========== Глава 1. ==========
Нет ничего лучше, чем сидеть в столь жаркую погоду в небольшом кабаке на Тортуге.
Спросите: что такое Тортуга? Простой пиратский остров, на который собиралось столько флибустьеров каждый день, что и сосчитать их глаз боялся. Не стоило говорить о том, в каком они состоянии - это, пожалуй, и так ясно. И стар и млад - каждый найдёт здесь своё призвание и своё место у плоской бутылки рома. Каждый здесь найдёт себе по душе собеседника, что выслушает о том, как кто-то покорял моря, а теперь спился и только и делал, что спал в хлеву со свиньями. Ничего необычного, простой будничный день пиратов.
Солнце давно закатилось за горизонт, и теперь сказочная ночь отдавала своей синевой ночное небо, усеянное звёздами. Теперь на небе ярко светил полумесяц, освещающий дорогу поздним путникам, а где-то вдалеке разгорался маяк и какие-то таинственные факелы, принадлежащие неизвестным, таящимся где-то в кустах, в тени деревьев и в болотах. Сколько здесь ходило легенд о том, как путников утаскивали прямо под воду кто-то из древних племён, всё ещё оставшихся здесь, среди пиратов? Бесчисленное множество.
Тортуга – место, где не просто собирались пираты с их рассказами о давних приключениях среди великой команды, а где ещё и оживала сотня мистических легенд, которые не доступны простому человеку, что забредёт сюда в надежде найти кров. Самое популярное место на небольшом островке, где обитали исключительно флибустьеры – кабак. Он представлял собой небольшое помещение, состоящее из двух этажей; на первом преимущественно происходили попойки пиратов, а на втором как раз более интимная часть вечера. Здесь слышался гул пьяных пиратов, что просили налить ещё, наполнить их кружку до самого края, показывая нерадивым мальчишкам, разливающим ром, где заканчивался край бокала или кружки. Больше здесь никто не знал меньшей нормы.
Слышались гомон и хихиканье разряженных девиц, что удовлетворяли здесь старых и молодых пиратов довольно длительное время. Все они одеты весьма вульгарно, однако сохранили остатки былой красоты и шарма. Мужчины иронично подшучивали над ними, показывая пальцем и делая какие-то жесты, подзывая к себе и поблёскивая пиастрами, что доставали из распоротых карманов потёртых штанов, на которые многократно проливался ром. Женщины услужливо кивали, переглядываясь между собой, и, поправляя высокие парики, что носили дамы из высшего общества, которые и понятия не имели о здешних порядках, направлялись к ним, вальяжно присаживаясь на колени и пряча золотую монету в ложбинку между аккуратных аппетитных грудей куда подальше под всеобщими развратными взглядами пьяных пиратов.
Здесь пахло алкоголем, потом, слышался смех, разносящийся из каждого угла, чьи-то визги. Кто-то из старых пиратов собирал команду на то, чтобы найти сокровища или совершить разбой, и многие соглашались, расписываясь в пиратском контракте, заключая его с «нанимателем». Раздавался скрип тяжёлой двери, в которую вошёл таинственный незнакомец, осматривая помещение, и сел куда-то за дальний столик, веля принести ему полусладкое. Его просьбу исполнили, едва он загремел пиратскими монетами в кармане, улыбаясь и надвинув шляпу на пол-лица.
Однако больше всего здесь любили только одну команду, что заходила сюда довольно часто.
Среди криков и визга, хмыканья, пьяного хихиканья и нетрезвых разговоров о длительных плаваньях послышался довольно грубый мужской голос. Однако сразу стало понятно, что, если этот мужчина в трезвом состоянии (только не в этот день), его голос весьма приятен. Он бархатный, низкий и отдающий мягкостью. Но сейчас этот голос груб и невоспитан, и теперь мужчина, сидя за старым дощатым столом, который вот-вот развалится, потягивал ром, что-то крича своей команде. Она состояла из таких же сорвиголов, как и он. У кого-то не хватало ноги или руки, у кого-то - глаза, но это не пугало старых искателей приключений.
Все они разного возраста, однако Учихе Саске на тот момент было тридцать лет.
Он не кто иной, как бравый пират, известный в Тортуге так же давно, как и легенда о старом Дэйви Джонсе*. Мужчина обладал особой привлекательностью даже будучи пиратом с пяти лет. Он имел смоляные растрёпанные волосы, которые обычно никогда не мог привести в порядок и в очень редкое время расчёсывал, однако ему нравился и такой вид. Как считал он сам, он придавал ему особой дерзости, которой пирату было вовсе не занимать. На волосы флибустьер обычно повязывал простую пиратскую бандану красного цвета, что замечательно защищала от пекла, едва они высаживались на песчаный остров, а сверху надевал широкополую шляпу с белым пером, которое от времени почернело и стало грязного серого цвета.
Нельзя не заметить, что мужчина был действительно красив: он обладал чёрными глазами, в которые вообще кто-либо отказывался смотреть, особенно если вёл с этим пиратом бой; у него был ровный нос и бледная кожа. Пухлые губы не спеша потягивали ром, которого осталось уже на донышке, и пират недоумённо посмотрел туда, вздёрнув тонкую чёрную бровь. Он потёр точёный подбородок длинными тонкими пальцами, на каждом из которых было по богатому перстню с печатями. Их значения Саске не знал, но один из них достался от матери – с черепом и скрещёнными под ним костями, с какими-то надписями на неизвестном Учихе языке. На тыльной стороне ладони мелькнула простая, еле заметная татуировка в виде странной завитушки, и это говорило о том, что и всё тело пирата, которое явно было не менее красивым и привлекательным, чем лицо, обладало не меньшим количеством татуировок.
Он вздохнул, подперев голову рукой, и тут же опустил глаза, стараясь сфокусировать взгляд на своих простых сапогах, доходящих до колен, с потёртыми носами, уже порядочно испытанными в многочисленных боях. На его стройном теле была рубашка с длинными, засаленными от продолжительных боёв рукавами, на которых остались следы крови, однако место на груди было порванным – очевидно, кто-то хотел поразить его в самое сердце, – но именно один из боцманов на корабле постарался привести рубашку в порядок, зашив место чёрными нитками, поскольку белых под рукой не оказалось. Поверх рубашки была надета жилетка агатового цвета, правда, сейчас расстёгнутая. На пирате были простые штаны, такие же потёртые, как и у остальных, совершенно ничем не отличающиеся, и к ним были пристёгнуты ножны на толстом кожаном ремне для шпаги.
Пират всегда носил с собой револьвер, который обычно прятал туда же, куда и свою шпагу, чтобы никто его случаем не заметил. На его запястьях было несколько браслетов, и, едва он поправил рукав своей рубашки, тут же на костяшке на тонком запястье показалась очередная татуировка в виде маленького кораблика, сделанная ещё в далёком детстве.
Саске в очередной раз отпил ром, что стоял перед ним, оглядев бывших боцманов, не стоящих на ногах. Шумная развесёлая компания распевала пиратскую песню, примостившись где-то в углу, и многие пираты поддерживали их, салютуя кружками и флягами с ромом.
«Йо-хо, йо-хо, пиратская жизнь по мне!»
Незнакомец, попивающий полусладкое, опёрся на локти, чуть покосившись в сторону подвыпившего знаменитого пирата. На влажных от вина губах заиграла довольная улыбка, которую аноним никак не мог скрыть. Никого не интересовало, что он делал здесь и зачем пришёл в такой поздний час. Собственно, это тот час, что для пиратов являлся ранним. Он ещё больше надвинул шляпу на глаза, кашлянув и приложив весьма изящную ладонь к губам, опустив глаза, наблюдая за тем, как к флибустьеру направилась молоденькая девушка лет девятнадцати, при этом держа спину ровно и стараясь показать, за что её можно взять прямо в эту ночь. Очевидно, Саске был не трезв, и к нему подошла эта самая девушка.
Она была гораздо младше него, но работала здесь давно, правда, старательно скрывала свой возраст. Выглядела она весьма недурно, однако напудренное лицо и пухлые губки, выкрашенные в алую помаду, а также аккуратно нарисованная углём родинка над верхней губой говорили о том, кем девушка работала здесь и как зарабатывала. В пышном платье, она соизволила опуститься Учихе на колени, который тут же улыбнулся, приподняв уголок губ, оглядев девушку и опустив взгляд блуждающих чёрных глаз в ложбинку между грудей. «Она весьма недурна», - подумал про себя Учиха, однако не стал ничего говорить девушке, пока она первая не затянет разговор. От неё исходил лёгкий запах дешёвых духов и рома, который пролил на неё очередной зевака, засмотревшись на достоинства высокой девушки.
- Что же такой храбрый пират, как ты, сидит здесь в гордом одиночестве? – ласково поинтересовалась она, проведя тыльной стороной ладони по гладкой щеке своего собеседника.
В самом деле, Учиха не знал, как на это реагировать – девушки из кабаков приставали к нему довольно часто, и Саске, грубо говоря, пользовался случаем, раз уж они сами предлагали себя, причём по не очень большой цене. А такие деньги водились у каждого пирата в кармане. Конечно, если это добросовестный разбойник, что делил добычу с людьми из своей команды.
Девушка принялась своими маленькими и изящными ладонями гладить мужественную грудь Учихи, спускаясь всё ниже и ниже, и постепенно Саске знал, к чему всё это приведёт. Спасу от этих блудниц нет… девушка закусила нижнюю губу, чуть прикрыв густо накрашенные ресницы и тут же подняв на него глаза, посмотрев прямо в глаза пирата, чёрные как смоль. Она спустилась ещё ниже, прямо к ремню его простых штанов.
- Это моё привычное состояние - сидеть в одиночестве, - заметил Саске, пожав плечами, с горечью посмотрев, не осталось ли на донышке кружки ещё немного любимого пиратского напитка.
Но, увы, он уже выпил его полностью, а потому вздохнул ещё тяжелее, переведя взгляд на девушку и чуть улыбнувшись.
- Однако прекрасная леди на моих коленках, руки которой оценивают сегодняшний капитал, - он опустил глаза, увидев, как ловкие пальцы девчонки добрались до ширинки его штанов, грозясь расстегнуть в любой момент. Однако Саске лишь вздёрнул бровь, хмыкнув и продолжив, - поможет избавиться мне от одиночества.
Девушка, хихикнув, соскочила с его колен, и Учиха уже хотел было направиться следом, намереваясь как следует провести с ней время сегодня ночью, но тут же, не успел и с места встать, его остановил властный голос. И по такому голосу Саске не мог определить, какому именно полу он принадлежал, но было очевидно, что это пират. Пиратки здесь появлялись крайне редко… в последнее время глаз не зацепит их существование, лишь где-нибудь за морем.
- Скучаете, капитан? – осведомился голос, и Учиха обернулся, нахмурившись и стараясь удержать равновесие – ром таки оказывал отнюдь не положительное действие на его мозг.
Незнакомец, пьющий то самое полусладкое, стоял за спиной Учихи, уперев руки в бока и выставив одну ногу вперёд, показывая, что он напрашивался и весьма не просто так, показывающий свою смелость и далеко не робость. Однако как бы пират не старался разглядеть незнакомца, глаз никак не мог уловить, какого же пола этот… смельчак. Он назвал его так. Именно мысленно, но его заинтересовало то, почему столь грубый голос решил позвать его, а не какого-нибудь старого боцмана, танцующего под весёлую музыку со старым другом-пиратом, почти падая на дощатый, залитый ромом пол.
Оказалось, что у незнакомца весьма недурной вкус в одежде – пусть он и был невысокого роста, но был одет в такие же штаны, как и у Саске, явно мужского покроя, сапоги, но Учиху немало удивил размер ног своего собеседника. Маленький для мужчины… быть может, просто так кажется спьяну? Всяко бывает… «И не такое привидится», - отметил про себя Саске.
Он нахмурился, продолжая разглядывать того, кто так нелестно позвал его, да ещё и дерзко, грубо, так, как никто никогда бы не осмелился позвать Учиху Саске даже в пьяном состоянии. Он – незнакомец – был одет в плащ, что шел ему почти до внутренней стороны колен, свободную рубаху под ним и… шляпу. Однако она была гораздо шире и больше, чем у Саске, и собеседник Учихи надвинул её на глаза, видимо, лишь из-за того, чтобы тот задумался, с кем он разговаривал. На алых губах мелькнула еле заметная усмешка, и Саске, фыркнув, решил остаться, чтобы преподать урок этому смельчаку.
И всё же его не мог оставить вопрос о том, кто это такой. И как он оказался здесь, что он здесь делал, знал ли он Саске? Быть может, давний соперник, с которым Саске приходилось вести когда-то бой? Вполне возможно… смельчак направился к Саске бодрым и простым, смелым шагом, уверенным и твёрдым, что тоже немало поразило пирата. Он нахмурился, повернувшись к блуднице, что так и тянула его за собой, и тут же быстро пробормотал голосом, что не стал бы терпеть возражений:
- Иди, иди, я ещё успею тебя найти… а то тут кто-то очень смелый.
Девушка, вздохнув, явно поняла, что у неё пропала восхитительная ночь с очаровательным брюнетом и знаменитым корсаром, и поспешила удалиться, хмыкнув и стараясь сохранить остатки гордости и «рабочего» состояния, при этом сдерживая слёзы.
Саске опустился на своё прежнее место, вальяжно развалившись на нём и нахмурившись, сфокусировав взгляд на незнакомце. Шляпа всё так же скрывала пол-лица пирата, что подсел к Саске, принявшись барабанить кончиками пальцев по доскам стола, пропитанным запахом алкоголя и отсыревшим от пролитых напитков. Тут же незнакомец словно оживился, даже не замечая, что Саске так пристально рассматривал его своими чёрными глазами. Он закинул ногу на ногу, и получилось у него это весьма изящно, так что Саске вздёрнул бровь.
Порывшись в карманах своего плаща, скрывающего владельца от любой непогоды морей и земель, он достал красивую трубку с какими-то вырезанными на ней иероглифами, назначения которых Учиха не знал, и, подпалив её, закурил, принявшись выпускать густой дым.
- Рому? – вдруг предложил незнакомец, достав неизвестно откуда две запылённых бутылки с любимым напитком морских корсаров.
- Ты читаешь мои мысли, морячок, - Саске охотно согласился, даже не задумавшись, что принимал жидкость из рук незнакомца…
Однако алкоголь давал не только по всему организму, но ещё и по мозгам, что больше всего и ненавидел Учиха в своём любимом напитке.
Откупорив бутылку, Учиха принялся пить большими глотками под пристальным взглядом своего собеседника, не понимая, зачем он напивался ещё больше. Однако сегодня в планы морского корсара входило напиться до потери пульса и только завтра отправиться в плавание. И Учиху не взволновала мысль о том, что напиток мог быть отравлен или, что ещё хуже, проклят, ведь в то время ходило немало легенд о проклятьях от рома. Он похлёбывал ром из горлышка бутылки, а потом и разговорился с незнакомцем, что, куря свою трубку и всё так же держа ногу на ноге, оказался весьма неплохим слушателем, не перебивал и кивал головой в знак того, чтобы пират продолжал. А тот, не жалея сил, рассказывал ему о своей команде, состоящей из пятидесяти человек, о своём корабле, что прошёл немалое количество испытаний, о том, как один раз королевский флот чуть не затопил их, но, благодаря быстроходности корабля и дальновидности капитана, то есть Саске, они смогли уйти от поражения.
Он рассказывал о своём коке, который мог приготовить столько разных блюд, что любой пират, даже сытый, изойдёт слюнями. Он рассказывал о своём старпоме**, таком же болтливом, как и попугай старого капитана Флинта. Он рассказывал о своей команде, что отличалась весёлостью, бесстрашностью и храбростью, которая всегда могла ринуться в бой, несмотря ни на что. О команде, что понятия не имела, что такое препятствия.
И, конечно, Саске проболтался, в силу своего пьяного мозга, о том, зачем он вновь решил собрать свою команду.
На это собеседник Учихи прислушался, даже приблизившись к нему и навострив уши, стараясь не улыбаться и даже не кивать, ожидая, что скажет Саске. Однако Саске всё так и не мог до конца сформулировать то, что хотел рассказать, и всё тянул и тянул с рассказом, но, увидев, как незнакомец начал нервничать, тут же усмехнулся, поняв, что это весьма ценная информация, однако всё, как есть, выложил на духу. И затянулся этот рассказ на довольно длительное время, так что Тортуга постепенно наполнилась пьяными всхрапами и тихими стонами, доносящимися с верхнего этажа.
Освещения почти не было, и теперь Учиха и подавно не мог понять, кто перед ним сидел. Стояла лишь маленькая свеча, совсем огарок, на их столе, который постепенно плавился и затухал. Создалась мистическая атмосфера, во время которой Саске поведал историю о том, что он и его команда искали сокровище Десяти морей, спрятанное где-то далеко, там, куда никто не смог добраться. И, конечно же, Учиха не забыл похвастать, что он и его команда будут первыми, кто достигнет большого сундука с несметными сокровищами, которое спрятали когда-то старые пираты и забыли про него, но когда на остров случилось нападение и другие флибустьеры решили прибрать к рукам сокровище своих капитанов, те стали отстаивать свои права, и сразу же их благополучно застрелили. Храбрые пираты не смогли вынести ранений и пали от рук своих товарищей, доблестно сражаясь.