И Драко еле воздержался, чтобы не броситься к ней с умоляющим криком о помощи. Даже разжал руку Гермионы, делая мгновенное движение к ней. Однако забота в теплых глазах матери резко поменялась на испуг, и он уловил отрицательное покачивание головой.
Стой, Драко. Не двигайся.
И он замер, не успев вздохнуть. Будто снова прибитый спиной к холодной стене.
Волан-де-Морт с интересом перевел взгляд на него, явно заметив этот недошаг. И сразу же вернулся глазами к девушке.
Она молча стояла. Не потому, что не было слов, а просто не могла вымолвить абсолютно ничего. Не дышала, потому что воздух вдруг пропал отсюда. Сердце билось так сильно, что, казалось, разрывает ребра. Капельки холодного пота стекали по ее белому лицу.
Она не понимала, что происходит. Совершено ничего. Только лишь одно — в ее глаза пристально смотрел он, Волан-де-Морт.
И, Мерлин, ей показалось, что она задохнулась в первый момент, когда эти дыры коснулись ее лица, сдирая кожу, пробираясь в голову. Волосы стали дыбом, и все мышцы задрожали с такой силой, что ноги подкашивались.
Он видел ее мысли, он читал их. Он пожирал ее полностью. И у нее не оставалось даже сил, чтобы повернуться, чтобы шелохнуться.
Вообще хоть что-то.
Нужно ведь закричать, попросить о помощи. Или бежать.
Куда? Между ней и Темным лордом оставалось метра два. Если бы она взяла скорость, то могла бы скрыться где-то.
Но как, если она не может дернуть своим пальцем?
Ею управляли, ее выключали. И она не могла ничего сделать.
Гермиона не опускала глаз, смотря прямо на страшное лицо. И было настолько омерзительно, что страх, который пробирался под кожу, вырывая ее целиком, усиливался в разы.
Что происходит? Что, блин, происходит?
Где Драко? Где вообще хоть кто-нибудь, кроме нее и Темного лорда, который расплывался в улыбке.
Боже, помогите ей.
Пожалуйста, кто-нибудь.
Ее спина и плечи вдавились в стену с такой силой, что она ощущала каждый камень, выстроенный здесь. Колени дрожали, и ей казалось, что она опускается все ниже и ниже, пока совсем не упадет — потому что страх забрал всю энергию.
Вообще все.
Она тяжело дышала и задыхалась. Сбивчиво пыталась думать и теряла нить прошлой мысли так же быстро, как появлялась следующая — еще глупее прежней. Старалась сдвинуться хоть на шаг и отчетливо видела, как фигура Темного лорда становится выше над ней.
Мерлин.
Где Драко?
Вдруг губы Волан-де-Морта зашевелились слишком тихо для нее, и дальше послышался смех. Всеобщий, дикий. Заставляющий застынуть кровь в жилах, а сердце биться с утроенной силой.
Да она сейчас сдохнет на месте от ужаса.
Страшное, изуродованное лицо отвернулось от нее, и высокая фигура продвинулась к столу. Мантия, доставая до пола, тянулась за ним, похожая на крылья летучей мыши. Он остановился около —оГосподионтожездесь? — Люциуса, который сразу же наклонил голову вниз.
И Гермиона моментально пришла в себя. Будто взгляд Волан-де-Морта искривлял ее мысли и заставлял их медленно кружиться в голове.
Правда от понимания ужас ударил ее по голове с такой силой, что она еле слышно вскрикнула.
Раньше девушка думала, что здесь только она и Темный лорд. Однако нет. Еще с десяток Пожирателей сидело в этой комнате, но она не знала никого, кроме Нарциссы и Люциуса Малфой, а так же Беллатрисы Лестрейндж.
И, кажется, только с пятого раза до нее доходит, что в конце стола сидит Снегг. Сидит, тупо уставившись на нее.
Что это значит? Мерлин, что все это нахрен значит?
Он все-таки Пожиратель? Они думали правильно?
Или он поможет ей? Он спасет?
Профессор, опустив глаза, кивает головой — так, что видно только ей, а затем смотрит куда-то в другую сторону, зарывшись в мантию.
И Гермиона уже почти теряет сознание от мыслей. Что значит этот кивок?
Что все это значит?!
Она услышала легкий шорох с правой стороны и резко обернула голову.
— Господи, Драко…
Волна облегчения всего на секунду пришла к ней, пока испуг в его глазах не передался ей с двойной силой.
Он на мгновение посмотрел на нее, а затем вновь вернулся к созерцанию стола.
— Драко?
Она глянула туда, где остановился он, на Нарциссу. Женщина выглядела уставшей, с огромными кругами под глазами, тонкими волосами, которые явно выпадали после болезни.
Нарцисса мельком глянула на нее, и девушка сглотнула. Малфой с каким-то отдаленным пониманием смотрела на нее буквально пару секунд, а затем снова вернулась взглядом к своему сыну.
— Драко, пожалуйста.
Гермиона вновь посмотрела на него. И поняла, что шептала эти слова так тихо, что они оставались еле доступными даже для нее.
Но он молчал. Даже не поворачивался к ней.
Что за черт происходит?
Все Пожиратели с интересом наблюдали за ней, некоторые даже смеялись, облизывая губы длинными языками. Они будто специально показывали ей свои палочки, указывая на ее беспомощность.
Рука дернулась к карману, однако пальцы лишь проехались по струящийся ткани.
Кармана нет. Древка — тоже.
Дура. Дура. Дура!
— Ну, что же, — холодный голос, больше похожий на шипение змеи, раздался в зале, — пожалуй, время подошло. Драко, — Волан-де-Морт с улыбкой глянул на худощавую фигуру, — начинай.
Начинать что?
Гермиона изумленно перевела взор на блеклое лицо парня, который стал похожим по цвету на мрамор. Его губы дрожали, а зубы — Мерлин, она слышала это — стучали слишком громко.
И осознание: она здесь точно не затем, чтобы смотреть на что-то. Она здесь в роли представления.
В ее голове начали мчаться мысли бешеным водоворотом: Пожиратель, Волан-де-Морт, Лестрейндж, Малфои, Драко, грязнокровки, она.
“Охота на грязнокровок” — убийственно прошептал отголосок ее души.
И сейчас грязнокровкой была она, а не кто-то другой. И Гермиона не читала заголовки из журнала, где говорилось об очередном убийстве. Не сидела в гостиной, обсуждая это с Роном и Гарри.
Здесь, сейчас была она, а не кто-либо другой. И спасаться нужно ей.
Беги.
Но она лишь судорожно вздохнула, когда краем глаза увидела движение, а затем Драко встал прямо перед ней. И первый взгляд, подаренный ей, после того, как он схватил ее за руку и увел из Большого зала, был не коротким.
Неужели это он?
Мерлин… Это же он ее привел сюда. Это же он нес какую-то ерунду и за руку тащил по морозу в Хогсмид. Это он телепартировал ее сюда, без ее желания.
Боже, он с ними? Он стал настоящим Пожирателем?
Она широко распахнула глаза, в изумлении и со страхом смотря на него. Как же долго она не испытывала паники при виде этого человека. Как долго она не думала, как спастись, стоя около него.
Извинение, испуг, страх, жалость промелькнула в его взгляде настолько стремительно, что она не успевала понимать его.
Не успевала думать.
Только знать — он привел ее сюда. И все то, что он делал для нее, было специально, чтобы заманить ее сюда.
Предатель. Трус. Обманщик.
Беги, Гермиона.
Но она не могла, потому что четко видела вину в серых кристалликах. И ярость, перемешанная с разбитыми чувствами, не давали ей перевести дыхание.
Действительно правда? Действительно предал?
Беги, Гермиона. Нет времени думать.
Сердце начало то биться со всей силой, то резко останавливаться. Лицо покрылось мертвенной белизной, которую можно было бы снять ножом. Губы задрожали, а из горла вырывались потоки воздуха. Глаза распахнулись, в ужасе смотря на близко стоящего Драко.
Беги же!
И она отрывается от стены, отталкивая Драко, который полез рукой в карман за палочкой. Ее ноги одеревенели, а руки окоченели, и она падает на первом шагу, ударяясь головой об кафель.
Послышался хохот и грубый голос:
— Картина маслом: бегущий потерпевший.
Вставай! Гермиона, сейчас же!
Беги.
Девушка стремительно подскакивает, летя к ближайшей двери, однако перед ее ногами, словно упавшее дерево, выползает огромная, страшная змея. Она извивалась длинным телом, высовывая язык наружу. И, казалось, что оттуда капают капли яда и попадают на ее кожу.
Невидимая стрела попадает ей сначала в одно легкое, а затем и в другое. Так, что дыхание спирает, и Гермиона судорожно дышит ртом, задыхаясь. И вдруг вскрик, от которого мурашки покрывают ее кожу. Девушка в последнюю секунду понимает, что кричала она, прежде чем громкие шаги бегущих людей заставили встрепенуться остальных Пожирателей.
Вначале они замерли, прислушиваясь к шуму, с непониманием глядя на Темного лорда, который застыл с палочкой в руках.
— Нагайна, — прошептал он, и змея двинулась в сторону стола.
А затем дверь, которая была целью девушки, выбивается, и в комнату вбегает огромное количество людей.
— Бросайте ваши палочки! Все! Немедленно! — орет первый долговязый человек, ворвавшийся в комнату.
Он отталкивает Гермиону в сторону, надвигаясь к столу.
А она в оцепенение смотрит, как следующий человек проникает в помещение.
— Стоять всем, мать вашу! — орет другой, держа древко наготове.
И еще один, еще.
А потом громкие хлопки Пожирателей, которые пытались убраться из этого места поскорее. Однако у них ничего не выходило, потому что, видимо, вбегающие люди наложили специальное заклятие на это помещение.
— Бросайте палочки! Я сказал, сука!
А дальше — крики, вопли, какие-то неразборчивые вскрики. И резкий удар по плечу Гермионы от мимо несущегося человека, у которого на мантии виднелся значок “Министерство магии”.
Авроры, это явно были они. Пришли помочь ей?
Неважно.
И она вновь включается. У нее все та же цель — открытый проход, сквозь который уже не вбегали люди.
Девушка несется к нему, не останавливаясь ни на шаг.
Плевать, что происходит в этой комнате. Плевать. Главное — спастись.
— Палочку на стол, Долохов! Ты у меня в Азкабане век сидеть будешь, сука!
Она почти добегает к выходу, когда слышит чье-то заклинание, и все погружается в непроглядный туман.
Глаза моментально застилает пелена слез, и девушка рьяно пытается убрать ее, растирая напухшие веки. Прищуриваясь, старается рассмотреть хоть что-нибудь, однако не видно абсолютно ничего.
И вдруг смех, который ворошит в ней все живое.
— Лестрейндж, черт побери!
А затем все по кругу — крики, вопли, заклинания. Однако уже вслепую, не видя, в кого попадают.
Ее голову будто разрывало на части, и желание выжить кричало в ней с такой силой, что эта мысль затмевала все остальные, отодвигая на второй план. Зверь царапал ее тело изнутри, разрывая все. И это было настолько больно, что желание бежать дальше на прочно засело в ее голове.
Она вскрикнула, когда что-то неприятное будто ножом порезало ее руку, потом — другую и дальше по всему телу. Маленькие пятна крови стали появляться во всех местах, стекая вниз. Словно десяток человек наложили на нее одно и тоже заклинание.
— Чертов туман! Уберите его!
Девушка со страхом прикасалась к своей коже, где уже было с двадцать маленьких порезов.
— На поражение! Авадой! — орал кто-то около нее.
Уноси ноги, скорее.
Но она, как вкопанная, приросла к своему месту, потому что запуталась.
Где этот чертов выход? Где чертов выход? Из-за того, что глаза ничего не видели, понять, куда нужно было идти — очень трудно. К тому же, раны повсюду заставляли постоянно возвращаться к ним, дотрагиваясь пальцами.
И, Мерлин, у нее же даже палочки нет.
— НА ПОРАЖЕНИЕ!
— Здесь же дети! — слышит она слишком знакомый голос, который отдаленно напоминает интонацию Дамблдора.
– Я СКАЗАЛ! НА ПОРАЖЕНИЕ!
Девушка, пытаясь найти руками стену, содрогается всем телом.
Если бы здесь был директор, все было бы легче. Было бы спокойнее, безопаснее. Но она тут сама.
Сама.
Ей ничего не видно, абсолютно.
Она повторяла это в панике, с истерикой бредя неизвестно куда. И одно только осознание, что столько Пожирателей и людей из Министерства стреляют непростительным заклятием, давало ей скорость. Но все это было мелкими шажками, потому что туман въедался в веки.
Шевелись! Иди быстрее!
Мимо ушей, словно сничт, проноситься отголосок:
— Авада Кедавра!
И она замирает на месте, как в копанная. Чувствует холод, в который погружалась с каждой секундой все быстрее. Околели ноги, околели руки.
Такая же быстрая мысль, как и прозвучавшее проклятие, появляется у нее: а если это Драко? Если убили его?
Плевать, что он хотел сделать с ней. Потому что она больше не могла просто так уйти из этого помещения.
Она быстро разворачивается от места, где должен был быть выход, и бредет дальше. Касается носками пола, чтобы ее не услышал кто-либо. Однако все вокруг так грохотало, что, кажется, о ней и вовсе забыли.
Кажется. Потому что:
— Убейте девчонку!
Гермиона, будто над головой летали пули, припадает к земле, скрывая волосы руками.
Думай! Думай, что делать!
Но она не понимала — уходить или искать Драко?
И она вновь поднимается, чтобы помочь ему. Она не знала, нуждается ли он в ней, но упорно шла. Не имела понятия, как сможет повлиять на что-то без палочки, но трогала стену руками, чтобы скорее передвигаться, хоть как-то ориентируясь по месту.
Страх больше не парализовал ее, призывая к действиям. Однако каждый раз, когда страшные проклятия проносились около ее нее, она в ужасе вскрикивала, прижимаясь к стене.
Пожалуйста, Драко. Пожалуйста.
Но его не было.
Было что-то другое — ладонь наткнулась на длинное древко, наставленное на нее. Девушка моментально убирает руку, крича:
— Нет! Не надо!
И даже не видит человека, который направил на нее волшебную палочку.
— Грейнджер? — и хохот.
Беги!
Адреналин попадет в ее кровь, а страх подгоняет сзади. И она летит, еле различая впереди проход. Пробегая мимо чьего-то трупа, надеясь, что это кто-то из Пожираталей.
— Стой, сука! — кричит человек сзади, начиная нестись за ней.
Однако у него выходит это медленнее, потому что до этого его поразили заклинанием. Но он остервенело продолжал идти.
— Стой!
Но она не слышала. Она бежала. Она хотела спастись.
И тихо про себя шептала: “Драко”.
Пусть он появится и поможет. Пусть это будет он.
Туман начинал рассеиваться, и оставался один метр, чтобы достигнуть выхода. Совсем чуть-чуть. Давай же.
И снова нет.
— Гермиона! — оклик Драко заставил ее на мгновение остановиться.
А в следующую секунду какое-то заклинание врезается в ее тело.
Она падает на пол, не удержавшись на ногах. Резкая боль пронзила ее полностью, и девушка не могла раскрыть рот, чтобы вдохнуть воздух. Ее словно парализовало, и она судорожно глотала кислород. Цеплялась пальцами за ткань своего синего платья. И с ужасом заметила, как красное пятно появляется на нем.
К ней будто привязали камень, размером с булыжник. И он приковал ее к низу с такой силой, что она не могла и дрогнуть.
— Авада Кедавра! — орет кто-то так далеко в ее сознании, что девушка даже не понимает, кто это. — Долохов, тварь!
И он убил его. Убил эту суку, что тронула Грейнджер. Малфой со злостью смотрел на мертвое тело, пораженное проклятием.
Но сейчас его волновало другое — она.
А у нее во рту появляются сгустки крови, и она плюется ими, пытаясь хоть немного избавиться. Красная жидкость течет по губам, размазывается по лицу.
Она задохнется сейчас.
Драко, чуть ли не спотыкаясь, несется к ней, держа палочку вытянутой.
Давай, блять, быстрее.
Тебе нужно спасти ее. Нужно исправить глупую ошибку.
— Дра… — она проглатывает кровь, которая комом становится у нее в глотке. — Драко…
Девушка уже не могла думать о предательстве, трусости. Ей лишь нужно было, чтобы он унес ее отсюда куда-то, помог. Просто увидеть его, позвать.
В его сознание прокрадывался страшный образ: она, лежащая на полу, истекала кровью. Она плыла в этой красной луже, еле вздыхая. Приглушенно прося о помощи.
— Я здесь, Герм. О, Боже, я здесь.
Он падает около нее, судорожно поднимая запрокинутую голову девушки. Подхватывает на руки, в ужасе смотря на то, как синее платье становится алым. Бушующее море переставало быть им. По его рубашке стекают капли, капая и на штаны, оставляя позади маленькую линию.