскорее начать обустраивать домик. Для этой цели в моем багаже приехало несколько красивых штучек и масса всего, от чего я освободила свою комнату в Солнечном.
— Хорошо, — согласился Тим. — Влад, Рустам, проводите Асю!
Не успела я и глазом моргнуть, как парни подхватили мои вещи.
— А ты надолго! — одобрительно хмыкнул Влад, не ожидавший такой тяжести от дамской дорожной сумки.
— Вот и замечательно, — буркнул под нос Рустам, не глядя на меня.
Он был из прежней моей команды. Предатель. Какая ерунда.
После всего, через что мне пришлось пройти за пределами земной атмосферы, я уже не могла ни на кого из них сердиться.
— Я тоже рада, — искренне ответила я, и этого было достаточно.
Рустам тут же вскинул на меня глаза, убедился, что я ни с кем его не перепутала, и решил поставить более жирную точку:
— То есть мир?
— Мир.
Некую торжественную паузу почему-то выдержали все присутствующие.
Потом Тим отправил оставшуюся не у дел команду отдыхать, а сам забрал у меня из рук рюкзак, включил фонарь и повел нас через лес. Он боится оставлять меня наедине с ребятами?
— Приходи утром, — замогильным тоном предложил он, едва мы вошли в мой домик, и вытолкал Влада с Рустамом за дверь.
Желание куда-либо идти у меня пропало. И не нужно мне совсем никуда идти…
Спать в домике, который выглядел заброшенным, тоже не хотелось, и я, чтобы отвлечься от беспокойных мыслей, занялась обустройством.
Итак…
Вот было бы здорово, если бы Герман сам сейчас ко мне пришел и объяснил, что происходит. И сказал, что ничего больше нам не мешает. Да просто пришел! Уже вернулись беспокойные мысли…
Итак, здесь тесно. Сносим одну стену — ту, которая отгораживает от меня океан. Откидываем ее на землю, теперь она будет полом. Потолок с крышей держатся на стойке — деревянном брусе, им хоть бы хны. Кстати, мансардой я раньше совсем не пользовалась, а теперь… Половину потолка снесу, а на оставшемся «балкончике» поставлю кровать. И диван теперь у меня будет, и стол, и кресло. Внизу.
Из тех досок, которые были частью потолка, сделаю навес над бывшей стеной, а теперь полом — это, стало быть, веранда. Стены веранды вырастут сами — из здешней травки, которая уже к утру станет кустиками и сама собой тесно переплетется в широкие плоские косички. И так вырастет, чтобы при этом получилось четыре больших окна. Потом придумаю, как сделать легкие занавески. Веранда ведь. О! выращу еще какую-нибудь жемчужно-голубую травку в виде кружева! Кстати, не попробовать ли мне выращивать одежду? И обувь? Ведь теперь мне придется жить без маминых денег и, следовательно, без магазинов.
Когда я закончила сооружать навес и принялась заговаривать траву для стен, меня посетило почти забытое уже ощущение невидимого присутствия.
Это Королева.
— Здравствуйте, Ваше Величество, — сделала реверанс я.
За реверансом она и явилась. Ответить сейчас она не может — нет никакого устройства для извлечения звуков, а я не научилась общаться с духами иначе. Командор вот как-то умел ее понимать. Или мы спиритический сеанс проведем?
Теплый ветер, слабый, но более плотный, чем может быть ветер, скользнул по моей голове, а потом по лицу.
Если бы я была незваным гостем… мне известно, как выражает недовольство Королева, поэтому со всем теплом, какое смогла сконцентрировать в голосе, я ответила:
— Спасибо.
Невидимое присутствие перестало ощущаться. Может быть, Королева или кто-то из ее слуг все еще находились здесь, но не демонстрировали этого. Следовательно, от меня никаких знаков внимания больше не ожидалось, и я могла продолжать.
В полу веранды оказалась дыра — бывшее окно, на котором раньше устраивались мои гости, и любила сидеть я сама. Просто заделывать ее не хотелось. Дыры иногда оказываются очень полезными — если хочется куда-нибудь выйти, например. В другой мир или просто незаметно уйти из дома… Ну зачем хорошей дырке пропадать? Я ее замаскирую, а потом, под настроение, пророю куда-нибудь ход.
За декорированием пола меня и застал рассвет. Прежде нелюбимое время суток должно было преобразить сад, и мне очень захотелось проведать свои «экспериментальные культуры»: что с ними сделали время и Валины хозяйственные руки? Я боялась сбоя в, прямо скажем, необдуманных модификациях, который мог бы проявиться в следующем поколении, и трезвого практицизма, из-за которого Валя могла бы истребить что-нибудь, с ее точки зрения, ненужное в пользу чего-нибудь вкусного.
Но ничего такого не произошло. Сад процветал во всех смыслах и за время моего отсутствия разросся вглубь леса. Новые растения выглядели точно так же, как родители, и плодоносили, судя по всему, следуя родительской программе. Под кустами не валялись гнилые плоды, а на стеблях сахарных цветов виднелись свежие срезы. Меня явно не раз вспоминали добрым словом.
Впрочем, в этом выводе тут же заставил усомниться раздраженный возглас, донесшийся от входа в сад:
— А! А! И где ты столько пропадала?!
Ничего дружелюбного в нем не звучало. Меня всегда озадачивало Валино ко мне отношение.
Но, увидев ее лицо, взволнованное, со следами уходящей тревоги, поняла — она просто устала ждать. Быстрым шагом, почти бегом, Валя влетела в сад и чуть не повалила меня на грядку с хлеботыквами.
— Точно, ты! — резюмировала она, осматривая со всех сторон. — Что изменилось, не могу понять, но это ты!
Сама она тоже изменилась, и тоже неуловимо, поэтому я ни на секунду не расстроилась и, смеясь, спросила:
— А кого еще ты ожидала здесь увидеть?
Она тоже рассмеялась самым настоящим радостным смехом, за который мне захотелось построить для нее еще один замок.
— Ну и вымахала!.. Никого не ожидала. Просто какое-то время я на сто процентов была уверена, что ты больше не вернешься. Чувствовала… ерунду какую-то.
Так. У Вали есть интуиция, и она ей доверяет.
— Я всегда хотела вернуться, но какое-то время не могла, — уклончиво объяснила я.
Она осуждающе покачала головой.
— Секреты, секреты. А ты ни с кем случайно не загуляла?
Никакой иронии. Вопрос задан очень серьезно. Как будто ответ крайне важен. От растерянности я стала перебирать в памяти приключившееся за год. Ладно хоть, это не сложно. На «загул с кем-то» ничто не тянуло.
— Ну… нет. А что?
Валя на миг сжала губы.
— Ничего. Ты долго еще собираешься здесь возиться?
— Нет. Собиралась на завтрак в форт. Тим сказал утром прийти.
Тим теперь за главного. Его пожелания все равно, что приказы, не обсуждаются, и сомнений в их рациональности возникать не должно. Поэтому я очень удивилась, когда Валя сказала, потянув меня за руку:
— Нечего там делать. Девочки все в замке, прибирают после гостей. Идем, поможешь, заодно и позавтракаем.
Это сообщение удивило меня еще больше, и я, еле успевая переставлять ноги, чтобы угнаться за набиравшей темп Валей, оставив в стороне вопрос о неповиновении (в конце концов, Валя главная по хозяйству, и может привлекать для работ, кого считает нужным) уточнила:
— Каких гостей? Замок не забросили?
— Нет! — через плечо ответила она. — Как гости делегациями повадились, мы решили, что размещать их самое то в замке. Перекрытий в башнях добавили, получились жилые комнаты для сопровождения. Проблема в том, что им там нравится! Фиг выгонишь! Саротано вот целых две недели гостило. Навели там такой бардак, что целый субботник впору устраивать.
Небрежно оброненное слово царапнуло пребольно, и я споткнулась о корень дерева.
— Саротано? Они с нами еще какие-то дела имеют?
— Дак и не прекращали иметь. Пока ты приключения искала на свою… они нас и раньше навещали. Не мы ведь виноваты в случившемся, а враги Королевы. К тому же, младшего царевича спасли с такими спецэффектами, что… уважают они нас, короче.
— Ясно, — больше на собственные мысли, чем на Валино объяснение, отозвалась я и попробовала подвести разговор к тому, что тревожило: — Еще какие новости?
— Представляешь, двух коров завели! — с готовностью сообщила Валя. — А доят их по большей части парни!
Улёт. Но явно не это имел в виду Тим.
— А еще?
— Ну… — Валя излишне внимательно посмотрела на обвесившие придорожный куст цветы. — Новенькие появились. Четверо ребят двенадцати лет… еще двое было, но они решили не оставаться, а этим нравится. Один — брат Игоря, который с «Каравеллы», другой — племянник Стаса, а двоих каким-то образом нашла Королева. И… увидишь, в общем.
Последнюю фразу она пробормотала едва слышно, и я догадалась, как сильно ей не хочется говорить о ком-то еще.
Но мы уже и пришли.
III
В замке уборка только началась, но весьма бурно. Девочки стремились поскорей управиться, чтобы вернуться к нормальной жизни. Я заметила, что ларцы и сундуки исчезли из комнат, а вместо них появились кровати-раскладушки, штук по шесть в каждой комнате. Ну, понятно, ведь и младший двор Саротано, насколько я помню, не маленький — два принца, три принцессы, да еще человек двадцать свиты. Благодаря этой компании замок приобрел очень даже обжитой вид. Использовалось в нем все.
— Привет! — крикнула Галя и не поленилась пробежать через весь зал, чтобы чмокнуть меня в щеку. — Наконец-то!
— Привет! — выглянув из когда-то своей комнаты, кивнула Оля. — Сейчас освобожу руки и пощупаю, не привидение ли ты!
— Аська пришла?! — на самой высокой ноте раздался из башни голос Юли, после чего там что-то задребезжало и грохнулось.
Аля с достоинством высунула голову в зал и сдержанно улыбнулась.
Действительно, все девочки были в сборе. Я ответно чмокнула Галю, улыбнулась Але, подставилась под ощупывание Оле и стала помогать Юле собирать с пола рухнувшую посуду.
— Ничего, не много работы сегодня, — смеясь над собственной неловкостью, сообщила она. — Саротановцы научились пользоваться посудой и туалетом. Осталось только подмести пол, да замочить белье и шторы. Постирают их ночью гномы какие-нибудь.
— Если других дел не найдут, — заметила Аля.
— Кто? — я надеялась, что ослышалась.
— Да не знаем, кто, — еще веселее рассмеялась Юля. — Но кто-то в замке постоянно помогает, причем приходит из мирка: то новую посуду принесет, то пол помоет…
— И продукты постоянно подсовывают, — добавила Оля.
Это, впрочем, новостью не было. Когда мы жили здесь втроем, запас продовольствия пополнялся с оптимистическим постоянством — Королева обязала кого-то из поклонников поддерживать кладовые в наполненном состоянии. У них, могучих духов, это нормальная практика…
Подумав об этом, я на миг вспомнила мешки с едой и глиняные кувшины, стоявшие около грибоподобного дома Жадного Бога, и его самого, держащегося красными руками за сотрясаемые смехом складки огромного живота. По непонятной причине воспоминание отдалось болью в затылке.
Валя жестом, имитирующим боксерский джеб, ударила стену. На месте, куда пришелся ее кулак, оказалась полупрозрачная красная кнопка — нечто новое для нашего замка — и, обращаясь к этой кнопке, она не допускающим возражений тоном сказала:
— Тим, Асю я забрала в замок — нам помощь нужна!
Кнопка тут же откликнулась насмешливым голосом Тима:
— Понял тебя. У вас скоро будет сквозняк, идут наблюдатели.
Зло глядя на кнопку, Валя поджала губы (опять!) и резковато поинтересовалась:
— Кто?
— Кто надо, — ставя ее на место, но с примесью чего-то, похожего на фатализм, ответил Тим.
Валя не сдавалась:
— Но хоть без довесков?!
Короткое многозначительное молчание.
— Конец связи.
Эти слова были произнесены с отлично скопированной властной интонацией Капитана-Командора. За время исполнения его обязанностей характер Тима очевидно испортился — всегда стремившийся сглаживать конфликты, Тим стал гораздо жестче.
Валя беззвучно выругалась и отвернулась от стены.
Такие, значит, новости. В замке установили стационарный переговорник. Замечательно. Больше никто никого тут не заблокирует, во всяком случае, надолго. Носить мобильные переговорники девчонки всегда отказывались, считая их громоздкими даже в виде браслетов, но в удаленном от форта замке такое устройство все же необходимо. Это раз.