— Штрафной! – вопил кто-то. – Штрафной!
И вдруг весь стадион разразился криками. Гриффиндорцы орали, перекрикивая Ли Джордана, который пытался что-то сказать. Слизеринцы же вопили от досады.
Драко поднял глаза к небу, тяжело дыша. Поттер летал над людьми с протянутой рукой.
— Снитч… — выдохнул друг рядом, сжимая руку Малфоя.
Неизвестно откуда появилась мадам Помфри, заставляя парня пройти с ней в больничную палату. Драко было уже все равно.
Отличное, мать вашу, начало года!
— Что? Рука? – спросила женщина, суетясь вокруг ученика.
— Рука, — кивнул Драко, помрачнев.
Гриффиндор в который раз выиграл у Слизерина. А ведь он мог, мог словить этот гадкий мяч, если бы не отвлекался! Кто просил следить за игрой? У него самая простая задача – просто взять маленький шарик. А Драко и этого не смог.
— Мерлин! – крикнул он, когда мадам Помфри надавила на какую-то точку.
Сильная боль ударила в голову, и Драко отклонился назад, ложась на койку.
Перед глазами вихрем промелькнуло то, как он летел. Как от земли оставался всего метр, как кружило голову от этого осознания. Как он цепляется за Забини, а затем падает вниз.
— Легкий перелом, мистер Малфой, ничего страшного. Но вам придется полежать здесь под моим присмотром пару дней. И попить зелье для восстановления руки, — лепетала та, куда-то убегая и снова возвращаясь, держа пробирку с жидкостью красного цвета.
Еще чего. В прошлый раз, когда он был здесь, вечные стоны больных учеников ему хватило с головой выслушивать.
— Я не буду находиться здесь, — ответил Драко, поднимаясь из лежачего положения. – Я возьму все зелья с собой и буду пить, когда скажете. Но я не ребенок, чтобы вылеживаться тут.
Женщина удивленно посмотрела на ученика, застыв на одном месте.
— Но… — попыталась возразить она.
— Пусть идет. Этому юнцу не терпится зайти в свое новое жилище, — послышался ледяной голос около двери. Профессор Снегг неспешно подошел к мадам Помфри. — Дайте ему все, что нужно, и пусть идет.
Женщина от возмущения запыхтела, но ничего не сказала. Она прошла за ширму, что-то говоря про себя. Через минуту она держала длинную колбу, в которой покоилось нужное лекарство.
— Мистер Малфой, его нужно пить три раза в день по пять глотков. Вы запомнили? – Драко утвердительно кивнул. – Пусть вы и не будете ночевать здесь, но на уроки ходить я вам категорически запрещаю весь завтрашний день. А сейчас сделайте пять глотков.
Парень послушно отпил холодное зелье, и, коротко кивнув Северусу, удалился из больничного крыла. Рука все так же висела, Драко не мог и пальцем пошевелить. Но боль уже стихла, остался лишь легкий зуд.
Когда он вышел, то наткнулся на Забини.
— Я шел к тебе, — сказал он, внимательно посмотрев на колбу. — Тебе нужно пить это?
— Да, Блейз. Не доставай вопросами, ладно? – устало попросил Драко, возобновляя шаг.
Они шли к Башне, где теперь жили Малфой и Грейнджер, молча. Забини шагал, потупив взгляд, иногда шевеля губами. Было непонятно, то ли он рассержен, но не хочет говорить, то ли что-то произошло, и Блейз молчал.
Малфой устало покосился в сторону друга.
— Что? – спросил Драко, остановившись у портрета.
— Нет, ничего, — он нахмурил брови, осматривая человека с цепями. Тот, закатив глаза, стал ждать пароля.
— Эльфы, которых мы ценим, — произнес Драко, кивнув другу на вход.
— Ну и пароль, — ответил тот, хмыкнув.
Малфой заходил, надеясь, что этой грязнокровки здесь нет. Он особенно не хотел, чтобы Забини начинал с ней беседу. Последнему нет дела до Грейнджер, но мало ли какую новую “правду” решит раскрыть эта умалишенная. Особенно на радостях победы ее любимого Гриффиндора.
Да и вообще. Блейзу не обязательно знать, что Малфой живет всего за одной стенкой от нее.
Драко плюхнулся на диван, сморщившись от боли. Поджимая руку под себя, он внимательно посмотрел, как Блейз занимает место напротив него, садясь в кресло.
— Зеленые тона мне нравятся больше, — сказал он, водрузив ноги на стол. Так же, как это делал Драко.
Мягкое тепло исходило от камина. Здесь было уютнее, чем в гостиной Слизерина, однако в разы хуже, потому что вместо чистокровных волшебников здесь проживала одна особь.
— Блейз… — Малфой сурово глянул на него. – Ты же хочешь мне сказать что-то, так? – тот кивнул. – Так какого хера ты молчишь?
— Ладно, — он пожал плечами. – Вся команда недовольна твоей игрой.
Драко фыркнул.
— И я тоже, — добавил Блейз.
Что?
Он не доволен? Да, пусть Драко и не играл на высшем пилотаже, но кто-кто, а Забини мог войти в его положение. Потому что, когда больна мама, отвлекаешься на вещи поважнее. Например на то, как она себя чувствует.
— Ты не доволен? – Малфой глянул на него, прикусив щеку.
Блейз выглядел удручено. Он явно терялся, как бы правильнее сказать другу о том, что думает. Впервые он выглядел таким. Обычно всегда говорящий правду парень не мог и слова сказать сейчас.
— В общем-то, да. Понимаешь… Нет, я знаю, что у тебя больна мать, — он оглянулся по сторонам, вдруг вспомнив, что здесь живет еще и Грейнджер, — но ты мог играть лучше. Ты не сделал ничего для нашего выигрыша.
— Я не сделал ничего? – Драко сел ровнее, ставя локоть на колено. – Я ничего не сделал? Да как ты можешь такое говорить, Забини? Я увидел снитч первым! Я не виноват, что он летает с такой скоростью. И когда я пытался схватить его, где были защитники? Или я должен руками рассекать все летящие ко мне бладжеры? – негодовал он.
— Нет, Драко, успокойся. У тебя была возможность. Согласись, ты просто отвлекся.
Он и сам знал, что его внимание отвлек забитый квоффл. Но признаваться в этом кому-либо другому Малфой не собирался. Как бы там ни было, они могли одержать победу, если бы защитники не считали ворон.
— Ничего подобного. Пусть Флинт разбирается с тем, как вы защищаете своих игроков.
— Великий Салазар, — выдохнул друг. – Ты что, не понимаешь, что всю игру вокруг тебя кружиться не могут? Малфой, ты не один игрок, пойми наконец!
— А то я не знаю, — театрально охнув, ответил он.
Дверь бесшумно открылась, и на пороге появилась Гермиона. Она, улыбаясь во весь рот, несла в руках огромную морду льва, который несколько раз изобразил рев.
Она остановилась, увидев Драко, сидящего с Блейзом. Она перевела взгляд со спокойного мулата, который наблюдал за ее действиями, на Малфоя, что холодно смотрел на нее. Так холодно, что она поперхнулась и поторопилась перейти в свою комнату.
Да уж. Общая гостиная — это Рай для нее, нечего и сказать. Хотелось скрыться от этих взглядов или куда-нибудь пропасть.
Поджав морду, которую ей всунула Полумна, она бесшумно заторопилась пройти в свою комнату.
Бесшумно — для нее, а для него будто слоны пробежали.
Глупая гриффиндорка. Даже уйти незаметно не может.
— Так считает вся команда?
— Что? — Блейз перевел взгляд на него с разожженного камина.
— Все игроки думают, что это моя лажа?
Мулат печально посмотрел на него, коротко кивнув головой.
Отлично. Это будет самый лучший год в его истории.
То есть, то, что у него сломана рука, никого не волнует? Или то, что он летел несколько метров вниз, пытаясь удержаться на метле, чувствуя адскую боль?
Нет. Важно было то, что он не словил снитч. И никто даже не попытался найти причину в другом. В том, как играли остальные игроки, как они действовали.
Но виноват, конечно же, Малфой. Нашли крайнего и радуются.
— И что? Ты даже ничего не сказал им? — его брови подскочили вверх.
— А что я должен был сказать? — вздохнул Блейз, подперев подбородок рукой. — Что я — отчаянный фанат Драко Малфоя? Вы все тупицы, а он — герой?
Он слушал то, что говорил друг, и поражался все сильнее. Видимо, тому даже в голову не пришло защитить его перед другими, зная, в каком положении был Драко. То есть, то, что у него умирала мать, было ничего, по сравнению с тем, что эти долбанные защитники даже не попытались защитить его?
— Ты себе так это представляешь? — Блейз вопросительно посмотрел на него.
— Знаешь, если бы наезжали на тебя, я бы обязательно сказал правду.
Он уставился за окно, где уже давно было темно. Игра закончилась пару часов назад, и в замке начинало затихать от радужных криков Гриффиндора про то, какой Поттер молодец. Какой он у них лидер.
— Какую правду? — издал смешок Блейз. Взгляд серых глаз уставился на него. — Малфой, ты живешь в каких-то иллюзиях.
— Что?
Драко поднялся на ноги, отходя к камину. Он поджал руку под себя, словно специально показывая, что снитч не просто так пропущен — есть причина. Однако Забини лишь усмехнулся, пожав плечами.
— Ты до сих пор думаешь, что эта школа построена для тебя и живет тобой?
— Не говори ерунду, Блейз, — ядовито ответил он, оперившись о холодную стену спиной.
— Я говорю правду, а ты находишься в своем волшебном мире, где все бегают за тобой. Но это не так, Малфой. Очнись, — он медленно поднялся на ноги и подошел к нему. Усмехнувшись, пощелкал пальцами перед носом у Драко.
— Убери руку, — прохладно отозвался он, слегка ударив по пальцам Блейза.
Тот отошел назад с видом человека, который для себя расставил все точки над “и”.
— Вот видишь, ты не можешь принять то, что сказал я.
Он и сам знал.
Ему нужны были люди, которые слушают то, что говорит он. Выполняют то, что хочет он. И верят в то, что говорит он.
И так было всегда. Из года в год. Он делал тоже, что и делал отец, — управлял людьми. И это было внутри него — то, от чего не избавиться.
Зачем менять то, что уже под кожей у тебя? То, что навсегда останется там, в душе?
Это бессмысленно — характер не поменять. И он не нуждался в критике. Даже, если это был Блейз.
— А зачем мне это делать? Я сам знаю все, что мне нужно.
— А надо хоть иногда прислушиваться к другим людям, — хмыкнул мулат.
Не обостряй ситуацию, Блейз.
Ты же знаешь. Завести его — ничего не стоит.
— Не учи меня, — холодно бросил.
Фырканье в ответ. Равнодушное пожатие плечами.
Забини посмотрел на Драко, как на ребенка. Все это поведение, неумение признать собственную ошибку, обиды на критику. Малфой был таким, есть и всегда будет. И исправить его никто не мог.
Да он и не хотел. Блейз давно привык к тому, что его друг такой, какой есть. У каждого были свои приветы.
— Ладно, — он махнул рукой, разворачиваясь к выходу, — делай, как знаешь. Только не удивляйся, если тебя попрут из команды.
Кажется, что он за секунду пересек комнату. Остановил друга здоровой рукой, дернув за плечо.
Наверное, это было последней каплей. Как он вообще мог говорить такое?
— Что ты несешь? — прогрохотал.
Он яростно посмотрел на Блейза, который только оторвал взгляд от руки, которая остановила его. Он все еще был спокойным, однако брови нахмурились, и злость промелькнула в его глазах.
Холод пробежал между ними тонкой ленточкой. Залез в уши, нос, рот. Туго завязался на шее, подвешивая к потолку.
Звери проснулись в нем. Крупные звери, которые уже хотели выбраться наружу. И непоколебимость Блейза заставляла их реветь еще больше.
— Несу? Я говорю, Малфой. И говорю то, что тебе, опять-таки, не нравится — правду.
Жилка на его шее неравномерно вздымалась.
Спокойно, Драко. Держи себя в руках.
— Ты серьезно думаешь, что какой-то Флинт может убрать меня из команды? — он неестественно засмеялся.
— Вполне.
— Да? А кто купил метлы всем игрокам? Кто договаривался с Дамблдором насчет тренировок, когда тот был за Гриффиндор?
Его рука застыла около запястья Блейза, словно он в любую секунду хотел схватить того.
Он выжидающе ждал ответа, однако мулат с минуту молча стоял, спокойно глядя, как огоньки пробегают в глазах друга.
— Пойми ты уже, — устало проговорил тот, — главный в Квиддиче капитан. А твой отец им не является.
— Столько, сколько он сделал для команды, никакой капитан не сделает! — закричал он, хлопнув ладонью по груди Блейза.
Они не ценили. Они даже не задумывались.
Хоть кто-то из этих жалких игроков задумывался, сколько стоят эти гребанные метлы? Сколько стоит то, что его отец разговаривал с важными людьми из Министерства, пробивая команду?
Они спокойно себе живут, пользуясь его инвентарем, и никто даже спасибо сказать не хочет. Так еще и угрозами бросаются.
— Не размахивай руками. Ты же не хочешь, чтобы о тебе пошла плохая слава, как и о твоем отце?
— Что ты сказал?
И в следующую секунду он оттолкнул Блейза в сторону. Тот, пошатнувшись, наступил на него и ответил тем же — с силой толкнул назад. Только разница была в силе — Малфой чуть ли не упал на раскаленные угли в камине.
— Ты охренел?
— Следи за собой! — Блейз в последний раз бросил на него тяжелый взгляд и скрылся в проходе, закутавшись в длинную мантию.
***
Она переждала в своей комнате еще часа пол, прислонившись к двери ухом. Конечно, подслушивать — было не лучшей перспективой, однако что она могла сделать, когда два здоровых парня устроили разборки внизу? Сидеть и бездействовать? А что, если бы они там разнесли что-то? Или друг другу сломали что-либо?
По сути, она и вправду сидела и бездействовала, но если бы что-то слишком опасное стало происходить, она бы непременно туда выбежала и утихомирила их.
И вообще — что это за новость такая: устраивать разборки в месте, где есть еще другой человек? Им, видимо, было совершено все равно на то, что она может уже спать или делать уроки.
Конечно же, ведь слизеринцы решают свои дела. Интересно, что сказал бы Драко, если бы она орала на пол Башни, разбираясь с Поттером? Вышел бы, похвалил их и пошел заниматься своими делами?
Она сомневалась. Очень сомневалась.
Гермиона подняла с пола подушку, на которой устроилась, и положила на расстеленную кровать. Сняла с вешалки желтую пижаму с жирафами, белое полотенце и бесшумно отворила дверь.
Она старалась спускаться по ступенькам так тихо, как это было возможно. Злить Драко ей ужасно не хотелось.
Хотя, если посудить, то, что устроил здесь он, не сравнилось бы ни с чем, даже если бы она стала играть на барабанах внизу. Но она все равно, идя на носочках, прижала руку ко рту, стараясь не издавать много шума.
Как на зло, он сидел внизу. По-царски восседал на диване, запрокинув голову на подушку. Его глаза были закрыты, будто он отдыхал после тяжелого дня.
Она медленно, будто бабочка, пролетела мимо дивана, направляясь в душевую. Затаив дыхание, Гермиона кралась дальше, не отрывая взгляда от закрытых век Драко.
Все-таки было что-то в том, что почти все девушки Слизерина по уши в него влюблены. Ведь внешность у него была идеальная: ровный нос, красивой формы брови, большие глаза с серыми оттенками, как будто вырисованные губы и густые волосы. Такое лицо, наверное, хотели бы иметь почти все представители мужского пола.
— Хватит на меня пялиться, — равнодушно сказал он, приоткрыв веки.
— О, Господи! — она подскочила на месте, чуть ли не выронив пижаму на пол.
Ее сердце зашлось, как бешеное, и она несколько раз вздохнула, чтобы успокоиться.
Вот вам и “здрасьте”, насмотрелась. И как можно быть такой глупой, надеясь, что он спит?
— Что, просто пройти не для тебя? — приподнял брови Драко. — Нужно обязательно вылупиться?
Легкий румянец покрыл ее щеки, и Гермиона смущенно поправила край пижамы.
Возьми себя в руки. Это же просто Малфой. Ему есть не давай — только бы издеваться над кем-то.
— Почему ты решил, что я смотрела на тебя? — она изобразила удивление, остановившись около двери в ванную. — Может быть, я рассматривала диван.
— Диван? — он выдавил смешок. — Я думал, что ты тупая, но не настолько же.
— Диван, Малфой, диван, — перекривляла его она, сжимая в руках пижаму и полотенце. — Не все любуются тобой, когда идут мимо.
— Тогда знай на будущее, — холодно говорил он, — тебе смотреть на меня запрещено.