— Это? Кажется, сироп какой-то. Не советую пить, кислый сильно, — он покривил лицом. — И когда уже нам поставят алкогольные напитки? Мы же не дети, ей-Богу, — он подмигнул ей, и Гермиона подхрюкнула в ответ, рассматривая другие стаканы.
Сколько всего было на маленьких столиках: жидкости желтых, красных, коричневых, зеленых цветов. Одни болтались, пуская пузыри, другие замерли так, словно туда набросали льда. Где-то по чашкам ползли игрушечные пауки или бабочки, которые исчезали сразу же, как только напиток выпивали до дна. Были различные фрукты, пирожные, тортики, украшенные разноцветными вкуснятинами. Все выглядело так аппетитно и красивом, что у Гермионы разбегались глаза.
— Советую попробовать это, — сказал Ленни, когда они в пятый раз остановились у столика, за которым стояла маленькая девочка с такими яркими глазами, что становилось страшно. — Я не смог остановиться даже на третем.
— Да я лопну сейчас! — захихикала девушка. — По моим подсчетам, четыре торта уже были надежно спрятаны, — она погладила свой живот. После всех угощений платье уже не так свободно держалось на ней.
— А ты попробуй, — толстенькая девочка протянула ей десерт на тарелке, — мама сама готовила. Если понравится — проголосуешь за первый курс Когтеврана. У нас конкурс.
— Да? — девушка все же потянулась за желтой желешкой.
— Какой факультет наберет больше голосов, тот получит какой-то подарок, — она пожала плечами, поправив голубое платье, из-под которого торчал большой живот. — Но это только для младших курсов. Вы не можете принимать участие. Зато можете голосовать. Вон в те штуки, — она махнула рукой в сторону, где стоял большой бочонок, а рядом были маленькие листики с пером. — Пишите факультет и курс, а затем бросаете внутрь.
— Классно, — улыбнулась Гермиона и отправила все пирожное в рот. И даже прикрыла глаза от необычайного вкуса: лимон, политый чем-то сладким, слой вкуснейшего крема и нежное ощущение вишни. Желе таило во рту, и хотелось съесть его еще и еще. — У твоей мамы просто золотые руки.
— Я же говорил, — гордо вставил Ленни, который так же потянулся за желтым тортиком.
— Да, она кулинар, — ответила девочка, которая явно ела эти самые пирожные довольно-таки часто. Особенно, если учесть размеры ее живота. — Так что? Проголосуете за меня?
— Непременно! — проговорила Гермиона и не удержалась, чтобы не взять еще порцию.
Пока они ходили вокруг столиков, где стояла еще масса всего вкусного, к девушке не один раз подошли, с восхищением рассказывая про танец и, конечно же, восхваляя платье от мадам Сиззи. Девушка кивала и благодарила всех, не понимая, кто такая мадам Сиззи, и почему у всех голова кружится от ее имени.
— Это самый известный дизайнер, ты не знала? — объяснил Ленни, когда Гермиона в сотый раз пожала плечами при душераздирающим крике очередной девушки: “Платье от Сиззи Стоун?”.
— Серьезно? — девушка впихала в себя еще один кекс, в удрученном состоянии замечая, как маленький живот торчит из-под ткани.
— Ага. Все наряды ручной работы. Считаются одними из самых дорогих.
Гермиона смущенно опустила глаза на синий океан, что струился по ее ногам, и побоялась представить сумму, которую пришлось потратить Драко, чтобы приобрести его.
— А то я думала, почему у всех это вызывает такую истерику.
— Да, далеко не каждый может позволить купить себе такую дорогую одежду. Многие, наверное, обзавидовались, увидев тебя в столь не дешевом костюмчике. К тому же, — он невесело улыбнулся, — держащую за руку Драко Малфоя.
— Ну, да, — она поерзала на месте, пожалев о том, что вообще глянула на витрину этого магазина. Теперь еще пойдут слухи о том, как ей досталось это платье, кто ей купил его и так далее.
— Моя бы сестра сделала все ради того, чтобы выйти в нем в свет, — он откусил необычный фрукт, который выглядел не слишком хорошо.
— А где она, кстати? — девушка пробежалась глазами по залу, где ходило много народу. Они смеялись, разговаривали, пробовали пирожные, пили напитки или же торговали ими, пытаясь заполучить как можно больше голосов.
— Понятия не имею, — он безразлично пожал плечами. — Кажется, пора занимать места, — он махнул в сторону стульев, которые стояли во множество рядов перед местом, где обычно ели профессора.
— Зачем это? — она смотрела на то, как ученики, оставляя торты на потом, рассаживались по рядам, увлеченно беседуя кто о чем.
— Как? Ты не знаешь? — он изумлено покосился в ее сторону.
Они не спеша прошли вперед, садясь на твердые стулья в передних местах.
— Нет.
— Профессор Амбридж решила найти в нашей школе таланты. И они, видимо, будут выступать перед нами сейчас.
— Да? Это интересно.
— Наверное, переживают сильно.
Гермиона задумчиво качнула головой. Стоило лишь с облегчением выдохнуть, что она не обладала никаким талантом, и ей не приходилось во второй раз переживать по поводу того, что вся школа будет глазеть на нее.
Она обернулась в сторону, услышав громкий смех Джинни. Она шла позади Гарри с Роном, которые надвигались в ее сторону, чтобы так же занять пока свободные места. Последний жевал что-то, неся в руках еще несколько маленьких тортов и шоколадный кекс, который кое-как зажал пальцами.
— О, Герм! — приветственно замахал Гарри и побежал к ней. — Танец очень красивый, — он улыбнулся.
— Спасибо, — она смущенно кивнула, смотря за его спину.
Джинни, до этого смеявшаяся, притихла и неприветливо поздоровалась с ней. Гермиона так же выдавила из себя приглушенное “Привет” и пожала руку Рону, у которого один из тортов полетел на пол, смачно шмякнувшись. Ни один из них даже не глянул в сторону Ленни, который приветливо замахал им.
Она до сих пор не помирилась с младшими представителями семейства Уизли. И, по правде говоря, не собиралась делать это. Заскоки Джинни ей уже слишком надоели, и она хотела, чтобы хоть раз в жизни первой попросила прощения сестра Рона. А вот со вторым…
Она не понимала, сможет ли простить в скором времени. Потому что та боль, что он причинил Драко, была слишком сильной, чтобы забыть о ней с легкостью.
Гермиона осмотрела взглядом центр зала, который постепенно пустел, потому что все спешили занять места. И рассмотрела платиновые волосы где-то в стороне. Парень сидел вдали, около Пэнси, Блейза, Астории и Дафны. Они увлеченно о чем-то шушукались, пока Малфой, находящийся по правую сторону от Паркинсон, уставился вперед себя не мигающим взглядом. Подперев подбородок рукой, он без интереса слушал сплетни подруг.
— Нет, я действительно никак не могу понять этого! — изумлялась Дафна, держащую Асторию за руку. — Она же нищая!
— Если бы она была нищей, я бы еще поняла. Но она же грязнокровка, — вставила свое Пэнси, искривив лицо.
Мальчик, сидящий перед ней с эмблемой Пуффендуя, недружелюбно глянул в сторону брюнетки, которая сделала вид, что не заметила этого.
— Как тогда у нее хватило денег на это платье? У нас мама мечтает приобрести вещи от нее, а тут Грейнджер, — продолжала возмущаться Дафна, презрительно бросая взгляды в спину Гермионы.
— Хм… — протянула Астория. — Я думаю, она его не купила.
— Украла? — отозвалась старшая Гринграсс.
Блейз, протерев глаза, усмехнулся, ткнув в бок Драко. Однако тот, продолжая испепелять взглядом ближайший стул, лишь слегка дернулся.
— Э, друг, — Забини наклонился к его уху, выпрямив руки вперед. — Ты че притих?
На нем красовался темно-синий костюм от той же мадам Сиззи, купленный совершено недавно. И то, из-за визгов Астории, что не могла пройти мимо магазина со спокойной душой. Плащ был открытым, и чисто-белая рубашка опрятно выглядывала из-под него. Бабочка так же украшала шею и, как ни странно, подходила к черным лаковым туфлям с маленьким каблучком.
— А что мне говорить? — он одарил Блейза не приветливым взглядом и вновь уперся подбородком в руку.
— Не знаю. Хотя бы то, что ты танцевал при всех с грязнокровкой, — он гигикнул, но Драко пропустил это издевательство мимо ушей.
— Да нет. Подарил ей кто-то его, — продолжила девушка.
— Пф-ф, — Пэнси отрицательно покачала головой. — Кто? Богач Уизли или добродетель Поттер?
— Это да. Но, ты же видишь, она стала хорошо общаться со Страцким, — добавила Астория, рассматривая шатена.
— И что?
— А то! — прикрикнула девушка, зло повертев головой. — Купить он ей мог его!
Мальчик с Пуффендуя вновь покосился в их сторону, получив от Драко злое: “Что вылупился?”.
— Да нет. Откуда столько денег? И не идиот же он, чтобы одаривать ее такими вещами. — Паркинсон забросила ногу на ногу и отпила глоток от вишневого Эля. — Бред все это.
— Тогда не знаю я. И вообще, если вам так интересно, то идите и спросите у нее, — Астория положила голову на плечо Блейза, который насмешливо слушал их “интеллектуальную” беседу.
— А то тебе не интересно, — отозвалась Пэнси и покосилась на руку Драко, который явно не горел желанием принять миссию Забини — поддерживать чью-то голову.
Он вообще не думал об этом. Ни о девушках, ни об их платьях, разговорах и прочих бреднях. Он не находился даже в этой школе. Драко стоял посреди своего дома, наставляя палочку на Гермиону. Кричал это ужасное проклятие и смотрел на мертвое тело, которое падало на кафель Мэнора.
А еще он прокручивал в голове то, как стоит перед Волан-де-Мортом и отказывается совершать убийство. И опять же — смотрел на мертвые тела, только уже своих родителей. В испуганное лицо отца и отдаленный взгляд матери, которая только недавно получила новый шанс на жизнь.
Люциус прислал ему утром письмо, где быстрым почерком было написано, что он сумел отыскать лекарство из Австрии, стоящее целое состоянии. Но мама шла на поправку, и требовалась неделя, чтобы она излечилась полностью. Конечно же, были и побочные эффекты, но все это было не важно по сравнению с тем, что ее организм восстанавливался.
Но Драко даже не мог на полную силу порадоваться, потому что его руки костенели, ноги не слушались, а голова норовила отключиться в любую секунду.
Убить. Он должен был убить ее.
Его Гермиону.
— Ну, и наряды у них, — насмешливо сказала Пэнси, придирчиво наблюдая за тем, как второкурсники из Пуффендуя удаляются со “сцены” под громкие аплодисменты.
Драко так же пару раз ударил в ладоши, скорее, поддавшись всеобщей атмосфере. Но даже не поднял глаза на детей, которые кланялись в знак благодарности.
Да пошли вы все.
Чтобы эту тупую школу затопило, спалило, разнесло.
Чтобы не слышать эти тупые шутки. Тупые, радостные крики.
Вообще ничего. Настигла бы тишина и мгла, и никто не смог бы найти его в этом большом мире. А он бы убежал. Далеко и, скорее всего, навсегда. Лишь бы не появляться в этой стране никогда.
Если бы он мог загадать желание, которое точно сбылось, он бы попросил пропасть отсюда, уехать в другую школу, другую страну. Другой мир. К другим людям. Только не здесь, не сейчас.
— Это действительно так круто! — в сотый раз повторила Гермиона, которая расплакалась при прочтении стихотворения пятого участника программы. — Настолько душевно.
— Обрыдаться, — сухо отозвалась Джинни, которая хмуро наблюдала за тем, как Рон доедал последний кусок торта.
— Да, мне тофе понрафилось, — еле прожевывая, проговорил он, облизывая сладкие пальцы.
Затем спел хор, станцевали какой-то странный индейский танец, поставили постановку, показали фокусы и рассказывали шутки. Все это длилось не меньше часа, и Гермионе довольно надоело под конец, когда этот мальчик из Гриффиндора с третьего курса в очередной раз не смешно шутил, изображая не понятно кого.
— Дурной он, вот и все, — снова повторил эту фразу Ленни, когда она заново начала возмущаться по этому поводу.
— Я даже думаю, что это Амбридж одобрила шутку такого рода. Она любит всякие бредни, — Гермиона отпустила одну его руку и прокрутилась под другой, вновь становясь к нему лицом.
Медленная музыка играла на весь зал, где кружились уже разные пары. Казалось, что почти вся школа танцует, уединившись вдвоем со своим партнером или партнершей.
Ну, почти все уединились. Не считая Гермионы, которая глазами выискивала худощавую фигуру с платиновыми волосами. И ее, конечно же, не было. Словно пропала. Она бы не удивилась, если бы пришла в гостиную и увидела Малфоя там, закинувшего ноги на стол.
Рядом с ней, чуть ли не касаясь спинами и плечами, танцевали Блейз с Асторией, мило шушукаясь при этом. Девушка была невероятно элегантной в нежно-розовом платье, которое оставляло колени открытыми, а заднюю часть ног прикрывало не длинным шлейфом. Она еле доставала до подбородка Забини, который, в свою очередь, наклонялся, чтобы лучше расслышать ее.
Гермиона всегда было интересно, о чем можно говорить со слизеринками. Особенно с такими, как эта Астория или Пэнси. Ощущение, что у них в голове сидит только парочка мыслей, заканчивающиеся покупкой нового наряда или, естественно, сплетнями.
Наверное, она ошибалась. Ведь это было поверхностное мнение, так как она с ними никогда ни о чем умном не разговаривала. Да и вообще предпочитала не делать этого.
— Не-е-ет, — послышался чей-то писк в стороне, а затем громкий смех. Гермиона резко обернулась, потянув за собой Ленни.
Конечно же, девушка, кому принадлежал столь чистый и звонкий голос, была Мария, танцующей с каким-то мальчиком со своего факультета старшего курса.
И она была потрясающей. Алое платье полностью облегало ее фигуру, длинной юбкой расходясь около колен. Худые плечи торчали из-под декольте, что оголяло ее грудь. Оно плотно прилегало к ней, выпячивая все на свет, сходилось на талии и красиво обхватывало подкаченную попу. Девушка так же была на каблуках, что делало ее невероятно высокой с длинными ногами. Светлые волосы были слегка подкрученными и теперь подпрыгивали на ее голой спине при каждом шагу. Красная помада делала ее губы еще более пухлыми, к тому же, она не забывала постоянно улыбаться.
По правде говоря, платье было довольно-таки обычным, хотя и сделано из дорогой ткани, но на ней оно сидело великолепно. Наверное, почти все на ней сидело так же.
Гермиона нехотя перевела взгляд с нее на танцующую Асторию и следующие пары. Она не понимала, как можно быть такой красивой? Как можно иметь столь шикарную фигуру? Девушка многое бы отдала, чтобы родиться с такими же внешними данными. Хотя бы потому, что на себя приятно смотреть в зеркало. И тебе все подходит.
Каждый раз, когда Гермиона видела Марию, та всегда была хороша. Нет, она была изумительна. В любой одежде, с любым макияжем и прической. Будто ей подходило все, и ей не нужно было задумываться над тем, как закрутить волосы или как укоротить юбку, чтобы ноги казались длиннее.
— А вот и Мария, — отозвался Ленни, поворачиваясь к сестре лицом.
Да это уже все заметили. И парни, и девушки. Первые явно с большим интересом рассматривали ее, пожирая любопытными взглядами. А та только и радовалась, вытанцовывая с парнем.
Гермиона сама бы не отказалась от такого внимания.
— Мое платье, в сравнении с ее, самое простое, — девушка посмотрела на свою ткань, которая казалась ей лучшей до этого момента.
— Совершено неправда, — он внимательно посмотрел ей в глаза, отворачиваясь от Марии.
— Не нужно врать. Я сама вижу.
— Я и не вру, — он пожал плечами. — Просто могу доступно объяснить.
— Уж постарайся, — она устало улыбнулась, поправив локон на голове. И не забыла подумать о том, что даже волосы у когтевранки лучше.
— Ее платье ярче твоего, это да. Но оно слегка вульгарное и облегает всю фигуру так, что не нужно додумывать чего-то или фантазировать. Мальчики это не особо любят.
— А у меня что?
— У тебя… — он выдержал паузу, быстрым взглядом пробежавшись по ее платью. — А у тебя бушующее море и нежная девушка в нем.
Ленни прокрутил ее, и музыка стихла, пока не заиграла новая, более быстрая.
— Танцуем? — он весело задвигался, изображая танец.
Она еще раз пробежалась по полному залу, где не было того, кто ей нужен, и уныло кивнула.