- Весьма интересно, – проронил Тимо, откладывая отчёт. – А теперь, дети, поблагодарите мать как следует.
- Уважаемая матушка, мы вам очень признательны за ужин, – Арима с важным видом поклонился смущённой Сулле. – Ваша забота и любовь согревают нас.
- Пожалуйста, попробуйте, – совсем тихо произнесла девушка. Она не привыкла к такому вниманию, хотя и понимала, что дети действительно благодарны ей, ведь всё, что они ели до сих пор, было приготовлено искусными поварами, а не материнскими руками. Но её терзали сомнения – вдруг им, привыкшим к изысканным блюдам, не понравятся её скромные произведения.
Кажется, она боялась зря. Сулла с улыбкой наблюдала за тем, как набросились на еду близнецы, как Эвазар призывает их к порядку, не забывая накладывать себе новую порцию. Даже Джейнно поддался всеобщему оживлению. Он спрашивал, как называются те или иные закуски, и было видно, что принцу действительно интересно. Младшие, которым совершенно не было дел до строгостей этикета, шумно радовались, наперебой спрашивали, неужели такую вкуснятину едят в Эргоне каждый день. И глядя на всех домочадцев, Сулла вдруг почувствовала, как внутри неё родилось солнце. Тёплое, большое и ласковое. На глаза навернулись непрошеные слёзы, но ей удалось скрыть их, и только улыбка становилась всё шире и счастливее. Да, точно! Она была счастлива!
- Это был замечательный ужин, – сказал Тимо, когда принцы и принцессы разошлись по своим комнатам, оставив после себя чистые тарелки и опустошённые блюда. – Мы все… Нам всем не хватало этого.
- Неужели для счастья нужно так мало? – потрясённо спросила Сулла. Император посмотрел на неё своими синими глазами, в которых мягко сияла вековая мудрость, и просто ответил:
- Именно. Удивительно, верно?
- Но… У вас были и другие женщины, настоящие матери этих детей. Почему ни одну из них вы не сделали Императрицей?
- Всем этим женщинам нужна была власть, которую давал этот титул. Ради своей цели они спали со мной и рожали мне детей, которых не любили. Ни разу ни одна из этих женщин не приготовила ужина, подобно сегодняшнему. Им было безразлично, чем занимаются домашние. Они не читали им сказки на ночь и не пели песен… Всё, что им было нужно от меня – доля власти.
- Лорд Тимо… – прошептала Сулла, вдруг на самом деле понимая, что значили её попытки подружиться для всех этих людей. Для него.
- Спасибо тебе, Сулла. – Император грустно улыбнулся. – Я знаю, что всё пройдёт, наш контракт закончится, и ты вернёшься в Эргон, чтобы править Советом. Но здесь и сейчас ты делаешь так много для нас. Ты согреваешь нас своим теплом и заботой. Я… Я понимаю, что тебе тяжело думать о взрослых мужчинах как о своих сыновьях, но поверь, они всегда ждали такую, как ты, и моя вина, что я выбирал не тех женщин, оставляя своих детей в одиночестве. Я сделал так много ошибок!
Он шагнул к ней и обнял. Крепко, изо всех сил, пытаясь в этом простом жесте выразить всю глубину своих чувств, и хоть Сулла не была телепатом, она прекрасно его поняла.
В столовую заглянул Ваако Фетт. Тихо приблизившись к Императору, советник по безопасности произнёс несколько слов, предназначенных лишь для Повелителя, после чего так же бесшумно удалился.
- Что-то случилось, – обеспокоенно спросила Сулла. Она с застарелым страхом ожидала плохих новостей, но Тимо вдруг широко улыбнулся:
- У меня выдалась пара свободных часов, так что не составите ли мне компанию, моя леди?
- С удовольствием, мой лорд, – несмотря на внезапно охватившее девушку смятение, Сулла беззаботно улыбнулась. Она научилась этому фокусу очень давно в Доме Юкавы, где проявленная слабость могла обернуться трагедией.
Но здесь… Здесь она почти забыла о том, что игроки Эргона всё ещё пытаются снять с доски её фигуру, что необходимо скрывать свои чувства, опасаться шагов за спиной, неясных шорохов в тенях. Тимо Лайтонен стал её живым щитом, принимая на себя ту боль и страх, что должны были достаться Сулле. И несмотря на это, она почему-то робела в его присутствии. Её сердце жалобно замирало всякий раз, когда он вставал рядом с ней, когда случайно касался рукавом вышитой рубашки её пальцев. Подобные прикосновения, лёгкие, мимолётные и ничего не значащие для него, девушка тщательно хранила в копилке своей памяти. Прежде чем лечь спать, она перебирала их точно самоцветы, любуясь вспыхивающими на гранях эмоций переживаниями и чувствами. Странная смесь восхищения и страха – вот чем был для Суллы каждый брошенный в её сторону взгляд Тимо. Знал ли он об этом? Догадывался ли? Или предпочитал чётко следовать установленному правилу и не касаться её разума?
Эти сбивчивые мысли метались в голове Суллы, пока «супруги» шли к маленькой гостиной, что располагалась между их спальнями. Небольшая уютная комнатка, как раз для двоих. У стены – удобный мягкий диван, перед ним стоял журнальный столик, на котором аккуратной стопкой лежали книги. Самые обыкновенные с восхитительно шуршащими страницами, тёплой тиснёной обложкой и переплётом. Никаких электронных считывателей информации – Сулла настояла на том, чтобы читать детям сказки со страниц книг, доставленных специально из Эргона.
Хорошо было бы прочитать в книгах ответы на мучающие её вопросы.
- Дети любят тебя, – тихо сказал Тимо, откинувшись на спинку дивана. В свете люстр остро блеснул золотой обруч малой короны, которую он был обязан носить. – Они так счастливы в твоём обществе, что я начинаю ревновать… Глупо, правда?
- Почему же, я всё понимаю, – откликнулась Сулла, уставившись невидящим взглядом в ровные строчки. Она боялась поднять взгляд на его прекрасное усталое лицо, боялась, что сердце предательски дрогнет, и она переступит черту, за которой перестанет быть для него кем-то важным, превратившись в одну из тысяч подобных. – Ведь раньше вы были для них всем – и матерью, и отцом. Только вы могли решать, что для них плохо, а что хорошо. Но иногда маленьким мальчикам и девочкам нужно просто ваше присутствие, и как раз в такие моменты вы исчезаете из их жизни – пропадаете на переговорах и совещаниях, принимаете просителей или гостей на балу… Естественно, что они начинают чувствовать себя одинокими.
- Ты забываешь, Сулла. Это не просто дети. Это – дети Императора Галактики. Великие герцоги и герцогини. Я учу их терпению, стойкости, самостоятельности, ведь это так пригодиться им в будущем.
- Конечно, ты прав, – Сулла мягко улыбнулась, уже не пытаясь что-либо прочитать в книге. Он по-прежнему следовал их маленькой договорённости и наедине переходил на «ты», словно обращался к равной. Однако сама Сулла всё ещё не могла к этому привыкнуть. Тяжело, с трудом она принимала правила его игры.
– Но для того, чтобы сформировалась полноценная личность, этого мало. Им нужны твоя любовь, твоя забота и участие к их маленьким победам.
Тимо тяжело вздохнул и вдруг лёг на диван, положив тяжёлую голову на колени Суллы.
- Можно я побуду так?..
Она только кивнула, осторожно сняв с его головы золотой обруч. Чуть не вскрикнула, увидев на белоснежной коже багровый след от короны. Провела пальцами, жалея, что не может сейчас же исцелить эти синяки.
- Слишком тяжёлая ноша, – прошептал Тимо. Взгляд его остановился на книге, что Сулла отложила на подлокотник дивана. – Почитай мне.
- Мой Повелитель, это всего лишь детские сказки. Тебе будет неинтересно.
- Ошибаешься. Мне очень интересно, какие сказки ты читаешь моим детям. Вдруг ты учишь их плохому?
- Что ж, как пожелаешь.
Сулла раскрыла книгу и, ощущая приятную тяжесть его головы на своих коленях, стала читать, негромко, с выражением. Свободной рукой она проводила по седым волосам мужа, ощущая их поразительную мягкость. Он дышал спокойно и ровно, наслаждаясь минутами блаженства. Так хорошо… Так легко…
Сказка закончилась, и волшебный голос Суллы замер, растворившись в тишине.
- Мне понравилось. Ты действительно великолепный рассказчик. Дому Юкавы несказанно повезло.
Сулла не знала, что ответить, поэтому молча ласково гладила его лицо, стирая морщинки и тени утомления, делавшие его старше. Подловив момент, когда пальцы девушки коснулись его губ, Тимо вдруг поцеловал их, на мгновение проведя кончиком языка по подушечкам пальцев. Сулла ахнула, отдёрнув руку.
- А ещё мне нравится твой голос. Ты такая… уютная, домашняя. Непохожая на тех, кого я прежде знал и любил. Так забавно… Извини, я снова пугаю тебя?
- Я уже привыкла…
====== Глава 5. Перед бурей. Часть 2 ======
Она, конечно, сказала неправду. К этому невозможно было привыкнуть. Как нельзя командовать океаном, приказывать ветру, смириться с взрывом сверхновой… Тимо был непредсказуем словно переменчивая погода – в один и тот же день он мог предстать в совершенно разных обличиях: величественного и мудрого Императора, справедливо разрешающего споры сенаторов, любящего отца, не забывающего поприсутствовать на хотя бы одном из уроков младших детей… и сурового, жестокого, властного тирана, твёрдо диктующего свои условия на переговорах с другими звёздными державами. Ваако Фетт однажды провёл Суллу потайными тропами в тронный зал на один из подобных приёмов.
- Я не хочу, чтобы у вас сложилось ошибочное мнение о Владыке, – мягко прошелестел его голос в полной темноте. – Пока что вы знаете его только с тех сторон, что он изволил явить вам… Мой хозяин тщеславен, ему нравится быть в ваших глазах могучим и справедливым, безупречным, однако… следует помнить, что у каждого есть своя тёмная сторона. Я знаю, что поступаю наперекор его решению, и молю вас ничего не рассказывать ему об этом.
- Я понимаю, – кивнула Сулла. – Отведи меня туда, где я смогу увидеть настоящего Тимо Лайтонена.
Был уже глубокий вечер, откуда-то слышалась плавная музыка вальса, гремели аплодисменты и плыли великолепные ароматы жаркого со специями. Тронный зал, скупо освещённый и совершенно пустой, если не считать небольшой группы людей, стоящих перед тронным возвышением.
- Посол независимых баронств, занимающих территорию западнее владений Империи, – тут же пояснил Ваако.
Сулла запомнила навсегда облик другого Тимо. Безупречная осанка, белоснежные волосы, красиво лежавшие на плечах, алмазный венец, радужно переливающийся и сияющий даже в скудном освещении, бросающий потрясающе красивые, волшебные отблески на чёрный парадный мундир Императора, заставляя тем самым вспыхивать многочисленные ордена и регалии. Во всём его существе как в немыслимой красоты кристалле билась и сияла сила, могучими потоками изливаясь на жалких людишек, сбившихся в кучку у его ног, заставляя их почувствовать всю свою ничтожность, бесполезность. Он со странным брезгливо-жалостливым выражением рассматривал их. Синие глаза насмешливо прищурены, однако голос его оставался ровным и бесстрастным:
- …Как я уже говорил, будет нелепым и странным факт моего вмешательства в политику баронств.
- Наше правительство желает всего лишь защиты от расплодившихся пиратов, которые лезут из вашего космоса, нанося жестокий ущерб экономике и торговле.
- Позволю себе напомнить, что мои подданные также страдают от необходимости бороться с космическим мусором. И, поскольку в этом отношении мы находимся в равных условиях, я не вижу причин для обвинений баронов в попытке сорвать их торговые маршруты. Это по меньшей мере глупо.
- Глупо, вы сказали?! – лорд Андориан сжал кулаки так сильно, что еле слышно скрипнула кожа перчаток. – Вы столь цинично предполагаете, что наши условия действительно равны? В каком бы то ни было вопросе?!
- Прекратите истерику, лорд, – Тимо со скучающим видом откинулся на спинку трона и прикрыл глаза. Серебристые волосы, взметнулись тяжёлой волной. – Баронов что-то не устраивает в ИХ секторе пространства, но они смеют присылать ко мне делегацию со смешными обвинениями и требовать от меня немедленно прекратить неправомочные действия своих граждан… Наверное, следует призвать вас и ваше правительство к более внимательному прочтению моего меморандума о пиратстве. Согласно закону Империи Мэру о терроризме пираты не считаются подданными ни одной звёздной державы, а посему при отлове караются на месте независимо от расовой и религиозной принадлежности.
Андориан отчётливо скрипнул зубами. Он всей душой ненавидел этого мерзавца на троне. Они встречались по крайней мере три раза, и все их встречи протекали в подобном ключе. Андориан пытался добиться выполнения данной ему задачи, а Тимо Лайтонен всё это время изощрённо издевался и глумился над ним и над его начальством, высмеивая каждое действие баронов, выставляя их полными ничтожествами… и отказывался что-либо делать.
- Значит, вы по-прежнему считаете, что ситуация не требует вашего вмешательства? – ядовито поинтересовался посол.
- А вы по-прежнему заявляете, что я должен заниматься благотворительностью и тратить деньги честных налогоплательщиков на то, чтобы выдернуть жирных глупцов-баронов из той кучи дерьма, где они так удобно устроились? Теперь в мои обязанности входит защита независимых государств?
- Послушайте, лорд…
- Нет, это вам придётся послушать, милейший посол, – Тимо сжал ручки кресла и подался вперёд: – Я не вижу ничего странного в сложившейся ситуации. Ваши так называемые независимые баронства – очень лакомый кусочек для всякой нечисти вроде пиратов и вольных райдеров. Лидеры, слишком скупые на охрану своих караванов, рано или поздно просто обязаны столкнуться с этой проблемой. Вы просите о помощи, но при этом и обвиняете меня в том, что творится на границах Империи, прекрасно зная, что их патрулирует целый флот. Мы ловим и вешаем пиратов, однако их не становится от этого меньше, так скажите мне на милость, что я получу взамен той помощи, что смогу вам оказать?! Что вы можете мне предложить? Или мне по-прежнему вменяется в обязанности прикрывать баронов от любой неприятности?.. В чём же выражается так тщательно охраняемая вами независимость? И пока я не получу чёткого и внятного ответа, диалог между нашими державами не представляется мне возможным.
Лорд Андориан коротко поклонился и, развернувшись, направился к выходу, даже не сочтя нужным поблагодарить за аудиенцию. Да и за что благодарить этого наглого ублюдка? За то, что в течение часа он не предложил ровным счётом никаких выходов из ситуации, да ещё и повернул дело так, что баронства оказались в глупом положении? Что ему стоило оказать помощь? У него тысячи боевых кораблей, но он торгуется за каждый словно жадная торговка! Веко Андориана предательски дёрнулось. Ему предстояло весь оставшийся вечер объяснять своему руководству, почему Тимо Лайтонен так до сих пор и не прислал ни единого эсминца поддержки.
Вслед ему летел злорадный и ядовитый смех беловолосого ублюдка, и вдруг:
- Возвращайтесь со своей проблемой, посол, тогда, когда независимые баронства вдруг решат принести мне присягу. В таком случае, возможно, я изыщу способы помочь вашей проблеме.
Сулла пыталась читать книгу, но невольно вновь и вновь возвращалась к подсмотренной сцене. Странно, но она не могла осудить Тимо за проявленную им жестокость. Лорд Юкава нередко говорил, что настоящему правителю нужно быть твёрдым и, если требуется, безжалостным. Дядя и сам всегда следовал своему правилу, и его Дом считался одним из самых сплочённых и опасных кланов вампиров благодаря мудрому руководству, однако… Образы Тимо, нежно обнимающего её после того ужина, и совершенно незнакомого человека на троне, высмеивающего любые ошибки конкурентов, никак не могли совместиться в её разуме. Тщетно поломав голову над тем, как теперь ей вести себя с ним, Сулла легла спать. Возможно, её интуиция подскажет правильное решение, ведь с Императором Тимо нельзя было полагаться лишь на доводы рассудка.
Император сидел за конторкой и работал, хотя наступила глубокая ночь, а хронометр дисциплинированно отсчитывал начало третьего часа. Но Тимо не мог уснуть. С недавних пор он искал спасения только в бесконечной круговерти работы. Загружая себя делами, забивая голову разбором очередных споров министров и сенаторов, теряя сознание от постоянных нагрузок, он целенаправленно добивался полнейшего безразличия к одной юной бесконечно очаровательной девушке, преспокойно почивавшей в спальне напротив. Её близость сводила с ума, заставляла кровь быстрее бежать по венам, а сердце – выскакивать из груди. Оно билось чаще, стоило только Тимо увидеть ЕЁ, такую близкую и недосягаемую одновременно. Словно пойманная птица, бьющаяся о прутья клетки, причиняя боль, раздирая в клочья его уверенность и решимость.