— Я — Мария, — улыбнулась долгой, неестественной улыбкой когтевранка. — А ты — Гермиона Грейнджер, так? Наслышана о тебе. Самая умная ученица за последние пятьдесят лет, староста старост школы, — без разрешения присев на свободное место, тараторила она. Длинные волосы красиво лежали на худых плечах. Зеленые глаза внимательно глядели на “собеседницу”. — И, как я знаю, говорить ты умеешь.
— Да, умею, — передразнив голос девушки, ответила Гермиона. Мария приподняла брови, сверкнув глазами. Но продолжила улыбаться, иногда бросая взгляд на парней. — И да, я Гермиона.
— Было приятно познакомиться, Гермиона, — прохладно произнесла собеседница, отворачиваясь к брюнету. — А ты? Сам Гарри Поттер? — губы продолжали изображать подобие улыбки.
— Сам Гарри Поттер, — отрешенно проговорил он. Парень медленно перевел взгляд на Рона — тот сидел с приоткрытым ртом, в открытую пялясь на Марию.
— Собственной персоной, — захохотала она. Через пару секунд эту “шутку” поддержали остальные, и весь гриффиндор заливался смехом, исключая женскую половину. Девушки бросали злые взгляды на Марию, шепчась между собой. — Было очень приятно познакомиться, но сейчас мне пора, — она встала из-за стола под разочарованные вздохи парней. — Как хорошо, что у меня появились новые друзья — Гарри и Гермиона, — как маленький ребенок, хлопнув в ладоши, развернулась спиной к факультету и побежала к Ленни, виляя попой.
— Рон, — обозлено позвала Грейнджер друга, дернув за плечо. Он с удовлетворением наблюдал за когтевранкой, постукивая рукой по столу. — Рон! Не будь глупым.
— А? — забыв про все споры, спокойно переспросил парень, опять поворачиваясь к своему столу. Улыбка сползла с его лица, когда ему пришлось вновь созерцать друзей, а не новоприбывшую красотку.
— Я говорю, чтобы ты забыл о ней. Хочешь ли ты, чтобы история с Флер повторилась? Не думаю. Поэтому выкинь эту легкомысленную девушку из своих мыслей, — ведя монолог, говорила Гермиона.
— М-м-м, — пронеслось над ее головой, — кажется, кто-то ревнует? — захихикала Уизли, обнимая подругу. — Я так давно не видела тебя, куда пропала? — прижав Грейнджер сильнее, прошептала прямо на ухо:
— Или это вы с Малфоем так развлекаетесь?
— Джин, — отдернув рыжеволосую за плечи, шикнула девушка. Она очень любила младшую Уизли, но не хотела, чтобы та лезла не в свое дело. К тому же, касающееся Драко. — Сейчас я здесь, а что было в прошлом не имеет никакого значения.
— Как знаешь, — пожала плечами она.
***
Через пару часов холодный, сильно дующий в лицо ветер встретил друзей на улице. Он раскачивал деревья, создавал волны на озере и пугал маленьких детей. Ученики предпочитали остаться в своих гостиных, нежели брести по такой холодине в Хогсмид. Но Гермиона решительно устремлялась туда, взяв с собой двух Уизли и Поттера. За ними находилось еще с тридцать детей, пока остальные отсиживались в теплых местах.
— Лучше бы и мы остались, — бурчала Джинни, укутавшись в куртку. Она посильнее натянула шарф, зло глянув на старосту.
— Ты можешь вернуться, — ответила она. Гермионе нужно было проветриться от всего произошедшего. И уйти подальше от школы было не самым плохим решением. К тому же, девушка уже, кажется, целую вечность нормально не общалась с друзьями.
— Ой, какие мы, — фыркнула подруга. — Нет уж, раз пошли, возвращаться я не стану. Ну, пришло время спросить, — Джинни сдержала смешок, прижав ладошку в перчатке ко рту.
— Спросить что? — навострила уши Гермона. Ничего хорошего вопросы Уизли не сулили.
— Ну, про тебя и Драко.
— Джинни Уизли! — яростно крикнула девушка. Она вырвала свое запястье из под-руки гриффиндорки и гордо взмахнула волосами.
Нет, ни на какие вопросы по поводу их отношений, самого Малфоя и подобные этим она отвечать не собиралась. Разговаривать о чем-то другом — пожалуйста, но не об этом. Грейнджер же не засовывала свой нос в дела той же Джинни, к примеру. Так пусть и она будет добра заниматься своей жизнью.
— Ну, Герм! Что ты как маленькая? — она нагнала подругу, снова схватив за руку. — Раньше ты все мне рассказывала, а сейчас? Мало того, что отдалилась от меня, так еще и на любые темы злишься и не хочешь говорить.
Девушка остановилась, смотря в красивые, большие глаза Уизли. Она была права, конечно же. И все они — Гарри, Рон, Джинни — винили во всем этом в первую очередь себя. Пусть и наезжали на Гермиону, кричали, но обвиняли себя. За то, что в такое тяжелое для девушки время они бросили ее, оставили. Не понятно кому, не понятно куда. Словно оставили домашнее животное на улице и ушли. Но вернулись через какое-то время. И стоят под дожем, орут на него: “Ах ты какой плохой! Бродил по улицам, бесстыжий! Не возвращался домой!”. Но в душе проносилось: “Прости меня, прости”. И сами понимали, что без этого животного мир уже не тот. Что ужасно не хватает его.
— Ладно, извини, — более мягко сказала Джинни, проведя ладонью по плечу. — Когда захочешь, сама расскажешь, да?
Гермиона кивнула, облегченно вздохнув. Ну наконец-то.
Они зашли в паб, занимая столик подальше от входа. Людей было крайне мало, и женщина у стойки очень обрадовалась их приходу.
— Проходите, присаживайтесь, — заулыбалась она, подлетев к двери. — Чего желают два мистера и их прекрасные миледи?
— Четыре сливочных пива, — пробурчал Рон. Он зло снял свою куртку, повесив на стульчик. Потерев руку о руку, он уселся за стол около Гарри. — Ужасная погода. И почему им вздумалось устроить поход в Хогсмид именно сегодня?
— Это было запланировано заранее, ты же знаешь, — ответила Гермиона, узнавшая о возможности уйти из школы вчера. — А Дамблдор не любит менять своих решений. Тем более, зима скоро, чего ты хотел? Загорать под солнцем небось?
Друг слегка приподнял брови, краем глаза посмотрев на Гарри, но решил промолчать — Гермиона явно была не в настроении. Девушка сидела с опущенными плечами, скрестив руки на груди. Волосы растрепались, а на глазах стояли слезы от сильного ветра. Рядом сидящая Джинни грела руки, дрожа всем телом.
— Ничего я не хотел, не злись, — ответил Уизли, рассматривая помещение: не считая друзей, здесь сидело еще парочка учеников и двое людей в черных одеждах. Странно для заведения, которое всегда переполнено людьми. Хотя, если учесть, какая стояла погода, все можно было привести к логичному выводу.
Вдруг дверь растворилась, пропуская порывы холодного воздуха. Гермиона поежилась, оглядываясь назад. Какая-то девушка вошла в паб с натянутым на лицо шарфом. За ней двинулись два парня.
Гриффиндорка моментально узнала в них Ленни и его дружка, которого видела в гостиной когтеврана.
— Это Мария? — изумился Рон, посветлев в лице. — Да, точно! Это же она.
— Не видел, как они шли сюда, — хмыкнул Гарри, не слишком довольный приходом Страцкого.
— Из-за таких порывов ветра, это не удивительно, — проскрипела Джинни. Она оценивающее разглядывала новую девушку — ее высокую, стройную фигуру, длинные ноги, густые волосы и идеальное лицо. Прям вся такая фарфоровая. Уизли передернуло, и она демонстративно отвернулась.
Гермиона же, наоборот, во всю глазела на тройку, приоткрыв рот — они надвигались к их столу. Она было понадеялась, что они усядутся куда-то в другое место, но Мария, увидев их, очень воодушевилась и шагала точно к друзьям.
— Не против нашей компании? — мило спросила она, легко сбросив верхнюю одежду.
— Нет, — моментально ответил Рон, поднимаясь из-за стола. Он усадил Марию около себя, возвращаясь на место.
— Я так и думала, — облегченно выдохнула она. — Лен, иди сюда! — девушка обернулась, махнув рукой Страцкому. Тот, тяжело посмотрев на гриффиндорцев, подошел к столу, не смотря на Гермиону. — Мой брат очень стеснительный, и, если вы не знаете, его зовут Ленни, — добродушно оповестила она друзей. — Садитесь, чего стоите? — она махнула рукой на свободные места. — Как приятно в этом пабе.
Стойте.
Кто? Кто он ей?
Брат?
Гермиона переглянулась с Джинни, а затем потупила взгляд.
Неужели она — родная сестра Ленни? Тогда этим можно все объяснить. Почему Мария именно к Грейнджер пришла знакомиться с таким интересом. Почему сейчас она решила провести время с ней. Девушка была уверена, что села когтевранка сюда не потому, что Гарри или Рон привлекли ее.
— Родные? — узнал Уизли, смотря, как Страцкий с другом усаживаются на свои места. Хорошо, его не угораздило сесть рядом с Гермионой — она бы тут же пересела.
— Не-ет, — протянула она, махнув рукой. На секунду ее взгляд остановился на Грейнджер, но затем она снова посмотрела на Рона. — У нас мамы были сестрами. Его фамилия теперь Страцкий, а моя — Финч.
— Как интересно, продолжай, — опустив подбородок на руку, попросил Рон.
— Ну, в моей семье были вейлы. И я процентов на сорок так же вейла, — захихикала Мария. Она провела рукой по идеально ровным волосам, а затем спросила: — Так холодно. Есть ли здесь что попить?
— Да, будешь сливочное пиво? — спросил Рон, который во второй раз вскочил со стола за эти три минуты. — Тебе заказать?
— Пожалуйста. И моему брату с Карлом так же. — Уизли побежал к стойке.
Нависла долгая, неудобная тишина. Напряжение передавалась от одного ученика к другому, отражаясь на их лицах. У каждого была своя причина: у Гермионы ненавидеть Страцкого, у того любить девушку. У Гарри странное чувство того, что он хочет ударить когтевранца по лицу, размазав по стене. Мария зло поглядывала на Грейнджер, проговаривая про себя гадости. Только Карлу было все равно, сидел себе мирно и книжку читал.
Гермиона настойчиво избегала встречи взглядом с Ленни. Она и боялась, и не хотела, и было слишком противно смотреть в его глаза. Глубокие, бездонные.
— Вы похожи, — заметила Джинни, обратившись к Страцкому. Тот усмехнулся.
— Формой лица. Но цвет волос и глаз у нас, к сожалению или радости, разные, — мягко ответил он.
Грейнджер поджала губы. Как же этот голос напомнил ей первый день их встречи — когда парень помог ей и проводил до гостиной. Тогда казалось, что этот человек — идеальный. Такой тихий, вежливый, умный, умеющий неплохо шутить. Но первое впечатление обманчиво — гриффиндорка в этом уже убедилась.
— Вот, — сказал появившийся Рон. Он расставил четыре бокала — Марии, Гермионе, Джинни и Гарри. — Сейчас принесу остальные.
— Спасибо, — широко улыбнулась когтевранка, подмигнув Уизли. Тот, отходя назад спиной, наткнулся на стул и чуть ли не упал, засмеявшись на весь зал.
Грейнджер закатила глаза. Как же она не любила девушек, подобных Марии. Они всегда умели общаться с парнями, завораживать их одним только своим видом. И, такие, как Рон, теряли над собой контроль, мечтая, чтобы она хоть раз посмотрела на них.
Она задумчиво перевела взор на Гарри — ему тоже понравилась новенькая, но он явно не получал того удовольствия, что Рон. Парень не стремился угодить Марии, показать свою заботу или умение шутить, нет. Он просто наблюдал за смешными попытками Рона.
Мурашки пробежали по спине Гермионы, когда она заметила пристальный взгляд когтевранки. Та уже не смотрела так же весело и мило, как делала это обычно. Холод засверкал в ее зеленых глазах, а брови слегка приподнялись. Губы изогнулись в недовольную дугу, но тут же распрямились, когда Грейнджер посмотрела на Марию. Та сделала вид, что просто пробегает взглядом по лицам новых “друзей”, поэтому моментально глянула на Джинни.
Странная дамочка. Гермиона предположила, что она — отражение своего брата в характере. Такая же стерва, скорее всего. Точно так же пудрит всем мозги своей кокетливостью, а затем предает.
Девушка испугалась за Рона — а что, если он повелся на все это? И история, что произошла с ней самой, повторится с другом? Гермиона решила, что обязательно переговорит об этом с Уизли. И, если не поможет, скажет Гарри, чтобы тот принял меры.
— Это все, — сказал рыжеволосый, принеся еще стаканы с напитками. Аккуратно поставив их на стол, он присел, взяв свою кружку. Опустошив половину одним глотком, он облегченно выдохнул, посмотрев на удивленную Марию. — Предполагаю, что это — талант.
Джинни, закрыв лицо руками, засмеялась в ладони, содрогаясь всем телом. Гермиона так же не выдержала, пару раз крякнув. Финч же, сидящая около Рона, немного отодвинула свой напиток, скривив лицо своему брату. Тот снова хмыкнул. Гарри только сильнее нахмурил лоб, настороженным взглядом изучая Страцкого.
— Знаете, я не понимаю, почему меня определили именно на Когтевран, — начала беседу девушка.
“Да уж, — подумала Грейнджер, — мозгов-то у тебя нет”.
— И сначала я даже расстроилась, — Мария сложила руки вместе, тяжело вздохнув. — Потому что там, не в обиду тебе, Лен, учатся одни зануды и ботаны, я вам серьезно говорю. Ни с одной девчонкой ни о чем нормальном поговорить нельзя. А с вами можно, — добавила она, улыбнувшись. — Но потом я подумала: мальчики там умные, семьи у них обеспеченные, выбирать есть из кого. А я такая одна там. Красивая, имеется ввиду. Потому что остальные — просто ужасные, — залилась смехом она, слегка ударив Рона по плечу. Тот так же заржал (именно, что заржал) во весь голос, запрокинув голову назад.
Гермиона в этом ничего смешного не видела. Даже намека на шутку разглядеть не смогла. Только самолюбие и слишком большую самоуверенность в Марии.
Джинни, видимо, тоже разделяла мнение Грейнджер, потому что буравила когтевранку злым взглядом.
“Дура дурой, — размышляла она. — Не влюбиться никто в такую в Когтевране”.
— Ладно, что все обо мне да обо мне? — хихикнула Мария.
Может, потому что только ты и разговариваешь?
— Давайте о ком-либо другом. Например, о Гермионе, — сама же выбрала тему девушка.
Ленни яростно посмотрел на сестру, под столом ударив ее ногу своей. Та, шикнув про себя, лишь сильнее улыбнулась, рассматривая спутанные локоны гриффиндорки.
Та не могла не подметить, что, даже после такого сильного ветра, волосы у Марии остались ровными. Чтобы добиться такого результата на своем веке, Грейнджер пришлось бы не один час провести около зеркала.
— Вот, например: у тебя есть парень? — поинтересовалась она, закинув одну ногу на другую. — Ты же знаешь, что такое иметь парня, верно?
Все мышцы враз напряглись, и девушка поежилась. Грейнджер сжала руку в кулаке, сжимая зубы до скрипа.
Почему эта дура столько себе позволяет?
— Знаю, — еле сдерживая себя, проговорила Гермиона на выдохе. — И нет, я одна.
— Как жаль, — сделав вид, что прониклась ситуацией, ответила Мария.
— Она встречалась с Крамом, — встрял Рон, который подумал, что слишком долго молчал.
— Крамом? Виктором? — удивилась она, расширив глаза.
— Точно, — гордо подметила Грейнджер. Она поставила себе галочку в голове — ха, уделала эту дуру самовлюбленную.
— Что ж, неплохо, — с легкой завистью в голосе проговорила Финч.
— Нам пора, — оповестил вдруг Страцкий, поднимаясь из-за стола. Он кинул предостерегающий взгляд своей спутнице, попутно собирая вещи.
— Что? Куда это? — удивилась сестра, так же поднявшись на ноги.
— Мария, — сказал он и, отвесив всем поклон, удалился из заведения.
— Извините, — опустив плечи, девушка накинула на себя куртку, кивнув Карлу. Она быстрыми шагами преодолела расстояние между ней и братом, и они оба скрылись на улице.
— Приятно было поговорить, — пробормотал Карл, который и слова не сказал. Положив на стол монеты, он поспешил выйти из заведения. — За пиво.
Гермиона ощутила, как все тело расслабляется и взяла свою кружку. Она отметила про себя, что никто, кроме Рона, до этого к сливочному напитку не прикоснулся.
***
Гермиона шла бесшумно, словно кошка. Мягкой, плавной походкой. Она ступила на порог комнаты и замерла, уперевшись ногой в спинку дивана. Прошипев про себя, девушка осторожно оглянулась.
Пламя в камине бросало блики, озаряя комнату мягким желтым светом. Они плясали по гостиной, освещая двух старост нежными лучами.
Драко, облокотившись о стол, что-то держал в руках. Спина его была согнута, ноги слегка подкошенными. Из-под облегающей рубахи выпирали лопатки. От этого он казался ниже, склонившись над чем-то.